|
Читайте также: |
Многие из разведчиков Ника ходили по улице, на которой жил Дэнни Розелли, один даже прошёл сквозь мальчика… Но они искали девушку-послесвета, а не живого семилетнего пацана. Можно сказать, они почти умудрились наткнуться на иголку в стоге сена!
Внутри Дэнни Розелли жили два сознания, два рассудка, две жизненные истории, и с каждым днём для обоих – и Алли, и Дэнни – становилось всё труднее различать, где своё, где чужое. Теперь они просыпались вместе, засыпали вместе и сны у них тоже были общие.
Наступил конец августа, в школе начались занятия. Жизнь пошла своим привычным чередом. Алли пыталась вообразить себе, как она растёт, взрослеет и старится – и всё постояльцем в чужом теле. Наступит ли время, когда она смирится с участью второй половинки Дэнни Розелли? За эти две недели они узнали, кто чем живёт и дышит, и теперь быстро приспосабливались к существованию в одном теле, словно сиамские близнецы.
А как же собственное тело Алли? Оно лежит где-то, в одной из многочисленных больниц – это если оно вообще в Мемфисе. Алли несколько раз пыталась дозвониться в приёмные покои, но все попытки окончились провалом. В трубке неизменно раздавалось: «Деточка, почему бы тебе не позвать к телефону маму?» Никто не хочет иметь дела с малолеткой.
«Угораздило же меня! Совсем не этого я хотела», – думала Алли.
«А я так тем более!» – немедленно огрызался Дэнни. Но протесты обоих становились всё слабее с каждым проходящим днём. Кажется, оба примирились с тем, что им придётся мирно сосуществовать всю жизнь.
А потом к ним пришли рабочие – почистить бассейн.
Это случилось в тот день, когда Мэри прибыла в Мемфис и послала Нику письмо. Но Алли ничего об этом не знала – как вообще не знала о событиях в Медумире. До тех пор, пока она сидела в живом теле, всё, что было доступно её чувствам – это мир живых.
Под вечер Алли с Дэнни играли во дворе в мяч, ударяя его о боковую стенку дома. Одно из преимуществ их положения – всегда есть, с кем скоротать время. Сначала мяч бросала Алли, тут же уступала место Дэнни, потом наступал его черёд. Они здорово наловчились переключаться туда-сюда. Никто больше не боролся за контроль. Всё равно что ехать на тандем-велосипеде.
Алли заработала очко.
– У-у! Несправедливо! – высказался Дэнни вслух.
«Тихо! – мысленно прикрикнула на него Алли. – А то твоя мама услышит, что ты разговариваешь сам с собой».
Но когда они подняли взгляд, оказалось, что рядом стоит не мама, а какой-то человек, держащий в руках голубой шест с сеткой на одном конце. В нескольких шагах за его спиной маячил ещё один парень.
«Это ничего, – успокоил Дэнни, – они пришли бассейн почистить».
Первый, по всей вероятности, главный, был мужчиной средних лет в потрёпанной бейсболке и с щетиной на лице; в помощниках у него ходил панк, череп которого был украшен татуировками и поникшим, по-видимому, собравшимся сойти с тропы войны «ирокезом».
– Привет, Кертис! Привет, Ирокез! – весело обратился к ним Дэнни. – Бассейн ужасно грязный. Набилась целая куча листьев и всякой дряни.
– Посмотрим, – буркнул Кертис, но ни тот, ни другой не двинулся с места. Ирокез уставился на дом, откуда доносился голос матери Дэнни – та была полностью поглощена беседой по телефону.
– Давайте я вам покажу, – вызвался Дэнни и повёл рабочих к бассейну. Там он указал на слив: – Видите? Совсем забился.
Но, как выяснилось, чистильщики бассейнов пришли сюда сегодня не для того, чтобы чистить бассейн.
– А теперь я хотел бы поговорить с Алли, – сказал Кертис.
От потрясения Дэнни весь сжался, и не только внешне, но и внутренне – он убежал в вглубь себя и спрятался там, как обычно поступают детишки, когда видят на своём пороге чужака. Алли протиснулась на освободившееся место. Она почувствовала, как затрепыхалось сердечко Дэнни. Мальчик был готов сорваться с места и скрыться в доме, но она не пустила. Наверно, разумнее было бы убежать, но…
– Кто вы? – спросила она.
Кертис улыбнулся, и Алли мгновенно узнала его, даже пивное пузо и щетина не ввели в заблуждение.
– Милос?
– Значит, ты таки там, внутри! – Он посмотрел на неё из-под сросшихся на переносице бровей. – Я думал, ты отправилась домой. Это что – твой дом?
– Спятил? Я что, по-твоему – обратно в своём теле? – И не удержалась, чтобы не попрекнуть его: – Ничего этого бы не случилось, если бы ты рассказал мне, что тела у всех скинджекеров живые!
«Алли, кто это? Что это? Это не Кертис! Мне это не нравится!»
«Подожди, Дэнни, я сейчас разберусь».
Алли взглянула на Ирокеза. Судя по манере переминаться с ноги на ногу и оглядываться по сторонам, словно ожидая, что в любой момент из-за угла выскочит ниндзя и набросится на него, это был…
– Хомяк, я полагаю?[48]
– Ну, давай, давай, – заторопился тот. – Мы её нашли, давай, валим отсюда.
– Как вам удалось меня найти?
– Один наш приятель вынюхал тебя. Талантливый парень. – Милос пристально вгляделся в Дэнни и покачал Кертисовой головой. – Как многого ты ещё не знаешь о скинджекинге! Вот если бы ты осталась с нами…
– Отлично! Можешь твердить «а что я тебе говорил!» хоть до посинения. Но если знаешь, как мне отсюда выбраться, то выкладывай, не тяни!
– Тс-с! – Милос посмотрел на окно, через которое мама Дэнни бросала время от времени взгляды в сад. – Притворись, что играешь, не то вызовешь подозрения.
Алли нашла в траве ржавый игрушечный автомобиль, опустилась на колени и начала катать его по кромке бассейна. Милос водил сачком в воде туда-сюда, прикидываясь, что чистит.
– По счастью, я знаю способ, как тебя освободить.
– Знаешь?! – Алли так обрадовалась, что тело её носителя подпрыгнуло от восторга. – Спасибо, Милос, спасибо! Я тебе буду по гроб жизни обязана!
На что Милос спокойно отвечал:
– По гроб – это хорошо. Услуга за тобой.
Радости у Алли чуть-чуть поубавилось. Она насторожилась и немного забеспокоилась. Ну да, Милос же ничего не делает задаром.
– Я прошёл долгий путь и преодолел множество препятствий, – сказал Милос. – Так что если я вызволю тебя, то попрошу кое-что взамен.
– И что же?
– За освобождение, – медленно отчеканил он, – ты заплатишь мне полным подчинением. Отдашь себя в полное моё распоряжение. Будешь следовать моим приказаниям. Ты должна делать всё, о чём бы я ни попросил в течение того времени, какое мне будет угодно.
Алли потеряла дар речи. Она не знала, что ей делать – ужасаться или смеяться.
– Да ты совсем рехнулся? – воскликнула она наконец. – Хочешь сделать из меня рабыню?! Мой ответ – НЕТ!
– Ты меня неправильно поняла, – проговорил Милос, по-прежнему выписывая сачком в воде восьмёрки. – Я теперь служу высшей цели и даю тебе возможность присоединиться к великому делу. Не стоит так легко отказываться.
Алли взглянула на Хомяка – тот в волнении теребил свой дрянной нестоячий «ирокез».
– Ну Ми-илос… – заныл он, – ну пошли отсюда… нам нельзя здесь оставаться… да и ей это не понравится! Ей это не понравится!
– А ну тихо! – рявкнул Милос.
– Кому это – «ей»? – подступила Алли к Хомяку. – Ты о ком говоришь?
Милос так глянул на своего напарника, что тот стушевался; кажется, даже татуировки на голом черепе съёжились.
Затем Милос вздохнул… и выложил всё. Лучше б она его вообще не спрашивала!
– В Междумире существует только одна сила, к которой стоит примкнуть, – сказал Милос. – Ты знаешь, о ком я говорю. У неё великие идеи, далеко идущие планы… Они теперь и мои тоже.
Алли была потрясена. Правда, не очень удивлена. Это же так характерно для Милоса – не стесняясь в средствах карабкаться на самый верх! Ничего странного, что он сделал ставку на Мэри.
– Ты как-то сказала мне, что скинджекинг может изменить мир, – продолжал Милос. – Так вот, Мэри Хайтауэр разработала план, как это сделать. Я – часть этого плана. Было бы неплохо, если бы ты последовала моему примеру.
– Я не хочу иметь ничего общего с Мэри Хайтауэр, – ответила Алли.
– Да как ты можешь быть такой наивной? – Милос повысил голос. – Кто ещё может помочь тебе? Твой дружок Огр? Заверяю тебя – Мэри расправится с ним, если уже не расправилась!
– Да, да! – Хомяк хихикнул в превкушении. – Ручаюсь, она устроит ему сладкую жизнь там, в Грейсленде!
Алли пронзила Хомяка взглядом. Ник здесь, в Мемфисе? Прямо в эту минуту?!
Милос ещё больше обозлился на Хомяка.
– Иди работай! – рявкнул он.
Хомяк неуклюже схватил свои инструменты и с виноватым видом потопал к дальнему концу бассейна.
Итак, Ник здесь, в Мемфисе, и Мэри, кажется, замыслила что-то вроде засады. Алли обязана его предупредить, но как? Пока сидит в теле этого пацана, Междумир для неё не доступен! Как же может она предупредить Ника, если даже не видит его?
– Дэнни! – окликнула мать. Она выглядывала из-за сеточной двери, по-прежнему с телефоном в руке. – С тобой всё там в порядке, мой милый?
– Всё хорошо, мам! – отозвалась Алли на манер Дэнни. – Я тут как раз рассказываю Кертису про всякую дрянь, упавшую на самое дно!
– Дай им спокойно поработать, Дэнни! Вечно ты ко всем пристаёшь! – С этими словами мама удалилась в дом, довольная, что всё под контролем.
– Вот тебе моё предложение: один год, – Милос пошёл на уступки. – Всего один год с нами – и можешь идти на все четыре стороны.
Алли только открыла рот, чтобы сказать, куда идти ему самому – хоть с монетой, хоть без, но тут она вспомнила о маленьком Дэнни. Ведь в этот самый момент он прятался за нею, внимательно прислушиваясь ко всему, о чём говорилось, но ничего не понимая.
«Где огр? У нас? Он плохой?»
Прошло всего две недели, а Алли узнала своего хозяина лучше, чем любое другое человеческое существо на Земле. Поэтому она не могла не переживать за него. В любой другой ситуации её отказ подчиниться требованиям Милоса можно было бы рассматривать как верность принципам и желание сохранить самоуважение, но в её случае такое поведение было бы крайне эгоистично. Потому что отказывая Милосу, она обрекает Дэнни на жизнь с чужим, незваным духом внутри себя. Единственным способом избавить мальчика от этой участи было принять предложение Милоса.
– Ну же, ну же, Милос, нам надо валить! – причитал Хомяк. – Джил с Лосярой ждут у моста!
Милос проигнорировал его нытьё.
– Спрашиваю тебя в последний раз. Ты хочешь, чтобы я тебя освободил или нет?
Алли глубоко втянула в себя воздух и закрыла глаза. Но ведь это даже не её глаза! И как бы ей ни претило идти на службу к Милосу, она дала единственный ответ, который могла дать:
– Да. Если ты сможешь вытащить меня отсюда, то я говорю да. Выполню всё, что захочешь.
Милос заулыбался.
– Очень хорошо! Теперь попроси мальчика выйти на поверхность.
Дэнни спрятался ещё глубже за сознание своей гостьи.
«Всё в порядке, Дэнни, – мысленно сказала мальчику Алли. – Он тебя не обидит, я обещаю». Дэнни робко вышел вперёд и вернул себе контроль над собственным телом. Милос, должно быть, уловил переход, потому что выражение его лица изменилось – резкий, пронзительный взгляд, которым он буравил Алли, смягчился, стал ласковым и обезоруживающим – таким, какие обычно предназначаются маленьким детям.
– Чего тебе надо? – спросил Дэнни дрожащим голосом.
– Я всего лишь желаю помочь. – Милос взглянул на бассейн, потом обратно на Дэнни и присел на корточки, чтобы стать вровень с мальчиком. – Скажи мне – ты умеешь плавать?
Дэнни покачал головой.
– Нет. Папа пытался научить, но у меня плохо получается. Вот летом точно научусь!
– Отлично, – сказал Милос. – Тогда не будет проблем.
И без всякого предупреждения обеими руками схватил Дэнни и бросил его в самую глубокую часть бассейна.
* * *
Все обличения Мэри Хайтауэр, направленные против скинджекеров, всегда были ни чем иным, как дымом без огня, пустыми опасениями – то есть, не всегда, а до того времени, когда скинджекеры поступили на службу к ней самой. Вот теперь до неё дошло во всей полноте, насколько они могут быть сильны и опасны. Попади такая власть в неверные руки – и не избежать беды. Вот почему Мэри отчаянно нуждалась в том, чтобы либо заполучить Алли-Изгнанницу в союзники, либо – в случае отказа – нейтрализовать её.
Милос взялся разыскать Алли в Мемфисе.
– Если ты можешь это сделать, то делай, – сказала ему Мэри, – но не забывай о нашей главной миссии. У нас нет права на ошибку.
– Мы быстро найдём её, а потом сразу же вернёмся к реке и поможем Джил и Лосяре, – заверил её Милос. – Обещаю – я тебя не разочарую.
Это Милосу пришла в голову блестящая идея использовать для поисков Ищея. Мэри восхитилась хитроумием своего нового придворного и его умением пользоваться имеющимися ресурсами. Однажды она сказала Мопси Капоне, что они, мол, составляют единую команду, но это была лишь лесть – в борьбе все средства хороши. Реальная единая команда составилась у неё именно с Милосом. Милос всё время доказывал, насколько он ценный для неё партнёр. Со временем, надеялась Мэри, он, возможно, даже займёт в её сердце место Ника…
– Конечно, ты меня не разочаруешь, – промолвила она. – Сказать по правде, я надеюсь, что ты вновь преподнесёшь мне какой-нибудь приятный сюрприз.
* * *
«Плыви, Дэнни!»
«Я не умею!»
«Просто шевели руками и ногами!»
«Не получается!»
«Но это же вовсе не так трудно!»
«Я не знаю как!»
Они барахтались в бассейне. Алли взяла на себя контроль, но та самая мышечная память, которой она с таким отличным результатом воспользовалась раньше, теперь полностью подвела её. Тело, отлично приспособленное для лазания по деревьям, никак не справлялось с простыми движениями, благодаря которым оно могло бы удержаться на воде. Дэнни не умел плавать… а значит, и Алли тоже.
В панике Дэнни захлебнулся и пошёл на дно. Они взглянули вверх – и увидели сквозь толщу воды Милоса и Хомяка в обличье рабочих: те стояли и смотрели на происходящее, ничего не предпринимая. Ждали, пока они утонут.
Так вот в чём заключается план Милоса! Почему же она не сообразила этого раньше! Есть только один способ высвободить душу из тела. Алли должна была догадаться!
«Я боюсь!» – закричал Дэнни.
«Я спасу тебя! Не знаю как, но спасу!»
Но ведь она обещала мальчику, что Милос его не обидит, а тот сделал ещё хуже! Она – соучастник в преступлении, неважно – вольный или невольный.
Они опять глотнули воды. Их руки молотили по сторонам, а тело падало, падало вниз. Злобные, клубящиеся тени проникли в их рассудки с краёв замутившегося зрения. Сердечко Дэнни колотилось, как сумасшедшее, требуя кислорода. Казалось, ещё немного – и их грудь разорвётся. Алли даже припомнить не могла, чтобы ей когда-либо было так больно!
«Помогите! Кто-нибудь, помогите!»
Мир живых сомкнулся вокруг них… а потом разомкнулся и исчез… боль ушла… и Алли Джонсон умерла во второй раз.
Она почувствовала, как покидает тело Дэнни – не счищается, а скорее испаряется. Она снова стала самой собой, вернулась в Междумир и теперь быстро проваливалась сквозь дно бассейна и дальше – в землю, тогда как маленькое тело Дэнни опустилось на ровные голубые плитки под толщей воды. В тот момент, когда мальчик затих, под ним образовался яркий, отчётливо видимый круг – родилось новое мёртвое пятно. Алли мгновенно уцепилась за него и вытащила себя на прочную поверхность. Она попыталась схватить тело мальчика, но теперь, когда Алли вновь стала послесветом, её руки попросту прошли насквозь.
И вдруг вода вокруг забурлила. Взметнулись пузырьки, показалась вздувшаяся цветастая блузка. Какая-то женщина стремительно нырнула к самому дну и подхватила тело ребёнка. Мама Дэнни!
Алли потянулась к ней, её немедленно вовлекло в водоворот – и девушка оказалась внутри матери.
Обезумевшую женщину охватила паника – не только душу, но и тело – и это было как раз то, что нужно: хотя мама Дэнни не отличалась особой физической силой, зато она умела плавать, а с таким количеством адреналина в крови она могла плыть за двоих. Алли полностью овладела телом женщины и взяла на себя задачу спасения мальчика.
Она пробивалась к поверхности, таща за собой безжизненное тело Дэнни. Оно было тяжёлым, словно мешок с песком. Мёртвый вес. Алли вынырнула на поверхность и обнаружила, что кругом разверзлась преисподняя. Ей стало мгновенно ясно, что оба скинджекера покинули тела своих носителей: Кертис стоял на коленях и орал во всю мочь своих лёгких, выдирая последние волосы из головы. Ирокез, однако, достаточно владел собой и прыгнул в бассейн, чтобы помочь несчастной матери.
– Я держу его, миссис Розелли! – Одной рукой он вытолкнул тело Дэнни на кромку бассейна, потом и сам выкарабкался туда же. – Я знаю приёмы первой помощи! Я сейчас…
И Ирокез принялся нажимать на грудь мальчика, а Алли тем временем, всё ещё в чужом теле, выбиралась из воды. Ирокез мужественно боролся за жизнь ребёнка, но ничего не помогало. Дэнни был мёртв. Его душа уже ушла.
Или нет?
Алли счистилась с миссис Розелли, вернулась в Междумир и увидела Милоса и Хомяка – те стояли тут же, рядом, и обозревали события.
– Добро пожаловать в Междумир! – бодро поприветствовал Милос. – Так и знал, что это сработает!
Алли не могла поверить, насколько беспечно он отнёсся к только что совершённому им самим злодейству. Мэри изменила его. Она портила всё, к чему только ни прикасалась, и этот парень тоже стал настоящей дрянью, упавшей на самое дно.
В живом мире миссис Розелли опустилась на колени, не в силах удержаться на ногах. От страха бедная мать не помнила себя. Она так кричала, что её вопли были одинаково хорошо слышны в обоих мирах.
– Ну же, парень! – орал Ирокез, стараясь вернуть Дэнни к жизни, но тот был мёртв. Ирокез сознавал тщетность своих попыток, но не останавливался – он не мог взглянуть в лицо страдающей матери. А позади него второй рабочий впивался ногтями в свой череп и рвал на себе волосы – Милос заставил его сотворить такое злодеяние, что ум бедняги не выдержал.
А в Междумире в этот момент происходило нечто недоступное взорам живых людей.
Алли повернулась к бассейну и увидела… дух Дэнни! Он плавал в воздухе у края бассейна над самой поверхностью воды и в изумлении смотрел на что-то, недоступное зрению Алли. На лице мальчика появился отблеск яркого неземного сияния. Дэнни потянулся ему навстречу…
– Нет, Дэнни! – закричала Алли.
– Он такой яркий…
– Не заходи в туннель, Дэнни! – вопила Алли. – Не иди к свету!
– Но он зовёт меня, – озадаченно ответил Дэнни. – Я думаю, мне надо…
– Нет! Не надо! Это всё неправильно, этого не должно было случиться!
Наконец, Ирокез сдался и, закрыв лицо ладонями, заплакал.
– Простите, простите меня…
Алли закричала самым своим командирским голосом:
– Дэнни, посмотри на меня! – потребовала она. – Посмотри на меня, кому говорят!
Тогда, наконец, дух Дэнни обернулся к ней.
– Алли? – В тот момент, когда мальчик увидел её, свет на его лице померк, и он стал опускаться под воду. К счастью, Алли стояла рядом и успела ухватить его и вытащить наружу. Она обняла своего маленького друга, а тот посмотрел на неё сонными глазами. – Так вот ты какая, – сказал он и зевнул.
Откуда-то сзади, перекрывая крики и вопли живых, до них донёсся голос, полный довольства, несовместимого с этим душераздирающим моментом.
– Прекрасная работа! – похвалил Милос, сияя. – Отлично сделано, Алли!
– Да, да, – поддакнул Хомяк, – она сделала это куда лучше, чем Оторва Джил!
– Поздравляю, – сказал Милос. – Ты только что принесла в Междумир новую душу. Что бы там ни случилось у вас с Мэри в прошлом, теперь она тебя простит.
– Да на кой мне её прощение!
– Может, ты его и не хочешь, но оно тебе понадобится, – очень серьёзно проговорил Милос. – В противном случае она уничтожит тебя, а я этого совсем не желаю.
Глаза Дэнни закатились.
– Что-то мне так спать хочется… – протянул он.
Алли сообразила, чем это грозит.
– Не смей спать, Дэнни!
– Но я так устал. Дай мне отдохнуть!
– Делай всё что угодно, только не засыпай!
Алли знала: стоит парнишке уснуть – и он провалится в девятимесячную спячку, после которой проснётся послесветом. Но он пока ещё не послесвет! У него нет посмертного свечения, а это значит, что он ещё не покинул окончательно мир живых…
Алли поняла, что нужно делать. Не медля ни секунды, она схватила душу мальчика и швырнула прямо в его безжизненное тело. В то же мгновение, как Дэнни оказался в собственном теле, его спина выгнулась и изо рта выплеснулся фонтан воды. Он закашлялся. Мёртвый вернулся к жизни.
Крик радости и облегчения, который испустила Алли, мог сравняться только с воплем матери Дэнни. Женщина бросилась к сыну, но Ирокез задержал её, решительно выставив вперёд руку:
– Дайте ему время прийти в себя!
Он перевернул мальчика набок, и Дэнни выкашлял ещё столько воды, что можно было подумать, будто он заглотал весь бассейн. Он кашлял, и кашлял, и кашлял, а затем открыл глаза. Мать схватила его в объятия, невзирая на протесты Ирокеза.
– Мам, я так устал…
Ну и ладно. Теперь маленький Дэнни вполне мог позволить себе сон и отдых. Ирокез подскочил к Кертису и затряс его, заорал, вне себя от ярости: «Что ты наделал?!» – но тот не реагировал – он лишился ума. В конечном итоге, он стал единственной жертвой всего случившегося, но Алли не могла ничего для него сделать. Она спасла Дэнни, она не могла спасти всех.
Девушка повернулась к Милосу – на того поступок Алли, кажется, произвёл впечатление.
– Ты прямо как добрый сомалитянин, – сказал он.
– Добрый самаритянин!
– Какая разница. – Он протянул ей руку. – Пойдём.
Алли не двинулась с места.
– Ты в самом деле воображаешь, что я пойду с тобой после того, что ты сейчас сотворил?
– Ты дала мне слово!
– Можешь звать меня лгуньей!
Милос подал знак Хомяку, и тот двинулся Алли за спину.
– Не хотелось бы брать тебя силой, – процедил Милос, – но если придётся, я так и поступлю.
– Сначала поймай меня!
Алли сорвалась с места и помчалась прочь. А позади неё миссис Розелли несла своего сына в дом, шепча на ходу благодарственную молитву, а мёртвое пятно на дне бассейна померкло и исчезло.
Дата добавления: 2015-07-16; просмотров: 56 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 32 Тихой сапой | | | Глава 35 Алли, Алли, тебя застучали! |