Читайте также:
|
Тропа стала шире и пошла вниз.
Справа непроходимой стеной застыли Пограничные горы. Громадные и широкие они казались монолитным камнем, испещренным множеством мелких трещин и покрытым слоем неровностей. Горная гряда тянулась так далеко, насколько хватало взгляда. Самые высокие пики скрывались за рваными ало-белесыми облаками, те, что пониже прятались в тени, а подножие гор закатное солнце окрасило золотом.
Слева горы отступали в сторону. От тропы бежала извилистая дорога. Она вела вниз через камни и уступы, теряясь где-то вдали. Но если подойти поближе, открывался чудесный вид на горное озеро. По кристально-синей воде плыла легкая рябь. Изредка набегали волны. Они устремлялись в свой недолгий бег и разбивались о берег. Левая гряда выглядела настолько крутой, что, казалось, двигаться по ней могли разве что козы.
– Красиво, – прошептала Эстель, разглядывая синюю гладь.
Остальные проигнорировали замечание спутницы.
Дэйн тайком взглянул на Эстель и покачал головой. Когда-нибудь она поймет, что реальный мир не похож на её розовые фантазии. Раз обжегшись, ты более не сунешь руку в пламя.
Убийца вгляделся в изгибы гор, растворяющиеся в подступающих сумерках.
– Через полчаса будет развилка, и если свернуть направо, можно найти укромное местечко. Здесь полно небольших поселений, отшельников и прочих изгоев. Не стоит попадаться им на глаза.
– Думаешь, архиепископ не отступится? – поинтересовался Белтас.
– Ему нужен медальон. И Джиральд не из тех, кто сдается.
Дэйн замолчал, а потом добавил, усмехнувшись:
– К тому же, в этих горах разбойников не меньше, чем в столице. Пока не попадем на главный тракт, мы добыча.
В тот же миг в доказательство слов убийцы, рядом раздался свист.
Конь Дэйна дернулся, заржал и встал на дыбы.
– Падший! – Дэйну с трудом удалось удержать взбесившееся животное.
Свист повторился. Но Дэйн уже успел соскочить с коня и обнажить клинок. Спустя мгновение из-за камней показалось пять темных фигур.
– Проклятье! – прорычал убийца. – Быть не может!
Талигор вытащил меч, маг принялся плести заклинание, но Дэйн, не дожидаясь спутников, кинулся вперёд.
– Они мои! – зарычал он через плечо. – Не вмешивайтесь!
Жар в груди став нестерпимым, и Дэйн освободил его. Мир завертелся, а потом замер, превратившись в размытое пятно. Но как только дистанция сохранилась, Дэйн отозвал дар.
Этот его бой и ничей больше! Без магии, только сталь и навыки.
«Быть не может!» – повторил он и схлестнулся с первым из противников. Тот блокировал удар, и сам пошёл в атаку: наклонился и сделал выпад. Меч второго врага просвистел над ухом – убийца ушёл в сторону, сделав кувырок. Левая рука скользнула под плащ, и в напавших полетели ножи. Дальний из них не успел увернуться, дернулся и рухнул на колени, схватившись за лезвие в груди.
Минус один.
Прыжок-кувырок в сторону. Дэйн вскочил прямо перед следующим врагом. Тот замешкался и получил удар в колено. Мужчина пошатнулся, но перед тем, как рухнуть успел взмахнуть клинком.
Плечо обожгло. Дэйн поморщился. Но, в конце концов, это лишь царапина. Молниеносным ударом он распорол незадачливому противнику горло. Через миг клинок убийцы уже высек искры, столкнувшись со скимитаром следующего врага.
Ещё трое.
Дэйн крутанулся влево, подсек приблизившегося сзади мужчину и кинулся на того, кто стоял спереди. Рывок прямо, потом резко в сторону – в воздух взлетел дождь из алых брызг.
«Прыгай!» – завопила интуиция, и Дэйн подчинился.
В спину ударила волна жара. В воздухе повисли жуткие вопли напавших. Дэйн обернулся: маг всё-таки вмешался и превратил один из валунов в кипящую жижу.
