Глава четырнадцатая

«Проигрыш смерти»

Эдик водит лучше, чем я; даже скорость была выше, чем обычно. Управлял он без особых усилий одной рукой, а другой сжимал мою ладонь. Он смотрел то на меня, то на — дорогу. Солнце стояло ещё высоко.

Он включил радио, поймал волну, какой-то современной музыки и начал напевать знакомую мне песню.

— Тебе нравится наши исполнители? — спросила я.

— Нет, они слишком вульгарны, — тоном знатока изрек Эдик.

— Когда-нибудь скажешь, сколько тебе лет? — осторожно спросила я, боясь испортить ему настроение.

— А это важно? — с безмятежной улыбкой поинтересовался Эдик.

— Вообще-то нет, просто любопытно. Ничто так не мешает спать по ночам, как неразгаданная тайна.

— А вдруг испугаешься?

— Давай попробуем! — не выдержала я.

Он вздохнул и, заглянув мне в глаза, на время забыл о дороге. Похоже, то, что он увидел, придало ему смелости.

— Я родился в Керчи в 18 апреля 1861 году. — он вздохнул – 17 сентября 1878 года Николай нашел меня в больнице. Мне было семнадцать, я умирал от многочисленных переломав. — Эдик наверняка услышал мой судорожный вздох. — Я не очень хорошо помню, как все произошло, ведь это случилось очень давно. Зато никогда не забуду, как Николай меня спас.

— А твои родители?

— Они умерли от голода, я остался один. Именно поэтому меня выбрал Николай. Кстати, врачи даже не заметили моего исчезновения!

— Как же он тебя спас?

Эдик ответил не сразу, сначала обдумав ответ.

— Это оказалось весьма непросто. Далеко не у каждого хватило бы храбрости совершить нечто подобное. Николай всегда был самым гуманным из нас… Мне очень повезло, и, кроме боли, я почти ничего не чувствовал.

Я больше не буду говорить с ним на эту тему, уж больно она болезненная. Любопытство не порок — а большое свинство, так что не буду свиньей и не буду его об этом спрашивать.

— Думаю, Николай устал от одиночества, — негромкий голос Эдик вторгся в мои мысли. — Я был первым в его семье, а вскоре после этого он нашел Натали. Она хотела покончить жизнь самоубийством, она сбросилась с десятого этажа, но не разбилась. Тело было исковеркано, но сердце билось

— Значит, только умирающий может стать… — Мы никогда не употребляли это слово, и я снова не решилась.

— Нет, дело в Николаи! Он никогда не забирает тех, у кого есть выбор. — В голосе Эдику звучало огромное уважение. — С другой стороны, гораздо легче, когда кровь слабая, и человек не сопротивляется. — Он перевел взгляд на дорогу, и я поняла, что и эта тема закрыта.

— А Алёша и Аннет?

— Аннет была следующей в нашей семье. Лишь гораздо позднее я понял, что Николай надеялся сделать ее моей партнершей. Сам отец очень деликатен и ни о чем подобном не заговаривал. — Эдик нервно хихикнул. — Но Аннет всегда была мне только сестрой и через два года нашла Алёшу. Во время охоты на Кавказе она нашла изуродованное тело Алексея, возможно его пытался разорвать дикий зверь. Аннет сделала из него вампира, вместо того чтобы прикончить его. Она привела его к Николаю, а тот принял его как сына.

— У вас была уже на тот момент большая семья, — подсказала я, пытаясь оторвать взгляд от прекрасного лица.

— Да! Она вообще самая добрая и понимающая, и спокойная. Аннет разглядела в Алёше что-то такое, что придало ей сил. С тех пор они неразлучны, странно, что они до сих пор не живут отдельно. Однако чем младше мы кажемся, тем дольше можем прожить на одном месте. Ялта подходит идеально, и, думаю, через пару лет нам предстоит в очередной раз погулять на их свадьбе.

— А Вики и Никита?

— Вики и Никита совершенно особенные. Они пришли к нам по собственной воле. Никита вообще-то из другой семьи, совсем непохожей на нашу. После какой-то размолвки он впал в депрессию, некоторое время жил один. Вики его разыскала и привела к нам. Кстати, у неё развита, весьма, необычна способность.

— Не такая, как у тебя?

— Да. У Вики предсказывает погоду.

Эдик многозначительно на меня посмотрел.

— Прикольно, ты — мысли, Вики — погоду, Аня — много всего другого…

— И у неё ещё интуиция. Вики по интуиции и нашла Никиту и заранее знала, что он ее ищет. Она нашла Николая, меня и Натали, Аннет и Алёшу. Она, как никто другой, чувствует приближение нам подобных и знает, представляют ли они опасность.

— А таких, как вы, много? — удивилась я. Неужели вампиры незамеченными живут среди нас?

— Нет, совсем немного, и большинство кочует с места на место. Более-менее оседлый образ жизни только у тех, кто не охотится на людей, — коварно взглянул на меня Эдик. — Мы встретили лишь одну подобную семью, в маленькой деревушке на Урале.

— А остальные?

— В основном бродяги. В свое время многие через это прошли. Очень утомительно, хотя постоянно кого-нибудь встречаешь. Все они предпочитают север.

Машина остановился перед домом папы.

— Разве ты еще не поняла? На севере часто нет солнца, а у некоторых нет защиты. Думаешь, я смог бы спокойно ходить по улицам?

— Выходит, в легендах есть доля правды?

— Выходит, так.

— А Вики, как и Никита, пришла из другой семьи?

— Нет, здесь скрывается тайна. Вики не помнит своей прежней жизни и не знает, как стала такой, как мы. Она проснулась одна. Тот, кто сделал ее иной, просто ушел, и если бы Вики не встретила Никиту и Николая, то со временем совсем одичала бы.

Мне хотелось еще столько всего узнать, столько всего осмыслить, но тут, как назло, заурчало в желудке, За весь день о еде я даже не вспомнила и теперь почувствовала, как сильно проголодалась.

— Тебе, наверное, пора обедать и к тому же готовиться к вечеру, — проговорил Эдик.

— Все в порядке.

— Никогда не проводил столько времени в компании человека и вот забыл.

— Не хочу с тобой расставаться!

— Можно войти? — спросил он.

— Хочешь? — удивилась я, с трудом представляя его в огромной папиной гостиной.

— Конечно, если ты не возражаешь! — Эдик вышел на подъездную дорожку, а через секунду открыл дверцу с моей стороны.

— Очень по-человечески! — похвалила я.

— Видишь, кое-что осталось!

Я зашли в дом, а Эдик остался в дверях.

— Ты не пригласишь?

— Это опять она из вампирских шуточек?

— Да, к сожалению, нам чтобы войти в дом должны пригласить.

— Правила есть правила. — пробормотала я. — Заходи.

В доме Эдик больше походил на обычного парня, только двигался бесшумно, так что приходилось то и дело проверять, не исчез ли он.

Я вошла в гостиную, и посмотрела.

— Любопытство не порок, — сконфуженно произнес Эдик. — А что еще делать ночью?

— И часто ты это делаешь? — поинтересовалась я.

— Что? — Его мысли витали где-то далеко.

— Ты часто приходишь сюда?

— Почти каждую ночь.

— Ты не мог зайти? Ты шпионил? — Мой вопрос прозвучал недостаточно сердито, мне льстил его интерес к моей персоне.

— Ну, можно и так сказать. — он потёр затылок.

— И как ты следил за мной?

— В окно. Я залезал на дерево.

От такого ответа я начисто забыла о своих делах.

— Зачем? — Удивление в моем голосе было неподдельным.

— Когда ты спишь, за тобой очень интересно наблюдать, — объявил Эдик будничным тоном.

— Правда, тебе нравиться, как ворочаюсь с одной стороны на другую? — простонала я, и от смущение отвернулась.

На лице гостя тут же отразилась досада.

— Ты очень злишься? — настороженно спросил он.

— Нет, просто я смутилась. — хрипло пробормотала я.

— Я не знал, что тебя можно смутить?

— Следующий раз специально для тебя закрою шторы! — я улыбнулась.

В следующую секунду Эдик уже стоял рядом и держал меня за руку.

— Закрывай, я теперь могу зайти в дом! — Он присел, и его лицо оказалось на одном уровне с моим. Мне стало так неловко, что я попыталась отвести взгляд. — Ты иногда разговариваешь во сне. То ты ругаешься на Толю или Олю, какая она болтунья или на Андрея, который такой он наивный. Это всё было раньше. Иногда пела песню, которой сто лет в обед. — Он негромко рассмеялся, надеясь, что я не обижусь.

— Только это?

— Еще ты зовешь меня, — чуть слышно проговорил Эдик, понимая, что я расстроюсь.

— Часто? — обречено вздохнула я.

— Что в твоем понимании часто? И вообще, почему ты расстраиваешься? Если бы я мог спать, все мои сны были бы о тебе. И стыдно бы мне не было!

Затем мы оба услышали скрип шин, а и в окне сверкнули синяя машина.

— Хочешь, чтобы я остался, это твой парикмахер? — как ни в чем не бывало, поинтересовался Эдуард.

— Ты не обидишься, если я скажу, чтобы ты уходил. Я просто не хочу чтобы ты видел меня до танцев. — я прикусила губу.

— Нет, для тебя это важно, я за тобой заеду! — отозвался он и исчез.

— Эдик! — зашипела я.

Ответом мне был призрачный хохот, а в двери уже слышался стул. Я прошла в коридор и открыла дверь. Передо мной стояла молодая девушка. Она была выше меня, брюнетка. Лицо было приятным с нежными чертами лица. А на голове было такое впечатление, что тайфун прошёлся. Половина головы была сбрита, вот это стилист, так стилист.

— Здравствуй, вы, Ирина Белых. — её голос был слишком писклявым для неё.

— Да, вы — парикмахер и стилист в одном лице?

— Да. — я пропустила её, и закрыла дверь.

Следующие два часа она возилась с моими волосами. То ныла, что они не слушаются, то восхищалась каждой прядью, не понимаю её. В конце-концов причёска была готова, и она была идеальна. Девушка оказалась старательна и терпимой. Макияж она наложила гораздо быстрее. Я отблагодарила её в денежном варианте и дала ещё чаевых.

Соорудить такую прическу на голове, было действительно очень сложно, но она просто идеально подходила под стиль платья. Волосы были собраны сзади, толь некоторые тоненькие локоны по бокам. Сзади все волосы были собраны шпильками, как крабиком, но локоны были направлены в низ.

Я посмотрела на часы, шестнадцать двадцать, пора надевает платье.

Платье я натянула быстро, оно сидело идеально, нигде не висит. Я одела туфли и посмотрелась в зеркало.

— Идеально! — воскликнула я.

— Ирина, — позвал отец.

Папа вошел в комнату. Я не заметила когда он приехал.

— Папа что случилось? — я недоумевала, он же должен был быть на конференции.

— Конференцию отменили, — сказал он, улыбаясь и обвел, мня восхищённым взглядом. — Ты выглядишь восхитительно.

Папа подошел ко мне и положил руку на плечо.

— Даже лучше чем твоя мама на свадьбе, с этим я могу поспорить.

— Папа, это я сейчас так выгляжу, а ты представь, что будет на свадьбе?

— Дай тебе волю, и вулкан можешь разбудить.

— Хорошее сравнение.

Он поспешно вышел.

Я осталась наедине со своими мыслями. Почему папа не хочет со мной поговорить, как раньше? Когда я только приехала. Я вздохнула. После того как случилась авария он от меня удаляется всё дальше и дальше.

Я не услышала, как подъехала машина

— Ирина, — позвал папа.

Я начала спускаться, и только тут заметила, что на Эдик смотри на меня с восхищение, а отец смотри на Эдуарда с враждой. Парень не обращает на это внимание, намеренно или специально. Но у меня возникает совершенно другой вопрос, почему папа такой?

Я ступила на последнюю ступеньку, и Эдик подал мне руку. Я смотрела прямо в глаза парня, они были того же бирюзового цвета.

— Привет! — улыбнулся он.

— Привет, — ответила я. — Папа это Эдуард, — обратилась я к отцу. — Эдуард это мой папа.

— Виктор Сергеевич, — воскликнул папа, — для тебя Виктор.

Я посмотрела на папу серьёзно, но он не предал этому большого значения. Как у меня чесались кулаки не ударить его, но я сдержалась.

— Папа, мы пошли, в котором часу вернуться? — наконец он обратил внимание на меня и улыбнулся.

— Детка, гуляй сколько угодно, но не попадай в неприятности. — он сделал особое ударение на слово «неприятности». Что это может значить?

Отец открыл дверь. Эдик взял меня под руку, и мы пошли к черному джипу. Парень галантно открыл дверь переднего сиденья и помог забраться, а потом обошёл и сел на водительское.

Мы выехали, я посмотрела на дом. Дверь только что хлопнула, значит, папа наблюдал за этой процессией.

Я отвернулась и посмотрела на парня, который смотрел на меня. Я улыбнулась. О Боже, какой он красивый в этом костюме.

— Ты тоже, прекрасная Ирина — как будто, узнал о чем я думаю.

— Спасибо, — ответила я. — Папа какой-то странный сегодня.

— Да, нет, он всего на всего боится за тебя, Ириш. Он даже не предаёт значения, что рядом бегают оборотни, и что в городе живут вампиры.

— Он об этом знает? — я была ошарашена этим секретом.

— Ну… он не знает, кто именно, но ему намекнули на это. Так что держи хвост пистолетом, Виктор может зависти об этом разговор. Ну, а ты решай сама говорить ему тайну моей семь или нет.

— О Боже! Выбор за мной? — я вжалась в сиденье. — Почему, я вляпалась в эту историю, а никто другой?

— Может, кокая-то закономерность. — предположил парень.

— Не философствуй, — рявкнула я и помотала головой, чтобы прийти в себя. — Извини.

Он погладил мою руку:

— Не стоит, я всё понимаю. — Эдик хотел отнять от меня руку, но я не позволила.

Наши пальцы сплелись, как хорошо, что у него руки холодные. Я смотрела прямо на дорогу, я не могу не думать об отце.

— Какой ужас! — произнесла я громко, чтобы заглушить свои мысли.

— Мысли слишком едкие? — съехидничал парень.

— Да, — слишком жалобно произнесла я и вздохнула. — Это во всем виноват Емельян Иннокентьевич, он наверно рассказал папе, почему он не оставит меня в покоя?

— Мягко сказано, он никогда не оставит тебя в покое, пока ты не выйдешь замуж за Андрея.

— Мне как будто нечем заняться клеить к себе вампиров, оборотней, если бы появился Гарри Поттер, он бы тоже обратил на меня внимание. — О, да я была зла.

— Зря я тебе об этом сказал, зря. — он помотал головой.

— Ничего не зря, теперь я знаю кому надо трепать нервы. — я задумалась: — Интересно если я скажу им об самоубийстве, то они от меня отстанут?

— Сомневаюсь, а если попробуешь, то будь предельно осторожно, тебя могут посадить в психушку.

— Ты за меня переживаешь? — посмотрела на Эдика.

— Ну, можно дать и такое определение. — согласился он.

— Кстати, если тебе интересно. Я решила, что поживу ещё один годик.

— Значить смерть проиграла?

— Нет, я отложила её на следующий год.

— И ради чего такое жертвоприношение?

— А ты не догадываешься?

— Наверно ради Андрея! — он рассмеялся.

— Если бы, не люблю брюнетов. — проворчала я и посмотрела на его лицо.

Какое оно совершенное, улыбка до сих пор играла на его устах. Я резко посмотрела за окно и увидела школьные ворота, украшенные искусственными цветами. О Боже, какое убожество! — подумала я. Мы медленно заехали на парковочную стоянку. Там стояло много машин, но мы нашли свободное место недалеко от входа в спортзал. Парни с девушками выходили из машин и заходили в здание. Надеюсь, его не украсили так же «красиво» как ворота?

Эдик припарковался, заглушив мотор посмотрел на меня.

— Ты, как? — он внимательно изучал моё лицо.

— Нормально, жить можно, — я даже умудрилась улыбнуться.

Ладонь Эдику я всё ещё сжимала. Он приблизился и его лицо оказалось в нескольких миллиметров от моего. Я погладила его по щеке, он отозвался на прикосновение. Он преодолел эти миллиметры и наши губы встретились.

Поцелуй был очень нежным и целомудренным. Он длился всего несколько долгих секунд, но поцелуй был действительно приятным, и мне очень нравилось, как он меня обнимает. Его рука лежала на талии. Пусть он и холодный и твёрдый, но со мной он ведет себя, как с бесценным предметом. Наконец он оторвался и посмотрел на меня.

— Готова к выходу, принцесса? – нежно сказал Эдик.

— Да, моё появление только и ждут. — ответила я.

Он вышел из машины и обошёл её. Дверь открылась и…

Дата добавления: 2015-12-01