Водовозова Е.Н. На заре жизни.

Елизавета Николаевна Водовозова (1844 – 1923), закончившая Смольный институт благородных девиц в конце пятидесятых годов, жившая в шестидесятые годы в Петербурге, хорошо знавшая многих «шестидесятников», их взгляды, образ жизни, свидетельствовала в своих мемуарах, что «шестидесятые годы окрестили “ эпохою нигилизма “ вследствие отрицания в это время старой морали, авторитетов, поэзии и искусства»[1]. Не будучи нигилисткой по взглядам, она считала ошибочным непонимание значения поэзии и искусства. С ее точки зрения, нигилизм довольно быстро утратил популярность даже в демократических слоях общества, то есть среди разночинской интеллигенции: «…такое направление длилось недолго; притом даже в острый период этого течения мысли, среди наиболее радикальной части общества было немало людей, продолжавших с благоговением относиться к художественным произведениям во всех областях творчества»[2]. (Почему, по мнению Водовозовой, нигилизм утратил популярность?)

Власть предприняла усилия по искоренению нигилизма, поскольку это умонастроение заменяло официальное воззрение на свое понимание целей и смысла жизни и деятельности, ориентированной на интересы частного человека и народа. Е. Н. Водовозова раскрыла свое понимание взглядов, стремлений нигилистов: «Людей шестидесятых годов называли нигилистами, отрицателями par excellence[3], но эта кличка совершенно неудачна, так как она неправильно определяет характер их деятельности, воззрений и стремлений. В эпоху нашего обновления молодая интеллигенция была проникнута скорее пламенною верою, чем огульным отрицанием. Нигилисты горячо верили во всесильное значение естественных наук, в великую силу просвещения и в возможность быстрого его распространения среди невежественных масс, верили в могущественное значение обличения, в возможность улучшения материального положения народа, коренного преобразования всего общественного строя и водворения равенства, свободы и справедливости и счастья на земле, не сомневались они в том, что совершенно исчезнут гнет, произвол и продажность наконец, горячо верили, что все эти блага возможно осуществить в очень близком будущем, и эта вера у многих их них доходила до детской наивности»[4]. (Во что верили молодые нигилисты?)

Нигилизм содержал в себе многие идеи зарождающегося народничества – служение народу, преобразование общественной жизни в соответствии с принципами свободы, равенства, справедливости, близкие к социалистическим идеям, отмена эксплуатации, вера в возможность создания общества благосостояния, справедливости, порядка в ближайшие годы и десятилетия, то есть в пределах жизни поколения нигилистов. Нигилисты, будучи атеистами, безоговорочно верили в свои идеалы-мечты. Потребность нигилистов в вере была удовлетворена созданием социального идеала, ставшего «страстной мечтой».

Значение нигилизма Водовозова видела в формировании общественного интереса к жизни народа: «Люди шестидесятых годов… расширяли умственный кругозор общества, делали его более восприимчивым к участи обездоленных и трудящихся классов, а мысль о необходимости всеобщего обучения сделалась с тех пор аксиомой»[5]. «Шестидесятники» создали демократические идеалы. Они не разрабатывали конкретных программ преобразований. Их идеалы остались в области мечты. Принципиально новым в настроениях нигилистов было стремление «сблизиться с народом для улучшения всех сторон его жизни»[6]. Ментальность «шестидесятников» сочетала либеральные идеи равенства граждан перед законом и отмены сословий с демократическими представлениями об улучшении жизни народа и с социалистической утопией социальной справедливости, возможности установления общественных отношений без гнета и произвола. Люди шестидесятых годов воспринимали свое время как «эпоху обновления»: началась борьба «за уничтожение сословных привилегий и предрассудков»[7]. Каковы были итоги этой борьбы? По мнению Водовозовой, с шестидесятых годов размывались представления о сословном неравенстве: «…с тех пор сильно пошатнулись сословные перегородки, ослабела рознь между людьми, и в настоящее время, сравнительно с прошлым, чувствуется больше уважения к человеческому достоинству: низкие и средние классы общества меньше теперь страдают приниженностью перед сильными мира и буржуазным чванством, а высшее общество несравненно меньше кичится знатностью своего происхождения, чинами, орденами и другими внешними преимуществами»[8].

Другие современники, характеризуя особенности умонастроений поколения шестидесятых, так же писали о размывании сословных границ, о том, что круг общения перестал определяться исключительно социальными статусами людей. Даже представители родовитой аристократии считали возможным общение с демократическими слоями общества. П.Н. Милюков отмечал, что княгиня Долгорукова отдала своих сыновей учиться в первую московскую гимназию, считая, что «общение с более демократической молодежью, уже начиная со школы, совершенно необходимо в виду общего настроения эпохи»[9].

Нигилистическую систему ценностей и идеалы Е. Н. Водовозова характеризовала как гуманистическую. Усвоение их демократической молодежью она оценивала как смягчение и очеловечивание нравов: «Под влиянием горячей проповеди гуманных идей постепенно ослабевали грубость нравов и некультурность. Отношение к подчиненным, к детям и слабым сделались с тех пор заметно более мягкими и человечными»[10].

http://www.magister.msk.ru/library/philos/berdyaev/berdn015.htm

Дата добавления: 2015-07-19