|
Читайте также: |
Вскоре после этого мне было поручено взять на себя закупку бананов для госпиталя. Здесь речь идёт не о тех бананах, которые мы знаем по Европе, а о столовых бананах, существенно более крупных, употребляемых в пищу преимущественно с рыбой или крокодильим мясом. В то время это была основная пища аборигенов. Потребность в них госпиталя составляла от четырёх до шести тонн в неделю для персонала из коренного населения, для больных и их родственников. Так как большая часть пациентов в одиночку до госпиталя добраться не могла, а привозили их родственники на лодках-долблёнках по Огове, то продукты для них из их деревень доставить было невозможно. Поэтому пациентов нужно было не только лечить, но и кормить. Но в качестве ответной услуги за ежедневный рацион сопровождающие лица и лёгкие больные или выздоравливающие работали для госпиталя. Без этой рабочей силы доктор Швейцер обойтись бы не мог.
А вот регулярное обеспечение таким количеством бананов было очень трудной задачей. Транспортных средств у нас не было, и мы договорились с одним габонским владельцем грузовика каждую неделю вместе с одним из белых сотрудников покупать бананы в окрестных деревнях и доставлять их в госпиталь. Но очень часто случалось, что бананы доставлялись не вовремя или в недостаточном количестве. Или в деревнях вдоль 20-километровой зоны бананы были несвоевременно срезаны, или слоны опустошали плантации, или деревенские жители ещё до прихода грузовика продавали бананы по более высокой цене другим торговцам. Нередко случалось, что грузовик вообще не мог забрать бананы, потому что сломался, и хозяин должен был достать запчасти в Либервилле. На такие случаи в госпитале был в резерве рис. Но зависимость от ненадёжности поставок была в долговременной перспективе нетерпимой.
Итак, я ищу решение. Как сказано, у нас не было машины, чтобы проехать по деревням и надёжно договориться с жителями. Я достал из сарая свой велосипед, сопровождавший меня от Канады до Ламбарене, объехал деревни, переговорил с деревенскими старостами и жителями и, в заключение, с хозяином грузовика. К нашим банановым рейсам он большого интереса не проявил; очевидно, на других поездках он зарабатывал больше. Но вскоре, к нашей великой радости, транспортная проблема была решена: доктор Швейцер получил в подарок от фирмы "Даймлер-Бенц" пятитонный полноприводной грузовик "Мерседес".
Новый грузовик "Даймлер-Бенц"
Теперь я мог спланировать маршрут и для каждой деревни определить день, когда я буду забирать бананы. Закупочный рейс готовился к 9.00 утра. Мои оба "Boy-Chauffeure"39, Банза и Бакуа, - сопровождающие - должны были помогать при взвешивании и погрузке, в то время как я контролировал груз и расплачивался. Вмиг аборигены признали в грузовике идеальное и дешёвое транспортное средство, чтобы возвращаться в свои деревни, повидать семьи и, при случае, взять бананы со своей плантации, или привезти курицу в качестве подарка или для хорошей еды, или даже достать денег. Чаще всего я брал с собой больных после излечения, насколько их состояние позволяло ездить по плохим дорогам, но "экскурсантам" я вынужден был в возвращении отказывать, так как часто, кроме бананов, должен был забирать больных из придорожных деревень.
При перевозке пассажиров всегда возникал двойной конфликт: с одной стороны - ответственность в случае дорожной аварии, которая не исключалась, к тому же открытый кузов с низкими бортами не обеспечивал пассажирам безопасности, с другой стороны, я плодил себе врагов среди габонских водителей автобусов, ездивших по этим же маршрутам и охотно бравших бы моих пассажиров. Несмотря на мои многократные объяснения, что я не могу взять всех, часто случалось, что даже больные, едва передвигавшиеся самостоятельно, за то время, что я садился в кабину и трогался с места, каким-то образом забирались в кузов, и никакими силами не было возможности ссадить их, обнаружив на следующей остановке. Бывали даже случаи, когда во время езды в открытом кузове они пили пальмовый самогон, и однажды даже дело дошло до рукопашной. В таких ситуациях нервы мои бывали на пределе.
39 Boy-Chauffeur - это сопровождающий водителя человек, который в экстренных случаях в джунглях
вызывает помощь из ближайшей деревни, которая может находиться и за много километров,
и помогает при авариях, как, например, смене колеса. Сам водитель свою машину не покидает.
Но, слава богу, большинство поездок проходило мирно, и многие пассажиры выражали благодарность, если я их подбирал, потому что денег на поездку автобусом у большинства не было.
Когда мы приезжали в деревни, женщины уже сидели у дороги со своими бананами и маниокой и ждали нас. Продажа была женским делом. Мужчины расчищали джунгли и закладывали плантации. Женщины же выполняли все обычные работы на плантации и продавали урожай. Когда почва истощалась и урожай падал, снова корчевали джунгли и закладывали новую плантацию.
Взвешивались бананы на устройстве, состоявшем из двух закреплённых в земле рогатулек с уложенной на них поперечной палкой. К этой палке подвешивались весы, на которых и взвешивались бананы. Деньги я платил деревенским жителям всегда непосредственно в руки. Часто на обратном пути нужно было взять с собой и больных. Они должны были найти себе место среди гроздьев бананов. Ни о какой безопасности речи, конечно, быть не могло, и страху я поэтому натерпелся достаточно.
Приходилось считаться и с другими сюрпризами. Однажды, когда я ехал покупать бананы, навстречу мне вышли возбуждённые жители деревни с поднятыми руками и попросили взять на обратном пути беременную женщину. Это было как раз то, чего я всегда больше всего боялся: мало того, что принимать роды или даже при этом присутствовать, так ещё и в пути. Для этого я явно не создан. Всю дальнейшую дорогу меня занимал, естественно, только один вопрос: а что я буду делать, если женщина родит ребёнка прямо в кабине, тем более, что для такой ситуации нет у меня никаких медицинских познаний. К тому же я вообще не могу видеть кровь. Но когда я на обратном пути заехал в деревню, опять вышли навстречу жители с поднятыми руками и уже издали начали кричать: "Ca allait bien."40 Я облегчённо вздохнул.
Когда грузовик во второй половине дня приезжал в госпиталь, груз переносился в кладовую, помогали при этом незанятые здоровые и больные. Из кладовой ежедневно выдавались порции для служащих госпиталя, больных и их родственников.
Большую службу сослужил нам грузовик и при перевозке бочек с дизтопливом, бензином и керосином для многочисленных ламп в комнатах, рабочих помещениях и столовой. Электрический свет, вырабатываемый мотор-генератором, был только в операционном зале.
40 "Всё прошло хорошо."
Попрежнему нужно было доставлять песок с берега Огове, камни из близлежащей каменоломни и цемент из Либервилля. Требовалось также постоянно возить дрова для кухни и кипячения собранной дождевой воды перед её употреблением в качестве питьевой.
При слове "цемент", не могу не вспомнить о первой его закупке в Либервилле. Либервилль расположен на берегу моря, и когда я впервые приехал на склад, то увидел гигантское количество мешков с цементом, лежащих на пирсе под открытым небом, без какого-либо навеса. Онемев от удивления, стоял я перед этой цементной горой и спрашивал себя: "Что будет с этим цементом, если пойдёт дождь?" Хотя в сухое время года, с мая по сентябрь, этого, по результатам многолетних наблюдений, никогда не бывало, но было выше моего понимания, как можно в такой степени на это полагаться, к тому же, я приехал в Либервилль в середине августа. Чтобы понять мои сомнения, нужно хоть раз пережить ливень в джунглях. В последующие годы я очень внимательно наблюдал за этим феноменом строгого чередования сухого периода и периода дождей и действительно пришёл к заключению, что правило работает.
Мой же "Boy-Chauffeur" при покупке цемента был буквально поражён невиданным для него феноменом. Когда перед ним открылось море, которого он никогда до того не видел, он встал перед ним в удивлении и произнёс после долгого молчания, вытянув руку и направив в сторону горизонта указательный палец: "Il y a encore des hommes la-bas derriere l'eau?"41 Для него мир заканчивался за массой воды, за горизонтом.
Мудрое изречение выдал однажды мой дорогой Банза, дельный и временами весёлый рабочий из деревни-лепрозория. После того, как мне пришлось много раз напоминать ему о некоторых важных вещах, я не удержался сказал: "Mais Dieu t'a donne la tete pour penser"42. На что он мне прямодушно ответил: "Mais il a donne la tete aussi pour oublier."43
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав