11 страница

– Это невозможно! – возмутилась я. – Скорей всего профессору поставили неправильный диагноз, ведь в те годы еще не было достойной диагностической аппаратуры, такой как современные томографы.

– Доктор начал расспрашивать Андрея Валентиновича, интересоваться, чем он лечился, – словно не слыша меня, продолжала Эстер, – и Бархатов ему сказал: «Любая болезнь дается человеку неспроста. Она вроде сигнала: ты живешь неправильно, изменись и обретешь здоровье. Я теперь благодаря Семену Бурмакину стал совсем другой и вы-здоровел». Лида рассказала, что муж действительно с той поры стал себя вести иначе – не цеплялся за карьеру, увлекся творчеством. Но академиком все-таки стал.

– Верно, – пробормотала я. – Кстати! Надо же отнести Андрею Валентиновичу еду. Сейчас соберу поднос… А что случилось с беседкой, где разговаривали брат и сестра Бархатовы? Сейчас в саду никакого сооружения нет.

– Сгорела, – вздохнула Эстер. – Буквально после трагедии шестнадцатого сентября. Сильно полыхнула, пожарные не успели, прикатили, когда и углей не осталось. Да они и не очень спешили – не жилой ведь дом. Лидия Сергеевна бравых парней даже на участок не пустила. И очень на Федоровых рассердилась, на Валерия и Майю, они тогда по соседству жили и наряд вызвали.

– Родители Егора? – уточнила я.

– Точно, – подтвердила Эстер. – Они пламя из окна увидели и в пожарную часть звякнули. Лида брандмайору сказала: «У нас на участке цветы раритетные посажены, вы их потопчете. Спасибо, что побеспокоились, но до свидания». Ситуация получилась не очень приятная. Да и потом тоже… Начальник наряда стал возмущаться, дескать, им надо посмотреть, разобраться, а хозяйка в ответ:

– Знаю я о ваших повадках, сейчас сопрете у нас что-нибудь и скажете, что в огне погибло.

Брандмайор ушел, бурча под нос:

– Еще раз позвонишь – никто к тебе не приедет.

– Я вас не беспокоила, – парировала Лидия, – идите к Федоровым и их отчитывайте. Подняли шум из-за дощатой будки.

Лида так разозлилась на Федоровых, что на следующий день, когда Майя прибежала к Бархатовым, не захотела выйти в прихожую.

– Скажи ей, у меня мигрень, – велела она Эстер.

– Хозяйка приболела, – сообщила экономка соседке.

– Очень жаль! – нервно воскликнула Майя. – Простите, Егор не у вас?

– Нет, – удивилась прислуга. – Что ему сегодня здесь делать? Он приходит к Юрию, а тот захворал, лечится сейчас. А что случилось?

– Гоша пропал! – зашмыгала носом мать. – Со вчерашнего вечера его нет. Хватилась его в полночь, заглянула в комнату, где ребята спят, двое сыновей на месте, Гошина постель пустая. Ранец под столом, значит, из школы он пришел. Куда потом подевался?

– В двенадцать ночи всполошились? – протянула Эстер. – А за ужином сын присутствовал?

Майя покраснела.

– Я поздно приезжаю с работы, муж тоже занят, нелегко ведь поднять на ноги ораву детишек, вот и вкалываем без отдыха. Они сами едят, а потом спать укладываются. Я подумала, Гошик у вас ночует.

– Мы бы никогда не оставили в доме ребенка, не поставив в известность его родителей, – с укоризной ответила ей Эстер.

Рассказчица перевела дух, и именно в эту минуту, словно почувствовав, что мы говорим о нем, в кухню вошел Егор.

– Можно чаю? – попросил он. – Жажда замучила.

Эстер пошла к банке с заваркой, а я взяла поднос с едой и поспешила к Андрею Валентиновичу. На сей раз академик решил не утруждать себя излишней вежливостью.

– Продукты? Хорошо, – буркнул он, увидев меня. – Поставь куда следует.

Я осторожно освободилась от ноши – поместила поднос на обеденный стол между карандашницей, из которой торчала розовая пластмассовая шариковая ручка с изображением кошки на колпачке, и большой бело-голубой любимой чашкой ученого.

– Пора уходить, – бесцеремонно напомнил мне затворник, – до свидания.

Очевидно, сегодня в стране Хо плохо шли дела. Может, там случилась революция, началась война или упала цена за баррель нефти?

Покинув негостеприимную обитель историка, я увидела, как мимо решетчатого забора промелькнул черный «Мерседес», на котором возят Антона, и заторопилась к воротам. Брат Сони вышел из машины, и я воскликнула:

– Хорошо, что ты сегодня не задержался! Пошли!

– Куда? – спросил Тоша.

– К твоему компьютеру. Надо кое-что выяснить, ты мне обещал содействие.

Антон одернул легкую льняную куртку.

– Мы договаривались так: услуга за услугу.

– Я помогла тебе приехать принцем на белом коне в дом любимой, – напомнила я. – Надеюсь, ты не забыл? Что изба оказалась не Ритиной, это не моя вина.

– А я раздобыл сведения о Коровине и мединституте, – парировал Тоша. – Один – один.

– Это неравноценно! – возмутилась я. – Ты потратил от силы пять минут!

– Разве речь шла о времени? – хмыкнул Антон. – Мы договаривались об услуге. Если тебе вновь нужна моя помощь, готов ее оказать в обмен на твою работу.

– Какую? – сердито поинтересовалась я. – Не испытываю ни малейшего желания снова галопировать на Бруно.

Антоша пригладил волосы.

– С конем получилось глупо, а вот с феей, думаю, выйдет круто.

– С кем? – поперхнулась я. – Что ты еще придумал?

– Рита необычная девушка, – засверкал глазами Антон, – она романтичная, верит в сказки.

– Очень мило, – фыркнула я. – Сколько лет красотке?

– Не знаю, – ответил Ромео. – А это важно?

– В принципе нет, – осторожно сказала я. Хотя, на мой взгляд, влюбившись в девицу, следует хотя бы примерно определить ее возраст. Двадцать годков Джульетте? Тридцать? Сорок? Пятьдесят?

– Она прекрасна! – закатил глаза влюбленный.

– Ясно, – кивнула я, – продолжай про фею.

– Слушай внимательно! Я придумал суперштуку…

Антон заговорил, размахивая руками, и я покорно внимала ему. А из парня фонтаном била буйная фантазия создателя компьютерных игр – он решил организовать для возлюбленной сказочный вечер. В прямом смысле слова.

– Рита запирает магазин в семь, – вводил меня в курс дела Тоша, – домой она всегда идет через лес. Там только одна тропинка, разминуться невозможно. Когда она приблизится к оврагу, ее встретит фея в бархатном плаще.

– Ну вообще… – захихикала я.

– Именно так! – торжественно объявил компьютерщик и потряс сумкой. – Вот, я взял напрокат костюм, тебе подойдет.

– Значит, роль доброй волшебницы отведена мне? – на всякий случай уточнила я.

– Разве не понятно? – недовольно протянул Тоша. – Все очень просто. Ты должна будешь подать Маргарите коробочку и сказать: «Твоя красота пленила принца на белом коне. Он посылает тебе подарок и с нетерпением ждет около своего замка». Потом ты приводишь ее к нашему сараю, а там уже стоим мы с Бруно. Отлично я придумал? Учел все нюансы: конь, фея, замок.

Я откашлялась и произнесла целую речь:

– Замечательный сценарий. Но я страшный прагматик и сразу думаю о бытовых мелочах. Как почувствует себя Рита, когда увидит, что в замке хозяйничает пожилая колдунья, маменька принца? Не разочаруется ли красавица, узнав о том, что Бруно взят напрокат? Согласится ли она броситься на шею незнакомому мужчине, даже если тот королевич? И последнее по списку, но первое по важности: что сделает Лида, увидев твою невесту? Не следует делать матери такие сюрпризы.

Лицо Антона вытянулось, и я дала задний ход.

