|
Читайте также: |
Мужчина замешкался:
– Э-э…Вам нечего боятся, – проговорил он увещевающим тоном.
– Вот…
Он вынул из кармана странный маленький предмет округлой формы, похожий на шарик, и протянул его девушке.
– Коснитесь его!
Она не сразу поняла, чего он хочет.
– Зачем?
Мужчина доверчиво улыбнулся и шагнул ближе.
– Затем, – загадочно проговорил он, – что нас ждёт длинный, забавный и очень интересный разговор.
Фэйт посмотрела вдаль за спину этого человека и встретилась со стальными, жесткими, ничего не выражающими серебряными глазами юноши, смотрящего на неё совершенно пустым взглядом.
Маленький шарик игриво переливался, мерцая и играя всеми цветами радуги. Улыбающееся лицо незнакомца светилось, излучая подозрительную доброту и заботу.
Зная, что обязательно пожалеет об этом, Фэйт вознесла руку над шариком, и под одобрительный кивок мужчины коснулась средним пальчиком его гладкой поверхности.
Последнее, что она успела заметить, перед тем как её неминуемо затянуло в радужный водоворот красок, была расплывающаяся фигура Драко Малфоя, неотрывно следящая за ней.
Твои Страхи…
Теплая летняя ночь… Яркие-яркие звёзды… Светлый и ясный месяц…
Сей вид был столь прекрасен, и вызывал такой несравненный трепет в душе… Чувство упоения переполняло её всю, но грудь сжималась…
Всё было так… так необычно и странно…
«Фэйт Линделл, когда ты в последний раз видела звёзды? Ты смотрела на небо, но… видела ли ты их?..»
Одинокая слеза скатилась по щеке девушки.
«Нет… Не видела… Я ничего не видела…»
«Тогда что заставляет тебя видеть их сейчас?»
К маленькой одинокой слезинке молчаливо присоединилась другая, затем третья…
«То, что… то, что… случилось… Я… я не верю в это… Я не хочу этого!»
«Не хочешь верить… Это страх… Ты просто боишься… Всё пройдёт... Всё будет хорошо».
Фэйт затрясла головой.
«Всё будет хорошо… хорошо…»
Девушка всхлипнула, к горлу подкатил ком, она закрыла глаза и вытерла ладошками влажные дорожки. Но слёзы продолжали молчаливо падать с ресниц на её щёки.
Она медленно, едва передвигая ногами, направилась дальше по широкой асфальтированной дороге. Тоненький ремешок на правой сандалии порвался и повис. Когда она его порвала?
Это было неважно… Как же это было неважно… Наверное, так же, как и всё остальное… Безлюдная улица, горящие огни в окнах домов, не так уж много, правда… Фэйт больше не спрашивала себя ни о чём… Она заставила замолчать этот назойливый голосок внутри себя, задававший столько ненужных вопросов о звёздах и прочей бредятине. Она прекрасно понимала состояние, в котором находилась, и была благодарна своему сознанию за помощь. Ей хотелось только одного – прийти домой, завалиться на свою широкую кровать, закутаться в одеяло и не думать… не думать ни о чём… Просто выгнать все мысли из головы, опустошить разум и уснуть. А утром... утром уже ничего не будет, она просто забудет всё как страшный сон.
Фэйт споткнулась, больно ударившись большим пальцем. Что это? Камень посреди дороги? Или ямка? Девушка не чувствовала боли на ушибленном месте. Она плыла по течению, где не было места мыслям о кровоточащем ногте, о ноющей боли в груди, о воздухе, которого именно сейчас почему-то было слишком много. Фэйт казалась себе слишком спокойной. И это не удивляло её. С какой стати? Ведь она прекрасно знает дорогу домой. Чего ей волноваться?
Она снова споткнулась и на этот раз едва удержалась на ногах. Фэйт остановилась и закрыла глаза… Как быть? Как жить? Верить ли или забыть?
Она тряхнула головой. Завтра… Когда наступит новый день. Завтра она подумает обо всём. Или нет, она не будет ни о чём размышлять! Она просто забудет, вычеркнет этот день из своей жизни, вычеркнет чувства, мысли, переживания и … слова… слова всех этих людей… этих странных людей. У неё получится, она сможет, чтобы жить дальше рядом с такими как она, а не с теми… другими…
А может это была просто чья-то шутка, злая и жестокая? Кто мог так поиздеваться над ней, так напугать…
Всё, довольно слёз! Вот он - дом. Она пришла. Она дома. Сейчас всё закончится и всё будет хорошо.
Фэйт продолжала медленно шагать, стараясь смотреть на дома вокруг, на деревья и фонари, но она не видела их, ничего не замечала… Её широко распахнутые глаза смотрели только вперёд, вдаль, перед собой. Мокрые, покрасневшие и застывшие.
Рядом послышался какой-то шорох и лёгкий стук метала. Фэйт медленно повернула голову к источнику шума, без какого-либо там интереса, и увидела совершенно простой, ничем не приметный чёрный металлический мусорный бак среднего размера. Значит, кто-то вынес мусор? Фэйт медленно перевела взгляд левее и с трудом узнала стоявшего перед ней молодого человека. Она сделала шаг назад, отступая. Нет, она не хотела никого видеть, не желала ни с кем разговаривать. И особенно с ним. В его глазах появилось замешательство, затем оно сменилось на удивление. Гарри Поттер, не мешкая больше ни секунды, направился к ней. Фэйт опустила глаза. Он шёл к ней… Зачем? Что им всем от неё нужно?
Девушка отрицательно качнула головой.
«Нет, не нужно! Я не хочу с тобой разговаривать», – плакала её душа.
Шаги стихли. Он понял? Он ведь понял её, так? Фэйт посмотрела на парня. Её сосед в нерешительности стоял поотдаль, в нескольких шагах от неё. Он явно не знал, как ему поступить. Её молчаливая просьба остановила его. Он уловил её внутренний зов, понял состояние, в котором она находилась. Его губы шевельнулись. Он собирался сказать ей что-то? Или спросить? В любом случае Фэйт устала от вопросов и новостей. Она хотела покоя. Отчаянно желала конца этого бесконечно длинного дня и наступления нового. Или, может, он уже наступил? Этот день, «завтра»… Что если уже «завтра»? Что же тогда, придётся ждать нового дня? Ждать… целую вечность находится в ожидании конца этого проклятого дня, этих мыслей, переживаний.
Фэйт начало трясти. Девушка понимала, что ей нужно было просто успокоится, иначе… иначе этому нервному напряжению не будет конца. Она просто сойдёт с ума.
Фэйт развернулась и почти бегом бросилась по дорожке к своему дому. Пальцы нащупали круглый звонок и начали безудержно давить на него. Слёзы потоком ринулись из её глаз, из груди вырывались дикие хрипы и рыдания:
– Мааа…маааа….. – ревела она, стуча рукой по двери. – Мааа…маааааааа
Входная дверь тут же отворилась, свет осветил лицо девушки. Всего лишь на миг застывшая на пороге Эдана Линделл тут же бросилась к своей дочери. Она схватила её за плечи и с тревогой в глазах вгляделась в заплаканное, покрасневшее лицо.
– Мама… мамочка…
– Господи, что произошло? – Голос женщины прерывался от волнения, руки дрожали. – Эдмонд! Эдмонд!
– Мааа… Мааа…
Пальцы женщины сжались на плечах Фэйт, слёзы сами собой покатились по её щекам:
– Да что с тобой, а? Что случилось?
Девушка закрыла глаза, не прекращая рыдать, ввергая миссис Линделл в ещё больший ужас.
– Не молчи, Фэйт! – закричала она, тряся дочь за плечи. – Прошу, не молчи!!! – Она в отчаянии повернула голову к двери. – Эдмонд! Эдмонд!!!
Мистер Линделл, едва помня себя, выбежал из дома. Крик жены, плач дочери – он мог поклясться, что его сердце от ужаса сделало сальто. Вот они, дорогие его сердцу люди, обе в слезах. Что произошло? Почему Фэйт кричит так, будто не в себе? Он в отчаянье посмотрел на жену:
– Эдана…
– Эдмонд…
– Что случилось? Фэйт… – Он подбежал к дочери. Она продолжала рыдать, пальцы судорожно вцепились в банный халат матери. Холод прошёл по его спине, когда он услышал этот хриплый вопль. Она кричала. Глаза зажмурены, губы искривлены, тело дрожит. – Фэйт… Я прошу тебя, не кричи ты так!
Он схватил её за талию:
– Пойдём в дом…
Однако девушка, последний раз выкрикнув что-то невнятное, резко развернулась, наотмашь толкнув своего отца в плечо, и упала без чувств. Две пары рук бросились к ней, две пары встревоженных глаз переглянулись друг с другом, а затем снова устремили свой взгляд на заплаканное, лишившееся всех красок, лицо Фэйт Линделл.
*****
Темнота…
Почему так темно?
Всё вокруг… темно…
Но ведь не холодно, так? Тепло?
Значит это сон. Ночью тепло только во сне. Да… Она спит… Но почему темно?
Тик-тик-тик…
Этот звук… Её часы-далматинцы на тумбочке возле кровати. Это они. Значит она у себя в комнате…
– Эдмонд, я не понимаю! Прекрати говорить бессмыслицу! Я ничего не понимаю!
– Я тебе в который раз повторяю. Она всё это время была у Дурслей! Они позвонили справиться о том, как она дошла.
– Дошла?! Эдмонд, ты с ума сошёл, а? Дошла?! Ты так это называешь?! – Сквозь гул в ушах, Фэйт с трудом разобрала голос матери. – Дошла?!
Эдана Линделл отошла от ободранной стены и, угрожающе размахивая руками, направилась к мужу.
– Дошла?! – В который раз повторила она, её голос перешёл на визг. – Как ты можешь быть таким спокойным?! Твоя дочь без сознания!!! Сделай что-то!!! Вызови полицию!
– Сначала нужно узнать, что произошло и в порядке ли она. – Мистер Линделл отступил назад и, поправив очки на носу, продолжил. – Дорога от их дома занимает меньше минуты. Я не думаю, что стоит волнова…
– О-о-о… – Миссис Линделл покачнулась, её рука бессознательно коснулась головы, казалось она вот-вот упадёт в обморок.
– Мама, пожалуйста, присядь. – Высокий, широкоплечий юноша подскочил к женщине и, как пушинку подхватив её на руки, пересёк комнату по направлению к креслу.
– Я сойду с ума… я сойду с ума… – повторяла Эдана Линделл, опустив голову на колени. Миниатюрная, хрупкая женщина, в полном отчаянии сидевшая в таком огромном коричневом кресле, заставила Эдмонда Линделла снова поневоле занять оборонную позицию в отстаивании своего мнения.
– Я… я не думаю, что нам стоит волноваться… – Его внешне спокойный вид выдал дрожащий голос и вспотевший лоб, который он судорожно вытер платком. Он посмотрел на жену и сидевшего на корточках сына рядом с ней.
– Нам нужно дождаться, пока она проснётся, а затем… затем предпринимать что-то.
– Проснётся? – Миссис Линделл в надежде вскинула голову. – Да… нужно… нужно найти аптечку… – Она встала. – Там… там должен… быть нашатырный… спирт…
Сделав всего два шага, Эдана Линделл ухватилась рукой за дверцу шкафа.
На этот раз не вытерпел уже её муж:
– Дорогая, прошу, сядь. – Он подхватил её под руку и, не оборачиваясь, обратился к сыну. – Натан, там внизу в коробке возле холодильника… Э-э-э нет, погоди. Медикаменты ведь я складывал… Куда же я положил аптечку… Посмотри на кухне, наверное, на столе…
Молодой человек кивнул и бегом бросился к двери, но мать резким взмахом руки остановила его на полпути.
– Постой, Натан. – Она высвободила локоть из цепких пальцев мужа и расправила плечи. – Я сама. Нужно вызвать врача…
– Но, дорогая, уже ведь двенадцатый час… – Попытался возразить Эдмонд Линделл.
– Ты предлагаешь оставить всё как есть?! – Ярко-голубые глаза Миссис Линделл горели яростным огнём.
Эдмонд начал заикаться:
– Не-е-ет… что ты… я…
– В таком случае предложи ТЫ что-то дельное! – съязвила она и тут же продолжила угрожающим тоном. – И прекрати поправлять свои очки, иначе я выброшу их в окно!!!
Глядя на то, как родители начинают сориться, Натан попытался прикинуть, чем он может тут помочь. Внутреннее чувство подсказывало ему, что к матери лучше не подходить, а что до отца, ему и без того хватало жара.
Юноша повернул голову в сторону кровати, на которой, бледная как полотно, лежала его маленькая сестра. Его взгляд задумчиво устремился в пол. Нервно постукивая пальцами по бедру, он ещё несколько секунд простоял без движения, а затем бросил неуверенный взгляд на родителей, всё ещё продолжавших горячо спорить, но теперь уже зловещим шёпотом. Кивнув самому себе, он тронулся с места и, не спеша, приблизился к кровати.
Фэйт Линделл неподвижно лежала под тёмно-фиолетовым пледом в какой-то безобразный блеклый цветочек. Натан нахмурился. Цвет покрывала ему не нравился, так же как и выцветший узор. Но сейчас его больше всего волновало совсем не это. Сзади до него доносились негромкие голоса родителей и их тревожное перешёптывание. Больше не обращая на них никакого внимания, он присел на краешек кровати. Рука неуверенно приблизилась к её лицу, костяшками пальцев он дотронулся до подбородка девушки, выписал пару узорных кругов на её щеке и, захватив в плен длинный кучерявый локон, откинул его назад на подушку. Он подался вперёд и нагнулся к её уху:
– Фэйт…
Лёгкий шорох, невесомое прикосновение и чьё-то горячее дыхание возле её щеки. Кто-то звал её… Этот знакомый голос она никогда бы не спутала ни с каким другим. Из тысячи, миллионов голосов она всегда различит его голос.
– Сестрёнка…
И вот снова… Фэйт почувствовала, что медленно возвращается к реальности. Любой сон имеет свой конец. Вот и этот закончился…
Её веки задрожали и приоткрылись, туманный взор пытался сфокусироваться на расплывающемся лице Натана Линделла. Значит, он уже приехал? Фэйт моргнула. Он улыбался. Своей ослепительной, бесшабашной улыбкой. Только он мог так улыбаться, только от его улыбки ей становилось так тепло, как сейчас, только его смех дарил чувство безграничного счастья. Эти чёрные как смоль волосы, ниспадающие на лоб, синющие глаза, точь-в-точь как у неё. Девушка не смогла сдержать лёгкую улыбку, тут же тронувшую её губы. Она слышала негромкие голоса мамы и папы в стороне и пыталась понять, на каком вообще свете она находится. В голове неприятно шумело, на подсознании то и дело вертелся какой-то неясный ком из голосов и эмоций. Что за…
– Фэйт… – Снова Натан. Он хочет что-то сказать? Почему у него такой неуверенный, бегающий из стороны в сторону взгляд?
Голоса родителей внезапно затихли, и наступила тишина. Вот и хорошо, может и головная боль стихнет… Фэйт попыталась привстать, но сделать это было нелегко – её братишка сидел слишком уж близко, кроме того, его руки по обе стороны от её тела, без сомнения, отрезали ей эту возможность. Он никогда раньше так не делал… Что это с ним? Девушка уловила плохо скрываемую напряжённость, исходившую от него. Более того… Она вдруг поняла, что ей до ужаса не нравится его новая поза, прям-таки нависающая над ней. Это напоминало ей… Напоминало о чём-то неприятном.
– Фэйт… – Его голос отвлёк её от тревожных мыслей, она посмотрела ему в глаза. – Примерно к двенадцати часам ты ушла из дому с гостинцами и пошла к нашим новым соседям. – Лицо девушки выражало полное удивление, легко граничащее с недоумением. – Ближе к ночи, – продолжал её брат, – ты вышла от них и пришла домой.
Он остановился и вдохнул полной грудью:
– Фэйт, – сердце его сестры забилось быстрее. – Что произошло за эту минуту, пока ты шла домой?
Фэйт Линделл замерла. Её взгляд поймал отражение пустоты и теперь был направлен в глубину воспоминаний.
К кровати подбежала миссис Линделл. Оттолкнув своего сына в сторону, она уставилась на свою дочь бешеным взглядом.
– Фэйт… – протянула она жалобно, – звонил Вернон Дурсль. Он сказал, что вы с Дадли отлично провели время вместе… Что же случилось, а? – Не получив ответа, её голос сорвался на крик. – Фэйт!!!
– Эдана, довольно!
– Что довольно, Эдмонд?! Что довольно? Тебя что, совсем не волнует состояние твоей дочки?!
Фэйт пыталась думать…
«…ты ушла из дома с гостинцами и пошла к нашим новым соседям…»
Всё верно… Так всё и было… Она была в гостях у Дурслей… Вот только…
Осколки воспоминаний начали слайдами всплывать перед глазами девушки.
«…ты вышла от них и пришла домой…»
Пришла домой? Разве? Хотя, если подумать…
«Ближе к ночи…»
Фэйт моргнула.
«Ближе к ночи ты вышла от них и пришла домой …»
Девушка почувствовала, как холодок прошёл по её спине – вдоль позвоночника к шее. Её глаза заметались из стороны в сторону, мозг, что есть силы, пытался обдумать, понять, осознать происходящее.
– Кнопка…
Огромная тёплая ладонь Натана накрыла её ладошку и сжала обледеневшие пальчики. Фэйт подняла глаза и посмотрела на него.
– Кнопка, ты ничего не хочешь сказать?
Девушка покачала головой и отвела взгляд. Она собиралась соврать, первый раз в своей жизни она должна была соврать своей семье. Не утаить или скрыть – это она никогда не считала обманом. Но сейчас, одновременно скрывая правду и говоря ложь, Фэйт поняла, что просто не сможет сделать это, гладя в эти глаза чистейшего синего цвета. Её рот просто не сможет вымолвить ни слова, а язык не повернётся. Именно поэтому она отвернулась от них, чтобы они не видели… и не поняли. Рассказать, что с ней случилось, сказать родителям и брату такую правду было равносильно признанию, что она сумасшедшая. Кто в такое поверит? Фэйт сама не верила. Ни капельки не верила. И поэтому сейчас она вынуждена… у неё нет выбора.
Фэйт попыталась открыть рот и с ужасом обнаружила, что её и без того пересохшее горло сжал отвратительный спазм. Сколько ещё слез она прольёт за один день? Будет ли им конец? Она вздохнула, успокаиваясь и набираясь внутренних сил. Всё должно пройти гладко.
– У их племянника… – начала говорить она, не замечая, как сильно дрожит её рука в руке брата. – У него… – Её голос прервался. Девушка почувствовала, как из уголка глаз выкатилась маленькая горячая слезинка. – Он держит в доме сову. – Солёная капелька медленно проделала дорожку к переносице. – Я не знала… и испугалась…
Вот и всё…
Сердце Фэйт продолжало бешено колотиться, ладонь вспотела.
Эдана Линделл застыла на месте, отец семейства так и остался стоять с открытым ртом, Натан убрал руку с её ладони, и от последнего Фэйт, сама не зная почему, почувствовала облегчение.
– Сова? – пораженно, одними губами произнесла миссис Линделл. – Сова? – Она будто не верила услышанному и повернулась к уже справившемуся с удивлением мужу. – Эдмонд, она сказала “сова”?
– Э-э-э… – неуверенно взглянув на жену, мистер Линделл шагнул к кровати. – Фэйт, милая, ты сказала «estrige»? (исп. “сова”)
– Si, papa. Dije «la estrige»… – машинально ответила Фэйт. (исп.: – Да, папа. Я сказала «сова»)
– Эдмонд, ты что, с ума сошёл?! – прошипела её мать.
– Просто проверяю ход её мышления… – заторопился с ответом её муж. – Если бы она, к примеру, промолчала или ответила, что…
– Эдмонд!
– Мам, – спокойный голос Натана мигом привлёк к себе внимание, – Фэйт всегда боялась больших птиц. – Он легко улыбнулся, смотря на кудрявые волосы сестры, закрывавшие всё лицо. – Да что там, – хмыкнул он, – она и голубей стороной обходит.
Миссис Линделл замешкалась:
– Я… Я не понимаю, как вообще в доме можно держать сову?! – Она сжала руки в кулаки. – Эти люди точно какие-то ненормальные! Я просто вне себя! Хоть иди и скажи им всё это в лицо! – Она повернулась к двери. – Собственно, это я и собираюсь сделать!
– Пап, пойди, поговори с ней… – Натан встал с кровати и добавил: – Я присмотрю за Фэйт.
– Э-э-э… да… Хорошо сын. Ты тут… посиди пока с ней.
Послышались шаги и ещё раз громко хлопнула дверь.
– Принести тебе чего-то? – Голос брата прозвучал прямо над её ухом.
Фэйт не чувствовала усталости. Ей не хотелось ни пить, ни есть. Она просто отчаянно желала остаться одной.
– Оставь меня, пожалуйста… – глухо прошептала она, пряча своё лицо от его пронзительных глаз в пледе. – Мне нужно подумать…
– О чём подумать? – тут же среагировал он, заметив, как дрогнуло плечо сестры. Он нахмурился. – Фэйт, ты можешь рассказать мне всё…
– Воды…
– Что? – не понял Натан.
– Принеси мне водички. У меня до боли пересохло в горле и я не могу так уснуть.
Значит, она всё-таки не хотела с ним разговаривать. Хотела, чтобы он ушёл. Намёк был более чем понятен. Натан выпрямился.
– Хорошо, – сказал он, продолжая буравить её затылок. Ему показалось, или она шмыгнула носом? Чёрт, она что, плачет?
Он вздохнул:
– Подожди минутку. Я сейчас принесу.
– Спасибо.
Да что это с ней? Одной совой тут определённо не обошлось. Он поймал себя на том, что уже с минуту тупо разглядывает свои серые носки, и, тряхнув головой, отогнал все подозрения прочь. Ну что, в самом деле, могло случиться?
Его сестра уже не может сама перейти дорогу? Он хмыкнул. А может, всё дело в смене обстановки? Он ведь ничего не знает о том, как сложились её отношения со здешними ребятами. А она, как ему сказали, весь день провела с каким-то Дадли… Хм, только с ним? Надо бы проведать его завтра. Кривая усмешка тронула его губы. Да уж, не помешало бы.
Он последний раз бросил на Фэйт озабоченный взгляд и, обречённо выдохнув, поплёлся за водой, к которой, он был уверен, она даже не притронется.
*****
В эту ночь Фэйт ни разу не сомкнула глаза. Сон не шёл, а вместо него её донимали кошмарные мысли и предчувствия. Целый рой воспоминаний мелькал у неё перед глазами, и девушку то и дело кидало то в жар, то в холод, трясло, как при высокой температуре, и ко всему прочему, её подташнивало.
Фэйт казалось, что утро никогда не наступит. Лёжа на кровати со слезами на глазах она безотрывно смотрела в окно, на чёрное небо, в ожидании восхода солнца, в предчувствии конца всему.
Начало светать, и первые лучики солнца бликами отразились на белой, ободранной стене. Фэйт соскочила с кровати и бросилась к окну. Солнца не было видно, оно пряталось где-то вдалеке за домами, но его ярко-оранжевый след в небе осветил фигурку девушки своим жёлтым светом и первым теплом. Может, именно это ей было нужно? Чьё-то тепло? В такой мрачный и пугающий момент в своей жизни за спокойствием и внутренней теплотой она обратилась к солнцу… Она печально улыбнулась своим мыслям. Как в фильмах.… Но всё же, ей действительно стало легче на душе… Совсем чуточку, но ей всё таки стало теплее…
Она отвернулась от окна и тут же поймала своё отражение в зеркале. Маленькая фигурка, опирающаяся о подоконник, в ореоле оранжевого света - вот что она увидела. Ей даже показалось, что и волосы по краям с иссиня-чёрного цвета стали огненно рыжими.
Фэйт опустила глаза. Всё это время, стараясь не думать о происшедшем, она упустила самое главное - что именно она собиралась делать теперь. Что бы не говорили те люди, у неё был свой собственный выбор, своё решение, которое она отстоит.
«Да и о чём мне беспокоиться?» – успокоила она себя. – «Кто-то просто мерзко разыграл меня! Ведь всё это не может быть правдой!»
Словно в ответ на её тираду Фэйт ойкнула от боли и тут же поднесла к глазам свою ладонь, на которую секунду назад умудрилась небрежно опереться. Ярко красное, воспаленное пятно жгло как при ожоге. Девушка удивилась тому, как раньше она не чувствовала боли. Может, дело было в её озабоченности и нервном перенапряжении? Что бы то ни было, острое жжение донимало её сейчас и, решив про себя, что будить родителей по такому пустячному делу не стоит, она тихонько вышла из комнаты и направилась вниз по лестнице. Нужно было найти аптечку и обработать ранку.
Думая о родителях, Фэйт в который раз убедилась, что поступила правильно, скрыв от них эту пугающую правду. Поверить в услышанное им будет в сто раз тяжелее, чем ей – в увиденное. Чувство вины перед родными, нестерпимая жажда выговориться перед кем-то, рассказать всё, поделиться своими страхами.… Как долго она сможет держать всё это в себе?.. Как долго это острое, гложущее её изнутри чувство будет жить в ней?
Спустившись вниз, Фэйт в нерешительности замерла в холле. Вчерашний «шкаф-утреннее приключение» как ни в чём не бывало стоял на месте коробок с вещами. И ножка вроде как тоже была приделана. Значит, мама всё-таки нагрянула в кладовку. И на что рассчитывал её отец? Он определённо был наивен, как ребёнок.
Девушка тронулась с места и направилась в зал. Не найдя там ничего похожего на медикаменты, она пришла к выводу, что их, возможно, ещё не распаковали, а все мелкие коробки папа ещё в первый день их въезда отгрузил в кухню.
Круто развернувшись, она на всех парах направилась обратно. Пересекла холл, отметила, что шкаф всё-таки стоит как-то кривовато, и уже было повернула круглую, обшарпанную ручку двери на кухню, как тут хлопнула почта. Замерев на долю секунды, Фэйт так резко повернула голову в сторону входной двери, что заболели виски.
Почта?
Они же только въехали…
Однако это было так. Фэйт подозрительно прищурилась. Огромный жёлтый конверт валялся на полу, и уже с этого расстояния девушке виднелись маленькие изумрудные чёрточки-буквы. Это смешно! Кто будет писать адрес на конверте зелёными чернилами? А может это очередная злобная шутка? Какой-то прикол? Со смешанным чувством страха и любопытства она медленно, шаркая ногами, зашагала к двери. Нет, скорее всего, почтальон просто ошибся домом. Или же письмо предназначалось прежним хозяевам. В конце концов, им даже молоко продолжают доставлять, хотя её отец уже не раз вылавливал того самого молочника, пытаясь отменить доставку. Ведь в семье Линделл никто не любил молочные продукты. Это оказалось странным, но довольно приятным для всех совпадением.
Уже дважды успев успокоиться, Фэйт Линделл, наконец, подошла к злосчастному конверту и дрожащей рукой подняла его с пола. Её дыхание сбилось, глаза расширились. Письмо предназначалось ей! Не утрудившись обратить внимание на обратный адрес, Фэйт наспех разорвала плотную бумагу. Куча белых листиков полетела на пол. Чёрт, да что это?! Девушка опустилась на колени рядом со всем этим ворохом. В глаза бросился ещё один маленький конвертик. Не медля, она тут же схватила его и перевернула отправителем вверх. Её сердце замерло, конверт выпал из её обессиленных пальцев. Фэйт обессилено уткнулась лбом в дверь.
«Школа чародейства и волшебства Хогвартс» – гласили заглавные строки.
– Этого не может быть… – прошептала она, зажмурившись. – Не может быть…
Вновь схватив злосчастный конверт, она изо всех сил принялась мять его, а затем с приглушенным стоном и всхлипом разорвала на мелкие кусочки.
– Они издеваются надо мной… – проговорила Фэйт. Её грудь гневно вздымалась. – Что вам всем, к чёрту, нужно??? Оставьте меня в покое!!! – во всё горло крикнула она и со всей силы ударила кулаком по деревянному полу.
В этот момент она даже подумать не могла о том, что кто-то мог её услышать. Слёзы опять потекли по щекам, спина дрожала, а в голове было пусто. Как будто все мысли внезапно выдуло. Её потрясению не было предела. И всё же…
«Нужно прекратить всё это!» – возбуждённая мысль ворвалась в её мозг. – «Я не позволю никому насмехаться надо мной!»
А точно ли насмехаться? Ведь то, что произошло вчера, казалось таким реальным. Тот пёстрый камушек, перенёсший её из одной комнаты в другую, и потом, когда она вновь оказалась на детской площадке… Разве в реальной жизни такое можно было подстроить? Что если всё это… правда?
Фэйт поняла, что начинает сходить с ума. Резко вскочив на ноги и подобрав с пола все листы и клочки бумаг, она бегом бросилась на кухню. Дрожащими руками зажгла газ на плите и, схватив со стола железный поднос, принялась поджигать листы и бросать их на круглую плоскость. Глядя на то, как горит жёлтая бумага, и как зелёные чернила сначала краснеют, затем чернеют, а потом и вовсе исчезают, девушка испытала ни с чем не сравнимое блаженство. Подбросив в огонь последние кусочки разорванного конверта и убедившись, что больше ничего не осталось, Фэйт с наслаждением глядела на угасавший огонь и скручивающийся пепел, как ребенок радуясь его кончине.
«Вот и всё, – улыбнулась она себе, – осталось только смыть всю эту гадость водой и помыть поднос».
Очистив его всеми моющими средствами, которые она нашла в доме, прополоскав три раза под холодной струёй и вытерев насухо, девушка решительно потопала к себе в комнату.
Нужно было снять это уродское платье и принять ванную, дабы очистить себя от всей грязи прикосновений этого дьявола, чье лицо и усмешка с утра стояли у неё перед глазами.
*****
Яркий солнечный свет, проникавший в комнату через открытое окно, и дуратское, надоедливое чириканье птиц вырвали Драко Малфоя из объятий крепкого сна. А ведь он всегда спал очень чутко: малейший шорох, скрип половиц или едва слышный звук открываемой двери – ничего не ускользало от него. С детства привыкший к осторожности и настороженности, он не позволял себе расслабляться.
А тут такое громкое и шумное хоровое выступление пернатых созданий, а он дрыхнет как бревно! Малфой нахмурился и с трудом разлепил один глаз. Который час? Судя по тому, как высоко стоит солнце, время шло к обеду. Он проспал так долго?
Пристав на локте, он размял шею. Видимо, вчерашний день выдался не из лёгких, раз он провалялся полдня. Лениво встав с кровати, он удивлённо уставился на свои босые ноги. Когда это он успел снять носки? Вчерашняя ночка точно была сумасшедшей, раз он и это не запомнил. Как он вообще вернулся? Ах да, конечно же, не без помощи Грюма. Малфой устало поплёлся в ванную, по пути стаскивая с себя рубашку и джинсы и по обыкновению швыряя их то на пол, то на кровать. Холодный душ вернул ему чувство бодрости, и чуть позже, развалившись в своём кресте возле окна, он поймал себя на том, что тупо смотрит на колыхающийся от потока ветра край шторы. Драко чертыхнулся и откинул голову назад. Помассировал глаза, затем виски. Мозги с самой ночи не переставали трещать, напоминая о вчерашнем, весьма болезненном, столкновении с каменным полом. Малфой презрительно скривился – пора было оказать себе приятную помощь. Достав из кармана палочку и произнеся простое обезболивающее заклинание, он вновь беззаботно развалился в кресле. Одной рукой юноша задумчиво потирал подбородок, другая спокойно покоилась на подлокотнике, то и дело ласково поглаживая гладкую поверхность волшебной палочки.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав