Социально-экономические и политические преобразования советской власти в период с октября 1917 года по 1918 год

В первые месяцы утверждения Советов в социальной сферебыли проведены некоторые демократические мероприятия. Советская власть уничтожила сословную систему, отменила дореволюционные чины, титулы и награды. Устанавливалось бесплатное образование и медицинское обслу­живание. Женщины уравнивались в правах с мужчинами. Декрет о браке и семье вводил институт гражданского брака. Принят закон о 8-часовом ра­бочем дне и Кодекс законов о труде, запрещавший эксплуатацию детского труда, гарантировавший систему охраны труда женщин и подростков, выплату пособий по безработице и болезни. Провозглашена свобода совести. Цер­ковь отделена от государства и от системы образования.

Но отношение к революции основной массы российского населе­ния — крестьянства — определялось решением двух коренных во­просов: о войне и земле. Не случайно первые декреты касались имен­но этих проблем. В докладе о мире, с которым выступил В. И. Ленин, была обоснована не­обходимость в кратчайший срок начать мирные переговоры. В Декрете о миресоветское правительство обращалось ко всем правительствам воюющих стран и их народам начать немедленные переговоры о заключении справед­ливого, демократического мира без аннексий и контрибуций.

Декрет о земле провозглашал уничтожение всякой частной собственности: все помещичьи, монастырские, церковные и удельные земли передавались «в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов, вплоть до Уч­редительного собрания». Осуществлять декрет подлежало на основе «Примерного наказа», составленного эсерами на основе обобщения 242 наказов, доставленных депутатами I съезда Советов крестьян­ских депутатов. «Наказ» выступал как эсеровская программа по аг­рарному вопросу, которая включала: экспроприацию помещичьих имений, запрет на применение наемного труда, запрещение купли и продажи земли, «уравнительное распределение земли... смотря по ме­стным условиям, по трудовой и потребительской норме», а также пе­риодическое перераспределение, которое должно осуществляться ор­ганами местного самоуправления. Установление такого порядка озна­чало бы, по мнению эсеров, победу социализма в российской деревне.

Большевиков сближало с эсерами отрицание помещичьего земле­владения, однако социализм в деревне они представляли иначе. Эсе­ровские сторонники «Наказа» считали, что земля не может быть в чьей-либо собственности, а должна находиться в пользовании тех, кто ее обрабатывает. Ленинцы же полагали, что подлинный социа­лизм наступит тогда, когда земля будет национализирована, т.е. пере­дана в руки государства, а затем на ней будут созданы коллективные, желательно крупные, хозяйства крестьян. Тем не менее именно боль­шевики предложили эсеровскую программу. Это был исключительно важный тактический ход, которым решался ряд важных задач. Во-первых, большевики обретали симпатии крестьянства; во-вторых, смогли внести раскол в среду эсеров и привлечь их левое крыло к со­трудничеству; в-третьих, реализация декрета рассматривалась как первый шаг на пути воплощения собственной программы.

Важный этап аграрных преобразований связан с январем 1918 г. В это время экспроприация помещичьих земель была практически завершена. Однако земельные комитеты, где были сильны позиции эсеров, ждавших решения Учредительного собрания о земле, еще не начали ее перераспределение. В этих условиях III Всероссийский съезд Советов 31 января 1918 г. рассмотрел проект декрета «О социализа­ции земли» (окончательный текст закона опубликован 19 февраля — в годовщину отмены крепостного права). Частная собственность на землю отменялась, а ее распределением поручалось заниматься зе­мельным отделам Советов, которые должны были заменить прежние земельные комитеты. Тем самым влияние эсеров было сокращено, а большевики получили возможность реализации одного из пунктов закона, который предусматривал развитие коллективного хозяйства в земледелии. К весне 1918 г. на территории Центральной России про­цесс перераспределения завершился. В итоге 86% конфискованной земли было роздано крестьянам, 11% перешло государству, а 3% — сель­скохозяйственным коллективам. Так были разрешены первоочеред­ные, лежащие на поверхности вопросы. О проблеме модернизации земледелия никто на этом этапе не думал, хотя создание крупных хо­зяйств могло стать первым шагом в решении этой проблемы.

Аграрное законодательство первых месяцев содержало и зерна потенциальных конфликтов между большевиками и эсерами. Землю предписывалось делить «по трудовой или потребительской норме»: в первом случае речь шла о распределении по работникам, во вто­ром — по едокам. Большевики чаще поддерживали последнее, но в обоих случаях предпочтение отдавалось бедным и малоземельным. Эсеры же стремились распределять в соответствии с трудовыми воз­можностями, что благоприятствовало лишь зажиточным крестьянам. Кроме того, эсеры не разделяли большевистских идей о продуктивно­сти крупных государственных хозяйств в деревне и централизованном над ними контроле. Наконец, оставался открытым вопрос о том, ка­кие земли должны были объединяться в общий фонд, предназначен­ный для последующего распределения.

Из «Наказа» следовало, что он составлялся из крестьянских на­делов и конфискованных имений и уже из общей массы земли долж­ны нарезаться новые наделы. Однако отстаивавшие интересы более обеспеченных крестьян эсеры часто выступали за то, что земля, кото­рая уже находится в индивидуальном пользовании крестьян, должна остаться в неприкосновенности, а перераспределять нужно лишь кон­фискованную помещичью землю. На практике все эти вопросы реша­ли местные органы власти — земельные отделы Советов, и от их со­става зависело, чьи партийные установки и насколько твердо они го­товы были воплощать. Все эти подспудные противоречия вышли наружу весной—летом 1918 г., когда большевики вынуждены были прибегнуть к радикальным мерам при решении продовольственной проблемы.

Кризис промышленного производства с неспособностью навести порядок в экономике был одной из главных причин падения как само­державия, так и Временного правительства. Решать эти задачи при­шлось Советскому правительству. Предоктябрьские представления большевиков о приоритетах экономической политики были сформу­лированы в ленинской брошюре «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» (опубликована в середине октября 1917 г.): национализа­ция банков и крупных торговых и промышленных синдикатов (сахар­ного, угольного, железного, нефтяного и пр.); отмена коммерческой тайны; принудительное объединение мелких предприятий в союзы с целью облегчения контроля; регулирование потребления. При этом национализация не означала конфискацию предприятий, а предполага­ла «контроль, надзор, учет, регулирование со стороны государства, установление правильного распределения рабочих сил в производст­ве и распределении продуктов». Важное место в этой схеме отводи­лось и рабочему контролю, понимание которого в 1917 г. претерпело изменения».

Необходимость регулирования производства (в смысле беспере­бойной работы, предотвращения закрытия предприятий) и распреде­ления продуктов (для их систематического поступления, предотвра­щения голода) в условиях военной экономики была объективно необ­ходима и признавалась ведущими политическими силами. Однако государственное регулирование наладить не удалось: созданные пра­вительством Керенского Экономический совет и Главный экономиче­ский комитет не обладали для этого ни властью, ни должной инициа­тивой. В то же время стихийно возникшие по инициативе снизу в марте 1917 г. органы рабочего контроля продемонстрировали свою жизнеспособность. Весной и летом требование рабочего контроля со стороны социалистических партий означало регулирование экономи­ческих и социальных отношений с учетом интересов всех социальных групп, что осталось лишь лозунгом. Но численность низовых органов рабочего контроля (фабзавкомов) росла, они все активнее вмешива­лись в деятельность своих заводов, и осенью 1917 г., подобно стихий­ному захвату земли крестьянами, стали применять его и к промыш­ленным предприятиям, что вело к конфликтам с предпринимателями.

Октябрьский переворот не только не остановил, а усилил анархо-синдикалистские тенденции. Рабочие не просто вмешивались в дея­тельность предприятий, но проникались убеждением, что отныне про­мышленный аппарат страны принадлежит им и они могут управлять им в своих интересах. Часто фабзавком от имени рабочих брал власть на предприятии в свои руки. Не обладая, однако, необходимыми эко­номическими и техническими знаниями, рабочие были не способны поддерживать нормальную деятельность предприятия, используя ока­завшиеся в их распоряжении ресурсы на элементарное их «проедание».

14 ноября 1917 г. ВЦИК принял Декрет о рабочем контроле. Он был ориентирован на то, чтобы обуздать анархические тенденции и нормализовать производственные процессы. Именно поэтому в нем указывалось, что рабочий контроль учреждается «в интересах плано­мерного регулирования народного хозяйства». Декрет содержал идео­логически важный пункт об отмене коммерческой тайны, что устра­няло одну из важнейших составляющих традиционных рыночных от­ношений. Первоначально предполагалось создание системы Советов рабочего контроля (в городах, губерниях и т.д.), которая напоминала бы политическую систему Советов и увенчивалась Всероссийским со­ветом рабочего контроля. В измененном виде эта идея была реализо­вана в форме создания 5 декабря 1917 г. Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). Новый орган должен был «согласовывать и объединять» деятельность как местных, так и центральных учреж­дений, которые занимались хозяйственными делами. В него должны были входить члены Всероссийского совета рабочего контроля, пред­ставители всех наркоматов, а также эксперты (с правом совещатель­ного голоса). Создавались и местные — городские, губернские — совнархозы.

В числе прочих на ВСНХ возлагалась функция конфискации, запрещения производства и принудительного объединения ряда функций целостных групп предприятий. Продолжена была широкая национализация промышленности. В ноябре 1917 г. — марте 1918 г. на территории 31 губернии у прежних владельцев было изъято 836 промышленных объектов. В то время национализация «произво­дилась независимо от хозяйственных соображений, а исходя исклю­чительно из необходимости непосредственной борьбы с буржуазией». Современники выделяли «карательную» и «стихийную» национали­зацию. В первом случае речь чаще шла о нежелании хозяев сотрудни­чать с новой властью и об угрозе закрытия важных предприятий; та­кие акты чаще принимались центральными властями. Во втором — об инициативе рабочих на местах. В первые месяцы существования советской власти доминировала «стихийная» национализация.

Тогда же были предприняты решительные шаги к изменению от­ношений в денежно-финансовой сфере, хотя и неизбежно нарушав­шие экономический процесс. Первым поручением, полученным пред­седателем ВСНХ, был контроль за захватом Государственного бан­ка. Это произошло 14 декабря 1917 г. В тот же день отряды воору­женных рабочих, матросов и солдат заняли помещения частных ком­мерческих банков и кредитных учреждений. Изъяты были ключи от кладовых, сейфов индивидуального пользования, наложен арест на банковскую документацию. Чуть ранее (7 декабря) ВЧК получил от СНК поручение взять на учет состоятельных граждан. Указом от 23 декабря 1917 г. прекращались платежи дивидендов по акциям и паям частных предприятий, сделки с ценными бумагами. Банковское дело объявлялось монополией государства в лице «единого народного банка». При этом делались оговорки о готовности соблюсти интересы «мелких трудящихся собственников».

1 января 1918 г. СНК принял Декрет об аннулировании государ­ственных займов (подтвержден Декретом ВЦИК от 21 января). Проблема решалась резко и безоговорочно: недействительными объ­являлись все государственные займы — внутренние и внешние, «за­ключенные правительствами российских помещиков и российской буржуазии». К тому моменту государственный долг составлял гигант­скую по тому времени сумму в 50 млрд руб., в том числе 12 млрд — иностранный. Этот шаг Советского правительства не только подор­вал позиции российских собственников, но имел и крайне отрицатель­ный международный резонанс. Политику до начала марта 1918 г. называли «красногвардейской атакой на капитал».

В апреле 1918 г. В. И. Ленин, воспользовавшись заключением мира с Гер­манией, предложил план постепенного построения основ социализма при сохранении многоукладной экономики и использовании опыта предприни­мателей, дореволюционной технической интеллигенции («Очередные задачи Советской власти»). Однако план политики «государственного капитализма» не был реализован. Наоборот, руководство партии, переименованной в Рос­сийскую коммунистическую партию большевиков, РКП(б),в марте 1918 г. осу­ществило попытку перехода к социализму с помощью чрезвычайных полити­ческих мер.

Внутренняя политика советского правительства (лето 1918—начало 1921 г) получила название «военный коммунизм».Она была порождена предшествую­щим развитием советской власти: установлением однопартийной большевист­ской диктатуры, созданием мощного государственного аппарата, опытом «ка­валерийской атаки» на капитал и военно-политического нажима на деревню весной-летом 1918 г.»

Сущность «военного коммунизма»виделась большевикам в военно-полити­ческом союзе рабочих и беднейших крестьян. Цельюсоюза являлся разгром сил контрреволюции, создание благоприятных условий для скорейшего перехода к социализму. В то же время это была вынужденная политика, обусловленная разрухой в стране и необходимостью мобилизовать все ресурсы для победы в гражданской войне. Впоследствии многие большевики признали ошибоч­ность политики «военного коммунизма», пытались оправдать ее тяжелым внутренним и внешним положением молодого Советского государства.

Политика «военного коммунизма» включала комплекс мероприятий, за­тронувших экономическую и социально-политическую сферу:

1) национализация промышленности, охватившая все сферы производства (с ноября 1920 г. началась национализация мелкой промышленности);

2) сверхцентрализация экономики. Возникает целая система учреждений, в задачи которых входило подчинение всей экономики нуждам фронта;

3) запрет частной торговли, свертывание товарно-денежных отношений, натуральная оплата труда рабочих и служащих, бесплатные коммунальные услуги;

4) уравнительная оплата труда рабочих и служащих;

5) всеобщая трудовая повинность. Все трудоспособные граждане России от 16 до 50 лет обязаны были заниматься общественно полезным трудом, в про­тивном случае они привлекались к нему принудительно;

6) продразверстка — обязательная сдача крестьянами государству по твер­дым ценам всех излишков хлеба и других продуктов; введена с 11 февраля 1919 г.

В марте 1919 г. состоялся V11I съезд РКП(б), принявший новую программу партии.В программе были определены основные задачи партии в предстоя­щий период: завершение экспроприации буржуазии; переход от торговли к продуктообмену, от денежного хозяйства к безденежному, от единоличного крестьянского хозяйства к коллективному, от рыночного хозяйства к плано­вому. На основе политики «военного коммунизма», строившейся на принци­пах монополизации производства, централизации распределения произве­денного продукта, натурализации обмена, директивного управления, при­нуждения к труду, разрабатывались пути перехода к социализму.

В политической сфереустановилась безраздельная диктатура РКП(б).Партия большевиков перестала быть чисто политической организацией, ее аппарат постепенно срастался с государственными структурами. Она опреде­ляла политическую, идеологическую, экономическую и культурную жизнь в стране (даже личные отношения были под контролем):

1) деятельность других политических партий, боровшихся против дикта­туры большевиков, их экономической и социальной политики, — кадетов, меньшевиков, эсеров (сначала правых, а потом и левых) — была запрещена;

2) часть интеллигенции эмигрировала, другая была репрессирована;

3) все попытки возродить политическую оппозицию насильственно пре­секались;

4) в Советах всех уровней большевики добивались полного единовластия путем их перевыборов или разгрома. Деятельность Советов приобретала фор­мальный характер, так как они лишь исполняли предписания большевист­ских партийных органов;

5) потеряли независимость профсоюзы, поставленные под партийный и государственный контроль;

6) запрещалось стачечное движение под предлогом, что пролетариат не должен выступать против своего государства;

7) не соблюдалась провозглашенная свобода слова и печати. Почти все небольшевистские печатные органы были закрыты. Издательская деятель­ность жестко регламентировалась.

Дата добавления: 2015-07-16