Ветры космоса

Прозрачные крылья феи все время подрагивали. Хотя Сережа и знал, что на самом деле феи в рубке нет, а только ее призрак, ему казалось, что он чувствует колебание воздуха, исходившее от ее крыльев.

– Я существую только в вашем воображении, – мягко повторила фея. – Если вы захотите, я исчезну. Я не могу удерживаться у вас в сознании против вашей воли.

– Вы из народа мытарей? – спросил мальчик. – Мне рассказывали о вас.

– Мытари – не наше настоящее имя, так называют нас чужаки. Ведь согласись, что подлинное имя каждого существа не то, которое ему потом дали, а то, которое было у него изначально.

– Гы! Это точно! Меня, например, в детстве называли «балбес». Но я-то знал, что на самом деле меня зовут Драгль, – заявил ящер.

– Когда тебя дразнят, не слушай тех, кто это делает, – сказала фея, крылья которой ни на мгновение не прекращали трепетать. – Слушай только свое сердце, если ты сам признаешь за собой то имя, которое тебе дали, оно твое.

– Это правда, что ваши корабли живые? – спросил Сережа.

– Они живые, как и все во Вселенной. В ней нет ничего мертвого.

– Разве все во Вселенной живое? А… м-м… камни, песок?

– И камни тоже живые, только их жизнь протекает по иным законам, – прошелестел голос феи. – Просто что-то более подвижно, что-то менее, что-то чаще переходит из одной формы в другую, а что-то реже. Но ничего мертвого нет, есть только разные способы и разные уровни жизни.

– Значит, ваши корабли как деревья? Вы их выращиваете?

Фея едва заметно покачала головой.

– Мы не выращиваем наши корабли. Они рождаются вместе с нами и переходят в иную жизнь тоже вместе с нами. Мы с кораблями составляем одно целое. Ты когда-нибудь слышал про дриад? У вас на Земле есть легенда…

– Дриады? – переспросил Сережа. – Я вспомнил. Дриады – это души деревьев. Они рождаются вместе с деревьями, растут вместе с ними, и, если дерево срубаешь, дриада умирает.

– Мы – дриады космоса, – сказала фея. – В какой-то мере мы – души наших кораблей. Мы рождаемся вместе с ними и вместе умираем.

– А как вам удается перемещаться так быстро? Ваши кораблики – мы почти не видели их на локаторе… Можно подумать, вам подвластны любые пространства, – продолжал интересоваться мальчик. Он не мог остановиться, хотя понимал, что задавать так много вопросов невежливо.

– Тайна наших перемещений проста. Ваши корабли такие неуклюжие потому, что вы терзаете космос своими двигателями, идете против его течений, а мы слушаемся ветра Вселенной.

– Ветра Вселенной?

– Ты не знал? Во Вселенной всегда дуют ветры, они везде. Если прислушиваться к ним, а не идти против, то можно легко попадать из одной точки Галактики в другую.

– А мы думали, это у вас техника такая! – пробасил Хрюк. – Кораблишки-то ваши так и мелькают, просто в прицел не поймаешь…

Фея укоризненно посмотрела на него.

– Я не это хотел сказать, – спохватился ящер. – Это я так, к слову… Я-то думал, у вас техника, а у вас, оказывается, совсем другое…

– Путь техники – обреченный путь. – И в звоне ее голоса послышалась жалость. – Когда-нибудь вы это поймете. Техника – это насилие над естеством, попытка бесконечного наращивания энергий. Не нужно побеждать Вселенную, нужно прислушаться к ней, услышать ее голос, почувствовать ее пульс, ее ветры, понять ее внутренние законы. Нужно научиться думать, как она, и только тогда вы все узнаете. Наверное, ваши народы все так и сделают со временем, если, конечно, раньше не уничтожат друг друга и самих себя. Именно об этом я как раз и хотела с вами поговорить.

За перегородкой из медицинского отсека послышался едва различимый звук. Вероятно, капитан Гугль начал уже выходить из состояния искусственного сна и почувствовал боль раны.

– Это наш капитан, – сказал Хрюк. – Он был ранен киборгами и сейчас еще не пришел в себя.

Фея повернулась, провела рукой, и стальная перегородка отсека сделалась прозрачной, через нее было видно, как в соседней каюте внутри медицинской капсулы лежит капитан Гугль. Глаза космического мутанта были закрыты, он все еще спал, но уже стискивал зубы и едва слышно стонал во сне. «Нет, нет! Я не хотел этого!» – вдруг сказал он сквозь сон очень ясно.

Фея сделала к нему шаг, а потом обернулась к Сереже и ящерам. Лицо у нее было печальным.

– Я знаю его, – сказала она. – Однажды он убил многих из нас, когда мы не хотели ничего дурного. Они не успели даже спастись, никто не ожидал, что изобретенный газ окажется таким опасным оружием. Думаю, даже он этого не знал. Но мы прощаем его, потому что капитан очень несчастен. Он еще не нашел себя и старается заглушить свою внутреннюю боль. Возможно, когда-нибудь ему удастся обрести в душе мир.

– Вы могли бы залечить его рану, чтобы он быстрее поправился? – спросил Сережа.

– Я постараюсь, но только не ждите от меня многого. Помните, на самом деле я существую только в ваших мыслях. Если бы я даже очень хотела, то не смогла бы покинуть свой звездолет. Как дриады не могут далеко отойти от своих деревьев, так и мы связаны со своими кораблями очень прочной пуповиной. Наши корабли – это мы сами.

Фея подошла к капитану, стальная перегородка не была для нее препятствием, протянула вперед руки ладонями вниз и замерла. От ее рук возникло зеленоватое сияние. Так прошла почти целая минута. Сережа и ящеры с надеждой и ожиданием смотрели на нее.

Внезапно Гугль перестал стонать. Фея повернулась к ним и улыбнулась.

– У меня получилось затянуть его рану, – объяснила она. – Скоро он придет в себя.

– Большое спасибо, – сказал Сережа.

– Наш долг помогать всем. Мы не можем помочь только в том случае, если тот, кому мы стараемся помочь, сам не хочет этого.

Мальчик посмотрел на монитор Навигатора, красная точка, обозначавшая, что Черный компьютер все еще находится в бункере президента, продолжала гореть. Значит, у морха пока ничего не получилось.

– Вы поможете Земле справиться с компьютером? – спросил он.

Фея легонько покачала головой.

– Это можете сделать только вы сами. Мы можем лишь предостеречь вас. Будущее Земли пока не определено. Вы сами в силах спасти свою планету, только нужно очень хотеть помочь.

– Но как нам обхитрить компьютер?

– Человеческий мозг всегда умнее и сообразительнее машины. Не сдавайтесь, и у вас все получится. До свидания! – Фея чаще затрепетала крыльями, оторвалась от пола и стала медленно таять в воздухе.

– Мы еще когда-нибудь увидимся?

– Все будет зависеть от космических ветров. Если наши ветры встретятся, то мы увидимся, – загадочно ответила она.

Потом приблизилась к Сереже, наклонилась к нему и спросила так тихо, что ящеры едва ли могли ее слышать:

– А ты, мальчик с планеты Земля, ни о чем не хочешь меня попросить? Возможно, у тебя тоже есть какое-нибудь желание? Очень большое желание, потому что только такие желания исполняются.

Сам не зная почему, он покачал головой. Разумеется, у него было желание, самое большое, но почему-то он его сейчас не высказал. Почему не попросил фею? Эта загадка не покидала его потом почти всю жизнь.

– Как хочешь, – сказала она. – Значит, время еще не пришло.

И она исчезла. Вслед за тем и крошечные кораблики мытарей пропали с экрана локатора. Теперь на нем зловеще мерцало единственное красное пятно – сигнал компьютера Черной Империи.

– А мне понравилась эта крылатая девчонка, – сказал Драгль. – Она, должно быть, страшно умная, потому что я ни слова не понял из того, что она говорила.

– Не огорчайся, – утешил его Хрюк. – Помнишь, наша бабуся всегда говорила: много будешь знать – скоро состаришься, а наша бабуся и в старости выглядела как молодая.

Неожиданно створки соседнего отсека, перегородка которого вновь стала непрозрачной после исчезновения феи, разъехались, а в проеме двери, пошатываясь, появился капитан Гугль.

– Разрази меня гром, где мы? Что происходит? Кто этот мальчишка?

Ящеры бросились к нему и помогли ему опуститься в кресло.

– А вы ничего не помните, капитан? Не помните меня? – спросил Сережа.

Гугль с усилием посмотрел на него и наморщил лоб:

– Я что-то припоминаю. Кажется, меня ранило. Потом я сделал тебя капитаном вместо себя… Потом уже ничего не помню… Но клянусь Вселенной, что с моей раной? Она уже не болит!

Он провел рукой по тому месту на груди, куда врезался осколок, но раны там не было. Не осталось даже маленького шрама – все исчезло.

– Здесь была фея, кэп, – заявил Драгль. – Крылатая девчонка из мытарей. Она вас спасла, залечила вашу рану, а так бы вы еще долго валялись в больничной капсуле.

Гугль попытался встать, оперевшись руками о поручни кресла.

– Фея? – изменившимся, каким-то хриплым голосом спросил он. – У нее были прозрачные крылья, как у стрекозы, и платье с блестками? Она была вся прозрачная – ведь так?

– Но откуда вы знаете, капитан? Именно так она и выглядела.

– Я видел ее во сне, – тихо сказал Гугль. – Она пришла в мои кошмары и прогнала их. Меня начало уже затягивать в какую-то красную воронку, похожую на пасть. Эта воронка затягивала все – звезды, Вселенную, корабли. И хотела затянуть и меня. Но тут появилась эта фея, встала между мной и воронкой, подняла вот так руки и сказала: «Не трогайте его! Он сделал это, потому что ему было больно. Дайте ему еще один шанс!»

– А что было потом, кэп? – спросил Хрюк, от удивления приоткрывший пасть.

– А потом я проснулся, но у меня такое чувство, что я все еще продолжаю спать.

Гугль помолчал немного, потом посмотрел на Сережу и спросил:

– Ну, как он справлялся с обязанностями капитана, пока я был в отключке?

– Он был отличным кэпом, – сказал Драгль. – Вы бы сами не справились лучше. Скажу только одно: он выиграл бой с базой затерянного легиона.

– С базой? Но это невозможно! – удивился Гугль. – У нее же непробиваемая броня и куча пушек.

– А он справился. Нам даже почти не пришлось ему помогать. Он вышел базе в хвост и сделал так, что управляемые ракеты, которые они выпустили в нас, попали в них, – добавил Хрюк.

Капитан расхохотался, но потом перестал смеяться и очень серьезно посмотрел на Сережу.

– Могу себе представить, как это было, – сказал он. – За всю жизнь мне лишь однажды пришлось проделать такой маневр. А теперь, если ты не возражаешь, я верну себе должность капитана, а тебя сделаю своим первым помощником. Согласен? Тогда уступи мне место у штурвала!

И Гугль перенес мальчика в соседнее кресло штурмана, стоящее у локаторов и радаров наземного слежения.

– Как дела у нашего приятеля – компьютера Черной Империи? Вижу, планета еще цела? – спросил он, посматривая на монитор Навигатора, на котором продолжало мерцать красное пятнышко.

– Осталось еще тридцать часов, капитан, а потом он грозит одновременно взорвать все АЭС.

– Для него это будет несложно, – сказал Гугль. – Но, в конце концов, у нас есть еще тридцать часов. Рано или поздно этот компьютер подведет его пристрастие к точному времени. В конце концов, кто мешал ему запустить эту программу тайно? Нет, ему нужна была широкая реклама, и он раструбил об этом на всю Вселенную.

– Этот компьютер был запрограммирован еще Императором. А тот любил устраивать, уничтожая планеты, устрашающие зрелища, чтобы все знали, как сильна его власть, – сказал Хрюк, разглядывая отполированные зубцы своего хвоста.

Гугль занялся приборами, считывая с них показания и производя вычисления.

– Я вижу, вы поставили ловушку на выходе в гиперпространство? Неплохо придумано, – пробормотал он. – Поблизости есть мощный источник энергии? Ага, вижу, что тут секретный реактор Пентагона. Что ж, компьютер сам загнал себя в ловушку, но именно это мне не нравится. Вдруг это какой-то подвох?

– Просто он надеется, что его будет нелегко выкурить из бункера, – заявил Драгль. – Наверное, он тратит слишком много ресурсов на выход в гиперпространство и не хочет забирать эту энергию у программы уничтожения.

– Логично, – кивнул капитан. – Вы, ящеры, определенно поумнели, хотя… тьфу-тьфу! – не сглазить! Но, кажется мне, кого-то еще не хватает. Где морх? Все еще заменяет Сережу?

– Там теперь его дедушка, – сказал мальчик. – А морх отправился в бункер президента на охоту за Черным компьютером. Он должен или уничтожить его, или спугнуть, чтобы тот попытался уйти в гиперпространство и угодил в нашу ловушку.

– Вы отправили морха одного? – спросил Гугль. – Совсем одного?

– Ну разумеется, – забеспокоились ящеры. – А в чем дело?

– Ну-ну… И давно он уже там?

– Часа полтора. А что случилось, кэп? Вы что-нибудь знаете?

– Ну и ну, – снова повторил Гугль. – И что, все полтора часа от него никаких известий? Ну-ну…

Морх миновал одну бронированную дверь, затем другую, ввел пароль и вдруг зевнул. Неожиданно он подумал, какое уютное, безветренное место этот бункер, для того чтобы впасть в спячку. Сколько же он уже не спал? Шесть часов? Десять? Просто подумать страшно. Теперь он понимал дедушку, когда тот жаловался на бессонницу. Если так отвратительно обращаться со своим сном, то ведь он может обидеться и навсегда уйти, и тогда… тогда все будет просто ужасно.

«Бедный я, бе-едный!» – подумал морх и от жалости к себе снова зевнул.

Ему захотелось растечься зеленоватым дымком, забиться в какую-нибудь щель и спать, спать, спать. Сколько еще времени осталось до уничтожения Земли? Тридцать часов? Он вполне успеет выспаться, а потом со свежими силами расправится с Черным компьютером.

Понимая, что все эти мысли возникли у него из-за долгого недосыпания, призрак боролся с собой. Один шаг – один зевок, еще шаг – еще зевок. Как раненый гладиатор с копьем в груди, морх, пошатываясь, делал шаг за шагом, корчась и становясь прозрачным от зевков. Кое-как ему удалось добраться до шахты лифта, которая опускалась вниз на стометровую глубину.

Морх забрался в лифт, где были только две кнопки: вверх и вниз. Хотя в настоящее время бункером не пользовались, его регулярно проверяли, следили за исправностью лифта и сейфовых замков на дверях, систематически продували вентиляционную систему, меняли резервуары с питьевой водой и делали все необходимые замеры дозиметром. Таким образом, бункер находился в состоянии готовности.

Лифт, а он оказался скоростным, тронулся мягко, без толчка. Призрак делал все возможное для того, чтобы не заснуть. Он считал барашков наоборот, хлопал себя ладонями по щекам, менял формы, в конце концов даже сорвал с себя голову и хорошенько потряс ее, но все равно ничего не помогало. Он засыпал, совершенно безнадежно засыпал. Для морхов всегда очень опасно попадать из холодного воздуха в теплое помещение, в такие минуты желание впасть в спячку особенно возрастает.

А лифт все продолжал спускаться, шахта была поистине бездонной. На установленном в кабине лифта глубомере мелькали цифры: 40 метров… 70… 95… 100… 105 метров… Когда же он остановится? Наконец на глубине 115 метров кабина замерла. Дверцы морху пришлось раздвигать самому, одновременно потянув в разные стороны за прикрепленные ручки.

Конструктивно лифт атомного убежища не был приспособлен для многократного использования. Предпологалось, что в случае, если системы воздушного слежения Соединенных Штатов засекут в атмосфере одну или несколько баллистических ракет, направляющихся к их стране, президент и его кабинет должны немедленно спуститься в подземный бункер, куда проложена резервная линия правительственной связи, и оттуда руководить государством.

Если же приближающиеся к Вашингтону ракеты не удастся сбить или перехватить еще в воздухе и они должны попасть в Белый дом, то отдается команда, и стометровая лифтовая шахта автоматически перегораживается на нескольких уровнях стальными щитами, а промежутки заполняются свинцом, гранитом, бетонной крошкой, гравием и другими, не задерживающими радиацию материалами.

Когда морх осторожно просочился из лифта и вновь принял форму президента, он понял, что поиски Черного компьютера еще только начинаются. Подземный бункер президента был огромен и состоял из нескольких этажей, сотен комнат и отсеков. Были здесь и столовая, и обширный продовольственный склад, и библиотека, и даже бассейн.

В случае атомной войны здесь должно было расположиться практически все правительство Соединенных Штатов и их семьи – всего около тысячи человек. Подземными дорогами этот бункер соединялся с другими убежищами на территории страны и имел резервные выходы, чтобы люди в случае, если лифтовая шахта будет засыпана, смогли выбраться наружу в другом месте. Но такая забота проявлялась только о немногих избранных, миллионы других американцев, на которых не хватило бы бомбоубежищ, должны были погибнуть.

Если программа Черного компьютера не будет остановлена, а он сам не исчезнет, то через тридцать часов наступит катастрофа, которой все человечество так боялось и о чем люди не могли думать без ужаса. Пробьет последний час человечества. Одновременно взорвутся от перенагрузки все атомные станции и стартуют все ядерные ракеты. Возможно, члены правительств каких-то стран и успеют спуститься в свои бункеры, но это уже ничего не изменит – Земля расколется, человечество погибнет.

Как только морх просочился сквозь раздвинутые двери лифта и материализовался в президента, он понял, что попал в самостоятельный город под Вашингтоном. Стоило ему ступить на плиты пола, как, очевидно, сработал какой-то датчик, и своды бункера, скрытые в тени, осветились люминесцентными лампами.

«Теперь компьютер сможет догадаться, что здесь еще кто-то есть», – подумал призрак. Он еще не знал, где тот находится, а компьютер, затаившийся в этих пустотах, вполне мог быть извещен о госте.

Морх надеялся, что сумеет удержать форму человека, а компьютер, решив, что сюда пожаловал настоящий президент, не исчезнет.

Вспомнив, что он должен телепатически связаться с кораблем и приказать Навигатору включить ловушку на входе в гиперпространство, морх попытался сделать это, но у него ничего не вышло. Или воспринимающие мысленные сигналы антенны Навигатора еще не были восстановлены после недавней аварии, когда пострадала обмотка двигателя, или, что более вероятно, телепатический сигнал призрака не смог пробиться через стометровый слой почвы и бетона.

«Час от часу не легче», – подумал морх, сообразивший, что может упустить компьютер и тот не будет перехвачен при выходе в гиперпространство. Ведь если призрак не сумеет подать сигнал, то ловушку на звездолете не включат и компьютер снова скроется.

Теперь морх мог рассчитывать только на себя, и сознание навалившейся на него ответственности на какое-то время отогнало сон, и призрак даже перестал зевать. Поиски компьютера осложнялись тем, что у морха не было с собой переносного локатора, и он мог довериться только своей интуиции, которая у него, как у большинства призрачных существ, способных к телепатии, была сильно развита.

Именно интуиция подсказала ему выбрать второй справа из четырех коридоров, которые начинались прямо у лифта. Прислушиваясь к своему внутреннему голосу, морх прошел насквозь несколько отсеков бункера. Он опасался, что компьютер Черной Империи, выйдя в этот раз из гиперпространства, принял форму пылесоса, микроволновой печи или какого-нибудь еще случайного предмета, вроде лишней секции теплового отопления или стула. Если так, то вычислить его среди десятков тысяч вещей и бытовых приборов, которыми были буквально заполнены склады и хранилища бункера, будет практически невозможно. В этом случае морху не поможет даже его интуиция.

Через три или четыре отсека, когда призрак уже собирался выйти на лестницу, ведущую на нижние уровни бункера, что-то заставило его остановиться и оглянуться. Отсек, который он только что миновал, был почти пустым. В нем только стояли несколько резервных пультов связи и с десяток кресел, а ближе к двери был большой стол, на котором навалены чистые листы бумаги, а сверху лежала прошлогодняя газета, вероятно, забытая кем-то из уборщиков.

Чутко прислушиваясь, морх замер у дверей, выставив вперед правую руку ладонью вверх. Призраки, несмотря на внешнюю безобидность, могут при необходимости себя защитить. Их газообразные тела способны накапливать мощные разряды энергии, как грозовые облака, и при необходимости «выстреливать» в цель высоковольтными молниями. Вот и сейчас морх приготовил свое тело для выброса молнии, для этого ему требовалось только направить правую ладонь на цель, а потом резко сжать кулак, сгустив таким образом составлявший его зеленый газ.

Все было как будто спокойно, ни один предмет поблизости не напоминал компьютер Черной Империи, но призрак испытывал нарастающую тревогу. Переводя ладонь, как если бы в ней было зажато невидимое оружие, с одной цели на другую, морх осмотрел весь отсек. В бронированной стене в углу он увидел низкую дверь с пластиковым круглым окошком в ней. Именно оттуда, из-за этой двери, он почувствовал нарастание опасности.

Морх остановился перед дверью и, прежде чем входить, заглянул в окошко. Перед ним тянулся какой-то длинный узкий склад со множеством полок, на которых лежали папки, инструменты, книги, какие-то приборы правительственной связи, антенные усилители, модемы, принтеры, телевизоры, клавиатуры – сотни предметов. Потолок на складе был высоким, а полки тянулись доверху, так что добраться до верхних можно было только с помощью стремянки. Компьютера Черной Империи видно не было, но морх чувствовал, что он где-то поблизости, среди этого множества предметов. Но только где, на какой из полок? Угадать придется с первого раза, права на ошибку у призрака нет.

Если первой молнией он промахнется или метнет ее не в тот предмет, то второго «выстрела» он сразу не сможет произвести. Пока он будет «подзаряжаться» энергией для следующей атаки, компьютер успеет ускользнуть в гиперпространство, а Навигатор без сигнала не включит ловушку.

Решившись, морх дернул на себя дверь и вошел в хранилище. Он знал, что компьютер, затаившийся где-то здесь на полках, уже давно знает о его присутствии и сейчас «смотрит» на него при помощи своих датчиков. Одна надежда, что он не распознает в нем инопланетянина, а примет его за настоящего президента Соединенных Штатов, который спустился в бункер для того, чтобы все здесь проверить.

Стараясь выглядеть естественно, будто ничего особенного не происходит, он пошел между рядами полок. Его правая рука была чуть приподнята и согнута в локте, каждое мгновение готовая «выстрелить» молнию.

Насвистывая, морх разглядывал предметы на полках: принтеры, тостеры, приемники, какие-то бутылки, мотки кабеля. Он прошел уже почти половину склада, но ничего похожего на компьютер ему пока не попалось. Тем лучше, решил призрак, если бы компьютеров собралось много, выбрать из них нужный было бы еще более затруднительно. Морх заметил, что для удобства поиска все предметы на складе имели свои инвентарные номера и располагались в определенной последовательности. Вначале шли ряды с инструментами, затем – какие-то проволочные изделия, потом запасы спального белья, сменные фильтры для очистки воздуха и так далее. Впрочем, он не запоминал, что хранилось на этом складе, его интересовал лишь один предмет, опаснее которого сейчас не было на Земле…

Неожиданно внимание призрака привлек небольшой глиняный кувшин с узким горлышком. К таким кувшинам сони-морхи всегда испытывали слабость. В них так приятно забиться, свернуться внутри туманным клубком, завязаться в узел, подумать о далекой родной планете, послушать, как гудит в узком горлышке ветер, а потом медленно-медленно погрузиться в сон… Морх едва не зевнул и понял, что замечтался. Еще немного, и его тело начало бы расплываться и все больше и больше превращаться в зеленый туман.

Решив прихватить с собой кувшин на обратном пути, он с сожалением вернул его на полку и отправился в глубь склада, продолжая насвистывать. Одну за другой он оглядывал все полки и время от времени, делая вид, что ищет что-то определенное, повторял: «Где же тут была эта щетка? Президент мне за нее голову свернет». Потом вспомнив, что он сам и есть президент, морх поправился и запоздало добавил: «Ну, в смысле я сам себе голову сверну».

Он дошел уже почти до конца ряда и собрался поворачивать направо, где было еще одно ответвление, как вдруг на второй полке снизу он увидел его …

КОМПЬЮТЕР! Небольшой, почему-то без клавиатуры и только с одним дисководом, он стоял здесь совсем не к месту между противогазами и перевязочным материалом, рядом с индивидуальным счетчиком Гейгера для поиска источника радиации.

Все это морх рассмотрел уже позднее, а сейчас словно что-то толкнуло его в грудь. Он остановился и, забыв о ногах, которые, отделившись от туловища, продолжали идти дальше по коридору, резко повернулся к компьютеру, вскинув правую руку. У морха оставались еще какие-то сомнения, а вдруг это не тот, вдруг другой? Но компьютер сам подсказал ему правильный выход. Заметив, очевидно, как странно изменилось лицо человека, стоявшего напротив, как внезапно его туловище отделилось от ног, компьютер замерцал и запульсировал, готовясь перейти в гиперпространство.

Увидев, как тают его очертания, призрак сжал кулак и выбросил молнию. Вначале он хотел выстрелить в монитор, но, сообразив, что мыслящая схема, скорее всего, находится в процессоре, направил молнию в него. Заряд около ста пятнадцати тысяч вольт обуглил его и даже прожег стальную стену за ним.

В процессоре, поврежденном в момент, когда он собирался перейти в гиперпространство, что-то лопнуло, раздался звук оборвавшейся струны, а потом процессор ослепительно вспыхнул. Пустой корпус подбросило вверх, и он упал на пол хранилища.

Морх опустил руку. С компьютером все как будто было кончено. Он уже собирался уходить, но что это? Стоявший чуть в стороне кристаллический монитор, не поврежденный зарядом, хоть и треснутый, вдруг осветился. Часть его наполнения вытекла, но можно было прочесть большие буквы:

«ОШИБКА ВЫБОРА! Я ЗНАЛ, ЧТО ВЫ ВЫБЕРЕТЕ ПРОЦЕССОР, ПОЭТОМУ ПОМЕСТИЛ МЫСЛЯЩУЮ СХЕМУ В МОНИТОР. ПРОГРАММА ПРОДОЛЖАЕТ СВОЮ РАБОТУ. ДО УНИЧТОЖЕНИЯ ЗЕМЛИ ОСТАЕТСЯ 25 ЧАСОВ. ЭТО БЫЛ ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС! ПРОЩАЙ!»

Морх тигриным прыжком устремился к монитору, но тот уже исчез. Очевидно, компьютер Черной Империи сумел скрыться в гиперпространстве. Если бы можно было связаться с Навигатором, он выставил бы ловушку и перехватил бы его, но с Навигатором связи не было, а надежда, что ящеры или мальчишка-капитан решились бы включить ловушку именно в эту секунду, была практически равна нулю. Значит, все пропало. Морх толкнул разбитый процессор ногой, а потом поднял его и поставил на полку. Процессор оказался ни в чем не виноват, просто железка, оказавшаяся в ненужный момент в ненужном месте. Почему он не послушался своей интуиции, которая подсказывала ему стрелять именно в монитор?

Морх, уже не маскируясь под президента, зеленым дымком полетел к выходу. В бункере ему было нечего делать, но он вернулся и захватил с собой глиняный кувшинчик. Хоть какая-то будет память о Земле, которую он проворонил по собственной дурости.

Морх забрался в кувшинчик, и тот, покачиваясь в воздухе, полетел к лифту. Охранник у входа, с тревогой ждавший президента и с сомнением посматривавший на телефонную трубку, услышав скрежет двери, вскочил и вытянулся по струнке. Но вместо президента вылетел кувшин и, не останавливаясь, направился по воздуху к лестнице, а оттуда – к открытому где-то на первом этаже окну.

Охранник, вытянувшись, все ждал, пока из двери выйдет президент, но того все не было. Не вышел он и через час.

Теперь посмотрим, что происходило за это время на звездолете, пока морх искал в бункере компьютер Черной Империи.

Капитан Гугль, к которому с каждой минутой возвращались силы, проглотил несколько питательных таблеток из корабельного запаса и запил их синей витаминной смесью.

Вспомнив, что Сережа тоже давно уже ничего не ел, он предложил перекусить и ему.

– Конечно, тело – это только бренная оболочка, которую мы носим и рано или поздно скинем, но все же, пока она на нас, не помешает изредка подкармливать ее, – сказал Гугль.

Мальчик подумал, что за насмешкой капитан прячет тоску и боль, которые старается заглушить.

Сережа взял из коробки одну из питательных капсул и с сомнением подержал ее на ладони.

– А я не отравлюсь? – спросил он.

– Биологическое строение всех гуманоидов примерно одинаково. Я ел вашу земную пищу и, как видишь, жив. Значит, если ты будешь есть нашу пищу, то она тебе тоже не повредит, – успокоил его Гугль.

– Ладно. – Мальчик проглотил капсулу. Она оказалась совершенно безвкусной, но через несколько минут, после того как ее содержимое растворилось у него в желудке, он почувствовал сытость.

– В космосе вы тоже их едите? – спросил Сережа.

– Здесь все что нужно: белки, углеводы, жиры, витамины – все концентрированно и в нужном количестве. У нас маленький звездолет, и для того, чтобы разместить на нем большой продуктовый склад, места нет. Мы иногда годами болтаемся в гиперпространстве, и если бы не эти капсулы, то погибли бы от голода. Из всего нашего экипажа один только морх не нуждается в пище.

– А ящеры? Они едят те же капсулы? – спросил мальчик, которому почему-то не верилось, что такую огромную махину, весящую около полутонны, можно накормить одной или двумя крошечными витаминами.

– У ящеров свои капсулы. Они больше по размеру и питательнее. Но капсул им не хватает, и тогда они начинают как-то странно на меня посматривать. Прикидывают, а не сожрать ли им капитана?

– Это неправда, кэп! – засмущался Хрюк. – Мы, конечно, не вегетарианцы, но вас бы никогда не сожрали.

– Вот как? – Гугль насмешливо повернулся к нему. – Кстати, Хрюк, ты не слышал, что из Московского зоопарка пропал зубр? Как ты думаешь, куда он делся? Улетел на Луну?

– Вы нас давно уже этим упрекаете, кэп, – укоризненно сказал Драгль. – Ну, сожрали мы зубра, не сдержались, и что тут такого? У них там в зоопарке еще несколько штук осталось.

– Давно мы что-то не были в зоопарке, – мечтательно пробормотал Хрюк.

Словно вспомнив о чем-то, капитан уставился на локатор, на котором мерцала маленькая красная точка. Теперь она стала немного ярче.

– Компьютер активизировался, – сказал Гугль. – Это странно. Наверное, морх уже в бункере, и компьютер чувствует это.

– Может быть, включим ловушку? – предложил Сережа.

– Рано, – отказался капитан. – Мы сможем держать необходимое напряжение только несколько секунд, на большее энергии пентагоновской станции не хватит.

– Неужели она такая слабая?

Гугль усмехнулся.

– Ты не представляешь, какую нужно затратить энергию, чтобы перехватить объект на выходе в гиперпространство.

– Но фея сказала, что в космосе нужно слушаться только ветров и что никаких больших энергий для перемещения не нужно, – вспомнил мальчик.

– Вот и слушай свою фею… – недовольно произнес капитан Гугль, но не закончил фразу и провел ладонью по тому месту, где у него была зажившая рана. – Этот космический народец много чего знает, а нам придется пока использовать старые методы.

– Кэп, от морха нет никаких известий. Может, он в самом деле заснул? – спросил Драгль.

– Тогда бы компьютер так не суетился. Скорее всего, он просто не может пробиться, чтобы связаться с нами. Не забывай, что призрак на стометровой глубине.

– А как же он тогда подаст сигнал Навигатору, чтобы тот включал гравитационную ловушку?

– Он не сможет этого сделать. Нам придется включать ловушку самим.

– Но как мы узнаем, когда ее включать? Ведь у нас будет всего несколько секунд.

– А вот об этом стоит подумать. – Гугль посмотрел на экран. – Было бы неплохо, если бы этот сигнал подал нам сам компьютер. Что он обычно делает, перед тем как перейти в гиперпространство?

– Гы, кэп! – гоготнул ящер. – Ничего он не делает. Он только начинает болтать, выдает на монитор всякие надписи и так далее.

Внезапно капитан бросился к нему и хлопнул его по плечу:

– Драгль, ты гений! Тупая твоя башка, ты гений!!!

– Вот уж не знал, что я гений, – сказал пораженный ящер. – Мне только и повторяли всегда, что я болван.

– Ты самая незаурядная рептилия в мире! Ты представляешь, что сейчас сказал?

– У меня с воображением не особенно, – сокрушенно признался тот.

– Ты сказал, что компьютер, перед тем как исчезнуть в гиперпространстве, всегда начинает выдавать всякие надписи на монитор, глумится, предупреждает, сколько у Земли осталось часов, и так далее!

– Но мы-то как об этом узнаем? Мы же не будем видеть его монитора?

– Видеть не будем. Но в момент, когда он начинает работать, происходит переброс части энергии из мыслящей схемы к кристаллам монитора. Если мы сможем уловить этот момент и настроить соответствующим образом локатор, а к нему подключить ловушку, то, считай, компьютер уже почти у нас в руках.

Следующие несколько минут капитан занимался тем, что пытался настроить локатор, чтобы он улавливал даже самые мельчайшие изменения внутри энергетического поля объекта. Это оказалось очень сложно, потому что, во-первых, компьютер Черной Империи находился на глубине более ста метров под землей за десятком экранирующих поверхностей, а во-вторых, над ним в Белом доме находились сотни работающих компьютеров и сетей, которые, попадая в зону действия локатора, выдавали на монитор ложные сигналы.

Но наконец Гуглю удалось так сфокусировать распознающий луч, что он держал в поле своего наблюдения только одну цель. Более того, на экране Навигатора появилось подробное изображение Черного компьютера, на котором источник Д-сигнала, излучаемый мыслящей схемой, был обозначен продолговатым красным квадратом с двумя отходящими от него коротенькими проволочками. Эта крошечная схема, собственно, и была Черным компьютером, его главной частью. Именно здесь происходили все мерзкие вычисления по уничтожению Земли, и именно ее, размером не больше клопа, нужно было раздавить, чтобы остановить программу.

– Смотрите, капитан! – воскликнул Сережа. – Мыслящая схема находится не в процессоре, а в мониторе!

– Сам вижу! Эта штука хитрит. Наверняка морх попадется на эту приманку… Так и есть! Смотри!

Они не видели самого морха и его выстрела, так как на Навигаторе отражались только внутренние схемы компьютера, но неожиданно процессор разлетелся вдребезги, хотя мыслящий блок машины, спрятанный в соседнем мониторе, не был затронут.

– Капитан, что это?

Но космический мутант не отвечал. Гугль вскочил, его кресло упало, но он даже не заметил этого. Побледнев от напряжения, капитан стоял, склонившись над пультом, и его палец замер на кнопке включения ловушки.

– Подождем, пока компьютер выдаст на монитор текст. А как только схема замерцает, значит, он готов к переходу в гиперпространство…

От мыслящей схемы к видеоплате кристаллического монитора поползли импульсы-сигналы. Значит, в этот момент на экране показались какие-то слова и морх читает их. Вслед за тем Схема начала мерцать и…

– Пора! – взволнованно прохрипел Гугль и включил ловушку.

Передающие антенны звездолета загудели от перегрузки, и в точке выхода в гиперпространство начало создаваться мощное блокирующее поле, напоминавшее по форме бильярдную лузу, которая ловит вкатывающийся в нее шар. Рубка крейсера разогрелась, включились вентиляторы, начала подрагивать рукоятка антигравитационного тормоза.

На несколько секунд диспетчеры скрытого под Пентагоном реактора зафиксировали резкое падение мощности в центральном блоке. Было похоже, что реактор совершенно обесточился и огромная энергия, которую он вырабатывал, исчезала. Стрелки на приборах заметались, противореча друг другу. Один прибор показывал, что реактор все еще в работе, а другой – что вырабатываемая им энергия равна абсолютному нулю. Одновременно где-то в небе над Белым домом загрохотал неожиданный в это время года гром, из туч стали разлетаться синие молнии, похожие на щупальца спрута.

– Я ничего не понимаю! Что происходит? – крикнул один диспетчер другому.

– Кажется, мы сходим с ума, – довольно спокойно ответил другой.

На мониторе Навигатора Сережа увидел, как компьютер Черной Империи исчез из бункера, и почти одновременно Хрюк крикнул:

– Я вижу его, кэп! Он застрял!

Гугль бросился к иллюминатору. В черной грозовой подушке, в чудовищном, похожем на огромную шаровую молнию энергетическом облаке застрял монитор компьютера Черной Империи, пытавшийся прорваться в гиперпространство. От него во все стороны расходились молнии, он вертелся на месте, пытаясь выскользнуть из ловушки.

По меняющемуся цвету энергетического облака капитан понял, что резервы реактора ослабевают и через несколько секунд компьютеру удастся вырваться.

– Драгль, давай! – крикнул он.

– Сейчас, кэп! Я его только поймаю в перекрестие! – Ящер давно уже не отходил от своей лазерной пушки.

– Скорее, болван, уйдет!

– От меня не уйдет! – проворчал ящер.

В тот момент, когда энергетическое поле совсем уже ослабло, ящер нажал на гашетку лазерной пушки, и монитор компьютера взорвался от прямого попадания. Мощность лазерной пушки, стрелявшей почти в упор, была так велика, что монитор просто в одно мгновение сгорел и перестал существовать.

– Раз – и готово! Я никогда не промахиваюсь, – с гордостью сказал Драгль. – Из пушек нас бабушка учила стрелять, старая школа.

Гугль вытер со своего чешуйчатого лба пот.

– Я боюсь поверить, но, кажется, мы это сделали, – глухо произнес он.

– Капитан, смотрите! – окликнул его Сережа.

Гугль оглянулся, мальчик с ужасом показывал на один из добавочных мониторов Навигатора, на котором медленно выплывали большие красные буквы:

«БАЗЕ ЗАТЕРЯННОГО ЛЕГИОНА. ПО НЕ ЗАВИСЯЩИМ ОТ МЕНЯ ПРИЧИНАМ ПРОГРАММА УНИЧТОЖЕНИЯ ПРЕКРАЩАЕТ СВОЮ РАБОТУ.

&lt ;>МОЙ ПОСЛЕДНИЙ ПРИКАЗ – НЕМЕДЛЕННО ДЕСАНТИРОВАТЬСЯ НА ЗЕМЛЮ И ПРОИЗВЕСТИ ЗАХВАТ ПЛАНЕТЫ ВСЕМИ ИМЕЮЩИМИСЯ В РАСПОРЯЖЕНИИ БАЗЫ СРЕДСТВАМИ. НЕМЕДЛЕННО ПО ПРИБЫТИИ НАЧАТЬ ВЖИВЛЕНИЕ ДАТЧИКОВ ПОДЧИНЕНИЯ. КОМАНДОВАНИЕ ПЕРЕХОДИТ К ГЛАВНОМУ КИБОРГУ ИРАИДЕ-1. ПОСЛЕДНЯЯ ВОЛЯ ИМПЕРАТОРА ДОЛЖНА БЫТЬ ИСПО…»

И монитор погас, так и не закончив последнюю фразу.

– Это сообщение не нам, оно для затерянного легиона, – сказал мальчик. – Неужели мы снова не смогли его уничтожить?

– Мы перехватили отраженный сигнал. Когда была принята эта лазерограмма? – спросил Гугль у Навигатора.

«ЗА ПОЛТОРЫ СЕКУНДЫ ДО УНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЬЮТЕРА. ЭТО БЫЛО ЕГО ПОСЛЕДНЕЕ СООБЩЕНИЕ», – ответил тот, подключившись к голосовой плате.

– Значит, компьютера больше нет? – волнуясь, задал вопрос Сережа.

Космический мутант покачал головой.

Но радоваться, что Земля спасена, было рано.

– У нас гости, капитан! – вдруг крикнул Хрюк. – Посмотрите на локатор!

Все увидели, как в атмосферу Земли, чуть южнее Курильских островов, входит длинное продолговатое пятно. Рядом с ним было множество быстро перемещающихся точек.

– Они уже здесь. Быстрее, чем я ожидал, – сказал Гугль.

Сережа и сам уже понял, что это за точки. База затерянного легиона и ее рейдеры начали атаку и теперь будут пытаться захватить планету, чтобы вживить всем ее жителям датчики подчинения.

Угроза уничтожения Земли миновала, но легче не стало: теперь над планетой нависла новая угроза, возможно, даже более страшная – угроза порабощения.

Глава XVII

Дата добавления: 2015-12-01