|
Читайте также: |
Фэйт и бровью не повела. Вонючие бомбы? Её уже ничем не удивишь! Вздохнув, слизеринка сжала зубы и последовала настойчивому зову своего желудка, но, едва успев переступить порог, тут же замерла. Ноги так и приросли к полу. Сотни любопытных взглядов в момент обрушились на неё как град с неба. Девушке даже показалось, что стало тихо. Оглядев зал одним долгим взглядом, Фэйт пришла к заключению, что сидеть ей нужно было за столом своего факультета, о чем, кстати, ясно свидетельствовало ярко зелёное знамя со змеиной эмблемой. Чувствуя себя мелкой букашкой под микроскопом, слизеринка чуть ли не бегом бросилась к столу, про себя надеясь, что никто не заметил, как дрожали её ноги. Хотя, какое им дело до её ног?
Отогнав от себя глупые мысли, девушка уселась за край стола и, игнорируя подозрительные взгляды сокурсников, стянула с себя школьную мантию, длинные рукава которой точно испачкались бы в еде. Вычищай её потом! Нервно перекинув волосы через левое плечо, Фэйт скрутила их канатом, раздражаясь, что при этом пластырь на девичьей ладони успел прилипнуть к паре волосков. Резко отдёрнув руку, девушка переключилась на появившийся перед ней завтрак. Поджаренные тосты с ягодным джемом и тыквенный сок выглядели очень даже аппетитно. Ученики, казалось, вновь вернулись к своим разговорам, а вот слизеринцы продолжали косить прищуренные взгляды на маленькую девушку. Фэйт старалась не смотреть на них и не прислушивалась к пересудам. Спиной чувствуя прикованные к себе взгляды, она с ложным спокойствием быстро поедала свой завтрак, жалея о том, что села не по ту сторону стола. Хотя, с другой стороны, лучше было любоваться красотой природы в окне, чем наблюдать за неизвестными лицами.
– Завтракаешь, грязнокровка? – Поперхнувшись, Фэйт закашлялась и, запив тыквенным соком, посчитала не нужным отвечать на дерзко заданный вопрос. Хотя Блейз Забини и не ждал ответа. Рассмеявшись, он дружески хлопнул Малфоя по плечу и потянул его вперёд. Последовав за товарищем, Драко уселся чуть дальше, рядом с Панси Паркинсон и, как с облегчением отметила девушка, даже не посмотрел в её сторону. Однако Фэйт заметила его ядовито злобную ухмылочку – единственный ответ на комментарий друга. Что ж, другого она и не ожидала! Раздражённо фыркнув, девушка злобно откусила приличный кусок поджаренного тоста.
Малфой тем временем, вольготно рассевшись, потянулся за своим соком. Его тонкие, надменно изогнутые губы мягко сомкнулись на прозрачной глади стакана. Слизеринка напряглась и проглотила наконец-таки застрявший в горле сухой кусок зажаренного хлеба. Понятие выражений «чистокровка» и «грязнокровка» потихоньку обретали смысл в её переполненной мыслями голове, хотя она до сих пор никак не могла понять, почему эти пересуды по углам школы напрямую затрагивали саму девушку. Не одна же она грязных кровей в этой треклятой школе! Девушка бросила злобный взгляд на белобрысого высокомерного аристократа. Происхождение Малфоя явно не оставляло за собой никаких сомнений. И дело было вовсе не в язвительной манере разговаривать и смотреть свысока, как будто он действительно был чище. Также отнюдь не в презрении, которого она постоянно удостаивалась. А в каждом непроизвольном жесте, походке и лёгком наклоне головы. Даже пил он как настоящий аристократ! И Панси Паркинсон тоже ни в чём ему не уступала. Её изящные манеры и выточенные движения дышали прирождённой грацией. Фэйт, затаив дыхание, следила за тем, как одна девичья рука мягко опустилась на рукав белоснежной рубашки слизеринца и чуть царапнула наманикюренным ноготком по оголённой коже широкого мужского запястья. Одна бровь юноши взлетела в немом вопросе, когда он повернул к ней своё абсолютно бесстрастное лицо.
– Ты не надел джемпер, – проворковала она грудным голосом и сладко улыбнулась.
– Мне жарко, – просто ответил юноша, возвращаясь к беседе с другими слизеринцами.
– Конечно-конечно… – тихо ответила Панси. Выглядела она немного растерянной, но руку так и не убрала. Наоборот, её изящные пальчики ещё крепче впились в его рукав.
Фэйт сглотнула и уставилась в свою тарелку. Есть от чего-то расхотелось. Тягучее, щиплющее ощущение огромным сгустком повисло в девичьей груди, и как она ни пыталась отбросить его прочь, сорвать с петли, на которой оно повисло где-то глубоко, чувство словно назло ещё больше натягивалось и наливалось непонятной полнотой палящей боли. Слизеринка вдруг разозлилась. Да что это с ней творится? Ей было абсолютно наплевать на отношения этих двоих. Она не собиралась оставаться в этой школе! А планировала сбежать при первом же удачном случае! И только один человек мог ей в этом помочь.
Фэйт обернулась в поисках знакомого вихря каштановых волос старосты Гриффиндора, её новой доброй и приветливой знакомой, которая, конечно же, не откажет в помощи, когда войдёт в положение слизеринки. По крайней мере, девушка на это надеялась.
За столом Гриффиндора, казалось, бушевала гроза. Ученики с перекошенными от ярости и недовольства лицами о чём-то громко спорили и явно не могли прийти к перемирию или хотя бы к общему решению. Гермионы Грейнджер нигде не было видно. Фэйт печально вздохнула. Что ж, не всё сразу.
– Смотри-смотри!!! Это он!
– Какой симпатичный!
Женские голоса и крики слышались со всех уголков зала, и, к удивлению Фэйт, две слизеринки напротив, чуть покраснев, опустили свои смущённые глаза в тарелки.
– Привет, – прозвучал глубокий мужской голос прямо над кучерявой головой.
Вскинув вверх лицо, девушка удивлённо застыла, чуть разинув рот. Это был тот самый юноша, что ушёл вместе со старостой Когтеврана после распределения. Но тогда, в темноте, он не выглядел настолько… ошеломляюще, как сейчас при свете дня. Длинные чёрные волосы гладкими прядями касались широких плеч, обрамляя безупречные черты лица – прямой нос, тонкие чувствительные губы и ярко-голубые глаза в обрамлении густых ресниц, которым бы позавидовала любая девушка. Белая рубашка, выглядывавшая из-под чёрной школьной жилетки, оттеняла чуть загорелую кожу и придавала ему поистине бронзовый оттенок.
– Рой Андерсон, – напомнил юноша, чуть приподняв брови. – Последний раз, как, впрочем, и первый, мы виделись на распределении, в кабинете директора.
Фэйт прочистила горло:
– Да, я помню.
– Можно мне присесть?
– О… да-да, конечно! – спохватилась слизеринка, отодвигаясь с края скамьи и прихватив при этом свою тарелку и пустой стакан из-под сока.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он, усаживаясь поудобней. Перед ним тут же возникла новая полная тарелка ещё горячих тостов, пиала с джемом и сок.
Фэйт с подозрением уставилась на всё это. Её завтрак тоже появился из ниоткуда?
– Не знаю… – пробормотала слизеринка только потому, что нужно было что-то ответить.
– Что? – не понял Рой. – Я спрашиваю, как ты себя чувствуешь, ты ведь только с Больничного крыла.
– А-а-а, – потянула Фэйт, наблюдая, с каким изяществом он медленно намазывает абрикосовый джем на ломтик тоста.
– Похоже, это становится твоей привычкой, – весело проговорил юноша, распределяя сладкое лакомство по краям.
– Что? А-а-а… нет… Просто у меня астма, и я… не успела толком собрать вещи… И… забыла ингалятор…
– Не думаю, что это впредь побеспокоит тебя, – задумчиво проговорил когтевранец. – Скорее всего, Мадам Помфри полностью излечила тебя. Здесь медицина совсем на другом уровне, не то, что в нашем прошлом мире.
