Глава тринадцатая.

– Мне кажется, или ты снова близок к тому, чтобы заболеть? – поинтересовалась Вэнди, забравшись на стол и перемешав все тетради, которые до этого лежали в идеальном порядке.
Вэнс старательно обматывал шею шарфом, понимая, что высунуться на улицу без этого предмета гардероба просто смерти подобно, во всяком случае, для него. Вчера имел глупость поступить подобным образом, за что теперь и расплачивался. В горле подозрительно першило, а это было совсем не радостным признаком. Если бы сейчас стояли учебные деньки, в простуде легко обнаруживался профит, можно было спокойно сидеть дома, а потом принести справку и жить припеваючи. Но поскольку в школе и так настало время каникул, даже минимальная выгода от простуды сошла на нет, оставив только неприятные ассоциации и отвратительные перспективы. Год приближался к логическому завершению, школьники наслаждались каникулами, а голова Райли оказалась занята вопросом, как избежать постельного режима и вороха использованных бумажных платков, поскольку не далее, как месяц назад он через эти своеобразные семь кругов ада прошёл. От мысли, что всё может повториться, готов был на стенку лезть.
– Сплюнь, – посоветовал сестре, потянувшись к флакончику с лекарством.
Открыл рот, зажмурился и нажал на распылитель, предчувствуя, как по языку растечётся горечь, а на глазах выступят слёзы. Собственно, так и произошло, потому что лекарство, приобретённое родителями, можно было смело заносить в список того, чем без зазрения совести травят тараканов. Неизвестно, что там с тараканами, но Вэнсу от этого лекарства откровенно поплохело. Во всяком случае, после того, как он впервые его попробовал. Не рассчитав, принял тогда тройную дозу и готов был заявить, что никогда ничего хуже в своей жизни не встречал. Это было отвратительнее киселя и овсяной каши, вместе взятых. А уж эти-то блюда Райли терпеть не мог с детских лет, потому большинство вкусовых качеств мерил исключительно по ним. Если хоть немного лучше, значит, можно есть, не опасаясь. Если хуже... Тогда всё очень плохо.
Разобравшись и проанализировав личность Вэнса, несложно было прийти к выводу, что он больше чего ненавидит, нежели любит. Интересы у него, конечно, имелись, но расшевелить его было настолько сложно, что половина энтузиастов сломалась бы на середине пути, а вторую половину, наоборот, отпугивала активность Райли. У него получалось какое-то катастрофическое несовпадение биоритмов и прочей модной ныне ерунды, о которой раньше никто не слышал, а теперь везде активно упоминают, с окружающими людьми. С теми, кто личностью Вэнса не интересовался, он пытался завязать дружеские отношения. С теми, кто проявлял интерес к его персоне, он сам не общался, банально не замечая интереса. Вместо этого активно занимался самобичеванием на тему того, как ему не повезло в жизни и на сколько баллов следует оценить катастрофу с переездом? Считать её глобальной или же понизить масштаб до локального уровня?
Впрочем, с начала этого года жаловаться Райли было не на что, потому как золотая середина нашла его сама. Кроули начал с ним общаться и, в какой-то мере, мог считаться проводником между миром Вэнса и миром тех, кто в школе пользуется уважением и почётом. Несмотря на то, что Натаниэль неплохо общался с Хантером, они не создали коалицию и не начали уже совместными усилиями пинать Райли. Спейд по-прежнему делал вид, что брата своей девушки в упор не замечает, а Вэнс продолжал страдать на тему отсутствия у себя подружки. Хоть постоянной, хоть не очень. Только сейчас следовало отметить некоторые перемены в его собственном настроении. Если раньше он готов был начать встречаться с первой попавшейся девицей, то теперь, после неофициальных тренингов личностного роста, проведённых Кроули, он несколько изменил критерии отбора. И даже искренне поверил, что достоин чего-то большего, нежели первые леди данной школы, которые при ближайшем рассмотрении Вэнсу не понравились. Натаниэль как-то заметил, что переспать с девушкой – это вообще не проблема, надо только уметь находить подход. Вот только какой смысл спать с кем-то, если не уверен, что тебе это нужно? Только ради того, чтобы потом гордиться своими знаниями на тему «я уже не девственник?». Так подобные речи и сейчас можно толкать. Кто захочет, тот поверит. Кто не захочет... Ну, его проблемы. Или же моральный аспект не даёт покоя? Перед собой лгать стыдно? С этим ничего не поделаешь, если сам не захочешь измениться. При любом раскладе следует думать, в первую очередь о себе, а не об окружающих. И Райли тоже нужно разобраться со своими ощущениями. Если он хочет быть крутым в глазах окружающих, похвастав наличием у себя опыта, то пусть перестанет ныть и уже отправится на поиски подходящей кандидатуры. Если же он просто думает, что «надо», от этого страдает, то ему следует повзрослеть. Не в том плане, что стремительно искать себе хоть кого-то, а просто пересмотреть отношение к жизни.
Вэнс искренне пытался проанализировать свои мотивы, но пока к определённому выводу не пришёл, склоняясь то к одному варианту, то к другому. Единственное, что он знал наверняка, – ради обретения второй половины он расшибаться в лепёшку точно не станет. Новый стиль одежды, привычки, какие-то жесты и попытки влезть в шкуру иного персонажа – это не для него. Он не будет подстраиваться под критерии крутости, чтобы избавиться от одиночества.
Знакомство с Кроули не изменило его жизни, но позволило на некоторые аспекты её посмотреть иначе. Хотя бы перестать себя гнобить, сравнивая с землёй и забывая о том, что в каждом человеке можно найти, как привлекательные, так и отталкивающие черты характера. Да и то, они будут относительными. Для того, кто любит милых домашних мальчиков, хамоватость станет отталкивающим фактором. Для тех, кто тащится от хулиганов, наоборот, излишняя вежливость превратится в причину прекращения общения. Так стоит ли пытаться нравиться абсолютно всем, если это нереально, в принципе?
Перемены в личности Вэнса были заметны не только ему. Вэнди тоже время от времени ловила себя на мысли, что старший брат меняется. Она пока не могла точно определить, в какую сторону идут перемены, но отметила, что есть какие-то подвижки в манере Вэнса подавать себя. Дурацкая походка, которую он вынес из модельного бизнеса в реальную жизнь, канула в небытие, действия из лениво-дерганных стали нормальными. Казалось бы, трудно совместить два таких понятия, как ленца и некая порывистость, но Райли их компилировал, вызывая этим раздражение у окружающих. Тормозил, когда надо было действовать резко, без промедления, но, когда нужно было остановиться и подумать, наоборот рвался вперёд, тем только портил всю картину. Теперь он стал рассудительнее и больше не ныл на тему собственной ничтожности. А ещё не донимал окружающих вопросами о том, как понравиться девчонкам. Или же донимал, но только Натаниэля. Уже хотя бы за это следовало поблагодарить Кроули и выдать ему медаль за стойкость, которую он проявлял, не срываясь и не посылая Вэнса с его размышлениями в дальние дали.
Пожалуй, тот факт, что Вэнс начал сливать свои эмоции в чужие уши, послужил и некоему сближению с Вэнди. Вообще-то у них никогда не разгоралось эпичных конфликтов, которые не так уж редко возникают в семье, где воспитывается сразу несколько детей, но сейчас тем для споров вообще не осталось. Раньше можно было устроить прения на тему «мужских» и «женских» штучек, чем Вэнди и Вэнс занимались постоянно. Теперь о мужских штучках разговоры велись с Натаниэлем, к его же советам Райли и прислушивался. Война полов на территории отдельно взятого дома закончилась. Вэнди окончательно убедилась в том, что её брат нуждался не столько в подружке, сколько в компании, в принципе. Как только у него появился друг, в доме сразу наступила тишь да гладь, и теперь Райли могли претендовать на звание образцовой семьи...
Отложив флакончик с лекарством в сторону, Вэнс натянул на голову шапку, поправил волосы, вытаскивая их из-под шарфа, и направился к выходу из комнаты.
– Догоняй, – бросил сестре. – А то уеду без тебя.
– Сейчас, – отозвалась Вэнди, вновь собирая тетради и устраивая их на краю стола, как было до того, как она появилась и навела в чужих вещах творческий беспорядок.
Время бежало быстро, и ныне неумолимо приближались дни рождественских праздников. Первая ассоциация с праздниками? Конечно, подарки. Вот за ними брат с сестрой и планировали отправиться. Нужно было купить что-то родителям, Вэнди – позаботиться ещё и о презенте для Хантера. Плюс присмотреть что-нибудь для себя. Возможно, купить новую одежду? Родители в этот раз были добрыми, потому пожертвовали щедрой рукой кредитку, разрешив младшему поколению Райли, если не шикануть, то хотя бы немного приблизиться к мечтам о красивой жизни. Но при этом искренне надеялись на благоразумие детишек. Во всяком случае, Вэнс не должен был просадить все деньги, потому карточку ему и вручили. Вэнди пришлось сделать вид, что она не обижена. Да и не особо обиделась, если говорить начистоту. Всё же Вэнса по старшинству могли выбрать, а не потому, что считали его более ответственным в вопросе траты денег, нежели младшую сестру.
Помимо подарков на повестке дня было ещё одно событие, а именно – вечеринка. Старшеклассники искренне желали оторваться без родителей, но поскольку в клуб доступ имели лишь единицы, далеко не все горели желанием делать себе поддельные удостоверения или же платить за возможность пройти через чёрный ход, было решено организовать мероприятие дома у кого-нибудь. Вообще-то изначально торжество планировал провести у себя Спейд, но потом он от своих же слов отказался, заявив, что планы изменились, и он не может. Вот совсем-совсем не может. Открывать секрет, почему отказался от проведения вечеринки, он не стал. Со всеми подряд не откровенничал, но Вэнди было позволено чуть больше, чем остальным, потому она прекрасно знала, что послужило причиной для отмены торжества.
К Спейдам в преддверии праздников нагрянули представители старшего поколения по материнской линии. При любом раскладе их невозможно было выставить на улицу, чтобы собрать всех приятелей Хантера. Потому и вечеринку пришлось отменить. Вопрос о месте проведения снова приобрёл остроту. Всё разрешил Кроули, сказавший, что его дом будет свободен, поскольку у Селины на этот день выпало дежурство. Школьники, поняв, что вечеринка состоится, воспрянули духом. Особенно Вэнс, который до того момента даже не рассчитывал на приглашение. Теперь у него появился реальный шанс попасть на вечеринку. Единственным, кого смена места проведения не очень-то порадовала, оказался Сеймур. Услышав предложение Натаниэля, он дёрнулся так, словно его током ударили, но возмущаться громко не стал, предпочитая промолчать. Но, судя по всему, на его присутствие можно было не рассчитывать.
Вообще-то Райли напрасно переживал, у него был реальный шанс и в список Хантера попасть. Хотя бы потому, что изначально выпускники планировали собраться все-все, независимо от положения в школьной иерархии, потому что последний год вместе, такие дела. Даже лузерам вход открыт, никто препятствовать не станет. Возможно, на вечеринке им много внимания не уделят, но на дверь однозначно не укажут. А Вэнс теперь не такой уж неудачник, как все раньше думали. Да, он не умеет играть в футбол, по-прежнему, хреново играет в баскетбол, выглядит временами, как пугало, но он общается с Кроули, а тот совсем не полное днище, он едва ли не правая рука Спейда.
Жизнь налаживалась, подчинившись правилу шести рукопожатий. Райли оказалось достаточно всего пары, чтобы выбраться из той норы, в которой он отсиживался после своего переезда, и понемногу начать стряхивать с себя пыль. Конечно, до школьного кумира он не вырос, но на лоб стикер с надписью «неудачник» уже мог не наклеивать. Странно, что всего пару месяцев назад он был готов к подобному шагу, а о перспективах изменить ситуацию думал без особого энтузиазма.
Вэнди, которая изначально тоже особых надежд на новичка не возлагала, оказалась приятно удивлена сложившейся ситуацией. Правда, как и любая женщина, была слегка любопытна. Её занимал вопрос, почему же староста и новичок так старательно избегают общества друг друга. Как говорил Вэнс, на первых порах они довольно активно демонстрировали свою неприязнь, Натаниэлю хотелось узнать больше о жизни Бэнкса, понять причины странностей последнего. Сеймур бесился, каждого встречного, с кем успел поговорить Кроули, записывал в шпионы, подосланные новичком. Но в итоге и этот период остался в прошлом, не оставив ничего, кроме воспоминаний. И теперь они просто старались не пересекаться, вообще никак.
В определённый момент Райли, конечно, узнал, что Натаниэль любит классическую музыку больше, чем любую другую, да и о то, что отец Бэнкса был довольно известным в определённых кругах скрипачом, открытием для него не стало. Интерес Кроули к персоне Сеймура этим легко оправдывался, но вот стремление держаться на расстоянии, пренебрегая даже элементарной вежливостью и приветствием, заставляли окружающих удивляться, что же не поделили между собой эти двое. Ответа так никто и не нашёл, потому решили оставить всё, как есть. И даже тот факт, что Бэнкс может проигнорировать чужое приглашение, уничтожив планы о встрече всем выпуском, не очень-то смутили окружающих. Вечеринка оказалась важнее сборов в полном составе. В конце концов, Сеймур никогда повышенной общительностью не отличался. Его образ старосты не мог затмить в сознании многих образ мрачного существа с голосом Мэнсона в плеере и матом на кончике языка...
Прихватив куртку, Вэнди выскочила во двор. Вэнс уже сидел в машине и нетерпеливо постукивал пальцами по рулю.
Зима в этом году радовала обильным снегопадом, но совершенно не вдохновляла холодом. Ещё один пункт, который Райли просто на дух не переносил. Он чудесно существовал три сезона в год, но, как только приближалась зима, он готовился к тому, что теперь настанет череда постоянных простуд. И это при том, что иммунитет его ослаблен не был, а противная болячка всё равно цеплялась с завидным постоянством. Самое смешное, а, может, грустное заключалось в том, что заболевал Вэнс, независимо от того, какая погода стояла на улице. Хоть мороз, хоть солнце. Его организм реагировал на это время года одинаково, словно чувствовал. Заболевание совпадало с календарными сроками. Райли, в принципе, мог и не болеть зимой, но какой-то из симптомов мерзкой простуды его всё равно преследовал, будь то першение в горле или же сопли, текущие из носа, словно он только что ударно наревелся за десятерых. Продолжалось это до наступления весны, а потом прекращалось так же стремительно, как и появлялось. Кроули как-то пошутил, что у Вэнса аллергия не только на пыльцу определённых растений, но и на зимнее время года. Иногда Райли ловил себя на мысли, что есть в высказывании приятеля рациональное зерно, поскольку иными причинами объяснить своё стремление расклеиться у него не выходило. Как прежде, так и теперь.
Вэнди всю прелесть зимних прогулок ощутила, пробежавшись от двери до машины. Создавалось стойкое впечатление, что она только что прошла через ледяной коридор и на выходе превратилась в сосульку. Нырнув в машину, она выразительно застучала зубами. Всё же погода иногда выкидывала странные фортели. Прежние зимы были несколько мягче, нежели эта.
Из-за холода они с Хантером не встречались, предпочитая сидеть дома, обмениваясь впечатлениями о прошедшем дне через аську или скайп, но вот выбираться за пределы тёплой комнаты никто из них не торопился. Если в летнее время Вэнди мечтала о романтике, пусть и весьма сомнительной в их случае, то теперь она только благодарна оказалась Спейду за некоторую практичность.
– Ты уже решил, что мы будем покупать? – спросила, забираясь на переднее сидение и пристёгиваясь.
– Кофе. Много горячего кофе, – отозвался Вэнс.
– А если серьёзно?
– Пока не знаю. Ты же в курсе, я весьма равнодушен к магазинам.
– Значит...
– Что? – поинтересовался Вэнс, перехватив хитрый взгляд младшей сестры.
– Снова придётся положиться на мою фантазию?
– Скорее всего.
– Так я и думала, – хмыкнула Вэнди.
– Скажешь, что это плохо? Я всё равно не поверю.
– Почему?
– Потому что у меня отстойный вкус и так далее, и тому подобное, – заметил Вэнс.
– Заметь, я этого не говорила.
– Сегодня. А раньше?
Вэнди окинула брата придирчивым взглядом.
– Знаешь, не думала, что скажу это, но после того, как ты начал общаться с новеньким, в тебе что-то изменилось. Во всяком случае, ты даже в своей безвкусице смотришься не так, как прежде. Может, это уверенность в себе?
– О, да. Она украшает, – засмеялся Вэнс.
– Я серьёзно.
– Я тоже.
– В любом случае, ты больше не культивируешь в себе комплекс неполноценности, и это отлично.
Вэнс хмыкнул многозначительно, но комментарий сестры оставил без ответа. Сегодня старший братец был немногословен, зато сестра решила оторваться за двоих, потому придумала новый повод для разговора.
– Ты пойдёшь на вечеринку к Кроули?
– А кто-то не пойдёт?
– Мне казалось...
Вэнди замолчала, сделав выразительную паузу в своей речи. На самом деле, Вэнс и так догадывался, о ком планировала сказать сестра, но, видимо, решила перекинуть инициативу ему, чтобы их диалог не превратился в монолог.
– Бэнкс? – спросил, поддержав чужое начинание.
– Он, – кивнула девушка, доставая из сумки плеер и старательно распутывая наушники.
Вообще-то можно было предположить, что у девушки в сумке должен царить идеальный порядок, но у Вэнди ничего такого отродясь не наблюдалось, там всё валялось вперемешку. Однако сама она называла весь этот коллаж творческим беспорядком и совершенно не парилась относительно того, как выглядят её вещи. Наушники были отдельной статьёй. Их Вэнди «убивала» быстрее всего. Они вечно ломались, отправлялись на свалку, на их место приходили новые. Девушка обещала самой себе, что обязательно будет за наушниками следить, но уже через полгода они снова летели в мусорку. В то время как старший брат своими пользовался уже года два, а то и три. Правда, надо отметить, что он выбирал долго, придирчиво и в итоге приобрёл такие, которые стоили больше, чем все наушники, испорченные младшей сестрой, вместе взятые.
– Знаешь, если он не почтит данное мероприятие своим присутствием, никто плакать не станет. Во всяком случае, я так думаю. А ты?
– Не знаю... – протянула Вэнди, перекидывая длинный наушник через шею. – Мне это кажется немного странным, особенно на фоне моего класса. Может, это традиция такая, когда хотя бы один человек, но откалывается от коллектива, но у нас такого нет. Не скажу, что сильно симпатизирую вашему старосте, но всё же, я бы огорчилась, если бы отдала приглашение, а он не появился.
– У вас разные стартовые позиции.
– С Сеймуром?
– Да нет же! С Кроули.
– Он обрадуется, если на его предложение ответят отказом?
– Точно ничего сказать не могу, потому что в чужих мыслях копаться не научился, но что-то мне подсказывает, что особой печали там не будет. Натаниэль уже четыре месяца с нами учится, и это не так уж мало, а они с Бэнксом едва ли парой слов в день обмениваются. Не знаю... Мне кажется, что Сеймур даже со мной активнее общался.
– Так и было, – подтвердила Вэнди. – С тобой он общался активнее. Но люди же разные... Вон с Хантером у тебя вообще общение не задалось, а Кроули с ним очень неплохо ладит.
– Может, ты ещё споёшь оду тупым спортсменам? – проворчал Вэнс, которого всегда задевало напоминание о собственных неудачах.
Не столько в общении с местной спортивной элитой, сколько именно в самом спорте. Он постоянно сталкивался на жизненном пути с людьми, которые считали, что любой мужчина обязан любить спорт всей душой, обожать и превозносить. У Райли это не получалось. И на него смотрели, как на восьмое чудо света. Как так? Парень и плевать хотел на спортивные достижения страны? Футбол, теннис, бейсбол? Вообще нет? Вэнса такая формулировка вопроса всегда бесила. Кому какая разница, как он поступает, что делает и за какую команду болеет? Более или менее его привлекала разве что команда синхронного плаванья и фигурное катание. Но если в первом случае оправдывалось всё исключительно интересом к пловчихам, но фигурное катание привлекало именно в качестве вида спорта. Оно казалось Райли довольно интересным, но окружающие почему-то записывали сию дисциплину в девчачьи виды спорта.
И снова косились в сторону Вэнса с подозрением.
Иногда он думал над тем, как было бы неплохо сделать себе футболку с надписью «Я – гетеро», в ней же и бродить по школе, поскольку без такого опознавательного знака его всё равно не признавали. С тех пор, как Сеймур сказал, что большинство учеников старшей школы считает Райли любителем представителей своего пола, многое прояснилось, но радости, конечно, не добавило. Кроули, услышав о том, что его негласно считают бой-френдом Вэнса, отреагировал стандартно. Пожал плечами и заметил, что это их проблемы. Если Райли подобная постановка вопроса смущает, они могут перестать общаться. Если он будет чужие «сенсации» пропускать мимо ушей, общение продолжится дальше. Вэнс долго не думал, понимая, что его при любом раскладе в великие любовники, покорившие сотни женщин, не запишут, потому предпочёл живое общение, пусть и с побочным эффектом, гулкому одиночеству, из которого только недавно выбрался. В конце концов, с этими людьми его будущее никоим образом связано не будет. Как только стихнет музыка выпускного вечера, и отгремят фейерверки, он потеряет связь со своими одноклассниками. А в университете у него появится новое окружение, которое не станет клеить на него ярлыки, вроде того, что гласил: «Внимание! Тупая моделька». Таким образом, общение с Кроули несколько изменило приоритеты, позволив понять, что в школьные годы жизнь не заканчивается, скорее, она только-только начинается. Однажды Райли уже сумел выбраться из незавидного положения. Вполне возможно, что ему это удастся вновь, стоит только приложить чуть больше усилий, чем он прикладывает обычно. Тогда всё будет просто замечательно.
– Я предпочитаю умных, – усмехнулась Вэнди.
– Ты сейчас о Хантере?
– Да. О ком же ещё?
– Кажется, мы живём в параллельных вселенных, – заметил старший брат.
– Тебе просто так кажется.
Вэнди закатила глаза, понимая, что это противостояние в ближайшее время закончиться не может. Во всяком случае, не в школьные годы. Возможно, со временем бой-френд и брат поменяют мнение друг о друге, но пока они учатся в одном классе, и Вэнс портит всю спортивную статистику, Спейд продолжит принижать его способности, а Вэнс будет плоско шутить на избитую тему, отказывая Хантеру в умении мыслить. Хотя бы минимально.
– Скорее всего, – брат спорить не стал, согласившись с доводами Вэнди.
Судя по тому, сколько машин оказалось на стоянке, большинство горожан решило поступить так, как и младшее поколение семьи Райли, то есть покупать подарки в самый последний момент. Сколько раз Вэнс зарекался так делать, но всё равно не мог себя пересилить и подготовиться заранее. Вэнди, конечно, пыталась его расшевелить, но чаще всего попытки её успехом не увенчивались, и со временем сестра даже пытаться перестала. Знала, что Вэнс поднимется с дивана, только вот сделает это в тот момент, когда и остальные сотни-тысячи граждан рванут за покупками.
Мест на парковке практически не осталось. Единственное, которое Вэнс смог разглядеть, было до того узким, что, казалось, туда их машина даже боком не влезет. Тем не менее, он всё равно решил рискнуть и припарковаться там. Вэнди, которая только-только заткнула уши наушниками, для мира оказалась потеряна, потому посоветоваться с ней не представлялось возможным.
Вэнс готов был восхититься собой, таким прекрасным и даже признать себя лучшим водителем современности, но в этот момент услышал дикий треск. Сначала он подумал, что снёс зеркало у близстоящей машины, но, посмотрев по сторонам, понял, что все зеркала на месте. Значит, дело в другом.
– Что случилось? – поинтересовалась Вэнди, вытащив наушник из уха.
– Кажется, в нас только что врезались, – просветил Вэнс, открывая дверь и покидая салон.
Вэнди последовала примеру старшего брата.
Как и ожидалось, это не они снесли кому-то боковые зеркала, а им разбили поворотник, причём неслабо так разбили. С места преступления нарушитель скрываться не торопился и, кажется, даже собирался обвинить Райли в своих неприятностях. Первое, что Вэнс и Вэнди отметили – это дорогущий мотоцикл, чёрно-серебристый, блестящий и просто офигенный, иными словами не передать. Если и была у Вэнса действительно какая-то слабость в жизни, так это мотоциклы, но, поскольку он на них ездить не научился, путь в гонщики оказался для Райли закрыт. Только потом, пережив несколько минут эстетического экстаза от увиденного, он перевёл взгляд в сторону водителя этого спортивного красавца и едва не вытаращил глаза от неожиданности. Потому что водитель стянул с головы шлем, тряхнул головой, отчего блондинистые волосы рассыпались по плечам и хмуро посмотрел на брата с сестрой. Мотоциклом управляла баба.
– Что скажете, котики? – пропела она отвратительно сладким тоном.
– А можно без фамильярностей? – окрысилась Вэнди, моментально повесив блондинке на лоб невидимый ярлык с перечислением личных качеств.
«Дура, сука, стерва».
Для полноты образа не хватало только жвачки, которую «Мисс ДСС» выдувала бы крупными пузырями, убивая в окружающих чувство веры в наличие хотя бы минимального количества мозгов у блондинок.
– Какого хрена? – выдохнул Вэнс, подходя ближе и разглядывая пострадавшую машину.
Кажется, все левые траты так и оставались в планах. Теперь всё, что они с Вэнди планировали пустить на шмотки и милые безделушки, приобретённые к празднику, должно было пойти на оплату ремонта.
– Переадресую этот вопрос тебе, – нагло выдохнула байкерша. – Какого хрена? Я первая заметила это место, и, да, я планировала здесь припарковаться. Но тут влезли вы...
– У тебя совсем ума нет?! – возмутилась Вэнди. – Да мы бы тебя сбили просто-напросто, если бы ты попыталась вперёд проскочить. Или ты этого и добивалась? Хотела, чтобы кто-то твою игрушку расхреначил, а ты потом содрала компенсацию? Так вот, уважаемая, иди и подучи правила поведения на дороге. Кто первым припарковался, тот и прав!
По тону младшей сестры Вэнс понял, что девица, врезавшаяся в их автомобиль, ни разу не уважаема, а правила Вэнди и сама не знает, потому что в них точно не было ни слова о местах на парковке и первенстве, способном застолбить правоту за тем или иным человеком.
Виновница аварии окинула Вэнди изучающим взглядом, получившимся довольно презрительным. Поскольку гонщица оказалась выше ростом, Вэнди впервые ощутила то, что было обычным состоянием для Вэнса. Стало не по себе и показалось, что она совсем-совсем мелкая.
– Иди, в песочнице поиграй, – фыркнула блондинка. – И не лезь, когда взрослые разговаривают.
– Не затыкай ей рот, – вступился за сестру Вэнс.
– А кому заткнуть? Тебе?
– Себе. И свали уже отсюда.
– Это. Было. Моё. Место.
– Но заняли его мы. Смирись и отчаливай.
– Только не забудь за разбитую фару заплатить, – снова влезла Вэнди, почувствовав себя увереннее, когда старший брат не промолчал по обыкновению, а тоже влез в скандал, хоть это и была перепалка с девушкой.
Наверное, окажись на её месте брутальный татуированный мужик, Вэнс вёл бы себя намного сдержаннее и, как вариант, уже пошёл бы искать новое место для парковки, уступив своё виновнику аварии.
– А ещё что?
– Но его действительно разбила ты, – произнёс Вэнс, значительно снизив градус накала страстей.
Он старался вести себя тише и спокойнее, поскольку устраивать представление прямо на стоянке было не в его правилах. Он бы вообще предпочёл обойтись без споров, поскольку и так предчувствовал один скандал. Только не здесь, а уже дома, когда родители увидят разбитую фару у машины. И хорошо, если просто наорут, а то ведь могут и водительские права отобрать, несмотря на то, что виновником столкновения стала эта девушка, а не Райли.
Собеседница шумно выдохнула и запустила ладонь в волосы, откидывая пряди от лица.
– Но всё же... – произнесла чуть растерянно.
Видимо, не ожидала, что с ней разойдутся практически полюбовно, перестав визжать и провоцировать на ответный визг.
– Только не говори, что у тебя нет денег, – усмехнулась Вэнди, окончательно осмелевшая – Судя по байку, у тебя их вполне хватит на оплату ремонта.
Вэнс предчувствовал второй виток скандала, но девушка не стала спорить.
– Наличных нет, но я выпишу чек, – пообещала, доставая из куртки ручку и чековую книжку. – Сумму проставлять не буду. На сколько отремонтируют, пусть столько и списывают. Оплачу.
– И не боишься, что обманем? – спросил Вэнс, удивившись такому повороту.
– Я надеюсь на вашу честность, – хмыкнула девица и протянула чек собеседнику.
Вэнди, по-прежнему, благополучно игнорировали, как надоедливую болонку, которая лает, а всё без толку.
Разделавшись с необходимостью оплачивать долги, гонщица снова надела шлем, села на пострадавшего в столкновении железного коня и поспешила скрыться. Видимо, рассчитывала отхватить место на верхней парковке.
– Вот и отлично, – заметила Вэнди, разглядывая чек, который брат продолжал сжимать в руке. – А то, посмотрите на неё. Она первая место заметила, мы виноваты... Будет знать, как связываться с Райли.
– Угу, – откликнулся Вэнс, пряча чек в кошелёк.
Вэнди вскинула бровь, но никак чужую реакция не прокомментировала. Только поймала себя на мысли, что братец мог своеобразно отреагировать на данное столкновение, а попросту – втрескаться. То ли в гонщицу, то ли в её мотоцикл, то ли в обоих сразу. Иногда с ним такое бывало. Правда, и отпускало быстро.

Дата добавления: 2015-12-01