Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Крачковский

КИСТЯКОВСКИЙ | КЛАКХОН | КЛАУСЕН | КОЛЛИНГВУД | КОММУНИКАЦИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ | КОН Йонас | КОНСТРУКТИВИЗМ | КОНТРКУЛЬТУРА | КОНФИГУРАЦИЯ КУЛЬТУРНАЯ | КОНФЛИКТ КУЛЬТУРНЫЙ |


Игнатий Юлианович (1883-1951) – арабист. В 1905 окончил вост. ф-т Петербург. ун-та по арабско-персидско-турецко-татар. разряду. В 1908-10 был командирован в Ливан, Сирию, Палестину и Египет. С 1910 приват-доцент ун-та, с 1915 – магистр вост. словесности, с 1920 – проф., с 1921 – д-р филол. наук, действ, член АН. Работу в Академии (в качестве науч. сотр. Азиат. музея, потом – зав. Араб. кабинетом Ин-та востоковедения, в 1916-51) постоянно совмещал с преподаванием в Ленинград, ун-те (где с 1944 возглавлял кафедру араб. филологии), Ленинград, ин-те живых вост. языков и Ленинград. вост. ин-те; опубликовал свыше 500 работ (не считая 338 научных докладов, публичных лекций и речей), в т.ч. на араб., англ. и др. яз. Награжден орденами и медалями СССР. Был членом Араб. Академии в Сирии, Королевского Азиат, общества Великобритании и Ирландии, Польской АН, Фламандской Академии, почетным членом Нем. общества востоковедов, научных обществ Индии и Ирана. К. – один из немногих отеч. арабистов, известный за рубежом с 1908, сохранивший до к. 20 в. высокий рейтинг цитирования как в России, так и за ее пределами.

К. проявил себя во всех сферах арабистики, в большинстве случаев заложив традиции дальнейшего их развития. Филолог по призванию, он еще студентом (в 1904) публикует свою первую статью, посвященную исламу. Специалист по классич. араб. поэзии (его магистерской дисс. было издание с текстологич. анализом и комментариями дивана сирийского поэта 10 в. Абу-ль-Фараджа Вава Дамасского), он много внимания уделял также публикации и переводу неизданных документов, рукописных текстов и прочих истор. источников, таких, напр., как труды христ. историка 11 в. Яхьи ибн Саида Антиохийского или другого, более раннего, араб. историка 9 в. Абу Ханифы ад-Динавери, первоначально изданных К. в Лейдене (1912) и Париже (1924) на франц. яз. Не меньшее для историков значение имела также публикация ученым (с историко-филол. анализом и критич. комментариями) многих араб. хроник иных эпох – от древнейших свидетельств о пребывании арабов в Ср. Азии до грамоты антиохийского патриарха Иоакима IV, направленной львовской пастве в 1586. Эта сфера его научной деятельности – интерес к источниковедению и публикации истор. памятников – обозначилась еще в университетские годы, когда он был удостоен золотой медали за студенч. соч. “Царствование халифа аль-Мехдия по араб. источникам”. Славу непревзойденного среди арабистов филолога-текстолога принесли ему в основном критич. издания ср.-век. араб. авторов в 1924-35 (в первый раз как обычно – за рубежом).

Обратившись в 1905 к поэзии Абу-ль-Атахии (10-11 вв.), К. неизменно с того времени ежегодно выступал (за исключением блокадного 1942) с к.-л. докладом, статьей или заметкой о литературе арабов. Эти работы составили около половины всего его творч. наследия, начиная от монографий и кончая небольшими рецензиями. Его интересовала вся история араб. литры – от доисламского периода “джахилийи” (“невежества”) до сер. 20 в. Он прослеживал эволюцию отношения ср.-век. филологов к поэзии, откликался почти на все важнейшие публикации на Западе и в араб. мире, уделял особое внимание творчеству арабов-христиан, переводам как старинных памятников, так и произведений совр. ему араб. писателей. Он писал о сказках “Тысячи и одной ночи”, о “Калиле и Димне”, “Повести о Варлааме и Иоасафе”. Внимательно прослеживая межцивилизационные процессы, сыгравшие значит, роль при формировании араб. культуры, он обращался к теме участия в этих процессах других народов, в частности греков и других европейцев. В этой связи показательны и его сближения Гомера с аль-Бируни, и отмеченное им уже в 1909 пробуждение интереса араб. писателей Нового времени к др.-греч. литературе, и его труды 30-40 гг., посвященные арабам Испании (“Полвека исп. арабистики”, “Араб. культура в Испании”, “Араб. поэзия в Испании”). Тем самым К. заложил основы широкого и разностороннего подхода к столь сложному, многослойному и многоцветному явлению, каким является араб. культура, тем более культура ислама.

При этом К. подходил к изучению этой культуры не только как филолог, но и как историк. Посвященные поэтам и писателям труды ученого представляли собой вполне органичный сплав филол. и истор. подходов с тем, что мы сегодня назвали бы построением культуро-логич. концепций.

Неоднократно обращаясь (в 1919, 1937, 1944) к проблеме создания общего цикла истории араб. литературы в ср. века, он наиболее основательно изучил соч. араб. и вообще мусульман. географов. Его большой труд – “Араб. геогр. лит-ра”, опубликован уже посмертно. Эта работа, впоследствии переведенная на араб. и др. языки, считается классической до наших дней.

По общему признанию, К. был первооткрывателем новоараб. худож. литературы не только для России, но и для Запада. Установив во время пребывания на Востоке личные контакты со многими писателями и собрав там уникальную библиотеку, он получил хорошую основу для исследований новой араб. литературы 18-20 вв., которой занимался всю жизнь, начиная со студенч. скамьи. Его переписка с живыми классиками араб. литературы, такими как Таха Хусейн и Махмуд Теймур в Египте или Михаил Нуайме в Ливане, во многом этому способствовала. Ряд произведений араб. писателей и публицистов Нового времени (Касима Амина в 1912, Амина ар-Рейхани в 1922, Т.Хусейна в 1934) был переведен К. на рус. яз. Всего новоараб. литературе он посвятил до 40 трудов, в которых помимо характеристики творчества многих писателей даны впервые периодизация становления этой литературы, осн. регионы ее развития (включая араб. диаспору в Америке, где даже возникла особая “сиро-амер.” школа новоараб. литературы), пути ее отказа от старых форм и обращения к новым жанрам, наметившиеся уже в нач. 20 в. тенденции выделения местных (отд. стран) лит-р из общеарабской.

Много было сделано К. и в области лингвистики и исламоведения. В своих обзорах, рецензиях, заметках и предисловиях к грамматикам и словарям он обнаружил глубокое понимание проблем языкознания, лексикологии и языковой ситуации в араб. мире и вообще среди семитоязычных народов, о чем свидетельствуют также его труды по сабеистике и эфиопистике. Своим переводом работы И.Гольдциера “Ислам” в 1911, рядом статей по некоторым вопросам ислама и участием в таких междунар. многотомных изданиях, как “Энциклопедия ислама” (т. 1-4, Лейден-Лейпциг, 1913-24) и некоторых других К. внес свой вклад в отеч. исламоведение. В этом же плане следует рассматривать его перевод Корана (1963) – первый в России, выполненный непосредственно с араб. оригинала и с учетом всей предшествующей научной литературы. Наконец, следует отметить десятки работ ученого, посвященных истории востоковедения, прежде всего арабистики, наследию своих учителей и коллег в России и за рубежом.

К. уделял внимание и работе по организации науки. Он был инициатором образования Всесоюзной ассоциации арабистов в 1934-38, председателем комиссии АН СССР по управлению Ленинград, учреждениями в годы блокады Ленинграда (1941-43) во время Великой Отеч. войны. В дек, 1943 организовал в Москве Моск. группу Ин-та востоковедения АН СССР, которая в дальнейшем составила основу нынешнего Ин-та востоковедения РАН. Поистине бесценны были выступления К. в араб. прессе и его научно-популярные произведения на рус. яз., сыгравшие громадную роль в укреплении российско-араб. культурных связей. Его ученики и последователи доминировали в отеч. арабистике 30-40-х гг., а в Ленинграде (Санкт-Петербурге) – вплоть до кон. 20 в., особенно в области филологии, источниковедения и культурологии.

Соч.: Избр. соч. Т.1-6. М.; Л., 1955-1960; Поэтич. творчество Абу-ль-Атахии (ок. 750-825) // Зап. Вост. отд. Рус. археол. общества. Т.18. В.2/3. СПб., 1908; Араб. перевод Илиады // Гермес. СПб., 1909. №2; Истор. роман в совр. араб. литературе // ЖМНП. Научн. отд. СПб., 1911. Часть 33; Возникновение и развитие новоараб. литературы // Восток. Пг., 1922. Кн.1; Шейх Тантави, проф. С.-Петербург, ун-та (1810-1861). Л., 1929; Изучение новой араб. литературы. Его методы и совр. задачи // Журн. Араб. Академии наук. Дамаск, 1930. X. На араб. яз.; Новоараб. лит-ра // Зап. Ин-та востоковедения АН СССР. Л., 1935. Т.3; Араб. лит-ра в XX в. Л., 1946.

Лит.: Библиография печатных работ акад. Игнатия Юлиановича Крачковского: (К 30-летию научной деятельности). М.; Л., 1936; Винников И.Н. Игнатий Юлианович Крачковский. М.-Л., 1949; Памяти акад. Игнатия Юлиановича Крачковского. Л., 1958; Долина А.А. Невольник долга. СПб., 1994; Kitab al-badi' of 'Abd Allah ibn al-Mu'Tazz. Ed. from the Unique Manuscript in the Escorial, with Introduction, Notes and Indices by Ignatius Kratchkovsky. L, 1935.

P.Г.Ланда

КРЁБЕР

(Кгоеbег) Альфред Луис (1876-1960) – амер. антрополог, культуролог, этнолог, представитель “истор. школы” в амер. этнологии. В 1892 поступил в Колумбийский ун-т, был учеником Боаса. В 1902 защитил докт. дис. по антропологии в Колумбийском ун-те. В 40-50-е гг. был одним из наиболее авторитетных и влият. антропологов в США. Внес огромный вклад в становление академии, антропологии и развитие антропол. образования в Америке: был основателем одного из крупнейших антропол. музеев (ныне – в Беркли) и одного из первых ф-тов антропологии – в Калифорнийском ун-те. Отличаясь широким кругом научных интересов, К. значительно обогатил все области антропол. исследований (теор. антропологию, физич. антропологию, этнографию, археологию, лингвистику). Его перу принадлежит свыше 500 публикаций. Осн. работы: “Антропология: раса, язык, культура, психология, предистория”, 1923; “Справочное руководство по индейцам Калифорнии”, 1925; “Конфигурации культурного роста”, 1944; “Природа культуры”, 1952; “Стиль и цивилизация”, 1957.

Природа культуры – одна из ключевых тем в работах К. Культуру он понимал как универсальный, общечеловеч. феномен. В каждой конкр. культуре, в каждом конкр. культурном явлении всегда есть нечто уникальное и неповторимое, но вместе с тем и нечто общее (опр. модели, паттерны, культурные формы). В то время как предметом научного изучения должны быть конкр. культуры, цель научного исследования в конечном счете состоит в обнаружении общих паттернов, т.е. общих свойств культуры вообще. Это требует проведения сравнит.анализа.

Культура рассматривалась К. как особая реальность, имеющая свою особую природу и подчиненная собств. детерминизму. Эта теор. позиция, устанавливающая несводимость культурных феноменов низших порядков (биол., психол., социальных и т.п.), нашла отражение в крёберовской концепции “сверхорганического”.

В небольшой работе “Типы индейской культуры в Калифорнии”, 1904, К. впервые использовал понятие “культурный ареал” как инструмент анализа, поскольку между ареалами нет и не может быть четких, резко обозначенных границ. Если в широком культурном контексте ареалы могут рассматриваться как целостности, обладающие значит, совокупностью общих черт, то при более пристальном рассмотрении они являют собой нечто неоднородное и могут быть разделены на субареалы. Культурные ареалы тесно привязаны к природным ареалам; эта идея К., пронизывающая многие его работы, позволяет отнести его к числу основоположников культурной экологии. Исследоват. перспектива, вычленяющая культурные ареалы на основе той или иной степени общности объединяемых ими культур, позволяла К. изучать культурные области как целостности, отодвигая на второй план различия в частных элементах (холистский подход). Осн. предметом интереса для него были “паттерны”, “конфигурации” культуры (К. впервые ввел в антропологию понятие “конфигурации”); в поздних работах в аналогичном смысле использовалось понятие “стиль”.

Общие паттерны свойственны не только культурам самим по себе, но и траекториям их истор. развития – этому посвящен фундаментальный труд К. “Конфигурации культурного роста”, где рассматриваются проблемы истор. изменения культур и некоторых из их осн. систем (философии, науки, искусства и т.д.), конфигурации и флуктуации их развития. Рассматривая культурные системы как целостности, К. подверг исследованию периоды их зарождения, роста, расцвета и упадка. Кульминационные периоды развития понимаются им как развертывание возможностей, заложенных в соответствующем культурном паттерне; когда возможности паттерна оказываются исчерпанными, начинается период упадка культуры.

Проведя доскональный анализ истор. развития крупнейших мировых культур (егип., кит., япон., инд., греч., рим., европ. и др.), К. пришел к выводу, что, несмотря на наличие опр. общих черт, развитие культуры не подчинено жестким и однозначным закономерностям: и траектории развития, и продолжительность тех или иных фаз развития могут различаться. Например, длительность творч. периода составляет в среднем около 300 лет, но может колебаться в пределах от 150 до 400 лет. Кульминации культурного развития могут происходить повторно; напр., егип. цивилизация пережила четыре кульминационных периода. В одних культурах кульминационные периоды могут проявляться в одних областях культурной деятельности, в др. культурах – в других. Напр., егип. и япон. культуры не дали выдающихся достижений в области философии, а арабская не создала высоких творений в скульптуре.

Кульминационные периоды в экон. и полит, жизни, как правило, не совпадают по времени с расцветом культурной жизни. Кроме того, истор. опыт показывает, что период политико-экон. могущества той или иной цивилизации вообще может не сопровождаться сколь-нибудь значимыми культурными достижениями.

Пережив период расцвета, культура не обречена на умирание (как полагал, напр., Шпенглер), о чем говорит пример той же егип. культуры, которая неоднократно достигала пиковых периодов культурного развития.

К. пришел к выводу об отсутствии в развитии культур каких бы то ни было жестких циклич. закономерностей; равно несостоятельной он считал и гипотезу линейного прогресса. Результаты исследований К. во многом опровергли спекулятивные положения теории циклич. развития Шпенглера. В трактовке К., культура представляет собой гораздо более гибкую и подвижную сущность: она может впитывать элементы и целые комплексы элементов из других культур, может возобновлять свой рост после периодов, казалось бы, неминуемого упадка, трансформировать имеющиеся и продуцировать новые культурные паттерны.

К. настороженно относился к попыткам построения антропологии на психол. основаниях, предпринимаемых в рамках направления “культура-и-личность”.

Между тем, именно он в 1918-20 впервые познакомил амер. антропол. общественность с теориями психоанализа (обзоры книги “Тотем и табу” Фрейда и некоторых работ Юнга). Более того, он сам не избежал увлечения психоанализом: прошел курс психоанализа и даже работал практикующим психоаналитиком в Сан-Франциско в 1921-23.

Соч.: Handbook of the Indians of California. Wash., 1925; Configurations of Culture Growth. Berk.; Los Ang., 1944; Anthropology. Race, Language, Culture, Psychology, Prehistory. New ed., rev., N.Y., 1948; The Nature of Culture. Chi., 1952; Style and Civilizations. Itaca (N.Y.), 1957.

Лит.: Hymes D. Alfred Louis Kroeber // Language. 1961. V.37. ¹1; Steward J.H. Alfred Louis Kroeber: 1876-1960 // American Anthropologist. 1961. Vol.63. ¹5. P.1; RoweJ.H. Alfred Louis Kroeber: 1876-1960 // American Antiquity. 1962. V.27. №3.

В.Г.Николаев


Дата добавления: 2015-07-16; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
КОНЦЕПТУАЛИЗМ, КОНЦЕПТУАЛЬНОЕ ИСКУССТВО| КРЖИЖАНОВСКИЙ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.008 сек.)