– Хорошо, помогу тебе. Но, думаю, добрая волшебница в сценарии совершенно лишняя. Почему бы тебе самому не встретить любимую в лесу и лично не передать ей сувенир? Кстати, что в коробочке? Кольцо?

Антон с укоризной посмотрел на меня.

– Ты сказки читала? Кольца появляются лишь в момент свадьбы. Естественно, там будет волшебный клубок, который приведет Риту к принцу.

– Только в старинных сказках главная героиня радуется мотку ниток, современной девушке больше по душе украшение, – вздохнула я. – И чем оно дороже, тем любовь крепче.

Антон насупился, открыл сумку и достал бархатный мешочек.

– Вот, можешь посмотреть на эту вещь. Рита придет в восторг.

– Ты говорил про коробочку, – уточнила я.

– Не придирайся к словам, – надулся собеседник. – Не в форме тары дело, а в ее содержании. Ну, открывай.

Я осторожно развязала торбочку и вытащила оттуда конфету в темно-синем фантике.

– Теперь аккуратно разверни бумажку! – приказал Антон.

Я подчинилась.

– Ну, что ты видишь? – с нетерпением спросил Тоша.

– Шоколадку, – ответила я. – Похоже, горькую и, возможно, с орешками, вон сверху торчит кусок миндаля.

– Зажми конфету в кулаке, – скомандовал компьютерщик.

– Ну уж нет! – возразила я. – Пачкайся сам, она живо растает.

– Не спорь, выполняй, – велел Антон.

Решив, что он рехнулся от любви, я выполнила требование.

– Здорово, да? – воскликнул он.

Я хотела сказать, что не нахожу ничего здорового в своем положении, наоборот, чувствую себя крайне глупо, стоя во дворе с шоколадкой в кулаке. К тому же стал накрапывать небольшой дождик, погода к вечеру испортилась. И тут из моей сжатой ладони послышался хриплый мужской голос:

– Привет! Альберт с вами.

– Ой! Кто это? – подпрыгнула я.

Антон довольно рассмеялся.

– Электронный помощник-справочник. Новейшая, суперсовременная разработка, не продается нигде. Вообще-то, это особое изобретение, его создали для агентов, которые выполняют секретные спецзадания. Альберт, координаты!

– Московская область, Истринский район, почтовое отделение Пылкино, поселок Филимоново, дом двенадцать, – без запинки произнес голос.

– Температура? – спросил Антон.

– Восемнадцать градусов тепла по Цельсию, – ответил Альберт.

– Ну и ну! – восхитилась я. – Как он это проделывает?

Антон сделал шаг вперед.

– Хочешь, чтобы я рассказал тебе принцип работы Альберта? Сам толком его не знаю, прибор разрабатывался в течение длительного времени…

– Нет, мне просто интересно, как он включается, – остановила я Тошу.

– Срабатывает от тепла тела. Проще некуда. Просекаешь теперь, какую вещь я дарю Рите?

– Будь девушка шпионом, прибамбас привел бы ее в восторг, – заметила я. – Но зачем Альберт простой продавщице из сельпо?

Антон нахмурился.

– Даша, вдумайся! Тебе преподнесли уникальное изобретение, штучный вариант. Ты единственная в мире, кроме его создателей, обладаешь мегановинкой.

– Угу, – протянула я, рассматривая конфету. – А почему мегановинка выполнена в виде шоколадки?

Антон улыбнулся.

– Если агента обыщут, то конфета не привлечет внимания. Для активации Альберта необходимо развернуть бумажку и дать почувствовать ему тепло человека. Допустим, ты попала в поле зрения полиции…

– Можешь не продолжать, – перебила я. – Патруль не сделает стойку на шоколадку, ее даже могут оставить задержанному.

– Конфета – это женский вариант, – улыбнулся Тоша, – для мужчин сделают что-то другое. Хотя в принципе, освоив технологию, Альберта можно будет замаскировать под любой предмет.

– Где ты его взял? – сообразила наконец спросить я.

– Не скажу, – буркнул Антон. – Ну, согласна мне помочь?

– Все-таки тебе самому надо Риту на тропинке перехватить, – буркнула я.

– А белый конь? – напомнил «принц». – Он непременный атрибут действия. Я оплатил еще двое суток аренды Бруно, но жеребца лучше не отводить далеко от сарая.

– Согласна.

– Рита должна увидеть принца и белого коня, – повторил Ромео. – Ну, хватит болтать, до закрытия магазина всего ничего осталось. Запомнила задание?

– Встречаю Риту, отдаю ей подарок, привожу девушку к сараю, а там ты с Бруно, – отрапортовала я. – Стоп. А если Маргарита откажется идти с незнакомой женщиной?

– Ты же фея, – пожал плечами Тоша.

– Дурацкая идея! – не выдержала я.

Младший Бархатов смерил меня сердитым взглядом и возразил:

– Гениальная. Как все, что я придумываю. Ну, готова? Если мне не поможешь, то не рассчитывай, что я займусь твоими проблемами.

– Очень дружеское напутствие, – съехидничала я.

– По-твоему, друг обязан выполнять твои желания, ничего не получая взамен? – заворчал Антон. – Мне не нравятся люди, которые говорят: «Помогать надо бескорыстно. Вот сделайте мне все по списку, не ожидая ни благодарности, ни оплаты, ни ответной любезности, радуйтесь тому, что продемонстрировали широту своей души».

– Пошли в дом, – промямлила я.

– Зачем? – насторожился Тоша.

– Не переодеваться же в наряд феи во дворе под дождем, – вздохнула я.

– Тебе надо лишь накинуть на себя плащ, – пояснил Антон. – Нечего время зря терять.

Минут через двадцать я, ощущая себя полнейшей идиоткой, шагала по узенькой тропинке, змеившейся между деревьев. На мне был длинный плащ из темно-красного искусственного бархата с большим капюшоном, на котором сверкали звезды из золотой фольги. От костюма попахивало дезинфекцией, но он закрывал меня от мороси, сеявшейся с неба. Вот только Антон слукавил – кроме дождевика, мне пришлось надеть сапожки из блестящей клеенки, весьма некомфортные. Их носы, загнутые и карикатурно длинные, делали ступню похожей на лыжу. Хорошо хоть каблук в форме рюмочки был небольшим. Увидев этот ужас, я попыталась сопротивляться:

– Не хочу их натягивать из брезгливости. И в кедах в лесу намного удобнее.

Но «Ромео» ни на йоту не отступил от задуманного сценария.

– Костюм прошел дезинфекцию. Феи не разгуливают в кроссовках, все должно быть по-настоящему!

– Добрые волшебницы не водятся в Подмосковье, – грустно сказала я, натягивая неудобные боты, – слово «по-настоящему» в контексте затеи звучит нелепо.

– Ты уверена? – прищурился Тоша.

– Абсолютно, – кивнула я. – Пока не встречала здесь ни одну добрую колдунью.

– А со сколькими микробами чумы ты здоровалась за руку? – без тени улыбки поинтересовался компьютерщик.

– Ты уверен, что эта болезнь вызывается микробами? – в тон ему спросила я. – Слышала, что возбудитель «черной смерти» – бактерия. И, слава богу, я с ней не знакома.

– Это не значит, что возбудителя нет. Он невидим, но он существует, – менторским тоном подчеркнул Антон. – Хватит разглагольствовать, Риту прозеваешь. Вот тебе еще волшебная палочка.

Больше я ничего не сказала и отправилась в путь.

Длинные носы сапог постоянно задевали о корни деревьев, поэтому я шагала, как цапля по болоту, высоко задирая ноги. В лесу было довольно темно, ведь по бокам тропинки росли отнюдь не фонари, а небо затянули тучи. Но у меня имелся автономный источник света – волшебная палочка феи заканчивалась звездой, которая на самом деле являлась небольшим фонариком, неплохо освещавшим дорогу.

Ждать Риту я решила около большой сосны и не скажу, что испытала удовольствие, слушая шорохи, раздававшиеся со всех сторон. Нет, я отлично знала: лес тут не похож на тайгу, это всего лишь елки да березки, окружающие коттеджный поселок и деревню, ни медведей, ни волков, ни кабанов здесь не водится. Но все равно мне было не слишком уютно, поэтому я очень обрадовалась, когда в зоне видимости показалась невысокая фигура, тоже замотанная с головы до пят в плащ с капюшоном. Я помахала палочкой-фонариком, и фигура замерла.

– Добрый вечер!

– Ну, привет, – настороженно ответил мне звонкий голос.

– Не бойтесь, – проворковала я. – Вы идете из магазина домой?

– Точно, – уже более спокойно сказала девушка. – Как вы догадались? Вы кто?

Я растопырила руки и завела:

– Здравствуйте, я добрая фея, меня зовут…

Вдохновение иссякло. Антон забыл сообщить имя волшебницы! Как представиться? Горгоной Медузой? Нет, она явно из другой сказки. Леди Макбет? Опять не то.

– Что вам надо? – попятилась Рита.

– Меня зовут Отелло, – представилась я и прикусила язык.

Вот уж ляпнула! Чудовищная глупость! Ну при чем тут чернокожий военачальник, задушивший свою несчастную жену Дездемону?

– Здо́рово, – буркнула продавщица. – Имечко у тебя, однако, интересное. Отелло! Как в кино.

– Вы не поняли, – начала я выкручиваться. – Отелло – это отчество, а мое имя… Бим.

Едва короткое слово вылетело изо рта, как я разозлилась на себя пуще прежнего. Хорошо, что не успела добавить «и Бом». Помнится, так зовут в цирке парочку клоунов – Бим и Бом. Отличное начало, Дашенька! Но делать нечего, надо продолжать.

– Я фея, которую прислал принц на белом коне.

– Офигеть… – пробормотала моя визави. – Всего-то баночку пива выпила, и такие глюки.

– Я не галлюцинация, – быстро заверила я, – а пришла, чтобы исполнить твое самое заветное желание.

– Обалдеть! – воскликнула девица. – Правда, что ли? Неплохо бы зарплату побольше, машину приличную, квартиру в Москве, путевку в Турцию на три месяца и мужа хорошего, не пьяницу, не ревнивого бурундука, как мой идиот.

– За тобой приехал принц на белом коне, – повторила я и протянула продавщице мешочек, – тут от него подарок.

Она осторожно взяла бархатную торбочку.

– Спасибо. Ты, как я понимаю, в Прохоровку идешь? Я бы тебя проводила, но домой спешу, Борька кипеж устроит. У меня мобила разрядилась, небось у мужа в башке хрен знает что уже варится. Страсть ревнивый он у меня. Поэтому ступай сама, иди прямо, точнехонько выйдешь.

Девушка улыбнулась мне из-под капюшона и двинулась вперед. Секунду я стояла молча, переваривая услышанное, потом крикнула:

– Эй, ты замужем?

Продавщица обернулась и махнула рукой:

– Прохоровка там! Никуда не сворачивай!

В душу закралось нехорошее подозрение.

– Как тебя зовут?

– Аня, – крикнула девица, удаляясь.

Я бросилась вдогонку.

– Стой! А где Рита?

– Какая? – не останавливаясь и не оборачиваясь, поинтересовалась Анна.

– Продавщица из сельпо, – уточнила я.

– Она сегодня в Москву к зубному уехала, попросила меня ее подменить.

– Отдай подарок! – заорала я, прибавляя скорость. – Извини, ошибка вышла, мешочек предназначался Маргарите! Там очень ценная вещь! Конфета! Она уникальная! Единственная на всем земном шаре!

Аня пригнула голову и помчалась по тропинке со скоростью молодой белки. Я изо всех сил пыталась не отстать, но в какой-то момент слишком длинный носок сапога зацепился за ветку, и меня угораздило шлепнуться носом в землю.

Глава 24

Пару минут я барахталась в плаще, потом смогла принять вертикальное положение и впала в панику. Совершенно посторонняя тетка утащила раритетный прибор! Вероятно, на его производство таинственная лаборатория потратила столько денег, сколько нет в годовом бюджете какой-нибудь слаборазвитой страны. Что мне делать? Бежать к Антону и говорить: «Вчера ты перепутал избу, а я сегодня ошиблась с девушкой?»

Представляю реакцию компьютерщика! Он же разозлится до икоты и ни за что не захочет мне помогать. А еще я не хочу выглядеть дурой. И если до конца разбираться в случившемся, я совершенно не виновата. Антон сказал, что по тропинке в это время суток ходит только Рита. Я всего лишь поверила его словам. Кстати, ведь я спросила Анну: «Спешишь из магазина домой?» – и услышала в ответ: «Да». Конечно, мне в голову не пришло усомниться, что передо мной Маргарита. Антону прежде следовало тщательно разузнать планы возлюбленной, а уж потом посылать в лес несчастную фею в такой неудобной обуви.

В кармане брюк заработал мобильный, я вытащила трубку и услышала шепот Антона:

– Ты куда подевалась? Мы с Бруно устали ждать.

Ну да, в особенности притомился наглый конь, который ничего не делал, а дрых в сараюшке. И как мне поступить? Сообщить «принцу» правду? Ни за какие коврижки! В моей голове мгновенно оформился план.

– Тоша, вам с лошадкой придется еще с полчасика поскучать. У Риты в магазине налоговая проверка, поэтому она задерживается с закрытием. Не волнуйся, я ее встречу.

– А-а-а, – протянул Антон. – Ладно.

Я сунула трубку на место и решительным шагом двинулась в деревню.

Из каждого безвыходного положения непременно найдется выход, главное, не паниковать, а спокойно оценить обстоятельства. Судьба захлопнула перед твоим носом парадную дверь? Ищи запасной вход, протискивайся в форточку, расковыривай пол и рой подземный ход. Не можешь долететь до цели? Беги к ней, шагай, ползи, но только не говори: «Я сделал все, что мог». Раз не добился желаемого, значит, не сделал. Сложишь лапки, сдашься – кто-то вместо тебя получит награду.

Я добралась до первого дома и постучала в окно.

– Чего надо? – крикнули изнутри.

– Подскажите, где живет Аня, – попросила я.

– Которая? У нас их три, – проорали в ответ.

– У Анны муж Борис, – уточнила я.

– Через дорогу. Синие ворота у ней.

Нужный дом я обнаружила через минуту. Калитка оказалась не заперта, никаких злых собак во дворе не было, дверь в избушку тоже стояла полуоткрытой. Я вошла в тамбур, в нос пахнуло чем-то кислым. Похоже, Анна не из аккуратных хозяек, в сенях у нее жуткий бардак и грязь.

– Гадина! – долетело из избы. – Где шлялась, дрянь? Я по часам засек: от магазина до дома медленным шагом пять минут двадцать восемь секунд ходьбы. А ты через девять приперлась! С кем трахалась?

– Дурак! – ответила в том же духе Аня. – Это только ты за четыре секунды успеваешь, другим поболе времени надо. Чего набычился? Объяснила уже: встретила бабу, поболтала с ней.

– Ща ты у меня огребешь! Брехло! – завопил супруг. – Не бывает никого в лесу в такой час, и погода не для прогулок, дождь!

– Из Прохоровки она, – устало сказала Аня. – Отстань, урод! Лучше работу поищи, а то пялишься с утра до ночи в телик, вот от безделья и психуешь.

– Ты мне изменяешь! – завизжал Борис.

Я решила прийти на помощь Ане, перешагнула через кучу разномастной нечищеной обуви, чуть не споткнулась о валенок и без приглашения вошла в квадратную комнату, обставленую по моде середины двадцатого века. Полированная «стенка» забита хрусталем, стол застелен льняной скатертью, под потолком пятирожковая люстра производства ГДР. Темно-бордовый ковер украшает стену, зелено-бежевый укрывает тахту, на углу которой сидит бабушка в синем байковом халате и толстых самовязаных шерстяных носках. Старушка с раскрытым ртом наблюдает за Аней и Борисом, выясняющими отношения. Ей так нравилось участвовать в их скандале, что она даже не смотрела на экран большого плоского телевизора – единственной новой и дорогой вещи в комнате.

– Добрый вечер! – звонко произнесла я.

– Что за чучело? – «ласково» отреагировал хозяин. – Мама, ты опять за собой дверь не заперла? Шляешься в сортир по сто раз, и у нас вечно вход нараспашку. Я тебе шалаш около очка поставлю, будешь там жить.

Бабуля сделала вид, что не услышала хамства сына.

– Блин! – выпалила Аня. – Как ты меня нашла?

– Ага! – удовлетворенно заметил Борис. – Значит, я, как всегда, прав, ты изменница.

Аня бесцеремонно показала на меня пальцем:

– С ней сплю, да?

– Точно! – выпалил филимоновский Отелло.

Жена закатила глаза.

– Уж ты определись, кто твоя жена – лесбиянка или проститутка.

– Не хами мужу! – взвыл Борис.

– Занесло меня к психам… Боря, она из Прохоровки. Неужели не понятно? – вздохнула Аня. – Женщина, что ты хочешь?

– Анечка, я дала вам… – начала я, но была прервана торжествующим возгласом Бориса:

– Ага! Если у вас с ней ничего нет, то откуда ей известно, что ты Анна?

– Уймись, а? – попросила жена. – Совсем от безделья сбрендил. Вон, у соседей поросенок Мишка, я его Мишаней кличу, и что теперь, он мой любовник?

– Кто тебя знает, развратницу, – грустно вымолвил Борис. – У баб одно на уме – как мужнин кошелек обчистить и с кем налево сходить.

– Плохо считаешь! – разозлилась Анна. – Значит, не одна гадость у меня в мыслях, а две. Кстати кошелек твой пополняется из моей зарплаты. Какой смысл мне из него бабки тырить?

Я подняла руку.

– Извините, давайте быстренько решим небольшую проблему. Анечка, верните сувенирчик, который вам на тропинке вручила фея.

Борис выпучил глаза.

– Ну, удостоверился теперь, что она из Прохоровки? – усмехнулась Аня. И, четко произнося слова, словно беседуя с маленьким ребенком, спросила: – Мешочек назад желаешь?

– Да, – обрадовалась я.

Молодая женщина пошла к столу.

– Где-то я его тут швырнула. Боря, ты не видел конфету?

– За фигом она мне? – почти по-человечески ответил муженек.

– Действительно, шоколадка не пиво, – вздохнула супруга. – Марья Михайловна, вы случайно конфету не трогали?

Бабка зевнула, но ничего не сказала. Анна повернулась ко мне:

– Тебя как зовут?

Я решила не выпадать из образа:

– Фея Бом. То есть Бим.

– Ёперный театр! – возопил Борис. – Ань, вытури ее.

Продавщица открыла секретер, достала из него запечатанную коробку «Ассорти» и протянула мне.

– Бери, там много вкусных конфет с разными начинками.

Я отказалась от щедрого подарка.

– Спасибо, мне нужна только та, которую я дала вам в лесу.

Хозяйка протяжно вздохнула.

– Ладно, посмотрю в спальне, может, туда ее случайно занесла.

Она быстро исчезла за дверью, расположенной между «стенкой» и буфетом, и в гостиной неожиданно стало тихо.

– Сколько времени? – засуетился Борис. – Футбол должен скоро начаться.

– Двадцать один час сорок восемь минут двенадцать секунд, – громко произнес мужской голос, – время московское.

Старуха вскочила с дивана, потом беззвучно плюхнулась назад и прижала обе руки к животу.

– Вот оно! – завопил Борис. – Анькин хахаль здесь! Еще и в разговор влезть посмел! Ах ты…

Виртуозно матерясь, хозяин бросился к «стенке», начал выдвигать ящики и выбрасывать наружу вещи.

Я замерла на месте, охваченная дурным предчувствием.

– Перестань безобразничать! – вскинулась Анна, возвращаясь в гостиную. – Имей в виду, сам шмотье раскидал, сам его назад будешь укладывать!

– Где полюбовничка спрятала? – заорал муж, продолжая выкидывать на пол разноцветные тряпки.

Аня покрутила пальцем у виска.

– Хоть ты и кретин, но попытайся соображение включить: я чего, с карликом живу? Ну кто в ящик поместится? Ладно бы подпол или гардероб обшаривал. Еще в сахарницу загляни!

– В доме чужой мужик, – почти спокойно сказал Борис. – Он разговаривает.

Анна всплеснула руками.

– Точно свихнулся. Кстати, я дозвонилась до Прохоровки, сейчас от них машина придет. Может, и тебе туда скататься? Помнишь, как тебя зовут? Где сейчас находишься? Эй, отвечай! Где ты находишься?

– Московская область, Истринский район, почтовое отделение Пылкино, деревня Филимоново-2, дом восемь дробь один, – сообщил баритон.

Я без приглашения села в кресло.

– Кто это? – подпрыгнула Аня.

– Альберт с вами, – сообщил уникальный прибор.

Хозяйка уставилась на мужа.

– Боря, у нас в избе посторонний.

– Слышу, Ань, – миролюбиво подтвердил ревнивый супруг.

– Я его не приводила, – ошарашенно произнесла женщина. – Тебе тоже мужики без необходимости, ты по бабам таскаешься. Так кто выступает? Где он прячется? Марья Михайловна, вы тут чем и с кем занимаетесь, пока я на работе, а сынок ваш на речке балбесничает?

– Охренела? – нахмурился Борис. – Маме сто лет в обед! Ей бы целой от печки до сортира дойти, может по дороге рассыпаться. И вообще она никогда ничем таким не занималась. В отличие от тебя моя маманя на мужиков никогда даже не смотрела.

– А ты откуда взялся? – уперла руки в боки Анна. – От святого духа? Поди поболтай с соседками, хоть с Анфисой, она тебе правду про бабку-то расскажет. Зажигала Марья Михайловна по полной. Думаешь, чего ее тетя Клава терпеть не может? Потому что она с ее мужем…

– Замолчи! – гаркнул Боря. – Мать на такое не способна!

Я быстро встала и подошла к старухе.

– Марья Михайловна, вы съели конфетку? Такую темненькую, с орешками…

– А? Не слышу ничего! – прикинулась бабка. – Глухая стала, совсем плохая!

– Альберт, – сказала я, – нужна справка. Сколько будет семью восемь?

– Пятьдесят шесть, – ответил мужской голос.

– Вау! – взвизгнула Аня.

Я показала пальцем на пенсионерку.

– Он у нее в животе.

– Кто? – испугался Борис.

– Альберт, – пояснила я.

– Мужчина? – уточнил сын. – Тетка, ты ваще как, с головой дружишь?

Я растерялась. Имею ли я право разглашать тайну? Альберта разрабатывали для особо секретных целей. Если слух об этом изобретении распространится по деревне Филимоново, то через пару дней он дойдет до Москвы, и людям, которые дали Антону лабораторный образец, влетит по полной программе.

– Хочешь сказать, что у моей мамы в животе сидит парень? – наседал Борис.

– Сейчас проверим, – справилась с оторопью Анна. – Эй, ты там, сколько тебе лет?

– Дата создания Альберта десятое ноября, год засекречен, – донеслось из бабушки.

– Никогда не надо есть чужих конфет! – почти с отчаянием произнесла я.

– Как он туда попал, мужик этот? – прошептал Борис. – Ваще ни фига не понимаю.

– Попробую объяснить. Шоколадка на самом деле нечто типа… э… радио. Марья Михайловна, не играйте в молчанку, все уже поняли, что вы слопали конфету! – воскликнула я.

– Ей же нельзя ничего с сахаром! – спохватилась Аня. – Врач запретил!

Дата добавления: 2015-12-01