Фэйт не стала гадать, нарочно ли он сделал такой весомый акцент на слове «прошлом» и почему вообще он выбрал именно это прилагательное для обозначения их мира, который вовсе не был в прошлом. По крайней мере, для неё.
– Как ты уже наверное знаешь, у нас троих совпадает расписание, – продолжил Рой, прежде чем Фэйт успела вставить хоть слово. – Как ты отнесешься к тому, чтобы присоединится к нам завтра после занятий в библиотеке?
Слизеринка поражённо уставилась на юношу, не понимая, к чему он клонит. Когтевранец между тем отпил сок и принялся за второй тост. Фэйт внимательно следила, как он в той же манере расправился со следующим куском. Всё это выглядело не слишком достоверно.
– Кто твои родители? – внезапно выпалила она и чуть покраснела, поняв как дерзко, должно быть, прозвучал её вопрос.
Но Андерсон вовсе не выглядел обиженным или удивлённым. Было понятно, что она не первая, кто задавал ему этот вопрос.
– Мать – программист, отец – инженер, – просто ответил он. – А что?
– Ничего… – Фэйт отвела взгляд. – Просто то, как ты ешь и вообще ведешь себя, напоминает мне… их.
– «Их» - это твоих чистокровных дружков, слизеринцев? – сухо поинтересовался юноша и тут же продолжил. – В моей семье нет волшебных кровей. – Он пронзил девушку долгим внимательным взглядом. – Так же как и ты, я – грязнокровка.
Девушка вздрогнула от того, с каким презрением он произнёс это слово.
– Но ты не ответила на вопрос, ты придёшь или нет?
– Зачем?
– Мы разберёмся с домашним заданием и… – взгляд Роя остановился прямо за плечом слизеринки. – Обсудим наше положение.
«Наше положение»… Значило ли это, что…
– Ну же, решай скорее! – поторопил когтевранец, подмигнув ей одним глазом, затем склонился к девичьему лицу и прошептал прямо над ухом. – Иначе твои однокурсники сами помогут мне найти мой стол.
Непонимающе обернувшись, Фэйт тут же столкнулась с дюжиной палящих ненавистью и подозрением глаз. Все они яростно буравили новоприбывшего и его собеседницу. Один Драко Малфой, казалось, не придавал этому никакого значения.
Девушка сглотнула.
– Я приду, – сдавленно прошептала она, не поворачивая головы, и через секунду почувствовала, как юноша встал и медленно, с достоинством удалился к своим однокурсникам за свой стол.
*****
Мерцающие вдалеке огоньки были прекрасны. Они отгоняли грусть и дарили покой. Перед рассветом все казалось каким-то особенно волшебным. Хотя, конечно, без магии школа Хогвартс обойтись не могла. И всё же звёзды всегда остаются звёздами, и, сидя на холодном подоконнике, Фэйт Линделл заворожено выводила буквы на запотевшем от дыхания стекле. Вот имя Натана, а рядом с ним примостились инициалы мамы и папы. Прижавшись горячим лбом к оконной раме, она с тоской выдохнула, позволяя своему разгорячённому дыханию распылиться по тонкой подмёрзшей поверхности, выводя на белый свет чуть кривоватые инициалы «Д.М.».
Нахмурившись, слизеринка спрыгнула с широкого каменного подоконника. «Д.М.» могло означать любое имя, в том числе и «Драко Малфой». А это ей совсем не нравилось. Девушка решила, что самое время закончить свои размышления и, по крайней мере, постараться найти обратную дорогу в свою комнату. Но неожиданно чья-то рука осторожно коснулась девичьего плеча, и Фэйт, вскрикнув, отскочила в сторону.
– Раздери меня гром! – закричала она, хватаясь за сердце. – Ты напугала меня!
Гермиона Грейнджер и сама выглядела ошеломлённой.
– Прости, что опоздала.
Фэйт пожала плечами.
– Ничего… – Она кивнула в сторону окна. – Я не скучала. Было время поразмыслить…
Гермиона проследила за её взглядом, и на мгновение её изогнутые каштановые брови взлетели вверх. Фэйт слишком поздно поняла свою ошибку. Конечно же, её писанина уже успела исчезнуть, а вот инициалы «Д.М.», казалось, выросли до гигантских размеров. Девушку бросило в жар. По лицу Гермионы мало что можно было понять, но, казалось, она напряглась больше прежнего.
– Это не я… – словно оправдываясь, начала было Фэйт, но если старосту Гриффиндора и волновало это, то она ловко спрятала свои эмоции за маской примитивного равнодушия.
Фэйт поспешила вытащить листок пергамента из кармана клетчатой юбки.
– Ты написала мне записку… – Она улыбнулась. – Я с трудом нашла это место.
– О-о-о! – воскликнула Гермиона, отвлекаясь от своих мыслей. – Надеюсь, поиски не заняли много времени?
– Ну… я бродила больше часа и, кажется, вспугнула пару студентов, тоже страдающих бессонницей.
Гермиона Грейнджер молча кивнула, отводя взгляд.
– Ты мне не ответила… Честно говоря, я не думала, что ты придешь…
Фэйт выдавила виноватую улыбку.
– Ты прислала сову… Я не очень люблю сов.
– Ясно… – ответила Гриффиндора, вновь буравя злосчастные «Д.М.».
Фэйт почувствовала, что краснеет. И почему она должна отвечать за поступки других? К тому же, эта надпись давно должна была исчезнуть! Да и какое ей вообще дело?
– Так о чём ты хотела поговорить? – Слизеринка решительно сменила тему. – И почему именно в такое время? И здесь?
– Здесь безопасней, – просто ответила ей девушка. – Как ты уже догадываешься, в школе Хогвартс не всё в порядке… Поэтому я хотела кое о чём тебя попросить.
Гермиона говорила медленно, словно ощупывая каждое произнесённое слово.
– Не уверена, что понимаю тебя…
– Заклинание! – вдруг выпалила гриффиндорка. – Я надеялась, ты сможешь помочь мне с одним очень сложным заклятием!
Фэйт растерялась.
– Но почему я?..
– Просто… – Гермиона замялась. – Разве ты не хочешь поучаствовать в… – Она не находила слов.
Всё это выглядело не слишком убедительно.
– Не совсем… – пробормотала слизеринка, думая о самом худшем. – Я только с лазарета…
– Ты провела целый день в своей комнате? – Староста Гриффиндора явно выглядела взволнованной.
– Почти…
Фэйт подозрительно уставилась на подрагивающие руки Гермионы Грейнджер.
– С тобой всё в порядке?
Гермиона печально взглянула на слизеринку, но на этот раз в её глазах светилась какая-то странная смесь решимости и жалости. Она медленно вытянула палочку из внутреннего кармана мантии.
– Я хотела сделать это как-то по-другому… – виновато проговорила Гермиона, нацеливая на девушку волшебное орудие.
Фэйт ошеломлённо отступила назад.
– Но, боюсь, ничего другого мне в голову не приходит.
– Гермиона… ты чего?..
– Прости, Фэйт, но я должна…
И глядя в полные страха глаза слизеринки, выкрикнула:
– Легилименс!
Тело девушки как будто налилось свинцом. Гермиона Грейнджер медленно подходила к ней, продолжая вращать волшебной палочкой, из которой лилось тёплое, золотистое свечение. Всё происходило с невероятной быстротой. Бурные потоки воспоминаний проносились перед глазами, заставляя холодеть от ужаса и внутренне сжиматься от отвращения.
Дождь… Мантикора неумолимо надвигается на прижавшуюся к дереву кудрявую девушку, и она из последних сил кричит… уже не надеясь… Малфой, прижимающий к себе маленькую дрожащую фигурку… идущий навстречу разъярённому монстру и повергающий его… Темная комната и Драко, навалившийся сверху, зажимающий рукой её рот… Его кулак, несущийся и ударяющий прямо в миллиметре от головы Фэйт… Серые глаза, горящие ненавистью и презрением… Люди в тёмных мантиях: «Вы принадлежите нашему миру… вы одна из нас, мисс Линделл… и у вас нет выбора…»… Драко Малфой, с силой сжимающий её ладонь… Блейз Забини, злостно комментирующий её несчастное положение… и адская боль в руке, словно огонь, полоснувшая по ранке Фэйт… Родители, оживлённо обсуждающие её отъезд… Маленький Олин, радостно улыбающийся девушке… а затем тёмное беспамятство… и чернота…
Гермиона удивлённо капнула глубже и вновь наткнулась на зияющую пустоту… Что за ерунда? Вернувшись обратно, она вновь влилась в самые последние воспоминания юной слизеринки, и вот…
Гарри Поттер, хватающий её за руку, смотрящий с такой добротой и желающий помочь… «Я помогу тебе… пойдём со мной»… Дурсли… Тарелка с печеньем, парившая в воздухе и… профессор Дамблдор!
Она нашла! Собравшись духом, Гермиона попыталась сконцентрироваться на нужном воспоминании и, стараясь не потерять его, мысленно направила заклинание забвения в только что найденный осколок девичьей памяти.
– Обливиейт … – одними губами прошептала она.
– СТУПЕФАЙ!
Гермиона с криком отлетела к противоположной стене и, согнувшись пополам, скорчилась, поражённая внезапным оглушающим заклинанием. Фэйт рухнула на пол и остекленевшими глазами непонимающе уставилась на тяжело дышавшего, разгневанного Блейза Забини.
Эти картинки, словно фильм мелькавшие перед ней… Она… Она рылась в её сознании… Переворачивала воспоминания…
Оттолкнувшись руками о холодную, каменную кладку, Фэйт, дрожа всем телом, кинулась в сторону ступенчатого прохода ведущего вниз. Невозможно было выносить столько мучений за несчастные два дня. Она доверяла этой гриффиндорке, а та решила переворотить её сознание! Это даже хуже, чем простое чтение мыслей! Память – личная сокровищница каждого, а не какое-то общественное поприще для незваных посетителей!
Всхлипывая и подавляя рвущиеся из груди рыдания, Фэйт отчаянно бежала вперёд, не разбирая дороги, пока не оказалась в подземельях своего факультета. Остановившись, чтобы отдышатся, она прижалась влажным лбом к покрытой мхом стене, наблюдая за игрой огня, исходившего от змееподобного факела, прикованного рядом с проходом, ведущим в общую комнату старост. У неё не осталось друзей… Или вообще никогда не было… Одна… Совсем одна… Жалобно всхлипнув, девушка, опустилась на колени и горько разрыдалась. Никто ей больше не поможет…
*****
Блейз Забини едва сдерживался, чтобы не рассмеяться вслед улепетывающей уродине. Это, похоже, становилось сладкой привычкой Фэйт Линделл. Не то, чтобы он не мог остановить мелкую девчонку… Просто получив более лакомый кусочек, он не хотел лишний раз утруждать себя.
Склонив голову на бок, слизеринец с усмешкой двинулся к своей жертве, всё ещё валявшейся на полу, но уже пытавшейся встать.
– Ну-ка, что тут у нас? – весело проговорил он и, подняв девушку за шиворот, тут же перехватил её покрепче, прижав мягкое, приятно пахнущее тело к своей мускулистой груди.
Рука с палочкой двинулась вверх по плавным изгибам девичьей талии, чувствуя мелкую дрожь, накрывающую гриффиндорку с головы до ног. В моменты своей беспомощности она была поистине прекрасна. И вряд ли её тупоголовые дружки могли по достоинству оценить красоту этой девушки в данной ситуации. Для них поверженная Гермиона Грейнджер – это потеря возможности выиграть, найти выход… выжить. Для него – блестящий шанс сломить эту воинственную, заносчивую грязнокровку и насладится её бесконечной женственностью, которая пряталась за поражением.
Коснувшись гладкой шеи гриффиндорки, взгляд Блейза опустился вниз на часто вздымающуюся маленькую грудь. Он облизнулся.
– Куда смотришь, ублюдок? – яростно прохрипела Гермиона и через секунду встретилась с чёрно-угольными, поддёрнутыми лёгкой дымкой глазами.
Откинув голову назад, Забини расхохотался. Ярость этой девки забавляла его. Она действительно была великолепным образчиком грязной крови.
– Убери от меня свои грязные руки!
– Грейнджер, на твоём месте я бы не сомневался в чистоте моих рук. – Нагнувшись, слизеринец с усмешкой подул ей в ухо, наблюдая, как один непослушный локон медовых волос отлетает в сторону.
– Лучше скажи мне… – пробормотал он, вдыхая нежный аромат её духов, – что ты искала в памяти моей новой сокурсницы?
Гермиона напряглась, чувствуя, как одна рука этого чудовища начала плавно опускаться вниз по её спине.
– Не то, что бы я волновался… – продолжал бормотать черноволосый слизеринец, медленно наматывая шелковистые кудри на свою палочку. – Просто…
Блейз резко отдёрнул вниз девичьи волосы, тем самым заставляя девчонку смотреть прямо ему в глаза. Гермиона сжала зубы.
– Скажи мне, что ты искала в её памяти? – Большим пальцем руки он легко провёл по упрямому подбородку девушки, внимательно вглядываясь в нежные черты. – А точнее, от чего ты хотела избавиться?
Гермиона ответила ему убийственным взглядом.
Забини только ухмыльнулся.
– Ну… раз так… – Уголки его чётко очерченных губ лениво приподнялись. – Мы могли бы заняться чем-то более приятным… М-м-м…
Староста Гриффиндора с отвращением и всё более нарастающим ужасом почувствовала, как рука слизеринца замерла на её ягодицах.
– Забини, ты псих! – сквозь зубы процедила девушка, отталкивая его обеими руками. – Неужели ты думаешь, что я вообще когда либо обращу на тебя внимание? Да ты с ума сошёл!!!
– Помягче, Грейнджер! – прорычал он в ответ. – Я тоже люблю грубость, но не в первый раз… – Блейз невинно приподнял брови. – Или вы с Уизли уже всё успели? – Он пожал плечами. – Что ж, тогда можно и по-другому…
Одним движением руки он отшвырнул Гермиону к стене и, смеясь, в развалку направился к девушке. Один взмах палочки, и пуговицы с девичьей мантии отлетели прочь.
Гриффиндорка в ужасе сжала края своего школьного одеяния.
– Только подойди ко мне, и я заставлю тебя рвать слизнями! – прошипела она, кидаясь в сторону окна, к своей палочке. Но Забини, ловко перехватив её за руку, вновь швырнул грязнокровку к стене, хотя на этот раз, к его удовольствию, гриффиндорке было несколько больнее. Она явно ушибла плечо, иначе не постанывала бы… от боли… И не дышала бы так часто…
Слизеринец понял, что распаляется, а огонь в его жилах было не так легко погасить. Точнее говоря, не так быстро.
– Ты псих, Забини! – прокричала Гермиона во всё горло. – Не приближайся ко мне! Иначе я…
– Иначе – что? – Схватив девушку за горло, Блейз поднял её на ноги и впечатал в стену. – Закричишь? Или позовешь Поттера с Уизли?
Чувствуя, как его пальцы, словно тиски, медленно перекрывают дыхание, Гермиона обеими руками вцепилась в лицо мерзавцу, до крови расцарапывая его ухмыляющееся лицо.
– Мне не больно, крошка… – Юноша приблизился плотнее, налегая всем телом на её, мягкое и теплое, чувствуя под собой плавные девичьи изгибы и вдыхая этот сладко-грязный аромат её учащённого дыхания. – А вот тебе скоро станет…
– Я бы не была так уверена! – прошипела Гермиона и, прежде чем слизеринец успел сообразить, что к чему, с силой ударила его коленкой в пах.
Зарычав от боли, Забини согнулся пополам и откатился в сторону.
– Сука!
Подобрав свою волшебную палочку, девушка дрожащей рукой нацелила её на слизеринца. Её губы в презрении скривились – так жалко он выглядел.
– Прости, Забини, но сегодня… не твой день, – запыхавшись, проговорила гриффиндорка, и, глядя в его палящие угольные глаза, решительно выкрикнула. – Петрификус Тоталус!
*****
Фэйт Линделл молча сидела на краю широкой ванной, наблюдая за струёй воды, стремительно ударяющей о маленькую ладонь и протекающей меж пальцев в уже до краёв полную ванну. Холодная… Она даже не потрудилась набрать горячую воду… для такого дела… Ей просто надоело думать… искать выход… надеяться… Она осталась совсем одна в этом странном, полном опасностей мире, которому она вовсе не принадлежала. Это были их проблемы и их война… И она уже сомневалась, что сможет найти выход… Она ведь даже не знала, на что надеяться… Где искать поддержки…
Сначала родители добровольно отдали её в руки этим чудовищам и даже не прислушались к её мольбам… не слышали просьбы. Потом белобрысый дьявол, чьи палящие глаза повсюду преследовали девушку. Затем Гермиона, с которой она так надеялась подружиться и уже почти считала своей подругой. Фэйт ведь так надеялась вернуться домой с помощью этой гриффиндорки.
Но теперь всё было кончено. Даже Рой Андерсон считал их мир прошлым… Надежды не осталось… Видно, это судьба – бесконечно страдать в этих стенах… Если конечно она её не изменит.
Закрутив кран, девушка с твёрдой решимостью опустила ноги в ванну. Холодная вода, словно тысяча мелких иголок впилась в тёплую кожу. Глубоко вздохнув и даже не стараясь подавить съедающую тело дрожь, Фэйт затаила дыхание и по шею погрузилась в воду.
Громко выдохнув, девушка уставилась своими огромными полночными глазами на белый потолок и парившую под ним пару свеч, бросающих отблески на колыхавшуюся ледяную воду. Сжав пальцы на скользких бортиках округлой ванны, слизеринка полностью нырнула в воду, которая и смыла остатки слёз с бледных девичьих щёк.
Темные волосы, густым облаком разметались по сомкнувшейся над ней воде… Воздух медленно покидал сжавшиеся лёгкие… Попытка вдоха принесла только лишнюю боль… Тело Фэйт пронзила болезненная судорога…
Парившие над водой огни свечей казались такими огромными и далёкими, как и голос, настойчиво пробивающийся сквозь толщину воды… Её умолкающий внутренний зов…
Покори мою бурю…
Тишина в Запретной секции Хогвартской библиотеки казалась оглушительной. Треск поленьев в камине, молчаливо пляшущие тени горящих свечей и дурманящий запах воска. Огненные блики светильников, покачиваясь, падали на ветхие пожелтевшие страницы древнего свитка. Серые глаза внимательно перебегали со строки на строку, впиваясь в ветхие витые руны и пытаясь понять смысл древнего писания. Рука с длинными пальцами бессознательно двинулась в сторону толстого словаря, лежащего рядом. Живо перелистывая страницы тома, Малфой только лишний раз убедился в том, что свиток – полная чушь, а писанина этого учёного – дребедень, какую ещё стоит поискать.
Откинувшись назад на стуле, юноша вяло потёр переносицу двумя пальцами. Голова просто раскалывалась от усталости, а он так и не нашёл ответа на свой вопрос. Полночи насмарку! Багровый след на руке продолжал жечь не переставая, испытывая его терпение и побуждая к более отчаянным действиям.
Четыре часа утра… Малфою вдруг до чёртиков захотелось навестить эту грязную слизеринку и вытрясти из неё всю правду. Кулаки юноши сжались в предвкушении. Настало время ей признаться, наконец, что она сотворила с ним, и под властью какого заклятья он находился… А поскольку выход был только один, ждать было незачем. Слизеринец злобно прищурился, глядя на жарко пылающие языки пламени в камине. Он перевернёт всё её вонючее сознание, но докопается до истины! Бесконечные часы в библиотеке не принесли ему ничего, кроме новой вереницы вопросов и зуда в голове. Но сегодня… он узнает правду. К утру у него появятся долгожданные ответы, и в её же интересах, чтобы они его удовлетворили.
С этими мыслями Драко Малфой решительно встал и, сомкнув пальцы на гладкой поверхности своей волшебной палочки, направился в подземелья.
Юноша двигался тихо, но быстро. Лишь стук чёрных ботинок и шелест его вздымающейся мантии, когда он спускался вниз по винтовой лестнице в холодные подземелья, свидетельствовали о его никем не замеченном присутствии. Сократив свой путь через пару скрытых и только ему известных переходов, юноша, наконец, оказался в общей гостиной старост Слизерина. Свет, излучаемый одной единственной лампой, придавал комнате зловеще болотный оттенок. Панси в комнате не было, и это облегчало задачу. Она не ждала его, и теперь это отчего-то казалось совершенно нормальным. Малфой вздрогнул. Боль в левой руке стала просто невыносимой. Поднявшись вверх к запястью, жгучее ощущение распространилось по всей длине руки аж до локтя. На мгновение слизеринец даже подумал, что Тёмный Лорд призывает его, но задрав рукав, он тут же убедился в обратном.
– Что за чертовщина? – пробормотал он и, превозмогая боль, с трудом согнул пальцы. Изумруд на фамильном кольце Малфоев задиристо блеснул в ответ хозяину.
Подавляя странный внутренний холод, Драко поднялся вверх по лестнице и замер, прислушиваясь к непонятному шуму по ту сторону двери, которая, кстати, была приоткрыта.
Эту грязнокровку что, не учили закрывать за собой дверь?
Войдя в комнату, слизеринец с лёгким презрением оглядел беспорядок вокруг. Девке явно не успели привить ни чувство вкуса, ни аккуратность.
Из смежной комнаты рядом послышался всплеск, затем сдавленный вопль и снова всплеск пролитой воды.
– Дура! – Этот голос показался ему знакомым.
Нахмурившись, Малфой решительно пересёк комнату и, распахнув дверь, замер как громом поражённый.
Ад и тысяча чертей! Что здесь произошло?
Его Панси Паркинсон стояла у края ванны и обеими руками держала посиневшую грязнокровку над водой. Выпустив руки девушки, слизеринка резко ухватилась за ворот рубашки Линделл и её галстук. Драко не мог поверить своим глазам. Треск от звонкой пощечины привёл юношу в чувство, жаль только что Фэйт это не помогло. Её кудрявая голова безвольно поникла, тяжёлые мокрые волосы тянули вниз обратно в ванну.
– Да очнись же, дура! – выкрикнула Паркинсон и ещё раз залепила по бледной девичьей щеке.
– Мобиликорпус, – сориентировавшись, Драко произнёс заклинание перемещения и, проигнорировав удивлённый взгляд Панси, аккуратно поместил безвольное тело юной слизеринки на белоснежный пол. Мокрая школьная форма тут же прилипла к плитке, образовывая вокруг себя огромную лужу студёной воды.
– Что произошло? – требовательно спросил юноша, опускаясь на колени и прикасаясь рукой к щеке Фэйт. Содрогнувшись от ледяного холода, исходившего от этого маленького тела, Малфой засомневался, что резкое согревающее заклинание принесёт пользу.
– Не знаю… – тем временем бормотала слизеринка. – Я захотела принять ванну, а когда зашла, нашла её без сознания под водой.
– Энервейт, – произнёс Драко, касаясь палочкой бездыханного девичьего тела.
– Да очнись же, идиотка!!! – закричала Панси, ещё раз замахнувшись.
Перехватив руку слизеринки, Малфой зажал в тиски её тонкое запястье.
– Хватит, – сквозь зубы прошипел юноша, отталкивая девушку в строну. Он ещё раз произнёс заклинание, пуская открытый живой поток энергии в холодное девичье тело.
– Она пыталась, покончить с собой… – едва слышно проговорила Паркинсон абсолютно подавленным голосом.
– Что? – не понял Малфой, концентрируясь на заклинании и одновременно пытаясь не обращать внимание на жгучую боль во всей руке.
– Я говорю, эта шлюха собиралась покончить с собой! – закричала Панси и, обеими руками оттолкнув Драко прочь, схватила Фэйт за одежду и приподняла над полом. Мокрые пальцы слизеринки побелели, когда она что есть силы принялась трясти девушку. Паркинсон вновь ударила по бледной девичьей щеке, затем снова и снова. Казалось, ею овладела истерика.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав