Читайте также:
|
Тишина разметалась по залу, рассыпалась на мраморных плитах и холодном камне, излучая спокойствие и безмятежность. Ощущения казались столь хрупкими, что было страшно поверить в них. Но даже подобный покой стоит куда больше, чем его отсутствие. Когда мир сходит с ума, следует дорожить каждым мгновением столь бесценного отдыха.
Зейд старательно вывел последнюю букву, ещё раз задумчиво пробежался глазами по письму и быстро свернул его. Рука потянулась за потрепанной деревянной печатью с двумя линиями: первая напоминала разогнутое на четверть своей длины кольцо, вторая закручивалась на концах, изгибаясь, пересекала первую и охватывала её. Символ Свободных магов издалека походил на звенья разбитой цепи.
Маг запечатал послание, отложил в сторону и в изнеможении откинулся в глубоком кресле. В течение последних дней он получил столько известий, что хватило бы на десятилетия. Затишье перед бурей продлилось не столь долго, как они надеялись. То, чего Орден больше всего опасался, всё-таки произошло. Надежды на союз с Севером таяли с каждым днём, и нужно было решать, что с этим делать.
Зейд поднялся и приблизился к постаменту в одном из углов. На нём стояла высокая золотая чаша, наполовину заполненная водой. На дне сосуда вдоль основания были вырезаны фигуры Древних. Неизвестный мастер постарался на славу, сумев в мельчайших подробностях изобразить каждого из десяти богов.
Палец коснулся водной глади – по ней побежала дрожь. Зейд сделал несколько круговых движений, создавая при этом маленькие волны. До Исхода общение между избранниками богов осуществлялось напрямую, и нужды в «костылях» не было. Нынешним же чародеям возможности магов древности казались подлинным чудом, не поддающимся никаким рациональным объяснениям.
Маг потянулся через Астрал к тому, с кем желал пообщаться, наполняя воду густой сеткой плетений. Затем Зейд отстранился и, скрестив на груди руки, принялся ждать.
Вода помутнела, но уже через несколько секунд вновь заблестела, превратившись в подобие зеркала. По ту сторону водной глади побежали тени, и всплыло лицо мужчины. Изображение дрожало, но можно было разглядеть край ворота ало-золотой мантии.
Рыжие коротко подстриженные волосы торчали в стороны. Нижнюю половину лица покрывала густая кудрявая борода. Нависшие брови превращали карие глаза в несколько более темные.
– Приветствую вас, грандмейстер, – почтительно склонил голову Зейд.
Верховный маг Бэрр Пиетт кивнул в ответ и, наморщив лоб, заметил:
– Выглядишь уставшим, мой друг.
– Мессир, я весьма обеспокоен событиями на севере.
– Как и все мы, Зейд. Но уверяю, происходящее не коснется Элора.
– Само по себе нет, но его отзвуки вполне, – возразил Зейд. – Эстер пылает. С каждым днём хаос усиливается, расползаясь всё дальше. А мы до сих пор ничего не предприняли. Мы не можем сидеть, ожидая, пока всё закончится само собой.
– Королевства заняты друг другом. Они не представляют для нас угрозы.
– А Барьер? Меня больше волнует не угроза вторжения, а то, что таится за ним.
– Он простоял века, – грандмейстер излучал непоколебимую уверенность: его глаза блестели, сам он выглядел полным сил. – Выдержит и ещё несколько лет, пока всё не утрясется.
– Но... – Зейда же одолевали сомнения. – Кер схватился с Варенором. Правитель Киона убит в собственном замке, а наследник пропал. На троне узурпатор, а само королевство на грани войны!
– Это обычное дело, – отозвался Бэрр Пиетт и покачал головой. – Зейд, тебе ли, любителю истории, не знать, что королевства не раз рождались, возвышались и гибли под клинками соперников. Великие короли теряли голову на плахе и умирали на поле боя.
– А Вейрн?! Тоже обычное дело?! Впервые за пять столетий пролилась кровь архиепископа! Королевство охвачено паникой. Святая Церковь задушит его. А в Осдаре, хранившем спокойствие два столетия, начались волнения. О каком союзе может идти речь? Мы должны обратить людскую ярость в нужном направлении: не против друг друга, а там, где она будет полезна!
– Нам не нужна помощь севера! – отрезал грандмейстер. – Вызови к себе Аррела. Объясни ситуацию. Пусть он заручится поддержкой лордов. Если ему удастся, у нас появится армия. С её помощью и поддержкой Ордена Элор справится с любой угрозой.
– Аррел уже был здесь.
– Что?! – глаза грандмейстера полыхнули огнём.
– Да. Я посылал письмо его отцу, но тот не успел приехать. Я описал Святейшему сложившуюся ситуацию. Надо сказать, он разделяет мои опасения.
Взгляд Зейда скользнул по лилово-синему блеску Барьера. Темные волны лениво плескались, перемешиваясь друг с другом. На первый взгляд, ничего особенного и зловещего не происходило. Но маг знал, что за чарующей синевой клубится тьма.
– Он поможет нам. Мы соберём риторий и придумаем, как разобраться с проблемой. Грандмейстер, вы не можете отрицать, что мы ничего не знаем о Барьере.
– Нам известно достаточно! Хмм... Признаться, я разочарован. Зейд, ты ведь должен лучше других понимать наше положение, – Варис выглядел обеспокоенным. – Пожалуй, тебе следует немного отдохнуть. Не беспокойся об Арреле, я отправлю в столицу вместо тебя другого. За ним необходим присмотр, иначе он наделает глупостей.
– Но...
– Зейд, ты останешься у Барьера и продолжишь исследование. Ты же первым обнаружил эту проклятую трещину, быть может, именно ты раскроешь его тайны.
– Я не могу бросить Аррела. Он доверяет мне!
– Хорошо. Подожди меня здесь, и мы вместе отправимся в Арвэ. Ты прав: мальчику нужны те, кто сможет о нём позаботиться. К тому же, есть один весьма важный разговор, который я не хочу доверять магии. Я прибуду ровно через неделю. А сейчас я вынужден попрощаться. До скорой встречи, Зейд.
Водная гладь пошла рябью, и лицо грандмейстера Пиетта пропало.
Неделя? Но задержавшись здесь, он опоздает на риторий.
А как же слово, данное Аррелу? Он обязан сдержать его! Нельзя, чтобы мальчик начал в нём сомневаться. К тому же, Святейший должен будет убедить лордов обратиться за помощью к северу. А значит, его присутствие просто необходимо, чтобы убедить известную твердолобостью знать проголосовать «за».
Грандмейстер, конечно, мудр, но сейчас ошибается. Самоуверенность ослепила его: Элору не выстоять в одиночестве. Время затворничества прошло – пора отдавать долги, искать союзников и мириться со старыми врагами.
Всё еще сжимая в руке послание для Аррела, Зейд бросил прощальный взгляд на статую Эратоса. Гордый высокомерный бог бесстрастно наблюдал за ним. Он столько лет провёл здесь, в святилище, а Эратос ни на минуту не спускал с него пылающего взгляда.
Быть может, это знак?
Солнце, жар и пламя. Где они, когда так нужны? Неужели Древние более не вернутся, и всё, что от них осталось – горстка статуй и темное наследие за Барьером?
Статуя, как ей и было положено, хранила молчание.
Стража плотно захлопнула двери за Зейдом, заперев их на тугой засов. Магическое пламя погасло, и зал погрузился во мрак. Лишь плиты около Барьера отражали немного света – на полу и стенах в причудливых позах застыли тени.
Прошло несколько минут – вечность в темноте.
Голубое свечение помутнело, став тёмно-синим. По светящейся глади поползли чёрные разводы. Через несколько мгновений в зале не осталось ни крупицы света – а потом всё пропало.
На первый взгляд ничего и вовсе не происходило: тьма рассеялся, Барьер оставался прежним. Но кое-что всё же изменилось. Тени на полу заплясали, отскакивая в сторону от струящегося по мраморным плитам кристально-черного дыма. Извиваясь как змея, он пересёк комнату, добравшись за пару мгновений до золотых дверей.
На секунду клубы мрака замерли, прислушиваясь к чему-то. А потом резко поплыли вперёд, проникая сквозь незаметные мельчайшие щели между золотом, полом и стенами.
Стражники по ту сторону от двери приглушенно вскрикнули.
Раздался истошный лязг стали. И вновь воцарилась гнетущая тишина.
XXIX
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав