|
Читайте также: |
‑ Мелкая перестройка, ‑ как‑то недовольно ответил демон, стоящий у дверей за моей спиной.
Я кивнула, хотя не совсем понимала, что это может значить. Что с них возьмешь, с чертей? Умеют гады мозги пудрить.
Демон молчал. А мне и резона не было начинать первой.
Вместо этого я вдруг подумала, что со мной что‑то не так. Обычно моим одеянием здесь был длинный кусок ткани, который демон называл сари, его цвет я так и не поняла, он менялся и блистал. Волосы всегда распущены густой волной. Но ногах мягкие туфли без каблука. А сейчас я выглядела точно так же, как и легла спать ‑ в длинной рубахе из неотбеленного хлопка со шнуровкой на груди и в свободных коротких штанишках. На ногах лишь вязаные шерстяные носки, отданные старушкой вместо платы за мазь от болей в спине. Волосы еще с утра заплетены в не самую аккуратную косу. В общем видок еще тот.
Есть над чем подумать, правда?
Хотя, мне‑то так даже больше нравилось. Удобно, а то таскайся с этой юбкой.
Подумав так, я решила сделать то, что давно хотела, да как‑то не смела.
Потрогав пол ногой, словно незнакомую речушку, я встала и подошла к парапету. Перегнувшись через него и уцепившись ногами, я посмотрела на башню, где мы находились.
Очень высокая, без окон, сделанная из какого‑то странного белого камня.
Но то, что было под башней, заинтересовало меня куда сильнее ‑ развалины.
Выпрямившись, я похлопала глазами и даже мотнула головой, прогоняя туман, царивший в ней, и снова посмотрела вниз. Все равно ‑ развалины.
‑ Э‑э, ‑ протянула я, не зная, как и спросить‑то. ‑ Занятная архитектура.
Что‑ то мне подсказало, демону вроде как… неловко? Эта странная эманация всегда меня поражала. А главное, было интересно ‑она двухсторонняя? Чувствует ли он меня так же?
Асур медленно с присущей им грацией обоюдоострого клинка двинулся ко мне. Надо признать, я даже дышать перестала.
‑ Что ты вытворяешь, девочка?
От этого голоса, веющего льдом, по коже пошел холодок.
‑ Смотрю вниз, ‑ состроила я дурочку. Только кого обманывала, интересно?
‑ Что значит твое "занята"? Неужели я так много просил?
‑ Но… я действительно была занята.
"Зря, ‑ подумала я. ‑ Лучше бы молча кивала".
‑ Занята? Чем это интересно?. Что может занять тебя ночью?
‑ Были… обстоятельства… И… Да мало ли что! ‑ вдруг неожиданно даже для себя разозлилась я. Не люблю, когда на меня давят. ‑ Это мое дело, чем заниматься по ночам.
‑ Что ты хочешь этим сказать?
‑ То, что это только мое дело, чем я занята.
‑ Ты моя невеста, Лилит, и то, чем ты занимаешься, касается и меня. Неужели так трудно было просто позвать?
‑ Да ты и сам не плохо справляешься. Зачем ты вытащил меня сейчас? Верни меня немедленно.
‑ Вернуть? ‑ разозлился он еще сильнее. Я попятилась. ‑ Ну нет уж. Ты пропадала где‑то два месяца, не давая никаких вестей. А теперь просишь вернуть. Хочешь, уходи! ‑ демонстративно развел он руками.
‑ Ты… прекрати меня принуждать. Я буду делать то, что хочу.
‑ А что хочу я, ты разумеется не берешь в расчет.
‑ Квиты! ‑ всплеснула я руками.
‑ Что? Хочешь сказать, я не даю тебе свободы? Я отпустил тебя, разве этого мало? Я дал тебе время. Я не стал торопить. А что получаю взамен? "Я занята"? Неужели я так много прошу, просто хотя бы время от времени видеть тебя. Может быть действительно поступить умнее, вытащить тебя из этого болота. Ты должна быть здесь, а не мотаться непонятно где, ‑ продолжал кричать на меня демон. А это, знаете ли, пострашнее любой грозы будет. На тот момент мне беседа с Хананелем виделась заманчивей, чем громовой голос возлюбленного. ‑ Почему я должен терпеть твои выходки? То она четыре года где‑то пропадала, когда все считали ее мертвой, то за два месяца не соизволила отозваться, словно это так трудно. А теперь она видите ли занята! Тебе не кажется, милая, ‑ выплюнул он, в то время как я продолжала пятиться от разгоряченного асура (я уже была готова раскаяться во всем, даже в воровстве с кухни пирожков в возрасте пяти лет, лишь бы он замолчал), ‑ что ты перешла уже все границы моего терпения. Завтра же я посылаю за тобой Элвила и кого‑нибудь из теней. Твое место здесь.
Вот этого я точно стерпеть не могла.
‑ Не смей мною командовать! Я тебе не комнатная шавка, чтобы решать за меня что, где и когда мне делать.
‑ Нет, ‑ протянул он. У меня по коже побежали мурашки с пятак. Этот голос можно было назвать сладким, но даже глухой и слепой калека в это не поверил бы, от него шел холод и давила сила. Та, что способна сломать любой металл, подчинить своим желаниям даже ход светил. Голос принца асуров, не привыкшего, чтобы ему перечили. ‑ Ты ‑ моя. ‑ Демон сделал еще шаг, и я поняла ‑ отступать больше некуда, спина прижалась к стене. ‑ Куда бы ты ни пошла, где бы ни пряталась ‑ ты принадлежишь мне. Прими, наконец, это ‑ ты моя.
‑ Перестань, ‑ еле выдавила я из себя, полуживая от страха.
‑ Ты вернешься в царство и, клянусь, на следующий же день станешь моей женой. Потом ты получишь все, что пожелаешь. ‑ Одной рукой он уперся в стену над моим плечом, пальцами другой провел вдоль губ. И я уже ни знала, что пугает меня больше ‑ угроза в его голосе или эти странные порывы, меньше всего напоминающие нежность. ‑ Хочешь путешествовать, пожалуйста, вместе со мной. Я дам тебе лучших магов в учителя и целые библиотеки великих книг. Хочешь, я принесу тебе голову Хананеля. Но ты станешь моей женой. Не прячь от меня глаза, Лилит. ‑ Демон был так близко, так опасно, так остро. Даже сквозь сковывающий страх я чувствовала внутри себя ту тягу, ту болезненную слабость к нему. Я нехотя подняла взгляд, а он зашептал: ‑ Как я люблю твои глаза. И тебя люблю, моя нежность.
‑ Тогда отпусти, ‑ чуть слышно отозвалась я и опустила глаза.
‑ Никогда! ‑ прорычал он мне в лицо. ‑ Ты хоть знаешь что такое любовь асура? Мы не глупые люди, которые размениваются любовью как мелкой монетой. Для нас нет ничего священней ее. А ты предлагаешь мне отпустить то, чего больше никогда не будет? Как это по человечески ‑ предавать тех, кто вам верней всех. ‑ Его яростное дыхание откидывало пряди волос с моего лица, а я сжалась, опасаясь даже шевельнуться. ‑ Не хочешь быть моей женой? Хорошо. Но это не значит, что я тебя отпущу. Ты человек, Лилит. Просто человек. И я не желаю из‑за прихоти глупой девчонки разрушать свою жизнь. Так или иначе, но ты будешь моей, по своей воле или нет.
‑ А чего еще ожидать от демона, ‑ зло выдохнула я, ‑ созданного только разрушать. Я лучше по своей воле встану рядом с Хананелем, чем по принуждению с тобой.
‑ Не смей так говорить, милая!
‑ А ты запрети. Ну же, у тебя это великолепно выходит.
‑ Запомни, малышка, узнаю, что ты меня предала, убью всех, кто будет рядом.
‑ Мне выбирать!
‑ Тебе подчиняться!
Сама не знаю как это получилось. Просто я вдруг с силой ударила его по лицу.
И тут же проснулась.
Рука побаливала, а из глаз хлынули горькие бабьи слезы. Я перевернулась на бок и уткнула лицо в рюкзак. Не помогло. Уже через минуту переполошившись, Катинка сидела рядом и отпаивала меня вечерним отваром. А я ревела и что‑то говорила. Уже и не помню что, только главной была одна мысль ‑ "все мужики ‑ сволочи, и не важно ‑ человек он или черт".
Отчаянно зевая, мы въехали в Табольск.
Небо уже заметно потемнело, предвещая не самую спокойную ночь. Как хорошо, что сегодня мы проведем ночь под крышей. Не хотела бы я оказаться под открытым небом в приближающуюся бурю. А она обещала быть шикарной. Уж поверьте ведьме.
Нагос уже мирно посапывала в найденной землянке, а мы, наконец, приехали.
‑ Есть хочется, ‑ вздохнула я.
‑ Ага, ‑ зевнула Катинка. ‑ И спать.
‑ Сейчас приедем на постоялый двор, поедим да и комнатку снимем.
‑ На какие шиши?
‑ Заначка, ‑ хмыкнула я. ‑ Не беспокойся о деньгах.
‑ А не слишком многим я тебе обязана?
‑ Потом отдашь. Сейчас главное хоть куда‑то наконец приехать. Как же я хочу бадью побольше с горячей водой.
‑ Ага, ‑ кивнула Катинка, сидящая позади меня на Бинки. ‑ И постель с простынями.
Я завистливо вздохнула.
‑ Ты чего, опять спать не будешь? ‑ тут же почувствовала все воровка. Ох, кого‑то она мне напоминала. Такого очаровательного, фиолетоволосого умницу. ‑ С ума совсем сошла, сколько же можно.
‑ Сколько нужно.
‑ Тань, да что происходит? То ты истерики по ночам устраиваешь, то вовсе спать отказываешься. Что с тобой?
‑ Ничего.
‑ Да ладно. ‑ Она помолчала, а затем опасливо начала: ‑ Я же видела, ты меня посреди ночи разбудила своими стонами. В тебя как бесы вселились, вертелась вся и даже светилась. Не хорошо так. Свет прям из груди шел.
‑ Откуда?
‑ Из груди. Золотой такой.
‑ Ты могла раньше мне об этом сказать, ‑ разозлилась я. Даже локтем ей наподдала, чтобы знала.
Растянув ворот рубахи, я достала золотую звездочку из странного вида камней, сверкающих в заходящих лучах солнца.
‑ Ах ты, морда бессовестная, ‑ выругалась я. ‑ Дотянулся таки до моей памятки, мракобес рогатый. Не, ну все испоганит, до чего только дотронется, черт клыкастый. Попадись мне еще, собственным хвостом удушу паразита. Катинка, поноси пока ее. А то в сумки я боюсь такую вещицу класть, а у тебя уж точно не сопрут.
‑ А не страшно тебе отдавать такую дорогую вещь мне. Она наверное не мало стоит.
‑ Она бесценна. В мире таких только восемь штук. Как я знаю, семь других навечно остались в сокровищнице одного королевства. Их зовут Звездами Принцессы.
‑ Похожа на ту, которые появились у тебя вчера, когда ты о сук приложилась со всего маха, ‑ хихикнула воровка, даже не зная насколько близка к истине. ‑ А откуда она у тебя, если такая бесценная?
‑ У меня есть друг близкий в том королевстве. Ему даже при дворе предлагали остаться, ‑ гордо заявила я. ‑ Только он, дурак принципиальный, отказался.
Но в Вольск ездит с завидным постоянством. Там ему всегда рады. За те два года к нему все как‑то привыкли. Папа не имел ничего против присутствия молодого парнишки за нашими шумными обедами и ужинами, а порой и за завтраками. Сестры относились к нему тоже очень тепло, братья провели с ним не мало часов за своими мужскими делами и разговорами, в общем, прибавление в семействе прошло мирно. Только мачеха поначалу относилась к происходящему весьма настороженно, но вскоре и она смирилась. Даже Консуэла вскоре приняла нового ученика, который приблудился к ее группе, воспитывала и учила наравне с нами. Так что совместными усилиями мы вырастили великолепного придворно‑боевого мага. Хотя бедному Вадьке пришлось не мало натерпеться от других учеников, а порой и преподавателей Академии. Но пойти против таких сильных и весомых магов, как Консуэла и Полуден, никто в открытую не смел, а они оба активно нас поддерживали.
Так что когда год назад, в очередной свой приезд, Вадик попросил у Филиппа одну из звезд, столь дорогих мне при жизни, тот особенно не удивился. Брат знал, как мы дорожили нашей дружбой.
Остальные же семь были переведены в ранг семейной ценности (что защищало их от продажи), уложены на шелковую подушечку и выставлены в хранилище дворца под именем "Звезды Принцессы".
Бедный Филипп так и не смирился со смертью своих сестер. Наши комнаты были навечно закрыты, а башня запечатана. А еще он назвал свою старшую дочь Татьяной, те, кто знал мое второе имя, все поняли. По словам Вадика, старый дуб малышке явно приглянулся.
А мне на данный момент приглянулся большой постоялый двор с таверной. Туда‑то мы и направились.
От мысли, что сегодня смогу спокойно спать, я медленно млела. Ну что ж, посмотрим.
Поймай меня, любимый!
Ночь сегодня выдалась удивительно красивая. Небо в звездной дымке, легкий ласковый ветерок, серп луны, с усмешкой смотрящей на землю. И чего некоторым не спится?
Он подошел к сидящему на самом краю другу и, приподняв брови, спросил:
‑ Ну и долго ты еще собираешься дуться?
‑ Сколько надо, ‑ огрызнулся демон всеми клыками.
‑ Это глупо. Лучше бы что‑нибудь сделал, чем сидеть на одном месте и попусту злиться.
‑ Я и не злюсь. Я думаю.
‑ И много надумал?
Асур хищно улыбнулся. Опасно, заметил его друг и брат.
‑ Много. Не волнуйся, так все я не оставлю. ‑ Он хмыкнул, ‑ Помнишь, Лилит как‑то сказала "Если вас съел дракон, у вас есть, по крайней мере, два выхода". И тут еще надо подумать, что лучше ‑ пощекотать зверю язычок или вымазаться в… хм… вымазаться. Вот я сижу и думаю, что предпочесть ‑ гордость или вымазаться.
‑ А тут как ни верти, результат один ‑ все равно к ней побежишь. Как миленький. Долго ты не выдержишь.
‑ Угу, ‑ кивнул демон, вставая и раскрывая за спиной крылья. ‑ Но все же немного подожду. Чего не сделаешь ради любимой женщины. Даже отпустишь, а потом начнешь ловить.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав