Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Советская фотография 50 - 70-х годов.

Читайте также:
  1. Апреля 2015 г. Мантурово Центр досуговой деятельности ул. Советская д. 57
  2. Без русской печи не было дома, не было жизни..., фотография Александра Ополовникова
  3. Вопрос 3. Цифровая фотография
  4. Все здесь просто, прочно и по-своему красиво, фотография Александра Ополовникова
  5. Выпуски бревен — помочи — поддерживают широкие свесы кровель, фотография Александра Ополовникова
  6. Даже в дымнике курной избы чувствуется рука художника, фотография Александра Ополовникова
  7. Жизнь Габбаса Садыковича в фотографиях

 

Приведенный текст — взгляд на фотографию периода, дополнительный к информации из «Творческой фотографии» Морозова. Может служить самостоятельным источником.:)

Советская пресс-фотография 1950-70х в последнее время пользуется особым вниманием. Причин несколько. Часть связана именно с фотографией- скажем, с попытками участников фоторынка привлечь на него сравнительно новый материал. Часть же носит общекультурный характер- современная тенденция представлять застой «временем благоденствия» наталкивается на сопротивление тех, кто жил в эпоху и пытается теперь заново припомнить, «как все было». Фото как «живое свидетельство» кажется тут вполне логичным подспорьем для памяти.

Усилившийся, иногда на грани обостренности интерес к фотографии поздней оттепели-раннего застоя был подогрет, а возможно, и спровоцирован прошедшей весной 2008 года в ЦДХ большой- сотня авторов, около пяти сотен снимков- экспозицией «Советское фото 60-70» (она была организована галереей им. братьев Люмьер) и вышедшим к выставке каталогом. Последний планируется в скором времени дополнить еще двумя томами антологии, посвященными другим эпохам. Выставку и альбом многие признали неудачей- слишком поверхностным оказался взгляд на фотографию эпохи, странным - круг авторов. Несмотря на обобщенное название, экспозиция была посвящена в основном пресс-фотографии и официальному репортажу- причем из последнего, за небольшим исключениями (работы личного фотографа Брежнева Владимира Мусаэльяна) была удалена наиболее одиозная часть. Сюда также практически не вошла неофициальная фотография- из «значимых имен» был представлен только Игорь Пальмин. Таким образом, пропали правая и левая, наиболее и наименее консервативные части спектра.

Вопрос об официозе и андерграунде - один из главных камней преткновения в оценке «фото 60-70». Мнения поляризуются: либо «никакого андерграунда не было в помине», либо «всю дельную, достойную внимания фотографию делали неофициальные авторы». Ось противопоставления проходила в фотографии не по линии открытой и резкой борьбы со строем, но скорее, по линии профессионализма-любительства, присутствия в публичном пространстве- практически полного из него ухода.

Заработать на жизнь фотограф мог либо работой в прессе, либо в ателье и «бытовухой», то есть съемками свадеб-«на документы»-«в альбом». Публикация в газетах и журналах, естественно, требовала следования «генеральной линии партии», но существовал выбор между наиболее идеологизированными изданиями вроде газеты «Правда» и агентства ТАСС, оформлением витрины социалистической жизни в журнале «Советский союз» и «Огонек» и мягко оппозиционными, конечно, в дозволенных рамках газетами и журналами («Известия», ««Литературная газета», «Неделя»), агентством АПН. Последнее было основано в 1961 году «творческой интеллигенцией»; в отличие от официозного, специализировавшегося на кратких новостях ТАСС, АПН давало развернутые комментарии, репортажи и очерки, временами раскрывало чуть более «человеческие» темы. Удавка идеологии была здесь слегка ослаблена- именно отсюда вышла плеяда уважаемых в фотографической среде авторов, позволявших себе визуальные намеки, шутки, эзопов язык. Особняком стоял журнал «Советское фото», печатавший зачастую те же самые снимки, но помещавший их в контекст истории и теории фотографии.

Среди пресс-фотографов 60-70 отчетливо выделялось два поколения. Старшее, начавшее заниматься репортажем еще в довоенное время: создатели АПН Макс Альперт и Абрам Штеренберг, Дмитрий Бальтерманц, Марк Марков-Гринберг, Георгий Петрусов, Виктор Руйкович, Евгений Халдей, Яков Халип и другие. Все они прошли войну и почти все- в той или иной степени пострадали от послевоенных репрессий и особенно борьбы с космополитизмом; некоторые к началу шестидесятых смогли снова устроиться на работу (большинство- не в центральные органы печати). Новое поколение- Виктор Ахломов, Валерий Генде-Роте, Геннадий Копосов, Павел Кривцов, Всеволод Тарасевич, Лев Шерстенников и другие- начало свою работу во время или уже после войны, в годы оттепели.

Отказ от зарабатывания на кусок хлеба фотографией, нарочитое любительство, клубная деятельность, квартирные выставки, отсутствие значительных «государственных» публикаций и экспозиций- таков путь «неофициального» фотографа. Некоторые основные имена: Борис Михайлов, Евгений Павлов, Борис Савельев, Александр Слюсарев, Вячеслав Тарновецкий, два питерских Бориса- Смелов (Пти-Борис) и Кудряков (Гран-Борис), Валерий Щеколдин. Большинство из них было рассредоточено по стране (так, Харьков, Петербург и Чебоксары были центрами «альтернативной фотографии»), вошло в силу в семидесятые, а то и ближе к восьмидесятым годам и, воплощая принципы документальной фотографии, внесло в нее интерес одновременно к предметно-природному и внутреннему миру человека. Практически все они работали на стыке социального и психологического, фактически взяв на себя документальную функцию, которую не выполнял «официальный» репортаж. Парадоксально, но в наше время именно любительская фотография кажется наиболее профессиональной- но авторов такого уровня в стране были единицы. Остальные любители официозу противопоставили «чистую художественность», салон.

Отдельной строкой необходимо упомянуть литовскую фотографию во главе с Антанасом Суткусом; благодаря более слабому контролю со стороны центра и прямому гос.финансированию Литва стала была чем-то вроде «фотографической республики» СССР, куда возили гостей с запада. То, что литовские фотографы смогли использовать ситуацию в своих целях и создать мощную школу- огромная заслуга конкретных людей.

Вспоминает Андрей Баскаков, председатель Союза фотохудожников России: «Одно время мы ориентировались на Литву, но быстро стало понятно: в России этот номер не пройдет. У нас цензура наружная переходила в цензуру внутреннюю: зачем делать «как Суткус», если это никуда не пойдет, опубликовано не будет. Мы все, «творческие фотографы» считали пресс-фотографию скучнейшим и ненужнейшим делом. При всем при том с уважением относились к лучшим из ее авторов- но их был десяток, может, два, а по стране фотожурналистов ведь были тысячи. Мы же поголовно занимались салонной, «красивой» фотографией: монтажи, какие-то коллажи, пейзажи. А теперь, когда я вижу работы Суткуса, я думаю: Господи, а я-то где жил в это время, почему я это не снимал, а снимал какую-то чушь? И таких людей было очень много. Мы хихикали над знатыми хлопкоробами- но зачастую делали противоположную чушь. Неидеологическую- но чушь.»

Картинки со съездов, портреты товарища Брежнева, снимки советской промышленности, передовики производства и знатные доярки (все как одна в чистых халатах, умытые и белозубые) и жанровые, повседневные сценки. Набор тем, приемов и ракурсов советского фото 1960-70х кажется ограниченным, временами крайне скучным. Среди этих черт, с одной стороны- постоянная подтасовка фактов, заштампованность, отсутствие яркого авторского начала, особенно ближе к семидесятым, когда схлынула оттепельная волна, с другой- некоторое «очеловечивание» репортажа и появление «жанра». Рискну утверждать: в пресс-фотографии фактически не было ни репортажа как связанного единым нарративом злободневного, но достаточно непредвзятого отклика на события, ни документальной или социальной фотографии с ее общественной функцией фиксации действительности и ощущением возможности перемен: место первого заняли рапорты, место второй- жанровая съемка.

О подтасовке фактов в репортаже неоднократно рассказывали сами фотографы. Так, Руйкович любил байку о том, как он поставил колхозников на колени в репортаже "Урожай". Пшеница в тот год не уродилась, была низкорослой и жидковатой, а съемка должна была показать торжество советского сельского хозяйства. Недолго думая, автор попросил героев репортажа встать на колени- так пшеница достала им до груди. Что касается отсутствия авторского начала- к сожалению, даже работы мастеров военной и довоенной фотографии, когда-то обладавших ярким собственным стилем, сливаются в одну унылую картинку. Складывается ощущение, что практически любой кадр- будь то снимки комбайнов в ночи или размножившиеся, как грибы после дождя всевозможные «Юности» и «Молодости»- могли быть спокойно сделаны любым из вышупомянутых пресс-фотографов. Даже в удачных кадрах угадать авторство крайне трудно, временами практически невозможно- ракурсы, темы, сюжеты постоянно повторяются.

Конечно, идеологическая машина предъявляла к пресс- фотографии ряд требований: советский человек должен был быть показан веселым и одновременно трудолюбивым, без интеллигентских рефлексий и недовольства на лице, урожаи и надои- рекордными, юность- свежей, детство- счастливым и смеющимся. И если в оттепельное время некоторые темы- то же детство- воспринимались почти как протест, к семидесятым они стали очевидным штампом. Можно сравнить между собой фотоальбом «Советский Союз» 1972 года издания, выпущенный к 50-летию образования СССР и ежегодники журнала «Советское фото», начавшие издаваться с 1970 года. «Идеологический альбом» не просто вызвал приступ острой тошноты штамповкой слов о «советском человеке, согретом вниманием партии»; он удивил крайне странным отбором фотографии- как будто составители брали наименее удачные, наиболее заезженные кадры, откровенную халтуру, в духе туристических открыток советской эпохи- безликие, некрасивые, никакие. Кроме того, в этом альбоме нигде не были указаны авторы- на последней странице мелким шрифтом упоминалось, что снимки были сделаны фотографами ТАСС, АПН, периодических изданий. Как рассказывают сами фотографы, никто из здравомыслящих людей не хотел по собственной воле участвовать в таких книгах- и поэтому их составляли люди, чаще всего не разбиравшиеся в фотографии, действовавшие по принципу «как бы чего не вышло».

Ежегодники «Советского фото» производят совсем иное ощущение- но и здесь год на год не приходится. Так, в альбоме 1970 года много качественной, даже авторской фотографии- скажем, есть психологические портреты молодой поэтессы Гунара Бинде, которые никоим образом нельзя назвать изображением счастливой девушки. Альбом же 72 года- практически тот же самый «Советский Союз».


Дата добавления: 2015-07-16; просмотров: 50 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Новая экономическая политика (НЭП) 1921-1927| Разрушение репортажа

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.006 сек.)