– Это не ваше дело! – изумрудные глаза полыхнули с такой яростью, что Белтас отшатнулся. – Зачем ты это сделал?! Не думай, что я преисполнюсь благодарности!
Дэйн сплюнул и склонился над одним из убитых. Пальцы пробежались по одежде, ища потайные карманы. Где же они?
– Кто эти люди? – поинтересовалась подошедшая Эстель.
Из горла Дэйна вырвался захлебывающийся, плачущий смех.
– Убийцы из Братства!
– Но... – вырвалось у Белтаса. – Почему?! Ведь ты...
– Хватит!
– Они пришли за медальоном? – вмешалась Эстель.
– Нет, – глухо отозвался Дэйн. – За мной.
Он сжал в руке бумагу с именем, найденную в кармане у мертвеца, и с отвращением отбросил в сторону.
– Он заплатит за это!
– Кто он? – не отставала Эстель.
Дэйн поднялся на ноги. Сделал шаг. Споткнулся. Едва удержался на ногах. Всё тело будто пронзило молнией – перед глазами поплыли алые круги.
– Дэйн! – Эстель бросилась к убийце и схватила за руку.
Он вырвался и оттолкнул девушку. Сделал ещё шаг и рухнул на колени. Ноги отказались держать его. В тот же миг, Дэйн понял, что задыхается. В горле образовался густой склизкий комок.
– Яд... – выдохнул убийца. – Падший!
Его спутники превратились в размытые тени
«Они боятся? Радуются?»
Вслед за зрением отказало обоняние и осязание. Но... убийцы ошиблись. Они выбрали самый редкий и сильный из ядов. Ему он тоже был знаком.
«Могу ли я довериться? Иного пути нет... Неужели я... боюсь?»
– Пузырьки на поясе... – прохрипел Дэйн. – Два... крайние с обеих сторон. Треть каждого... И тепло... много... тепла... Мне... нужны... покой... и тепло...
Тело пронзила острая, лишающая рассудка, боль. Дэйн рухнул на землю.
«Величайший убийца умрет не в бою, а от какого-то проклятого яда!»
Вместо смеха из горла вырвался хрип...
«Могу ли я... доверять?»
***
Лучи света прорываются через туманную пелену. Это место... Накатывают волны жара. Он летит, не чувствует тела. Яркая вспышка ослепляет. Дыхание замирает – он задыхается.
Поворот – в глаза бьет блеск.
Сияние золота...
***
...Ветер. Он напевает печальную песнь. Шум воды чем-то похож на колыбельную.
Она рядом. Она спрашивает...
– Ты уверен?
– Да. Так должно быть. Помоги мне. Доверься.
Он вслушивается – всё заглушает звон. Тихий, но становящийся всё громче и назойливее. Он мешает сосредоточиться.
Из-за горизонта выползает тьма и заливает всё кругом мраком.
***
Он идёт по длинному узкому коридору.
За окном ревёт ветер. Густые тучи закрывают Селу. Лишь изредка свет её пробивается через завесу и влетает в витражное окно, пугая тени на полу и стенах.
Светильники мерцают, горят неровно, тускло, боясь потревожить укутавшую коридор тьму. Та же вальяжно развалилась на полу, она обвивает узкие колонны, выстроившиеся вдоль стен, и пачкает гобелены.
Плиты под ногами обшарпаны, а кое-где и вовсе разбиты. Он не может понять, почему не обут, но каждый шаг заставляет вздрагивать от прикосновения голой ступни к ледяному камню.
В конце коридора дверь: на вид тяжелая и жутко древняя. Из щелей под ней пробивается белесо-желтоватого оттенка свет. Его неумолимо тянет к ней. Что-то или кто-то в глубинах разума нашептывает, что за дверью находится нечто крайне важное. Некий ответ на незаданные вопросы.
Он хочет получить ответы. Но с каждым шагом двигаться становится сложнее. Что-то мешает, замедляет шаг, отталкивая прочь. Ветер ревет всё громче, так, что дрожат стекла, норовя в любой момент превратиться в горсть осколков.
А пол... плиты становятся всё более холодными, обжигающими.
С каждым шагом в воздух поднимается облачко пара. Волосы на теле встают дыбом. Он не может понять, одет ли или обнажен. А любые попытки посмотреть на себя вызывают жуткое головокружение – в глазах темнеет, плиты уходят из-под ног.
Тьма усмехается, гудит, распевая гимны самой себе. Она зовёт бурю, и та бьется об окна, пробираясь внутрь через крошечные щели в камне.
Занавески колышутся в такт её дыханию.
Ещё один шаг – дверь перед ним. Да, действительно, она стара. Дерево ссохлось, покрыто сеткой морщин. Но всё же она крепкая. Сильная. Твердая. Рука касается металлического кольца. Он видит её! Сначала решает, что это просто тени – ладонь черная, как ночь. А потом понимает, что это перчатка.
За спиной звенит: одно из окон не выдерживает и поддается напору ветра.
Рука тянет за кольцо – дверь поддается. Без сопротивления. Без скрипа. В глаза бьет яркий свет. Приходится зажмуриться, но лишь на пару секунд. К счастью, глаза быстро привыкают.
Перед ним чей-то кабинет. В дальнем углу – пустой стол. Вдоль стен – витрины с коллекцией оружия: мечи, топоры, кинжалы. Несколько стоек с доспехами переливаются ало-золотым. Тот же герб украшает стену, нависнув над горящим камином: алый дракон, рвущий золотого грифона.
У огня спинкой к входу стоит широкое черное кресло. Зайдя в комнату, невозможно увидеть, сидит ли кто-то в нём. Но все чувства кричат: да!
Он медленно двигается вперёд. Берёт в сторону – на подлокотнике видна кисть в серой перчатке. Потом рукав алого камзола. Ещё шаг – взгляд касается пепельных волос.
Шаг...
И ветер за спиной ревёт с невиданной силой. А потом опускается глубокая тишина. Ровно четыре удара сердца – её пронзает звук шагов. Он оборачивается и видит в дверях черную фигуру: клочок мрака среди света. Лицо вошедшего скрыто в тенях капюшона. Фигура движется на него. Чувства кричат об угрозе.
– Кто ты? – раздается из-под капюшона. Ровный холодный голос.
Он не успевает ответить, готовится к схватке.
Незнакомец стягивает капюшон...
***
Дэйн закричал и проснулся.
Мир вокруг зарычал, завертелся волчком. Краем глаз убийца заметил какое-то движение рядом, и рука впилась в горло размытой фигуре.
Та вскрикнула тонким мелодичным голосом, и туман перед глазами тут же рассеялся. Дэйн разжал руку, Эстель отползла в сторону. Тяжело дыша, она принялась растирать покрасневшее горло. В голубых глазах плескался ужас, какого Дэйн никогда прежде в них не видел.
– Никогда не приближайся, когда я сплю! – прошипел он по привычке.
А потом нахлынули воспоминания: Диар, бегство от архиепископа, нападение убийц Безмолвного, яд на клинке. Только сейчас до Дэйна дошло, что он обнажен по пояс, а на Эстель лишь белье.
Заметив, что мужчина разглядывает её, девушка смутилась. Страх в глаза сменился на нечто непонятное. Она схватила лежащую рядом юбку и прикрылась спешно одеваться.
– Где мы? – было первым, что пришло в раскалывающуюся голову.
– Рядом с тем местом, где на нас напали, – откликнулась Эстель, пытаясь не встречаться взглядом с убийцей.
– Лекарство? Вы сделали его?
– Это всё Белтас. Талигор оттащил тебя с дороги, а маг сделал противоядие. Как ты и говорил. По трети пузырька.
Дэйн впервые в жизни не мог разобрать охвативших его эмоций.
– А... – начал он, но Эстель опередила его.
– Это идея Белтаса! Он запретил разжигать костер. Мы же не знали, есть ли поблизости ещё убийцы. А ты умирал. Стал холодным, как мертвец. Тебе нужно было тепло.
– И ты провела ночь со мной?! – прошептал Дэйн, не сводя с Эстель изумрудных глаз. – Была рядом, чтобы согреть? Чтобы... спасти??!
Эстель кивнула.
– Белтас попросил. Я согласилась.
– Почему?! – вырвалось у Дэйна.
Девушка молчала. А потом пожала плечами:
– Ты спас меня в таверне. Вступилась за нас с Белтасом перед Джиральдом. Защитил от разбойников. Учил сражаться. Вытащил из Диара. Я должна была чем-то отплатить.
Эстель поднялась на ноги. Она выглядела такой... необычной. Решительной. Сильной. Незнакомой.
Коснувшись взглядом покрасневшей кожи на её горле, убийца пробормотал:
– Прости... Мне приснился кошмар. И... спасибо!
– Тени и замок, ты говорил во сне, – отозвалась Эстель. – Напугал меня.
– Я не хотел.
– Знаю. Гиррес сказал, ты не такой, каким кажешься. И знаешь, я начинаю ему верить.
Эстель развернулась, оставив Дэйна наедине с самим собой.
«Гиррес...»
В глазах защипало, и Дэйн отвернулся, пряча лицо. От случайных свидетелей и от самого себя. Нахлынули воспоминания, ломая возведенные когда-то давно запреты. По щеке скользнула одинокая слеза.
«Я отомщу за тебя! Обещаю!»
Убийца поднялся и принялся одеваться. Доспехи лежали аккуратно сложенные в кучу.
«Безмолвный... ты тоже заплатишь мне за предательство. Теперь я уверен: то, что произошло в особняке Барингема, отнюдь не случайность. Ты желал моей смерти. Не могу понять лишь, зачем? Почему спустя семнадцать лет решил от меня избавиться? Быть может, дело в нём?»
Рука коснулась прохладной поверхности медальона.
«Безделушка, ломающая судьбы... Что за оружие мы ищём? Что оно такое, раз гильдии готовы на всё, лишь бы заполучить медальон?»
Темное золото блеснуло и вновь стало блеклым. Подмигнуло убийце.
«Если оружие настолько могущественно... я заполучу его. Оно будет моим! И никто меня не остановит!».
Теплая кожа коснулась пальцев, и сразу стало легче. Дэйн вновь ощутил себя целым – самим собой. Самым опасным человеком Таланиса. Страшнейшим противником для любого, кто отважится бросить вызов.
Солнечные лучи окрасили кроны деревьев в алый. Цвет крови, ошибок и предательства. Цвет расплаты. Тот сон... кошмар... не был случайностью.
В нём таился ключ к происходящему. И Дэйн знал, что рано или поздно заглянет под лицо в черном капюшоне. Вот только почему, точно зная, чего хочет, впервые в жизни он испытывает сомнение, гложущее всё сильнее.
Дэйн развернулся и пошёл искать своих спутников.
Начинался новый день. Им пора было в дорогу.
***
Ветер касался белоснежного платье, путался в длинных распущенных волосах цвета золота и испуганно убегал прочь. Вокруг царила тишина: природа, затаив дыхание, наблюдала за незнакомкой, замершей на краю леса.
Её лицо выглядело осунувшимся. В изумрудных глазах плескалась усталость. Правая рука поглаживала теплый эфес серебряного клинка.
– Прости. Я подвела тебя, – прошептала незнакомка. – Нарушила запрет. Но пойми: у меня не было иного выбора.
Ответом ей было молчание.
– Он уже здесь. Но они не готовы. У них нет ни единого шанса.
Молчание. Тишина.
– Как и у всех нас... Я слышу его, но бессильна что-либо изменить...
Золотоволосая воительница вздохнула, расправила плечи и растворилась в воздухе, оставив после себя примятую траву под просыпающимся небом.
Небом обреченного мира...
Май 2011 – август 2012
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав