17 страница

Теперь воины обосновались через улицу от здания, спрятавшись на стройплощадке и наблюдая за домом сквозь толстые деревянные балки, в то время как рабочие суетились позади них. Несколько человек осмелились попросить их уйти. Розо-ароматное, разноцветно-глазо-вращательное гипновнушение от Люциена - и недовольные тут же забыли о «нарушителях», находящихся у них под боком. Гидеон мог даже кричать, но строители и глазом бы не повели.

Гидеон жаждал подобного могущества. Или, возможно, необузданной ярости Мэддокса, способного порвать мир в клочья лишь только потому, что он был зол. Ему хотелось читать людские умы, как Аман. Наслаждаться каждым полученным переломом, порезом, ударом, как Рейес. Или даже трахаться, как кролик, подобно Парису. Летать, как Аэрон, или постоянно выигрывать, как Страйдер. Или… он мог бы назвать, в чем он завидовал почти каждому Повелителю Преисподней. Даже Камео - самому воплощению Несчастья. Люди покидали комнату, едва услышав ее голос, она с легкостью могла заставить рыдать взрослых мужчин, могла поставить их на колени.

А что мог Гидеон? Лгать, только и всего. Просто заноза в заднице. (И это не ложь.) Он мог назвать красавицей только по-настоящему уродливую женщину. Он не мог признаться своим друзьям, что любит их. Он должен был сказать, что испытывает к ним ненависть. Он не мог бросить в лицо Ловцам, что они говнюки. Он вынужден был говорить им, что они милашки. Не иметь возможности выразить словами то, что ты на самом деле думаешь, было сродни кошмару, который, разумеется, ему придется назвать сказкой.

И все же, несмотря на все это, Гидеон не сожалел о том, что стал вместилищем демона. Он гордился своей одержимостью. Воину нравилось притворяться, будто проклятие вызывало у него отвращение – ведь это сближало его с остальными, то есть со всеми кроме Сабина и Страйдера, но себе он не лгал никогда.

Временами Гидеону казалось, что он единственный Повелитель, приветствовавший свое проклятие. Он не видел ничего страшного в том, что внутри него находится демон. Воин наслаждался и радовался этому симбиозу, хотя демон Лжи никогда не разговаривал с ним наподобие того, как другие демоны беседовали с его друзьями. Он просто присутствовал… В глубинах его души. Ничего дурного не было и в том, чтобы чувствовать себя счастливым оттого, что ты могущественнее многих на земле. Но, черт возьми, почему боги не связали его проклятием с Яростью или Кошмаром? Да, стать сейчас хранителем Кошмара было бы чертовски здорово. Что может быть лучше возможности превращать ночные страхи Ловцов в реальность?

Неожиданно прилив страстного желания захлестнул Гидеона, и он удивленно моргнул. Желание? Чего? Способностей? Или самого демона?

Гидеон отмахнулся от этого странного ощущения. Он ведь даже не знал, был ли Кошмар вообще заключен внутри ларца. И тут же, как будто в ответ на его мысли, - еще одна волна неконтролируемых эмоций накрыла Гидеона.

- Мы наблюдаем за домом больше часа, наш парень уже отбыл восвояси с пустыми руками, и больше никакого движения. По-моему, там никого нет, - голос Аньи звучал немного растерянно. - Но я ощущаю хаос. Много долбанного хаоса.

Хаос был самым мощным источником ее силы, поэтому кто, как не эта прекрасная богиня, мог почувствовать его присутствие.

- Ведьмы с их заклинаниями никак не могли тут отметиться, - задумчиво произнес Гидеон.

Анья ахнула.

- Ведьмы. Ну, конечно. Как же я сразу не поняла? Только они могли пудрить нам мозги, отводя внимание от здания. У меня была стычка, ладно, две тысячи стычек с ними за все эти годы. Достали своими нотациями о недопустимости злоупотребления божественной силой, - проворчала она. - Интересно как они отреагируют, если я «злоупотреблю» всеми своими талантами и украшу их черными сердцами наш стол в гостиной?

- Может, мне переместиться туда? - предложил Люциен.

Будучи невидимым для окружающих, он сможет незаметно обследовать здание.

- Нет. Мы уже говорили об этом, - мотнув головой, отрезала Анья. Гидеон, стоявший справа от богини, ощутил касание шелка ее волос. - С этим зданием что-то не так, поэтому даже духа твоего в нем не будет. Тем более теперь, когда мы подозреваем ведьм в причастности… черта с два.

Гидеон обожал женщин, и в ответ на легкое прикосновение волос Аньи его кожа потеплела. В последний раз у него был секс практически сразу после их возвращения из Египта. Женщины Буды интуитивно догадывались, что он и другие Повелители были «иными». Они считали их «ангелами». В словах не было нужды – Гидеон поманил одну из них пальцем, и женщина тут же подошла к нему. Но она не смогла полностью утолить его голод. Они никогда не дарили ему полного удовлетворения.

- Что ж, постоим еще, ничего не делая, - буркнул он.

Что означало - давайте предпримем вооруженную атаку на здание - и его друзья знали, что он хотел сказать. Они хорошо понимали язык Гидеона. У них просто не было выбора.

Даже если он пытался сказать правду, хоть самую малость правды, острая боль начинала пожирать его изнутри. Боль, гораздо худшая той, которую кому-либо доводилось испытывать. Как будто ножи, обмакнутые в кислоту, покрытые солью и в довершение смазанные ядом, взрезали его нутро и пропахивали все тело от головы до ног и обратно.

- Мы не смогли пережить взрыв бомбы когда-то, - добавил он, поскольку, разумеется, они преодолели это.

С тех пор прошло несколько месяцев, но Гидеон все еще не забыл пережитые им шок и боль. Однако с готовностью перенес бы их еще раз. Слишком много времени прошло с того момента, как его клинок или пуля вонзались в тело врага, а длительное воздержание всегда делало его раздражительным.

- Стало быть, мы чертовски уверены, что не сможем уцелеть, вне зависимости от того, что Ловцы нам приготовили на этот раз. Хотя бы и заклинания.

Гидеон был доказательством того, что Повелители могут не только выжить, попав в дерьмовую ситуацию, но еще и ухмыляться после этого. Однажды Ловцам удалось захватить его в плен. Следующие три месяца его жизни были пыткой. В прямом смысле этого слова. Он предпочел бы жариться в аду, нежели терпеть прижигания, ножевые и пулевые ранения, тестирование на нем различных ядов и побои, приводящие его в состояние, граничащее со смертью. Тогда воин получал временную передышку, но сразу после восстановления Ловцы снова брали его в оборот.

Сабин нашел его и спас, фактически вынес на себе, поскольку Гидеон не мог ходить. Незадолго до этого Ловцы отрезали ему стопы, чтобы понаблюдать за их регенерацией. Может быть, именно поэтому Гидеон так сильно любил этого воина. Сделать бы что-нибудь для него.

«Я убью несколько Ловцов только для него».

Потому что Сабина здесь не было, несмотря на то, что командир жил ради подобного дерьма…

Он был уверен, что все дело в Гарпии. Никогда еще Сабин не зацикливался так на женщине, пренебрегая своими обязанностями. Гидеон был рад, что его друг нашел кого-то, но пока не разобрался, как это его увлечение повлияет на их войну.

- У меня идея, - объявил Страйдер.

У Страйдера всегда были идеи. Поскольку победа была необходима для поддержания его в добром здравии, он каждый раз строил планы и вырабатывал стратегию предстоящего сражения в течение многих часов, дней, недель.

- Эшлин находила бессмертных для Ловцов. Черт, скорей всего, она нашла для них и ведьм. Поэтому сейчас мы попросим ее найти одну для нас. Наша ведьма сможет распутать все заклинания, наложенные их ведьмой, если мы действительно имеем дело с заклинаниями, и оп-ля – мы победили.

- Сейчас у нас нет на это времени. Нам нужно побыстрее вырвать детей из рук наших врагов, чтобы мы могли вернуться к поиску ларца, - отрезал Люциен.

- Но, малыш… - попыталась возразить Анья с беспокойством в голосе.

- Со мною все будет в порядке, любимая. Раз я покорил твое сердце, значит, справлюсь с чем угодно.

Прежде чем исчезнуть, Люциен поцеловал ее и, невзирая на явное нетерпение, звучавшее в его голосе, поцелуй был неторопливым. Рабочие по-прежнему суетились вокруг них и все также не замечали чужаков. Если они и могли видеть или слышать воинов, то внешне этого никак не показывали.

Анья мечтательно вздохнула:

- Боги, этот мужчина меня заводит.

Рейес усмехнулся.

Страйдер закатил глаза.

Аман, как всегда, невозмутим.

Нет, он не был бесстрастным, осознал Гидеон, а скорее находился во власти полной безнадежности. Напряженные морщины разбегались от темных глаз и застывшего рта воина. Плечи Амана казались одеревеневшими, как будто его мышцы были завязаны в узлы. Должно быть, последнее путешествие в голову того Ловца в пирамиде действительно его доконало.

Если бы Гидеон мог хоть чем-то помочь другу, то обязательно сделал бы это. Он любил молчаливого великана. Хранитель Тайн был самым добрым и отзывчивым среди Повелителей. Когда Гидеон восстанавливался после ампутации стоп, именно Аман кормил его, перевязывал и даже выносил на руках из крепости глотнуть свежего воздуха.

Не зная, что предпринять, Гидеон поменялся местами со Страйдером, чтобы оказаться рядом с Аманом, и хлопнул парня по спине. Аман не взглянул на друга, но его губы дрогнули в легкой улыбке.

- А ну-ка, быстренько развлеките меня! - потребовала Анья. - Мне скучно.

Все дружно вздохнули. Скучающая Анья была чертовски назойливой. Но Гидеон знал истинную причину ее состояния, так как до сих пор слышал тревогу в голосе богини. Она не хотела отпускать Люциена.

- Мы, безусловно, не сможем развлечься игрой «Как я собираюсь мочить Ловцов», - предложил он.

- Я зарежу их, - мгновенно среагировал Рейес со свирепым блеском в темных глазах.

- А я подстрелю! - подхватил Страйдер. - В пах.

- А я схвачу их за горло, - продолжила Анья, потирая ладони, - и заставлю смотреть, как я выпускаю им кишки.

И она действительно это сделает. Всякий, кто представлял угрозу для Люциена, оказывался в ее пыточном списке, обязательном к исполнению.

- Нет нужды говорить, что ты их зацелуешь, Гидеон. Мы и так это знаем.

В ответ раздался нестройный хор смешков.

Его еще никто так не бесил, как Анья. Гидеон показал средний палец каждому из насмешников.

- Я знаю, чем мы можем заняться, - сказал Рейес.

Как правило, во время разговора он резал себя кинжалами, с которыми никогда не расставался. Но не сегодня. Не тогда, когда ему пришлось покинуть Данику. Расставание с ней само по себе причиняло ему сильную боль, пояснял он не раз.

- Давайте делать ставки на то, как пойдут дела у Сабина с Гарпией.

- Сабин – мужик отчаянный, это уж точно, - сказал Страйдер. - Гвен прелестна, однако каждый, кто может вырвать тебе глотку… - Он вздрогнул.

- Эй! - Анья сердито посмотрела на них. - В этом нет вины Гвен. Не то чтобы я считала, что в выгрызании Ловцу горла есть что-то дурное. Однако, судя по тому, что мне известно, девочка была в ужасе. Не пугайте Гарпию и будете жить долго и счастливо. Это одно из тех правил, которые в вас вдалбливают в школе богов в первую очередь. Все представители этого племени свирепы по своей природе. Вы ведь уже успели познакомиться с сестричками Гвен?

На этот раз вздрогнули все.

- Сабин – счастливый ублюдок, - ухмыльнулся Гидеон.

Анья впилась в него пристальным взглядом, но через мгновение она расслабилась, выражение лица богини стало отрешенным, дыхание поверхностным, а глаза пустыми и немигающими, как если бы она смотрела сквозь Гидеона. Волны силы, исходящие от богини, плотно обволакивали его. Когда Анья вышла из транса, на ее лице расцвела улыбка.

- Лучше попридержи свой язык, - сказала она. - В противном случае тебе предопределено полюбить женщину, похлеще Гарпии. Богам на смех.

Кровь отлила от щек Гидеона, и он, стиснув кулаки, спросил:

- Тебе что-то известно?

Она была богиней и, вероятно, была посвящена в знания, доступа к которым они не имели.

- Возможно, - ответила она, изящно пожимая плечами.

- Не смей говорить мне!

Гидеон любил женщин, действительно любил. Но быть постоянно связанным с одной, кх, возлюбленной, в то время, как ни одна из них никогда не удовлетворяла его полностью? Черт, нет. Гидеон был так же жесток, как и жизнь, которую он вел, поэтому требовалось что-то поистине чрезвычайное, чтобы толкнуть его в эту пропасть. Когда его партнерши спрашивали, каким образом они могут доставить ему удовольствие, Гидеону приходилось просить их о том, что на самом деле его совсем не заводило. Насколько же дерьмовой будет его интимная жизнь, если он будет связан с одной-единственной женщиной? Тогда у Гидеона не останется даже надежды случайно наткнуться на партнершу, которая подарит ему наслаждение, которого он страстно желал.

- Я бы, безусловно, сказала тебе, если бы знала.

Она лгала. Гидеон знал, что она из себя представляла. Ложь была ее второй натурой. И как только Люциен терпел ее?

«Эй, минуточку», - подумал он, закипая от возмущения.

Внезапно возле них материализовался Люциен, все тут же столпились вокруг него, глядя на воина, чье обезображенное лицо сейчас выражало крайнее недоумение.

- В здании никого нет, но покинули его совсем недавно, возможно сразу после нашего прибытия. Я не нашел там никакой документации, но повсюду валяется одежда. Причем исключительно детская. Должно быть, уходили в спешке.

Нахмурившись, Страйдер потер виски.

- Стало быть, мы прибыли слишком поздно, и наша операция сорвалась.

- Там на одной из стен начертаны непонятные письмена, - добавил воин со шрамами. - Я не смог их расшифровать, поэтому хочу переместить туда всех вас по одному, не привлекая лишнего внимания - на тот случай, если наружное наблюдение со здания еще не снято. Наверняка кто-нибудь из нас знаком с языком, на котором написано послание, и сумеет его истолковать.

Это не заняло много времени. Через пять минут они уже были внутри здания. Гидеона шатало от головокружения – сказывались отвратительные последствия мгновенных перемещений, Страйдер смеялся, Рейес был бледен и держался за живот, Анья пританцовывала по пустой комнате, а Аман таращился куда-то вдаль.

- Сюда, - сказал Люциен.

Они двинулись за ним по узким коридорам вглубь здания, сопровождаемые лишь эхом своих шагов. Гидеон провел пальцем по стене, она была окрашена в тошнотворно серый цвет. Это был цвет его тюремной камеры во время пребывания в плену. Единственной мебелью в ней была его кровать с ремнями для запястий и лодыжек.

Плохие воспоминания. Ему не хотелось бередить память об этом до тех пор, пока не начнется бой. Это служило дополнительным источником его ярости. По дороге он оглядывался по сторонам и видел множество спален, весьма похожих на казармы, с пятнадцатью кроватями в каждой комнате и помещения, которые, по-видимому, служили комнатами для занятий.

Налево, направо, направо, налево и воины настороженно вошли в спортивный зал. Одна стена была зеркальной с балетным станком перед ней. Для… занятий балетом? Это удивило Гидеона, но тут же пришло понимание – разумеется, гибкость могла сделать убийц более эффективными.

Еще две стены были серыми, как в коридоре, но четвертая пестрела множеством цветов. Гидеон не мог разобрать ни единого фрагмента изображения, лишь резкие, зазубренные линии, широкие дуги да непонятные символы. Полнейшая неразбериха.

- Это мило, - пробормотал он.

- А еще это – заклинание, как мы и предполагали, - ответила Анья.

Воины столпились у стены с зашифрованным посланием, касаясь пальцами начертанных символов и напряженно всматриваясь, пытаясь угадать код заклинания.

- Я видел их раньше, - сказал Рейес мрачно. - В книгах, которые я изучал, чтобы узнать побольше об Анье.

Когда Анья впервые появилась среди Повелителей, они заподозрили, что богиня готовит для них какую-то подлянку. И в этом не было их вины. Женщина славилась провоцированием беспорядков и насилия на протяжении многих веков.

- Ой, Болюнчик! Твой интерес по-прежнему льстит мне. Но, ей богу, пора закругляться с твоим безумным увлечением – несвободная я. А теперь о заклинании. Они определенно использовали древний язык, - сказала Анья. - Хотя они добавили свои собственные символы, и поэтому мне трудно разобрать некоторые слова. Вот это означает «тьма», это – «сила», а это… «беспомощный», я полагаю.

- Я не хочу сию же минуту убраться отсюда, - сказал Гидеон, внезапно почувствовав предупреждающее покалывание в позвоночнике. Опасность была рядом.

Рейес вздохнул:

- Ложь уже действует мне на нервы.

- Я очень переживаю по этому поводу, на самом деле, - сухо ответил Гидеон. - Даже мое сердце болит за тебя. Ты ведь знаешь, я могу обходиться без лжи так же, как ты можешь перестать резать себя.

Еще один вздох.

- Прости, - извинился Рейес. - Я не должен был срываться на тебя. Лги сколько душе угодно.

- Не буду.

Страйдер согнулся от смеха и похлопал его по плечу.

Гидеон понимал, что он всех раздражает. Прекрасно понимал. Но перестать лгать он не мог.

Неожиданно Анья, разбиравшая заклинание, шепотом проговаривая его себе под нос, ахнула:

- О, боги мои.

Она начала пятиться от стены – один шаг, потом второй – и при этом дрожала всем телом. За все то время, что Гидеон знал ее, они не раз сражались бок о бок, но он никогда не видел бесстрашную женщину дрожащей и испуганной.

- Перенеси нас, Люциен. Немедленно. Всех нас сразу, если это возможно.

Люциен не колебался ни секунды и не тратил время на расспросы. Он шагнул к ней и обнял, видимо, намереваясь переместить ее первой – возможно, она не знала об этом, но Люциен был в состоянии перенести лишь тех, кого он мог коснуться. Только было уже слишком поздно. Тяжелые металлические щиты упали на оба окна, погрузив помещение во тьму.

Было слышно, как такие же щиты опускались на все без исключения окна, расположенные дальше по коридору.

Гидеон закружился волчком, сжимая в руках кинжалы. Ему хотелось располосовать своего незримого врага, но вокруг было так темно, что он не видел даже собственную руку, поднесенную к лицу, не говоря о его друзьях, а резать своих не входило в намерения Гидеона.

- Люциен, - Анья заплакала.

- Я здесь, детка, но я не могу переместиться. Такое впечатление, что я больше не способен дематериализоваться. - Голос Люциена никогда не звучал так мрачно. - Кажется, что здесь существует какой-то магнитный экран, который не позволяет моему духу покинуть тело.

- Так оно и есть, - ответила Анья. – Это магия. И я активировала ее, когда прочитала заклинание вслух.

Повисла зловещая пауза, пока каждый переваривал услышанное. В горле у Гидеона заклокотало, когда он понял, что они все же угодили в хитроумную ведьмовскую ловушку, и он едва не задохнулся от досады.

- Ну и что за хрень нам предначертана? – спросил, наконец, Страйдер.

- Большая часть из написанного является заклинанием, направленным на то, чтобы запереть нас здесь в темноте, лишить демонических способностей и сделать бессильными. Однако, заключительная часть - это послание, адресованное именно вам. В нем говорится: «Добро пожаловать в ад, Повелители Преисподней. Вы будете здесь, пока не умрете".

Глава 22

С первой женщиной, найденной в тот день Аэроном, Парис уже когда-то переспал. Воин ее не узнал, но отсутствие реакции его тела красноречиво свидетельствовало об этом. Поэтому Аэрон отнес экс-любовницу обратно в город. С тех пор, как в Париса вселился демон Разврата, он лишь только раз возжелал женщину дважды. Но эта женщина умерла и никогда не воскреснет.

«Из-за меня».

Вторая претендентка не подошла его другу по той же причине. Третья – туристка, только что приехавшая в город, - к счастью, еще не была знакома с Парисом. Аэрон похитил девушку прямо из гостиничного номера, спящую, чтобы не пугать своим татуированным лицом и нечеловеческой крылатостью. Она очнулась рядом с Парисом и, единожды узрев его прекрасный лик, с радостью приготовилась к лучшей скачке в своей жизни.

Сегодня, чтобы не тратить время на доставку неподходящих женщин из города в крепость и обратно, Аэрон решил взять друга с собой. Так Парис сможет выбрать ту, кого хочет, а Аэрону останется только быстро и эффективно организовать свидание. Парочка могла бы позабавиться в квартире Джилли, в самом безопасном месте, известном Аэрону, ведь Торин всё здание напичкал электроникой, будто тюрьму строгого режима, чтобы обеспечить безопасность юной подруги Даники. Аэрону не нравилось, что Джилли покинула крепость - девушка была слишком слабой и легкомысленной. Но воины ее пугали, и со временем она так и не привыкла к ним. Аэрон собирался отвести Джилли в кофейню через дорогу, разумеется, с ее согласия, и составить девчушке компанию до тех пор, пока Парис не уберется из ее жилища.

Идеальный план. Настолько идеальный, насколько он сумеет претворить его в жизнь.

Если бы только Парис сошелся с Гарпиями. Но Разврат только посмотрел на красавиц и отказался от них, навесив ярлык «овчинка выделки не стоит». Аэрон подумал, что это ему знакомо. Он сам не спал с женщинами больше ста лет и не собирался связываться с ними еще столько же. Если вообще когда-либо соберется. Как он сказал своей милой Легион, человеческие женщины слишком хрупкие, их легко уничтожить, а сам Аэрон, скорее всего, будет жить вечно.

Он не был уверен, что сможет пережить смерть еще одной возлюбленной.

Кстати о любимых, вернулась ли Легион в ад? В безопасности ли она? Демоница была счастлива лишь рядом с Аэроном, да и он не находил себе места, если Легион не сидела у него на плече.

Так называемый ангел не приходила к нему уже несколько дней.

«Надеюсь, что она больше не появится, и тогда Легион сможет вернуться».

Аэрон повернул налево. Солнце уже клонилось к горизонту, и на западе вспыхнула яркая пурпурно-розовая полоса. Ветер обдувал его короткостриженую голову, а вот роскошные волосы Париса постоянно хлестали по щекам. Воин прижался к груди Аэрона, обхватив его за спину под крыльями.

Аэрон старался лететь низко, скрываясь в тени, чтобы не привлекать внимание.

- Я не хочу этого делать, - безразлично сказал Парис.

- Жаль. Тебе это необходимо.

- Кто же ты теперь? Мой сутенер?

- Если придется. Слушай, ты уже встретил женщину, с которой способен переспать больше одного раза. Я считаю, что ты можешь найти другую. Просто надо искать.

- Черт бы тебя побрал! Это то же самое, что сказать человеку с отрубленной рукой, что пришьешь ему какую-нибудь другую. Это будет уже не то. Не тот цвет, не та длина. Ничто не будет таким идеальным, как утраченная рука.

- Тогда я попрошу Крона вернуть Сиенну. Ты же сказал, что ее душа на небе, верно?

- Да, - неохотно ответил Парис. – Но он откажет. Крон предоставил мне шанс вернуть Сиенну, и предупредил, что если в выборе между тобой и ею я отвергну девушку - он ручается, что она больше никогда не вернется на землю. Вероятно, Крон уже убил Сиенну. Снова.

- Я могу прокрасться на небеса и поискать ее.

Повисла долгая пауза, как будто Парис обдумывал его слова.

- Тебя могут поймать, заключить в тюрьму. И тогда моя жертва будет напрасной. Просто… забудь про Сиенну.

Проблема в том, что Аэрон не мог забыть о Сиенне, пока о ней помнил Парис. Придется подумать об этом и решить, что делать. Он хотел бы вернуть своего друга. Смеющегося, беззаботного воина, у которого для каждого находилась улыбка.

- В городе сегодня полно народа, - заметил Аэрон, переводя разговор на более безопасную тему.

- Да.

- Интересно, с чего бы это? – еще не закончив фразу, Аэрон почувствовал приступ страха.

В прошлый раз, когда в городе было так же многолюдно, на Повелителей напали Ловцы. Он пристально изучал толпу внизу, стараясь разглядеть у людей отличительный знак Ловцов. Тату в виде символа бесконечности. Но Аэрон не смог рассмотреть запястье ни у одного человека, поскольку постоянно натыкался взглядом то на часы, то на длинные рукава их одежды. К тому же он подозревал, что Ловцы, хоть и гордились своим клеймом, возможно, начали прятать его, татуируя себя в неприметных местах. Очень разумная идея.

- Мне жаль, но нам нужно вернуться обратно в крепость.

- Без проблем.

Аэрон был хорошо вооружен и был бы не против сразиться с врагами один на один, но сейчас с ним всё еще не пришедший в себя после большого количества принятой амброзии Парис, который в бою будет скорее помехой, чем помощником.

- Подожди. Остановись! – закричал Парис, напрягаясь всем телом. В голосе друга смешались удивление, неверие и надежда.

- Что?

- Мне показалось… я думаю… видел Сиенну, - он произнес ее имя как молитву.

- Как это возможно? – Аэрон внимательно изучал толпу внизу. Среди множества лиц, мелькавших перед ним, как в калейдоскопе, он не мог отличить одно от другого. Но если Парис видел Сиенну, если она каким-то образом ожила, значит, тут их точно ждут Ловцы. – Где?

- Назад. Вернись назад. Она направлялась на юг, - взволнованно попросил Парис.

Аэрон просто не в силах был отказать другу. Несмотря на опасность, он развернулся и хотел было предупредить Париса, чтобы тот не слишком надеялся, но не успел. Случилось нечто странное.

Парис вдруг дернулся и прошипел:

- Найди укрытие! Сейчас же!

Аэрон почувствовал что-то теплое и мокрое там, где держал друга за талию. И в это мгновение множество стрел пронзили крылья Аэрона, кромсая перепонки. Следующий залп враги провели по ногам и рукам Повелителя, разрывая мышцы и дробя кости. Раздираемый болью, он осознал, что Ловцы действительно были в городе и заметили его. И, незримо наблюдая, ждали своего шанса.

«Моя ошибка», - подумал Аэрон. – «Опять».

Он начал терять высоту… вращаясь и переворачиваясь… Штопор… Падение.

Торин устроился в своем кресле, закинув руки за голову и положив ноги на стол. Он провел здесь бессчетное количество дней, выходя лишь затем, чтобы поесть, принять душ, и, черт, просто пожить. Камео не приходила к нему с той самой ночи после своего возвращения. Наверное, это к лучшему. Он бы не смог сосредоточиться в ее присутствии, а работы у него было как никогда много.

Он обеспечивал воинов деньгами, играя на рынке ценных бумаг, следил, чтобы на территорию крепости не забрел кто-то чужой, планировал путешествия, искал зацепки, которые могли бы привести их к ларцу Пандоры, артефактам или Ловцам. Торин также рыскал по новостным сайтам, стараясь обнаружить хоть какое-то упоминание о человеке-с-крыльями, также известном под именем Гален. Насколько он знал, только Гален и Аэрон обладали способностью летать.

Торин не возражал против своих многочисленных обязанностей, поскольку располагал временем для их выполнения… Он никогда не покидал крепость. В противном случае его демон убил бы всё живое на планете.

«Как драматично», - с иронией подумал воин.

Но это неоспоримый факт. Одно случайное касание кожи Торина кем бы то ни было, и чума пойдет гулять по миру. Последняя эпидемия началась из-за Ловцов, тут, в Буде. Медики успели локализировать заразу, и только это позволило избежать катастрофических последствий.

Но, боги, как же ему хотелось прикоснуться к Камео. Он бы всё отдал за такую возможность. Торин представил ее себе: маленькая, стройная, с длинными черными волосами и печальными серыми глазами.

«А если бы у меня был выбор?» – в тысячный раз за день задумался Торин.

Жаждал бы он ее по-прежнему, если бы мог иметь другую женщину? В любое время отправиться в город? Да, он хотел Камео, как мужчина. Она была симпатичной, умной, забавной, если не прислушиваться к ее суицидальному голосу. Однако Торин не был уверен, что желал бы завести с ней постоянные отношения. Потому что… его взгляд скользнул на монитор слева.

Слишком часто ему попадалась на глаза идущая по городу прекрасная незнакомка. Длинные черные волосы, экзотичные глаза, то ярко горящие, то матово тусклые. Она замирала на месте, улыбалась, затем хмурилась, и шла дальше. Когда ветер ласкал ее, ероша волосы, Торин замечал на мгновение… остроконечные ушки? Казалось это ему или нет, но вид этих ушек заводил его до предела. Он становился тверд как камень, испытывая весьма странное желание лизнуть их.

Эта женщина была одета в футболку с надписью «Дом веселья Никси БПН*», в ушах торчали наушники. Кто же такая Никси? Быстрый поиск в «Google» показал, что она была кем-то из «Бессмертных с приходом ночи». Интересно. Ведь ему самому так хотелось поизучать ее с приходом ночи.

Какую музыку она слушает? Судя по резким движениям ее головы, что-то быстрое и энергичное. Откуда она? Какая она?

«Могу поспорить, что восхитительная…»

Страстное влечение к незнакомой женщине потрясло Торина, направив размышления о Камео по новому руслу. Если он испытывает вожделение к другой, значит, не влюблен в Камео. А если он ее не любит, то жестоко с его стороны путаться с воительницей. Мог ли он со временем ранить ее чувства? Причинить боль себе?

Торин никогда не сможет прикоснуться к ней, а такой страстной женщине вскоре потребуется мужчина, который на это способен. Прежде воину не приходилось беспокоиться о подобных вещах, вероятно потому, что он никогда не был с женщиной. Даже до того, как в него вселился демон. Торин всегда был слишком занят, зациклен на своих обязанностях.

«Может мне стоит присоединиться к обществу анонимных трудоголиков?» - подумал воин с иронией. Он наверняка единственный тысячелетний девственник в истории.

Дата добавления: 2015-12-01