Монгольский меридиан.

Мы проехали по монгольским дорогам почти 1160 километров. Мы преодолели 16 перевалов, мы изнывали от зноя, и замерзали под дождем и градом. Мы весело катились вниз десятки километров и десятки километров тащили велосипеды по камням и болотам. Мы пили воду из чистейших речек и страдали от отсутствия воды. Мы километрами шли по колено в воде по затопленной степи и перетаскивали велосипеды через бурные реки. И каждый день, час или минуту мы не переставали любоваться и наслаждаться этой многоликой страной, ее совершенно неповторимыми ландшафтами, ее особенным небом, ее необыкновенными людьми.

Нисколько не совру, если скажу, что большое желание побывать в Монголии сидело во мне и периодически постукивало изнутри черепной коробки с раннего детства. С тех времен, когда многие семьи из нашего двора уезжали работать в Монголию, а по возвращении мои ровесники, побывавшие там, рассказывали об этой удивительной стране удивительные истории.

Самым оптимальным для меня, конечно же, было путешествие по Монголии на велосипеде. После некоторой проработки вариантов маршрута я пришел к убеждению, что маршрут должен быть проложен в меридиональном направлении с севера на юг с прохождением нескольких климатических и ландшафтных зон и посещением многих знаковых мест. Такими местами, по моему мнению, являются озеро Хубсугул, Дархатская котловина, Озера Дзун-Нур и Тэрхийн-Цагаан-Нур, потухший вулкан Хорго, горный массив Хангай, пустыня Гоби.

Мы должны побывать в тайге, среднегорье, лесостепи, степи, полупустыне, пустыне.

Первоначальный план ехать в Монголию в одиночку, за год претерпел изменения. Сложился небольшой коллектив, с которым можно ставить серьезные цели, и после некоторых сомнений я решил ехать командой, дабы разделить наслаждение от впечатлений с другими человеческими особями.

Итак, состав участников Монгольской экспедиции:

Николай Белых, Александр Логинов, Лариса Ворошилова, Ирина и Андрей Басалаевы.

Если Александр Логинов мой старый и испытанный друг, мы вместе колесили по Алтаю и Западной Европе, и не одну тысячу километров прошли по одной лыжне. То остальные участники опыта долгих и сложных велопоходов не имеют. Но в течение лета было множество совместных выездов и по Алтаю, в рамках велопервомая, и трех четырехдневные походы по Хакасии и Горной Шории. Поэтому я не сомневался, что физически группа сильна и готова к технически сложным походам.

Лично я всегда рассматривал велосипедное путешествие, прежде всего, как духовную практику. А в распоследнюю очередь, как что-то спортивное. Меня всегда мало интересовала категорийность, но в данном случае можно смело говорить, что по велосипедным меркам поход получился пятой категории сложности. Общий набор высоты составил не менее 12000м.

Нитка маршрута: пос. Монды – пер. Мунгийн-Даба – пос. Ханх – пер. Хавиалын-Даба - р. Их-Хоро-Гол – пер. Утрагийн-Даба – р. Утрагийн-Гол – пос. Рэнчин-Лхумбэ – пер. Джиглегийн-Даба – оз. Хубсугул – пер. 1908м - пос. Хатгал – пер. Мярас-Дурэлдж – г. Мурэн – пер. Цагаан-Бургасын-Даба – пос. Шинэ-Идэр – пер. Дзолэнгийн-Даба – пос. Джаргалант – пер. Орохын-Даба – оз. Тэрхийн-Цагаан-Нур – пос. Тарят - р. Чулуутын-Гол – пос. Чулуут – пер. Эхийн-Даба – р. Эхийн-Гол – пер. Цагаан-Дурэлдж – пос. Джаргалант – пер. Хагийн-Даба – р. Увэр-Тэлийн-Гол – пер. Ямат-Даба – пос. Галут – пер. 2181 – пос. Баян-Обо - пер.2195м – г. Баян-Хонгор – (автомобиль) г. Арвайхэр – пос. Хара-Хорин – г. Улан-Батор.

22.07.2012. на поезде Новокузнецк – Владивосток мы прибываем на станцию Слюдянка. Здесь нас должен встретить известный всему Миру и новокузнецким водникам и лыжникам житель Орлика, бурят Николай Будаев. Но встретил нас совсем другой человек. Будаев занят в местных разборках с тувинцами, которые ему вечно должны, то оленей, то коней. И он попросил друга доставить нас, куда укажем. Загружаем велосипеды в микроавтобус и после купания в священных водах Байкала едем по Тункинской долине до поселка Монды. Справа возвышаются красивейшие остроконечные пики хребта Тункинские гольцы.

Съезжаем с трассы и подкатываем к поселку Жемчуг, где находятся несколько горячих источников. Зимой здесь почти никого не бывает, а сейчас глухая пробка, машин столько, что не развернуться, не припарковаться. Но все же мы с наслаждением принимаем горячие ванны с температурой 56 градусов.

На въезде в Монды стоят пограничники. Мой план был проехать мимо погранзаставы подняться на перевал Мунгийн-даба и заночевать недалеко от погранперехода Монды – Ханх. Но пограничники таких вольностей не понимают и рекомендуют немного вернуться назад до удобной стоянки на берегу Иркута. Что мы с удовольствием и исполнили.

Утром недолгие сборы и мы катим в шестнадцатикилометровый подъем до границы. Вчерашние пограничники уже ждут нас и пропускают без очереди, состоящей из нескольких джипов, которые уже успели скопиться у стен границы. Переход границы со всеми формальностями занимает часа полтора. Забавным был эпизод, когда монгольский пограничник попросил у меня документы на транспортное средство. Когда я ему объяснил на всех языках, какие знал, что транспортное средство – велосипед, тот невозмутимо попросил документы на велосипед. К диалогу подключилось еще несколько пограничников, они долго что-то обсуждали, а потом долго хохотали. Тех. паспорт на велосипед не понадобился.

У меня была информация, что монгольские пограничники меняют рубли на тугрики. Так как в Монголии, особенно в глубинке не в ходу ни рубли, ни доллары, причем рубли в поселковых банках не обменивают, то обязательно нужно поменять тугрики здесь. Но пограничники почему-то лишь застенчиво улыбаются и в валютообменные операции категорически не вступают. Наконец, находится штатский гражданин, который говорит, что готов встретить нас в Ханхе и обменять нам необходимые суммы.

До Ханха 22 километра по неродной земле, к которой мы начинаем быстро привыкать. Недалеко от границы пропускной пункт в национальный парк «Хубсугул». Приходится за 100 рублей с человека покупать билеты.

В поселке благополучно меняем деньги, и происходит первое знакомство с монгольской кухней – мы поедаем вкуснейшие хушуры. Это очень похоже на чебуреки, только там внутри намного больше высококачественного рубленого мяса.

Замираем от восторга на крутом берегу, с которого открывается вид на Хубсугул. Скатываемся на берег, катаемся по унавоженной сарлыками песчанно-каменистой набережной, купаемся в прозрачной воде.

На велосипеде к нам подъезжает бородатый, русский человек. Геохимик из Иркутска Валера. Работает в Ханхе в составе комплексной геобиофизхим экспедиции. Говорит, что объехал весь Мир и Монголия – есть самая красивая страна в этом Мире. По окончании похода, хоть мы и не объехали весь Мир, с точкой зрения Валеры мы полностью будем солидарны. Но это будет впереди. А сейчас мы начинаем подъем на небольшой перевал Хавиалын-Даба, объезжая Хубсугул в северо-западном направлении. И Валера оказался единственным русским человеком, которого мы встретили в Монголии на всем пути до Улан-Батора.

Снова скатываемся к Хубсугулу. Воздух напоен острым запахом полыни. Вокруг цветут блёклые эдельвейсы. Гордые суслики носятся сотнями с высоко поднятыми хвостами, безрассудно бросаясь под колеса. По лугам бродят журавли, совсем близко от нас. Табуны лошадей постоянно шарахаются от такого чудовища, как велосипед. И степь трясется от топота.

Перед нами стена пограничного хребта Большой Саян с его самой высокой вершиной Мунку-Сардык. Минус один: несмотря на свежий ветер мух настолько много, что они мгновенно залепляют и глаза, и фотообъективы.

Местное население носится по этим просторам на мотоциклах. На головах у мотогонщиков, либо ковбойские шляпы. Либо национальные расшитые золотом шапки, похожие на буденовки. Нас все время энергично приветствуют.

Пересекаем по мосту реку Их-Хоро-Гол и едем вверх по реке по ужасной каменистой, иногда переходящей в тропу дороге. Встаем на берегу среди лиственниц. В костер к дровам подкладываем конское биотопливо, от которого образуются всюночьжаромпышащие угли.

Весь следующий день мы движемся по удивительно прекрасной и труднопроходимой долине реки Их-Хоро-Гол. Ирина, как мантру повторяет гипнотическую фразу: «Их-Хоро-Гол-Их-Хоро-Гол-Их-Хоро-Гол». Переходим множество бродов, как самой реки, так и ее притоков. Часто приходится вести велосипеды по болотине по щиколотку в воде. Там и сям белеет среди зелени снег. В верхнем течении начинаются тиши, река становится глубокой. Видно как ходят в воде большие рыбины. Удочки у нас есть, но, увы, нет времени на остановки. Задерживаемся только для того, чтоб занырнуть в прозрачную глубину.

К вечеру выползаем на перевальное плато, протяженность которого около одиннадцати километров. На одной из скалок встречаем надписи о прошедшем здесь «Hummer Trophy». А местное-то население на своих мотоциклах и уазиках просто так тут ездит по своим повседневным делам, и не предполагает, что это трофи. Тащимся по плато. До перевала не дошли километров пять, встали на ночь у ручья на высоте 2320м. В полукилометре от нас лежит солидный ледник. Высота его кромки превышает два метра. Вокруг нашего лагеря сплошные заросли золотого корня.

.

Утром плотный туман и пять километров до перевального обо приходится волочить велосипеды среди карликовой березки, иногда по колено в ледяной воде по жутким камням и болоту. Обо находится несколько ниже действительной перевальной точки. Оно украшено несколькими конскими черепами.

Дорога вниз представляет собой ступени с бульника на бульник. Ехать никак. Тащить велосипеды вниз не намного легче, чем вверх.

Доходим до горячих минеральных источников на реке Утрагийн-Гол. Здесь стоят несколько семейных компаний монголов, которые приезжают лечиться и из ближайших юрт, и даже из Улан-Батора, и ставят вполне современные палатки, оборудованные печками. Первое настоящее общение с монголами. Старики немного говорят по-русски. Дети нарасхват катаются на Ирином велосипеде. Нас угощают всякими монгольскими штучками: печеньки - борцаги, твердый кислый сыр – ааруул, соленый чай с молоком, называемый – цай.

Ирина чувствует себя очень плохо. Это обычные издержки акклиматизации. Поим ее «ТераФлю», укладываем в спальник, заворачиваем в непромокаемый мешок, привязываем камень и (готовимся утопить, даем отлежаться)(нужное подчеркнуть). А сами идем знакомиться с источниками. Вода в них теплая едва-едва и очень слабо минерализована. Смышленые монгольские пацаны сопровождают нас и показывают, какой источник, что лечит. Этот глаза, и монголенок льет воду в глаза. Этот от суставов, и мальчик хлопает себя по коленям и локтям. Этот для Мужиков – характерный жест, и т.д.

Весь день с перерывами идет дождь. В 16.00. решаем, что либо Ирина выздоровела, либо ее нужно срочно топить. И Ирина, даже не ведая о наших намерениях, действительно выздоровела. Наконец-то мы катим вниз, и дорога с каждым километром все лучше. Выкатываемся на горизонтальную плоскость Дархатской котловины. Красота завораживающая. Дорога по сравнению с тем, что было предыдущие два дня - мечта велосипедиста. На обрывистом берегу реки Шаргын-Гол находим подходящее место и ночуем.

Утром продолжаем путь на юг по Дархатской котловине. Сразу же в бескрайней степи сбились с основной дороги и плутали, периодически распугивая табуны лошадей, для которых велосипедист намного страшней любого автомобиля. Саша сам целенаправленно носится за табуном, вгоняет животных в стресс, чтоб отснять лошадиные морды, гривы и хвосты со всех позиций. Топот копыт стоит оглушительный, земля трясется.

Наконец, объявился конный монгол, который направил нас в нужное русло, и мы взяли четкий курс на Рэнчин-Лхумбэ. Нам очень повезло. Воды в реках мало. Несколько рукавов реки Джарайн-Гол, за форсирование которой я опасался, мы с ходу проехали, не соскакивая с велов. Очень часто дорога представляет собой детскую песочницу. Вот тогда приходится спешиваться и упираться.

На юге возвышаются грандиозные нагромождения хребта альпийского вида Хорьдолын-Сарьдиг-Нуру с множеством скалистых вершин.

Прибываем в поселок с таким экзотическим, тибетским названием Рэнчин-Лхумбэ. На въезде какое-то буддистское сооружение, кумирни, ступы. Хотя Дархатская котловина это тот регион Монголии, который всегда считался оплотом шаманизма, и последним сдал позиции под натиском буддизма. На самом деле, древние шаманские традиции поклонения духам и Вечно Синему Небу – Тэнгри очень сильны во всей Монголии. Именно поэтому на всех без исключения перевалах, даже незначительных, и прочих местах «силы» обязательно сделаны «обо». Обо – это такие культовые сооружения, сложенные из камней и жердей, на которые навязаны специальные синие ленты - хадаки. На обо принято оставлять какие-нибудь пожертвования духам. Там обычно оставляют кусочки пищи, сигареты, деньги, различные сувенирчики. Почему-то очень часто мы там видим костыли.

Я, как руководитель, считал своим долгом обязательно оставить там не менее ста тугриков, обойти три раза по часовой стрелке, прогудеть: «Ом мане падме хум» и присовокупив православную традицию, трижды плюнуть через левое плечо. Только этим я объясняю постоянное благоприятствование в пути нашего следования и конечный успех предприятия.

В поселке присутствует такой феномен, как броуновское движение, часто нетрезвых, мотоциклистов в пестрых, национальных халатах. Пешеходов там практически нет. Пешком проходятся только несколько шагов от мотоцикла до двери, либо магазина, либо собственной юрты.

Мы объедаемся в кафешке национальными мясопродуктами, и идем по магазинам закупать продукты.

Как ни приятно катить по Дархатской котловине, дальнейший наш тяжкий путь опять направлен в горы, на восток, к западному берегу Хубсугула. Для этого нам необходимо по неездовой полудороге, полутропе пройти небольшой перевальчик, выйти в долину реки Арсайн-Гол, подняться по этой реке на перевал Джиглегийн-Даба и скатиться к озеру. Проблема в том, что русло большой реки Арсайн-Гол сухое. Воды нет на протяжении многих километров. Широкая долина, каменистое дно – и ни капли воды. Среди камней, то хорошо просматривается, то полностью пропадает автомобильная колея. Много приходится идти пешком, но иногда забиваем и катим по булыжникам. Виды этой сухой реки довольно оригинальны. Если в массовом сознании существует оазис среди пустыни, то здесь все наоборот. Это практически пустыня среди оазиса из лесистых склонов гор и красивых скал, напоминающих изваяния острова Пасхи.

В сумерках выходим к тому месту, где появляется вода. Она бежит мощным ручьем по основному руслу и правому притоку, образует небольшое озерцо, из которого вода уходит под землю. Видимо там есть какая-то большая полость, что вся река целиком уходит под землю. Мы уже и не верили, что дотащимся до воды и готовились к ночевке без ужина и чая. Но духи явно за нас. И точно, только благодаря грамотному общению с «тонким миром».

Поэтому мы обязательно распиваем бутыль Чингисхановки, отправляя брызги этого напитка прямо в «тонкий мир». А реку Арсайн-Гол изюминкой даже язык не поворачивается назвать. Она просто никогда не забудется.

Следующий день требует от нас привычного толкания велосипедов по булыжникам, но езды уже больше, чем ходьбы. В середине дня выходим на перевал Джиглегийн-Даба, высота 1928м. Перевал представляет из себя мокрую грязную болотину, поэтому мы спешим скатиться к синеющему на горизонте Хубсугулу.

На спуске наехали на трех длинноносых чернявых парней, которые уныло уткнув эти носы в кучку сырых дров, пытались развести костер. Парни оказались израильтянами. Уж кого-кого, а этот гордый народ мы в Монголии встретить не ожидали. Один из парней оказался бывший наш житель Кишинева, в младенчестве увезенный на историческую родину. Он хорошо говорил по-русски и выведал у нас всю оперативную информацию о стратегических запасах воды в русле Арсайн-Гола. Не иначе, как это были агенты «Моссад».

Выезжаем на прекрасный берег Хубсугула. Все побережье усыпано благоухающими разнообразными цветами. Обрывистый берег украшают одиноко стоящие корявые лиственницы. Эти картинки, как нельзя подходят для глянцевых календарей.

Решаем сегодня дальше не ехать. Посвятить оставшиеся полдня банно-прачечным процедурам и любованию красотами озера. Вода в нем прозрачная до неимоверности. С высокого обрыва видны мелкие камешки на глубине в метра три. Очень много всяческих неопознанных пернатых, похожих на альбатросов и бакланов. Посреди озера, как гриб торчит большой остров Далайн-Модон-Хуйс. Для краткости мы используем только последнее слово.

Вечером подкатили на мотоциклах два молодых монгола. Один был очень пьян, и когда слез с мотоцикла его штормило так, что он не удержался на ногах и бухнулся к нашему костру. Мы уже успели заметить, что монголы очень жизнерадостны. Любая реплика у них заканчивается долгим хохотом. И в отличие от некоторых тувинцев или алтайцев, монгол, даже пьяный, никогда не будет у вас ничего клянчить. Пьяный монгол будет просто чуть сильней выказывать вам свое расположение. А если есть, чем угостить, обязательно постарается угостить.

Практически не понимая друг друга. На полумонгольском, полуанглийском, а в основном, с помощью жестов мы пообщались, и монголы вдоволь нахохотавшись, вскочили на мотоциклы и укатили в темноту. Весь вечер в Хубсугул били молнии, но монголы пообещали, что дождя не будет.

Следующий день решаем дать всем отоспаться. Проводим Т.О. велосипедов, очищаем и смазываем хрустящие от песка подшипники на колесах у Андрея и Ларисы. Дорога - то болотина, то песок, то корни и камни, то просто великолепно. И на каждом метре дороги можно жать на фотоаппарат и получать шедевры россыпью.

На одной из впадающих в озеро речек встали на обед. На мотоцикле подкатил монгол в камуфляже и предъявил какое-то удостоверение, а затем вынул из кармана пачку билетов в национальный парк. А у нас уже такие билетики имеются. Монгол досадно крякнул, неожиданно совсем по-русски произнес: «Эх, ё…ть», почесал затылок и укатил восвояси.

Очень часто купаемся. Холодная прозрачная вода и освежает и омолаживает и вообще, полностью что-то меняет в нас. Доподлинно ощущаешь, как из тебя какую-то старенькую детальку извлекли, а новенькую вставили. И опять можно пыхтеть по дороге под названием «жизнь» до следующего сервисного пункта.

Буржуйские интуристы эти стали попадаться на каждом шагу. Англичане, австрийцы, снова израильтяне. А через 30 километров началась великолепная отсыпанная дорога. Несемся за тридцатник. Турбазы следуют одна за другой. Отдыхающих в палатках монголов очень много. Здесь настоящая и возможно, единственная монгольская Ривьера. Дорога уходит от озера на перевал к Хатгалу, и мы уходим с дороги, чтоб провести прощальную ночь на крайнем юго-западном берегу уникального озера. И опять всю ночь по акватории озера бьют молнии, но дождя так и не случилось.

Утром сразу лезем в перевал. Подъем очень крут. На перевале организован импровизированный базарчик, где много чего из монгольского национального достояния можно купить за небольшие деньги. Делаем первые покупки.

Закатываемся в Хатгал и классически объедаемся в кафе, которые в Монголии называются Зоогийн Газар. Это словосочетание мы первым делом ищем во всех населенных пунктах.

Как только монголу становится понятно, что мы русские, так он обязательно подойдет пообщаться, поговорить по-русски. К нам подходили и угощали пивом жители Эрдэнэта, которые много лет работали с русскими. Подошел даже мужчина, который сказал, что он участвовал в Олимпийских играх в Калгари и Альбервилле в составе лыжной монгольской команды, и тоже угостил пивом.

На предстоящем пути до города Мурэн должны быть проблемы с водой. Поэтому мы подъезжаем к южной оконечности озера и заливаем все емкости водой. От Хатгала до Мурэна строится новая дорога. На небольших участках асфальт уже положен, а там, где не положен, есть неплохой грейдер, по которому приятно ехать. Мы несемся вверх, вниз. Но эта идиллия заканчивается слишком неожиданно и слишком радикально.

Мгновенно всю необъятность Вечно Синего Неба заволакивает ч о рная-прич о рная туча и на наши головы начинает сыпать град величиной до тридцати миллиметров в диаметре. Это просто сыпящиеся с неба камни, которые могут и покалечить. Так как мы едем с интервалом метров сто, то где нас застал камнепад, там мы и сели. Нам с Сашей проще. Хоть мы и не часто бывали в таких переделках, мы точно знаем, что делать. Я быстро достаю коврик, сажусь, защищая им спину и голову, а дальше строго по регламенту начинаю читать «Отче наш». Если троекратное прочтение молитвы не устраняет град, необходимо прочесть на арабском: «А узу би-Лляхи мин аш-шайтани-р-раджим. Би-сми-Лляхи-р-Рахмани-р-Рахим». Что значит: «Прибегаю к защите Аллаха от проклятого Шайтана». Если и после этого град не закончится, то остается спокойно пропеть: «Ом мани падме хум» и готовиться предстать перед Всевышним.

Слава Аллаху, я несколько раз сбивался с арабского текста, и до непосредственного свидания с Творцом дело не дошло. Через полчаса град утих. Подкатили остальные пострадавшие. У девушек стройные ножки с такой нежной кожей стали в синий горошек. Саша Логинов, где-то впереди интенсивно скачет в одних велострингах. Оказывается, во время града его голый торс снимала на камеру японская киногруппа из окна джипа. Затем его затащили в машину, напоили водкой и накормили мясом. У Саши вообще нетрадиционная терморегуляция. Чем холоднее атмосфера, тем он более обнажен. И зимой он обычно при минус тридцати идет на лыжах топлесс, пугая настоящих встречных Йетти.

Окрестные горы на какое-то время побелели, а по дороге понеслись селевые потоки.

На ночь встали на плато километрах в двух от соленого озера Эрхэл-Нур. Чуть-чуть не дотянув до перевала Мярас-Дурэлдж. Дров нет, готовим на газу. Моральное состояние некоторых членов группы неудовлетворительное, прежде всего в силу отсутствия опыта долгих путешествий.

Пытаюсь как-то воздействовать на психику сильно утомленных солнцем и его отсутствием. Так как одноразовую дозу прибавки опыта никто дать не в состоянии, приходится как-то пробовать, хоть немножко, хоть на время, сдвинуть с места устоявшееся мировоззрение. Потому что точно знаю, что это все пройдет, и надо просто некоторые моменты перетерпеть. Воздействовать на находящегося в некотором стрессе человека обычными словами – бесполезно, тем более, что дипломат я никудышный. Высокая сила искусства, может быть поможет? И подсознание выдает стишок, правда довольно неприличного содержания:

Пусть будет так, как быть должно

В пути, коль ты решил скитаться.

Есть в жизни правило одно:

Чтоб удовольствие иметь, сначала надо за..тырбаться!

В прямом и переносном смысле,

Не разрешая глупой мысли,

Вернее, собственному мозгу,

Жалеть себя, Жалеть себя, Жалеть себя.

И проклинать ужасного тирана,

Который сдернул Вас с уютного дивана.

И потащил к какой-то Гоби.

Видать ее хотели в гробе.

И заставляет шевелиться то и дело,

Когда давно покоя просит тело.

Тиран – он лишь, орудье провиденья,

Что бьет Вас градом иль создаст закат,

Такой, что остановится мгновенье,

Подсунет кочки, грязь и снегопад,

Иль зноем опалит до белого каленья.

Лишь для того, чтоб Вы достигли просветленья.

Случится это поздно или рано,

Так что любите Вашего тирана.

А провиденье, хоть оно Любовь,

Строжайше запрещает индивидам:

Жалеть себя, Жалеть себя, Жалеть себя.

Утром с новыми силами в 9.00. мы уже на перевале Мярас-Дурэлдж, высотой всего 1843м. Через 34 километра приехали в Мурэн. Город областной, то есть центр аймака, по монгольским меркам не маленький, а по нашим – не больше Калтана. Но есть торговый центр с эскалатором, масса банков и зоогийн газаров, где мы привычно объедаемся мясными продуктами.

День не задался, три прокола за день. Сплошные задержки. У Саши новая чешская покрышка «Рубена» порвалась в лохмотья по центру протектора. Хорошо, что есть запасная. Очень жарко. Переезжаем по мосту большую реку Дэлгэр-Мурэн. На мосту много рыбаков, таскают хариуса.

Начинается пыльная буря, которая дует в спину и помогает на подъемах. А вот встречные мотоциклисты закутаны как ниндзя. Опять всего 8 километров не дотянули до перевала Цагаан-Бургасын-Даба.

На рассвете мимо палаток проходят стада бизонов, и кони скачут тыг-дым, тыг-дым. Дорога убитый песчанно-каменистый грейдер. Последние полтора километра до перевала тащим велы, даже ноги пробуксовывают в трекинговых босоножках.

На спуске с перевала голые горы. Леса нет. Воды тоже. Пересекли реки Урл-Чулутын-Гол и Бурхулын-Гол и даже не заметили русла. Все время вверх, вниз. Преодолели несколько перевальчиков. На одном из них встретили пожилых французов. Они едут на двух джипах прямо из городу Парижу. Называется экспедиция ТрансАзия. И финиш у них неведомо где, то ли в Тибете, то ли в Индии. Молодцы все-таки эти буржуи, умеют жить шикарно. Налили нам полные бутыли воды, сфотались с нами и укатили.

Через минуту после расставанья с французами мое переднее колесо с шоссейной резиной, снесло с наклонной поверхности щебёнистой дороги, ударило о камень, и я брякнулся оземь с разбитыми коленями и ободранными ладонями. Доктор Лариса обрабатывает мои язвы. Фершал Саша приводит в чувство, сунув мне под нос свой носок. Путь продолжается уже навсегда в велоперчатках. Техника безопасности – прежде всего!

Чтобы уточнить дорогу подъезжаем к одной из юрт, где нас немедленно начинают угощать всякими монгольскими вкусняшками молочного происхождения. Тараг, бясляг, айраг, водка. Происходит фотосессия с хозяевами, взаимные подарки и объятия.

Встретили двух молодых американцев на мотоциклах. Едут из Китая в Грецию. Куда же наши «Ночные волки» смотрят? Хоть бы одного где встретить.

В межгорных долинах кучками по четыре-пять разбросано множество юрт. Возле каждой солнечная батарея, и спутниковая тарелка, само собой, мотоцикл и конь и много маленьких ребятишек. Часто возле юрты можно увидеть баскетбольный щит с корзиной.

В сумерках доезжаем до озера Дзун-Нур и ставим палатки на полуострове, на северо-восточной оконечности озера. Наблюдаем очень красивый закат. Озеро слабосоленое, даже, скорее слабосодовое. Вода на вкус вполне ничего. Камни покрыты плотным белым налетом. На лошадях приехали два паренька. Пообщались жестами.

У нас много проблем. У меня вылетела спица со стороны кассеты. Съемника кассеты нет. Приходится выправлять образовавшуюся восьмерку, ослабляя спицы. У Саши сильно рвется велорюкзак, и на покрышке грыжа, вот-вот порвется.

У одной из представительниц слабого пола опять начал проявляться синдром хронической усталости. Что вполне закономерно и ожидаемо. Поход действительно для девушек сложен, в первую очередь психологически. Делаю вид, что иду навстречу пожеланиям трудящихся. На самом деле, пахать предстоит не меньше прежнего. Знаю, что народ сам не ведает своих возможностей. И скоро я сам за этим народом уже не угонюсь. (Так оно и случилось, и больше никаких эксцессов в группе не происходило.)

Утро пасмурное и холодное. Меняем покрышки, клеим камеры, шьем Сашин рюкзак. Опять приехали на кониках вчерашние мальчишки Аргил и Арумбоулд. Старший Аргил взялся помогать Саше шить рюкзак. Младший Арумбоулд катает на конике Андрея, Ларису и Ирину. Сам катается на велике.

Затем они всех нас приглашают к себе на чай. Тут вообще, на нас вылилось такое изобилие разнообразных молочных и мучных продуктов. Без стеснения мы пожираем эту вкуснятину, а нам подкладывают и подкладывают. Андрей подарил Аргилу налобный фонарик. Видно было, что мальчик очень рад. Он сел на Ирин велик и укатил к стаду козлов, которое на велике же пригнал к нам.

Из стада за рога притаскивают самого главного козла. И начинается потеха. Съемки с козлом, катание на козле, бодание с козлом. После такого стресса козел, вернувшись в родное стадо, стал вызывать на бой каждого не так посмотревшего на него козла. Он вставал на задние лапы или ноги (что там у козлов?) и обрушивал свои рога на первого же подвернувшегося под рога козла. Тут мы все в лежку лежали от смеха. Авторитет и в козлячьем стаде, и в человеческом поддерживается одними методами.

Монголы подсказали нам более короткий путь с озера Дзун-Нур до поселка Шинэ-Идэр. И набив наши мешки вкусными подарками, благословили в дальнейший путь.

В Шинэ-Идэр делаем необходимые покупки, и сразу же начинается долгий подъем на перевал Дзолэнгийн-Даба. Идет холодный дождь, временами переходящий в град. Совсем ничего не видно. По дороге текут потоки воды. Бредем в ледяной жиже. На перевале высотой 2230м шквалы ветра и даже контрольный снимок сделать затруднительно. Горы белые от града. Спускаемся, а за нами дорогу заливает селевым потоком. Грязевая пульпа буквально несется за нашими колесами.

У первых же юрт бросаем велосипеды и вламываемся в юрту греться. Монголы быстро подбрасывают в печку дрова, наливают всем вкуснейший и живительный соленый чай с молоком. Юрта быстро набивается любопытным населением со всех окрестных юрт. А нас трясет и от холода и от счастья, что все позади. Мы жмемся к печной трубе. Вода льется с наших лохмотьев. Монголы, глядя на нас, тоже трясутся от смеха. И скоро уже вся юрта ходит ходуном от смеха.

Дождь кончается, и приходится с неохотой покидать теплую юрту. Но теперь только вниз больше тридцати километров спуска по великолепной дороге. И такие потрясающие виды.

Скатились в долину реки Идэр-Гол. Река большая, глубокая, долина очень красива. Много лиственницы. Ставим палатку на обрывистом берегу напротив поселка Джаргалант.

Со стороны Джаргаланта нарисовались двое экзотичных велосипедистов. Велосипеды перегружены багажом и бутылями с водой. Парень, испанец Айтор Галдос и девушка, итальянка Евелина. Айтор едет из Египта. В пути уже три года. Евелина присоединилась к нему год назад. Они ставят палатку рядом с нами, и весь вечер мы проводим за общим «столом». Пьем монгольскую «Чингисхановку». Хорошо, что есть Ирина Басалаева, которая может на нормальном уровне общаться по-английски. Айтор рассказывает, как пересекали Гоби под постоянными проливными дождями, и все время ехали по воде. Мы еще не знаем, что и нам предстоит хлебнуть этого удовольствия, даже и не в Гоби.

Рано утром, мы только высунули носы из палаток, а испано-итальянская парочка уже стартует. А нам спешить некуда. Завтрак решили не готовить, а позавтракать в Джаргаланте в зоогийн-газаре нормальным мясом. Поэтому к 9.00. вкатываемся в поселок и заказываем в кафе еду. Пока ее еще сготовят.

Едем вверх по долине Туйн-Гола. По-моему это самая живописная долина на нашем пути. Много лиственницы, и чистой воды. Удобных мест для стоянки очень много.

У меня лопнула еще одна спица. Колесо совсем перестало крутиться. Останавливаемся в самое знойное время дня и начинаем с Сашей пробовать, что-то сделать. С большим трудом у нас получилось пропустить спицы сквозь зубья звездочек, и я нормально натягиваю все спицы, исправляю восьмерку.

Пока возились с ремонтом, на мотоциклах подъехали парни и демонстративно начали набивать папиросы анашой. Как бы предлагая нам принять участие в курении. Но видя, что мы не реагируем, молча сели на мотики и укатили.

Очередной перевал Орохын-Даба, 2340м даже позволил на себя заехать в седле. Не перевал – подарок.

Скатываемся 15 километров до ручья, впадающего в озеро Хуло-Нур и встаем. Дров много. Вся степь покрыта шампиньонами. Режем для супа, сколько войдет в боб. Вообще, и дальше в степи везде было очень много шампиньонов. Можно собирать и на экспорт отправлять в тот же Париж. Но монголы, видимо, в грибах ничего не понимают и топчут ценный продукт копытами своих скакунов.

Следующий наш день по плану должен быть не трудовым, а познавательно-экскурсионно-отдыхательским. Подъезжаем к очередной изюминке нашего путешествия, озеру Тэрхийн-Цагаан-Нур. Вокруг страшно необыкновенная красота. Необычно всё. И камни, и цветы, и краски неба, воды и гор. Едем по береговой линии. На одном из мысов устроено большое обо. Громадный шалаш из жердей, в который можно войти во весь рост. Внутри куча валунов вперемешку с банкнотами. Ну, и мы внесли свой вклад в материальные накопления местных духов.

Остановились на восточной оконечности озера возле очень красивой скалы. На скалу немедленно совершается восхождение. К этой скале стекаются компании монголов для классического пикника. А мы со скалы несемся к воде, которая наполнена какой-то органической, наверняка очень целебной взвесью. Мы видим, как монголы в теплой лагуне обмывают детишек этой взвесью, которая стекает с тела без следа. Горы расцвечены в разные оттенки, на них невозможно насмотреться.

Покидаем озеро и едем к вулкану Хорго. Вокруг бескрайние лавовые поля, поросшие низкой лиственницей. У вулкана народу много, как монголов, так и иностранцев всех мастей (кроме русских).

Забрались на вулкан, высота 2200м. Спустились в кратер, набрали полные карманы разноцветной вулканической пемзы. Кратер намного глубже и диаметр его намного больше, чем на наших вулканах Кропоткина и Перетолчина. Обо сделано даже на дне кратера. В качестве пожертвований подземным гномам оставлены недопитые бутылки водки. Наверное, по монгольской логике, каждому духу – свой, специальный вид подарка.

Едем в Тарят. Сразу за мостом через бурный Сумын-Гол находится какой-то пост. И старичок, охранник хотел нам всучить билеты за три тысячи тугриков. Но мы-то едем не туда, а оттуда. Мы прикинулись, что деньги у нас кончились, что недалеко от истины. И уехали восвояси.

В первом же магазине продавщица предложила ставить палатки и ночевать прямо у нее во дворе. Сварили ужин у них на печке, зарядили батареи всех фотоаппаратов. В общем, гостеприимство монголов не знает границ.

Пасмурно, холодно. Температура всего 11 градусов. Моросит дождь. Дорога великолепная с небольшим общим уклоном вниз. Едем по трассе в сторону Цецерлэга.

Нам предстоит пересечь горную систему Хангай. Вариантов два. Первый - пройти сложный, практически без пути, дороги перевал Бордрагийн-Даба. Второй, кажущийся более легким перевал Эхийн-Даба с наличием нормальной дороги. Ориентируясь на морально-волевое состояние группы, я выбрал второй вариант. О чем впоследствии нисколько не пожалел, так как это был исключительно красивый и насыщенный событиями участок пути. А пресловутых трудностей мы и на этом пути хлебнули немало.

Подъезжаем к долине реки Чулутын-Гол, о которой не собирал предварительно никакой информации. И видим грандиозный каньон. Вот это изюминка, так изюминка. Жалко погода не для съемок. Идет дождь, и ветер практически опрокидывает велосипеды. Картинка каньона напоминает плато Путораны. С уровня степи видна только ровная степь. Но подходишь к обрыву, и видишь глубоко внизу беснующуюся реку.

Километров через пять начинается асфальт, который должен оставаться до самого Улан-Батора. Мы быстро прикатываем в поселок Чулуут.

Одна из проблем, возникающая перед путешественником в Монголии – это много одинаковых названий. Например, есть несколько поселков с названием Джаргалант. Два из них на нашем пути. Три поселка Чулуут, причем два из них расположены на одной и той же реке. Поэтому надо разбираться, где ты находишься.

В первом Чулууте множество кафешек, но во всех отсутствие еды. Обходим все по очереди. В одной из кафешек много народу, и к нам вдруг обращаются на русском языке, Не могут ли нам чем быть полезны. Конечно, нам надо пожрать. Приятная, русскоговорящая женщина уводит нас в юрту, наливает чай, и говорит, что сейчас специально для нас приготовят еду. Женщину звать Алтанцецег, что и без переводчика понятно значит – Золотой цветок. Она училась в Питере, и преподавала в Монголии русский язык. Нас хорошо покормили, обогрели, ободрили. И опять приходится покидать уютную юрту и выходить в моросящую слякоть.

Через несколько километров развилка. Шоссе уходит из долины Чулутын-Гола на Цецерлэг. А нам опять сворачивать на классическую монгольскую дорогу из грязи, песка и камней. Пока в придорожном кафе Саша меняет камеру. Мы общаемся с байкером одиночкой из Греции Рудольфом Пусингером. Почему-то имя у грека немецкое.

Проезжий монгол угощает нас свежевыловленным хариусом. Три здоровенные рыбины. Говорит, что река кишит рыбой.

Проезжаем по Чулутын-Голу 17 километров и под непрекращающимся дождем встаем на ночевку на берегу реки. Река вспухла от дождя и ревет, угрожая выйти из берегов. В гости приезжают четверо ребятишек на одном мотоцикле. Постояли, посмотрели на нас и уехали. С трудом разводим костер и варим уху. У огня быстро согреваемся и повышаем тонус очередной порцией Чингисхановки. Даже при дожде видно насколько красива долина реки.

Всю ночь шел дождь. Но пока его нет. Пасмурно и очень холодно 8 градусов. Вокруг такие виды, что позволяют забыть о холоде. Возле гряды причудливых скал несколько юрт. Нам навстречу выдвигается целая делегация из детей на великах и мотоциклах. Дети пытаются говорить по-русски, повторяют за нами почти без акцента.

Любопытная картинка: обоз из трех яков тащит одноосные телеги с бревнами. А колеса у телег, как и во времена Чингисхана – деревянные.

Переживал, как будем форсировать реку. За 7 километров до Чулуута возник хороший мост. За мостом у ближайших юрт услышали звуки бубна. Обратили свои взоры на звук и увидели людей в шаманском одеянии, совершающих какой-то обряд. Конечно, подъехали, и Саша, как обычно, не церемонясь, принялся снимать все подряд.

Выяснилось, что сегодня какой-то знаковый день. И вот, специально, по обряду закололи овцу и увезут ее в горы и оставят в жертву Духам. Шаманы переодеваются и предстают во вполне интеллигентном виде. Опять нас в юрте угощают чаем и дарят хорошую карту дорог Монголии.

В Чулууте сразу попадаем на стадион, где проходят соревнования по национальной борьбе «бух барильда». Борцы пока не борются, а только исполняют танец орла. Саша без всякого пиетета подходит и снимает всех борцов в упор и с севера и с юга. Через пять минут он уже сидит в судейской коллегии, и его угощают водкой и сыром.

Не нарушая традицию, обжираемся в поселке хушурами.

За поселком переезжаем очередной мост. Вода совсем вспухла. До поверхности моста осталось сантиметров тридцать. Через 10 километров забрались на перевальчик 2130м, и выходим на «федеральную трассу» Цецерлэг – Джаргалант. Трасса состоит исключительно из булыжников. И упирается в разъяренную реку. Ни перейти, ни переехать возможности нет. Ставим лагерь. Подъезжают машины, и тоже остаются ночевать. Такая река унесет и грузовик. Ставим с Сашей вешку уровня воды. Что будет завтра? Обратного пути я и помыслить не могу.

Всю ночь не спал, думал о дальнейших действиях. Но все оказалось несколько проще. Вода за ночь спала сантиметров на семьдесят. Уже можно попытаться пройти. Один грузовичок решился, первым, нырнул в воду. Засел на середине. Быстро собралась толпа монголов, пригнали быков и вытащили грузовичок. Взаимовыручка у монголов на очень высоком уровне. А мы, правда, слегка экстремально переходим сами, и быки нам не понадобились.

Река не перестает будоражить своей мощью. Еще разок перешли вброд большой приток. Встали возле одной из юрт. Спрятавшись от ветра за большой кучей кизяка, варим на газу последний рис с сайрой. Монголы на удивление с нами не общаются. Сегодня впервые за три дня увидели солнце и кусочки синего неба в разрывах облаков. По-прежнему очень холодно.

Только успели поесть и навьючить велосипеды, как грянул ураган и дождь. Мы без приглашения юркнули в юрту. И тут нам вывалили угощение. Что-то сладко-кашисто-молочное. Называется урук. Дали попробовать очень слабенький, но приятный самогон из молока, называется архи.

Дождь кончается, и мы продолжаем карабкаться к перевалу Эхийн-Даба, высота 2590 м. Спуск с перевала по безобразным камням и болотине. Никак не разгонишься. Не убиться бы. Великого спуска и не предвидится. Сразу же начинаем пересекать отроги хребта. Один за другим. В одной из долин натыкаемся на какой-то монгольский Стоунхендж. Каменные глыбы имеют даже выбитые древние рисунки. Ирина квалифицировала эти сооружения как скифские курганы пазырыкской культуры. (Если я ничего не напутал). Сзади нас обалденная двойная радуга. Это самый верный добрый знак.

Наконец забираемся на еще один перевал Цагаан-Дурэлдж. И вот сладкий сон велосипедиста – спуск без тормозов до самого поселка Джаргалант под номером два. Основной хребет одной из самых обширных горных систем Монголии, Хангай – пересечен. Останется пресечь только великое множество его отрогов.

Едва успели закупиться в закрывающихся магазинах. Причем, внимание, там продается мороженное, сделанное в Новокузнецке!

Но реки вблизи нашего дальнейшего пути не предвидится. Надо как-то определяться с ночевкой. И опять монголы на высоте. Один парнишка пригласил нас к себе ужинать. Сидим в юрте, а настоящие монгольские красавицы готовят нам лапшу с мясом. Потом приходит говорящий по-русски мужчина и предлагает переночевать в отеле. За абсолютно символические деньги. Отель представляет собой полуразрушенную квартиру с тремя койками без белья, тут же рядом с юртой. Ничего не остается, как согласиться.

Еще такой нюанс монгольского быта. Уличные туалеты они строят без дверей. Открытая сторона, то есть толчок обращен к дороге. То есть любой проезжающий может видеть справляющего нужду человека в самой красивой позе. Этот момент их жизни непонятен.

В Джаргаланте много двухэтажных каменных домов, построенных в шестидесятые годы русскими. Сейчас большинство из них наполовину разрушены и темнеют пустыми окнами. Но строится много новых деревянных домов.

Утром долгожданное синее небо. И в 7 часов солнце нещадно слепит. Ждем, пока нам приготовят хушуры. Поэтому старт задерживается.

Собственно уже от Джаргаланта ландшафт сильно меняется. Эта зона, так называемая, пред Гоби. Леса уже больше не будет нигде. Пастбища становятся все более каменистыми. Растения становятся все более колючими. Часто попадаются кусты мощного саксаула.

6 километров катим по своему вчерашнему пути. Затем поворачиваем вправо к юго-востоку и начинаем пересекать отрог за отрогом. Преодолеваем перевал Хагийн-Даба 2330м. На спуске возле реки Увэр-Тэлийн-Гол много каменных кругов с курганчиком в центре. Некоторые круги имеют в диаметре до тридцати метров. Подъезжаем к домику Бригады 4. Домик представляет собой какой-то миниатюрненький дворец культуры с несколькими маленькими зальчиками. Под крышей этого мини ДК варим на газу обед. От ближайших юрт прискакал всадник Цыренборцог. Попил с нами чай.

Только мы тронулись в дальнейший путь, как начался ураган. Вокруг нас клубятся ч о рные тучи. А попутный ураган несет нас вверх, как на крыльях. Залетели на отрог, на котором десятки причудливых каменных останцев. Бросаем велосипеды и не меньше двух часов бродим среди этого чуда, снимая и снимая. Освещение все время меняется. Краски неба завораживают. Вообще, такого неба, как в Монголии нет больше нигде. Оно абсолютно особенное и неповторимое. На него можно любоваться бесконечно в любую погоду. В нем настолько ярко проступают божественные черты, что становится ясно, почему монголы много веков молились Вечному Синему Небу.

Количество шныряющих везде и всюду сусликов поражает. Их так много каждый день носится вдоль и поперек нашего пути, что с полным правом эта страна могла быть названа Сусляндией. Ведь сусликов в Монголии на несколько миллиардов больше, чем монголов.

Съехали с хребтика к реке Цаган-Турутийн-Гол. Опять засветило солнце. Не проехали и километра, как слева увидели скалу с цветным изображением Будды. Причем сначала высечен барельеф, а потом на него нанесена краска. Внизу, возле домика Бригады 5 виден большой дацан. Скатились. Дацан закрыт на маленький замочек от почтового ящика.

По мосту переезжаем реку и уходим на перевал. Дорога, в основном хорошая. Виды изумительные. Через 81 километр с начала дня мы на перевале Ямат-Даба, 2270м. Внизу видны домики Галута.

Совершили очередной закуп в магазине. Не очень понял одного паренька, который показывал, что будем плавать через реку. Ну, думаю, плавать, так плавать.

Прямо за Галутом переходим вброд речку Ухэгийн-Гол, и становится ясно, что имел в виду тот парень. Весь день здесь шел дождь, которого мы сегодня чудом избежали. Все речки вышли из берегов и залили степь. Вода уже потихоньку отступает, но мы бредем по щиколотку в воде. Находим небольшую сырую возвышенность и ставим лагерь. Идти дальше нет никакого смысла. Тем более, что Ирины с Андреем нет уже с час. Понятно, что у них что-то случилось. Видим вдали велосипедистов, ну, думаем, все в порядке, едут. Но это оказались мальчишки из Галута. Они привезли записку с просьбой выдать им запасную камеру. Мы отправляем ответную записку и камеру.

Басалаевы подъехали уже в темноте. Оказалось, у Ирины тоже лопнула покрышка. Ужин не готовим. Кипятим только чай. Газ нас постоянно здорово выручает.

За весь день мимо нас проехало не больше двух машин. А сейчас в темноте видны десятки огней Машины идут караваном со стороны Баян-Хонгора. Видно стояли весь день, ждали, когда вода начнет уходить.

Ночь и утро очень холодные. Небо ясное. Возможно, будет пекло. Оказалось, что вчера мы очень удачно встали. Вокруг остается быть сплошная вода. Километра два хлябаем по воде. По степи текут реки, а мы еще не дошли до основного русла. В основном русле поток. Ходим, ищем место перехода. Что-то нащупали и перешли. Переваливаем хребтик в долину Сумбэр-Гола. Та же самая картина – сплошное море воды до горизонта. Проходим до горизонта, выволакиваем велы. На возвышенности стоят два бензовоза, явно не решаются ехать. Монголы выдают нам бензин. Промываем уделанные цепи и звезды, ибо они сплошная грязь. Все заново смазываем, и можно ехать.

Отдыхаем на одном из безымянных перевалов. Останавливаются две проходящие машины. Выходит с десяток монголов. Нас обнимают, снимают, угощают всевозможными вкусностями. По кругу пускают пиалу с самогоном – архи. Когда фляга становится пустой, монголы решают, что можно ехать дальше. Они оставляют нам еще мешок продуктов, и пыля, уносятся вниз. В какой еще стране такое возможно?

Еще один странный эпизод произошел со мной и с Сашей. Готовясь к походу, я читал, что собаки возле юрт могут быть очень опасны. На очередном перевале, Саша пошел к юрте пообщаться. А я сижу, пишу текст опровержения о том, что собаки в Монголии совсем не злобные. Никогда не бегут за великом, не пытаются схватить за ногу. И в это самое мгновение на Сашу набрасываются сразу три собаки и просто с ходу вгрызаются в его ноги. Саша вваливается в юрту и тем спасается от мгновенной ампутации конечностей.

В Монголии ответ на любую мысль предоставляется тебе быстро и наглядно. На то оно и есть Вечное Синее Небо над головой.

Приезжаем в Баян-Обо, самый убогий поселок на нашем пути. Варим на газу чай в беседке прямо напротив администрации поселка.

Сразу от здания администрации начинается десятикилометровый подъем на перевал 2195м. Сегодня весь день американские горки. Вверх, вниз. На перевале радиорелейная станция. Саша убежал туда, а вернулся уже угощенный Чингисхановкой. Вместе с тремя монголами, которые намеревались угостить и нас. Монголы приглашают остаться ночевать у них на станции, но мы рвемся вниз.

Баян-Хонгор – тоже центр аймака. По размерам намного больше Мурэна, но кроме дацанов, разбросанных на склонах окрестных гор никаких особых достопримечательностей нет. Пока беседы с монголами о найме машины до Хара-Хорина ни к чему не приводят. Монголы, либо не понимают, либо просто сразу отрицательно мотают головой и пишут на бумажке, как много километров надо ехать. Ужинаем в кафе и едем ночевать на берег живописной реки Туйн-Гол.

Мы уже на юге Монголии, и ландшафт резко поменялся. Большие плакучие ивы и каменистые горы делают пейзаж очень похожим на среднеазиатский.

Все. Наше велосипедное путешествие окончено. Дальше начинается Гоби. Но у нас уже не остается времени, чтоб хотя бы на денек, два сунуть свой нос в ее бескрайние просторы. Активная велосипедная часть закончена. В седле пройдено 1163 километра. Из них асфальта 61 километр. Остальное, грунтовки и тропы.

Остается только найти машину до Хара-Хорина и Улан-Батора.

Все в путешествии состоит из случайностей, за которыми впоследствии прослеживается железная закономерность. Утром сидим в кафе, ждем заказ. Саша выбрал соседнюю кафешку, там никого нет и время ожидания заказа меньше. Я, вдруг, отменяю свой заказ и иду к Саше. И тут к нам подсаживается монгол, который, хоть и плохо, но говорит по-русски. Он с ходу врубается в изложенную проблему и начинает звонить по телефону. Через 10 минут подъезжает микроавтобус, точно такой, какой вез нас из Слюдянки до Монды. Мы быстро обговариваем цену и загружаемся.

Монгола, который нам так помог, зовут Таудындордж. Саша с ним быстро подружился и величает его:

- Слышь, Тудын Дорыч…

А тот и не возражает.

Пока колесим по городу, то в банк для обмена валюты, то у водителей свои дела. Путь предстоит не близкий. Монгольские дороги расслабляться не позволяют. Километров 220 до Хара-Хорина мы едем больше двенадцати часов. В пути приходится часто останавливаться для съемок. Пейзажи временами сногсшибательные. В 2 часа ночи приезжаем в Хара-Хорин и ставим палатки на берегу полноводного Орхона. Монголы остаются ночевать в машине. Идет дождь.

Вполне возможно, что не так давно, всего 800 лет назад именно на этом месте, где сейчас стоит наша палатка, была ставка Чингисхана. И Он стоял на этом крутом берегу и смотрел в воды Орхона, и искал ответы на свои вопросы, обращаясь к Вечному Синему Небу.

Хара-Хорин – бывшая столица монгольских ханов. Здесь находится большой буддистский монастырь Эрдэнэ Зуу. Поэтому сюда съезжаются туристы со всего Мира. И мы бродим по монастырю, посещаем множество музеев, наблюдаем богослужения монахов, слушаем музыку гигантских труб, в которые дуют монахи, похожие на индейцев племени ирокезы. Тратим не малые деньги на всякие монгольские штучки.

Остается доехать до Улан-Батора и получить очередную порцию впечатлений. Поздно вечером приезжаем в столицу Монголии. Собираем велосипеды и бредем по ночному грязному городу в поисках ночлега. Дешевая гостиница, о которой я знал из Интернета, просто отсутствует. Все отели для нас чересчур фешенебельные, не менее 60 долларов за ночь.

И опять его величество закономерный случай. Обращаюсь к девушке, одиноко сидящей на лавочке, на темной аллейке. И она нормально говорит по-русски и начинает обзванивать все Гест Хаусы в Улан-Баторе. Нашла для нас идеальный вариант. Двухместный номер для Ирины с Андреем и три места для нашей с Сашей и Ларисой «швецской» семьи. Все по 10 долларов с носа плюс утренний брекфаст. Девушка провожает нас до нужного направления и выдает необходимые инструкции. И оказалось, что родом она из Баян-Хонгора, и училась она в Улан-Удэ. И имя у нее очень длинное, но сокращенно звать ее Дуя.

Вот так случайные, специально для этого предназначенные люди, помогали нам на всем нашем пути.

Впервые за три недели спим на ненавистных белых простынях, принимаем противный горячий душ, пьем вредный натуральный кофе, едим горький шоколад.

Утром нам предстоит взять билеты на поезд. Планируем пробыть в Улан-Баторе дня три. Но планы Неба относительно нас не совпадают с нашими. Билетов нет на десять дней вперед, ни на один поезд в Россию. Но вот есть как раз только пять билетов на завтра на поезд Улан-Батор – Иркутск. Ура! Берем. Таким образом, в нашем распоряжении два полных дня блужданий по столице Монголии. При разумном подходе можно успеть многое.

Улан-Батор на всех участников произвел разное впечатление. Кому-то он показался даже уютным. По-моему, этому городу только предстоит стать современной столицей. Идет активный слом домов, построенных в шестидесятые годы Советским народом. На их месте возводятся современные небоскребы. Нормальных тротуаров в городе практически нет. Проблема пробок также существует. Переходить дорогу даже по пешеходному переходу, даже на зеленый свет, очень опасно. Никто пешеходов не пропускает. Много луж по колено и грязи. Обустроен только небольшой участок центра в районе площади Сухэ-Батора.

Но все же в городе присутствует своя, особенная атмосфера. На той же площади Сухэ-Батора много художников, молодежь играет в баскетбол под переносными щитами. Вокруг много болельщиков. Народ катается на роликах и велосипедах. Очень интересен Национальный музей. Целый комплекс дацанов, в одном из них статуя Будды высотой 26 метров. Все же даже для сверхинтенсивного знакомства с городом двух дней мало. Не сомневаюсь, что многие моменты жизни города остались вне нашего внимания.

И еще раз хочется сказать добрые слова о монголах. У меня сложилось впечатление, что монголы один из самых счастливых народов в мире. Они очень сдержаны и исполнены большого внутреннего достоинства. Монгол никогда не будет вам навязываться. При этом они очень улыбчивы и гостеприимны. Они живут своей неспешной, упорядоченной жизнью в единстве с окружающим миром, не стремясь переделать или изменить его. Монголы вписаны в эту поразительно красивую и одновременно очень суровую среду. И вроде бы, не очень хотят большего. Монголы относятся к тем немногим нациям, которые еще противостоят натиску гламурной цивилизации.

Но цивилизация наступает потихоньку. Процесс этого наступления, конечно, не остановить. И очень бы хотелось, чтобы мировая глобализация, как можно меньше сказалась на этом чудесном народе.

Что еще сказать? Мы уже дома, но во сне продолжаем ехать по горам и тащить велосипеды по камням. Подсознание не хочет быстро отпускать те мгновения жизни, которые были наполнены настоящим счастьем.

И все болячки, и все тяготы дорог,

Перетерпеть без слез и сожалений,

И возвратишься на родной порог

Владельцем самых сильных впечатлений.

22.07.2012. – 12. 08.2012.

Дата добавления: 2015-07-16