Живое зеркало ожидания

Отражение моё, пруд хранить не обещался.

Рябью смоет лика миг, тиною затянет глянец.

Некого теперь спросить, веры облик растворился.

Лучше зеркалу излить, всё, что на душе творится.

Как так? Целый поток солнца бьёт из чего-то совсем плоского. Это плоское слегка поворачивают, к овальному листу полированной бронзы. И это что-то плоское тоже становится узким чёрным овалом, из которого всё так же бьёт целое солнце. Пара любопытных шагов, и только руки бесполезно месят пустоту. Живой свет ослепляет до удушения. Фараон запинается и падает в услужливые руки сопровождающих его. Слепота постепенно проходит. Немой вопрос застаёт лишь согнутые спины. Посмертный дом светел, как день. Пойманный луч солнца чертит перекрёстный путь от листа к листу. Как удачно всё получилось. Святилище сына солнца освещено божественными лучами. Бог-Оотец будет со мной всегда.

Но как же сильна оказалась бронзовая гладь. Мастера пролили много пота. Глаз не замечает изъяна поверхности. Как прохладно скользят пальцы. Почему то, что только, -только посылало огненный лик Бога-оОтца, осталось холодным, как будто Еего не познало? Или Отец не пожелал оставить след горячей своей души? Не может такого быть. Туда, куда входил Бог и вышел обратно, должен остаться его дар. Я верю, что он там есть, за этой гладгкой дверью. Но сей час, там лишь моё отражение. Как же туда попасть? Люди говорят, что если неусыпно смотреть в зеркцало, покуда оно не потемнеет, то душа может остаться внутри, по ту сторону жизни. После его ототрут, и душа сможет вернуться обратно. Смогу ли я заглянуть далеко? Может быть, удастся заглянуть в глаза своим далёким потомкам?

– Какое ты старое, зеркало. Многое видело, многое запомнило. Сколько людских образов хранит твоя сущность? Театральное фойе – любопытное место. Выходят люди, выходят к тебе и оставляют всё, что сейчас их наполняет. Зеркало, у тебя славное местечко. Мы, люди, привыкли смотреть в зеркала и видеть только себя, а ты, такое яркое и правдивое, остаёшься нами незамечено. Старое зеркало, я тебя вижу. Тебе от меня не спрятаться. Твоё витиеватое обрамление похоже на руки, держащие многие тайны. Я не враг твоему хранилищу. Поговори со мной. Расскажи о том, в чём сумело разобраться. Годами ты впитываешь судьбы людские, их переживания. Актёры меняются, и снова приносят тебе свои старания – яркие переживания блистательных образов. Вся актёрская братия – твои добровольные доноры. Скольких из них тебе удалось познать? Смотрелись в твоё отражение и самые великие из них. Говорят, когда зеркало больше не может вместить в себя больше, чем может, оно просто лопается. Расскажи, так ли это? Тебе ли не знать судьбы различных искусств. Поведай, в чём их сила. Скажи, что значат для всех нас эти занятия. Всё это я хочу знать. Если посчитаешь, что смотрящий в тебя достоин откровения, то поделись с ним. Я вижу тебя, твою полноту, твою способность проникать в суть эмоций. Поделись со мной – и сможешь увеличить запас своего вместилища. Разве тогда не отступит время твоего раскола?

– В моё отражение смотрелось много великих лиц, и только единицы поняли, что я живу для них. Я расскажу тебе всё, о чём мне положено знать. Я не могу знать всё, но о сути искусств кое- что знаю, ведь это моя сторона отражения. Задавай вопросы, старая молодость…

В чём-то ты прав, молодость зрелой старости. Зеркала без причины не трескаются. Это всегда только знак. Наивно думать, что нас можно наполнить до краёв. Мы – не кубышки, хранящие знания под замком. Люди приходят, оставляют, что имеют, и забирают, что могут. Кто же им мешает? Зеркала не вмешиваются по своей воле, мы лишь немые хранители. Бывает и так, что хранитель привязан к определённым людям. Тогда его срок меньше. Как достучаться до своих хозяев, если собственная участь им не известна? А мы стучимся, стучимся все м своим правдивым отражением. Смотрите, любимые наши, вот ваша боль, вот ваше разочарование, а вот и ещё, ещё, ещё… Много всего впитали немые хранители. Очень редко нам отмывают наши души. И вода здесь не поможет. Всё светлое, радостное хранится без ограничений, увеличивая наши пределы. Случается и так, что любимые наши в смертельной опасности. Так как же нам не лопнуть? Пусть хоть наша смерть послужит знаком нависшей опасности. Мои любимые все со мной, их очень много, но я привязано вовсе не к ним. Я привязано к самому театральному искусству. К этому великому виду искусств. Все искусства имеют одну суть, различны лишь формы, а суть всегда одна. Даже самое краткое влияние искусства, преображает всё, к чему оно прикасается. Сила творческих усилий огромна, и даже великие из вас не могут в полной мере охватить всего влияния искусств. Видеть след всех отражений может лишь разум чистейшей души.

В моё отражение смотрелось много великих лиц, и только единицы поняли, что я живу для них. Я расскажу тебе всё, о чём мне положено знать. Я не могу знать всё, но о сути искусств кое- что знаю, ведь это моя сторона отражения. Задавай вопросы, старая молодость[U7].

– Да, да, есть у меня вопросы. Хотя бы так: в чём разница между кратковременным и долговременным воздействием? Как они сочетаются? И где остаётся всё, что рождают искусства?

– Слушай, просящий, вникай, жаждущий, прими для всех дар проникновения.

Одни искусства работают с сиюминутными общественными формами, на волне современного восприятия. Например, мода. Но и среди таких скоротечных форм встречаются бриллианты длительного сияния.

Долговременности люди дали своё название – классика. Хороший штамп для привлечения внимания. Сколько же проявлений не попало под эту печать? Много, очень много. Многое было и узнано, и потом забыто. История ваша полна крушений культурного наследия. Создаёте, чтобы вновь утратить. Не стоит переживать. Ничего не проходит бесследно. Даже самая малость оставляет свой след. Вы можете опять уничтожить свою цивилизацию, но нарушить гармонию искусств не в силах никто. Влияние искусств направлено, прежде всего, на ваши души, хотя и не только на них. Душа собирает организованные искусством эмоции, перерабатывая их в свою новую духовную плоть. Да, да, юный старец, душа, стараясь понять, приобретает плотность. Но и то, что вы ещё не поняли, но уже получили, всё равно с вами, всё искусство прошлых времён. У вас ныне гуляет фраза: «Рукописи не горят». Так и есть. Воспринятое даже одной душой, пусть только самим автором, уже выстрадано вечной душой. Значит, вечность отрастила новое перо на своих крыльях.

Мы, неисчислимые хранители, выполняем свою роль, сберегая и отражая всё, что вами создано. В результате остаются лишь бриллианты неисчерпаемого действа, ставшие живым нарицательным существованием. Всё менее чистое тратится быстрее. Любой, даже самый чистый бриллиант, когда- ни будь должен погаснуть. Такова жизнь. Ваше могущество гранится и шлифуется действом таких, быть может, давно забытых бриллиантов. Всё ложное со временем уходит. Ваши лучшие проявления копятся внутри вас и потом воплощаются в произведения. Чем лучше у вас выйдет, тем серьёзнее изменятся условия всей остальной вашей жизни. Проведите границу между вашими делами, проведите её ровно посередине, взвесьте их, уравновесив воздействия. На одной стороне вы найдёте все дела вообще, а на другой – лишь рождённые творчеством, желанием преумножить себя, пусть хотя бы только для себя самого. Но если душа возжелала безграничности своего дара, то быть ей преиумноженной вечным искусством рождения.

– Кажется, я понял про краткосрочность модных направлений. Ими обозначаются текущие задачи для общественного понимания. Популярность произведений зависит от совпадения созданного с потребностью в них. До тех пор, пока общество не освоит этот уровень эмоционального восприятия. Получается, что темы всегда остаются одни и те же, а вот рассматривать их можно с разных сторон и разными методами. Мода и определяет, с какой стороны общество подойдёт к извечным вопросам, и с какими средствами познания. Да уж, забавно. И ещё забавнее то, что моду нашу формируют, как правило, уже признанные мэтры.

Как же рождается искусство? Откуда берутся воз­можности творить? И вот ещё: в чём вершина проявления искусств?

– Такой простой вопрос, и такой трудный для понимания. Конечно, всему причиной любовь. Как же без любви может хоть что-то родиться новое?

– И что же есть любовь?

– Вам самим надо отвечать, а я лишь повторю, что уже вами сказано. Всё, всё хорошее, уже созданное вами в истории, может проявить свою мощь, но проявляется всего лишь часть ваших возможностей. Та часть, которая каждому из вас доступна в ваших условиях. Всё это большое целое разделено на множество вас самих, разложено на части ваших сиюминутных жизненных задач, всего лишь в рамках одной текущей жизни. Вроде бы совсем мало, но это не так! Каждый из вас может увеличить свои возможности до всего этого множества. Самые талантливые названы вами гениями. Гениальность проявляется через желание дарить всю возможную у себя любовь всему доступному вам множеству. Как же не откликнуться на это ответно всему, что существует в мире? Помощь в проявлении вашей любви ограничена лишь вашими собственныхми возможностями её принимать.

О вершине искусств разговор особый и очень короткий. Творить подобное самим себе и миру вокруг, вот вершина любого искусства. Стремитесь к ней – и быть вам тогда равными самому Создателю, Создателю всего сущего. Искусство всегда использует новые возможности, которые Создатель творит во всей полноте. Разве может быть искусство выше этого? Может, даже не сомневайтесь. И оно в вас самих, только во всех сразу, а не отдельно в каждом.

– Как это всё это интересно! Что-то мозги мои заплетаться начинают. Отложим, пожалуй, в ящичек и подпишем «подумать». Кажется, в этот ящичек попадёт всё, о чем сейчас говорим.

Вот, говорили о моде, о степени общес­твен­ного участия и об искусствах кратковременного и долговременного действия. Вот в этих трёх соснах ещё блуждать и блуждать. Как-то оно всё не складывается.

Возьмём два края разных сосен: кратковременное искусство и наибольшее множество участников. Это отразит гребень модной ныне волны. Что мы увидим на вершине этого гребня, какой из видов искусств? Кажется, знаю – поп-эстрада.

– Подумай хорошенько – и сомнения испарятся. Этот вид искусства значим не менее самых долговременныных из них. Одна крайность без другой жить не могут. Все виды деятельности находятся в гармоничном балансе. Массовость зрительской отдачи уравновешивается глубиной проникновения любой долговременности.

– Но как же, ведь и у поп-эстрады есть своя «классика»?

– Произведения каждой формы – как тела одного биологического вида: устройство одно и то же, а пропорции сочетаний различны.

– А экспромт? Это же фейерверк, вспышка сиюминутного творчества!

– Вспомни, откуда тянутся корни возможностей мгновенно творить. Разве не из стабильности исконных основ? Экспромт связывает сиюминутность проявлений со стабильностью вечных истин.

– В твоих ответах я слышу столько своих слов…

– На то хранителям и дано проникновение в суть. Придёт к нам любознательная бесконечность – придётся общаться на её языке. А у нас, хранителей, есть свой собственный. Когда-нибудь вы его постигнете. Это просто,; ведь он всего один-единственный на всё невообразимое множество бытия. И ближе всех к его пониманию ваша деятельность, называемая искусством. Через неё проникает гармония во все другие ваши несовершенные дела. Как цемент, скрепляя их несовершенство.

– Знаю, знаю: искусства не могут быть оторваны от другой деятельности. Они же результат всего, что у нас всех сложилось в жизни. Искусства и все другие дела равны друг другу, как учитель и ученики – растут все вместе, только на разных уровнях мастерства.

– В жизни выходит так, что искусства всегда идут следом, лишь отражая то, чего сумело добиться общество. Почему так происходит, неужели искусства не могут взять на себя ведущую роль?

– Могут и, конечно, возьмут. Когда общественность осознаёт роль искусств в своей жизни, тогда общество и позволяет вести себя к совершенству. Искусства по сути своей гармоничны и не рвут на себя власть над душами. Искусство просто её имеет. А всё общество может обманываться, сколько пожелает. Правда, уже меняется деятельным управлением. Общество почти готово отдать права управления собой истинному владельцу.

– Да, да, уже определено, путь искусства идеален не противлением злу насилием. Как тут не согласиться? Есть ещё такая штука, как половая принадлежность. Она, конечно, ассоциативного плана, но всё же… Если мы разделили все виды деятельности на две равные половины, то можно их обозначить по половой принадлежности?

– Раздели самостоятельно.

– Искусства выходят женского рода и возглавлять единство их развития положено женщине. Почему? Да потому, что Мать- пустота женского рода, и суть свою искусства имеют от её безграничности.

– Символичное сочетание при смене эпох. Признание ведущей роли женского начала происходит в женскую эпоху Водолея. Созидание человеческих совершенств – символика самой эпохи.

– И кто же конкретно должен возглавить объединение искусств в единую силу? Наверняка одна из поп-звёзд?

– Не играй со мной в проверялочки. Тебе известно наверняка. Если захотят удостовериться, сами спросят. Хотя корона пылает ярко, как её не заметить?

– Странно: вас, хранителей, наполнить невозможно, а меня уже распирает по всем швам. Голова гудит от образов. У меня что, совсем никудышная соображалка?

– Не стоит винить полный поднос, кушайте с булочкой. Лучше уж так, чем совсем без него. Прощай, радость моего отражения. Вспомни обо мне, когда понадоблюсь вновь.

Надо же, потемнело, как бронзовое зерцало фараона. У кого же спрашивать? У каких дел мужское начало? Как глупо, вот так сидеть на корточках. Рябь убежала куда-то. Опять моё отражение в пруду не может ничего понять. Да и кто мне отвечал всё это время? Театральное зеркало, фараон, или дух этого малюсенького озера? Может быть, хранитель всех знаний живёт в собственной душе? Как думаешь, моё собственное отражение сути?

Дата добавления: 2015-12-01