|
Читайте также: |
– Итак, Агнес, – начала она. – Вы, наверное, недоумеваете, кто я такая и чего от вас хочу. – Она смотрела на Агнес серьезно, но в глазах бегали веселые искорки. Похоже, ситуация ее забавляла.
«Кто вы, я знаю», – подумала Агнес, но вслух ничего не сказала. Лучше про статью не упоминать, ведь если Лола узнает, что они так ждут ее отзыва, то может решить, будто они специально старались ради него. Вряд ли это добавит им очков. Беатрис жестом предложила Агнес приступать к салату.
Агнес начинала терять терпение. Ей некогда рассиживаться. Давно пора быть у Луссан. А она лакомится омарами в обществе женщины, которая, возможно, как раз в эту минуту пытается представить, как Агнес будет выглядеть в подвязках и корсете.
Тщательно прожевав кусок, Беатрис сказала:
– И все-таки, думаю, я должна вам объяснить. Я представляю компанию, которая называется «Брюнель и Юбер». – Она сделала паузу и посмотрела на Агнес. Но ожидаемой реакции не последовало. – Жорж Брюнель – мой муж, – добавила Беатрис таким тоном, как будто этим она все объяснила.
– Понятно…
– Вам, наверное, знакома наша компания…
– К сожалению, нет… – Агнес совсем запуталась. Лола работает в газете. При чем тут эта компания? Но зато Беатрис замужем, это уже неплохо. Значит, у нее к Агнес не личный интерес.
– Если я назову «La gerbe d’or», «L’escapade», «Le pré catalan»[32]…
– Да… – Агнес по-прежнему не понимала, к чему она клонит. Конечно, ей было известно, что эти рестораны считаются одними из лучших в мире, не зря же она работала в «Le bateau bleu». На самом деле Жерар даже пару раз в год ездил во Францию пообедать в «L’escapade». Он говорил, эти поездки дают ему вдохновение. По возвращении он еще долго в подробностях расписывал свой обед, причем с таким восторгом, будто вкусил частицу тела Христова.
– Все они входят в наш консорциум, – продолжала Беатрис. Она взглянула на совершенно сбитую с толку Агнес. – То есть мой муж является их владельцем, – добавила она уже с легким раздражением в голосе. – У нас есть и другие рестораны. В Брюсселе, в Лондоне… Теперь настал черед Стокгольма. – Она опять улыбнулась, словно только что в знак особого расположения вручила Агнес букет алых роз.
– Ясно…
– Мы займем помещение ресторана «Леонардо» в Миллерском дворце. Ремонт уже идет полным ходом. Наш ресторан, «Le bec fin»[33], открывается первого октября.
Агнес смотрела на нее удивленными глазами. Интересно, конечно, но какое она имеет к этому отношение? Беатрис тут же дала ей ответ.
– Я уже два месяца в Стокгольме – подбираю персонал. Соответствующий нашим стандартам, – уточнила она. – Вы одна из тех, кто нам подходит, – торжественно объявила она – можно было подумать, сейчас она извлечет из кармана своего элегантного жакета и вручит Агнес красиво упакованный подарок.
Агнес не знала, как ей реагировать. Бурно радоваться? Благодарить? Чувствовать себя польщенной? Или возмутиться, что к ней относятся как к товару, удачно купленному на распродаже? Она остановилась на предпоследнем варианте.
– Я очень польщена.
– Вы хороший работник, Агнес. Мой муж тоже так считает. Вы, должно быть, его помните? – Агнес молча кивнула. Француз, с которым Беатрис приходила к ним в ресторан. Конечно, она его помнит. – Мы считаем, после некоторой дополнительной подготовки вы вполне способны достичь того уровня, которого мы требуем от персонала.
– Да…
– За три месяца занятий на наших курсах в Ницце вы узнаете о ресторанном деле больше, чем за все предыдущие годы работы. У нас очень основательное обучение. Но оно, естественно, требует наличия определенных качеств… – Беатрис в упор посмотрела на Агнес, и та опять насторожилась: что подразумевается под «определенными качествами»? Может, Беатрис все-таки намекает на близость? Агнес поморгала, прогоняя возникшую перед ней жуткую картину: она привязана ремнями к спинке кровати, а Беатрис склонилась над ней с плеткой в руке.
– Но почему именно я? – спросила Агнес. От волнения у нее пересохло во рту.
Беатрис засмеялась.
– Должна признаться, это чистая случайность. Как-то вечером я решила прогуляться по Сёдермальму. Эта часть города стала такой живописной, не то, что раньше. В семидесятых, когда я уехала из Стокгольма, там были только бесконечные демонстрации в поддержку палестинцев да самозахваты домов. – Беатрис махнула рукой, отгоняя прочь неприятные воспоминания. – И тут я увидела ресторан. «Лимоны желтые». Мне почему-то захотелось зайти. У вас неплохой ресторан. – Беатрис благосклонно кивнула.
– Спасибо.
– Возможно, немного провинциальный. Но кухня на хорошем уровне… Для Стокгольма. Должна признаться, я не сразу на вас, как теперь говорят, запала. Но муж убедил меня, что вы нам подходите.
– А разве не проще было искать нужных вам работников через службу занятости?
– Служба занятости… От одного названия пробирает дрожь. Социал-демократы, пособия, служба занятости, зимняя слякоть… Все, что я ненавижу в этой стране! – Она замолчала, устремив взгляд в окно. Отель стоял на набережной, из окна открывался прекрасный вид на залив Нюбрувикен. Беатрис тихонько вздохнула: – Но природа здесь красивая, просто изумительная. По крайней мере, в это время года. – Она опять посмотрела на Агнес. – Ну, что вы скажете?
– Предложение очень соблазнительное, – медленно проговорила Агнес.
– Тогда… – Беатрис подняла стакан с минеральной водой, словно провозглашая тост за будущее сотрудничество.
– Но… – остановила ее Агнес. – Мне нужно подумать.
Беатрис была явно разочарована.
– Да… Ну конечно…
На какое-то мгновение Агнес показалось, будто собеседница сейчас возьмет назад свое предложение, но этого не случилось.
– Сообщите мне о вашем решении не позднее следующей недели, – сказала Беатрис.
– Обязательно.
Они вернулись к еде. Агнес о многом хотелось спросить, но она не знала, как начать, и молча жевала салат, не чувствуя вкуса омара и листьев эндивия. Беатрис задала ей несколько вопросов о прежних местах работы, но сделала это скорее из вежливости. Судя по всему, фирма «Брюнель и Юбер» набирала персонал не по формальным критериям.
Официант, который пришел забрать тарелки, предложил им кофе. Беатрис отказалась. Агнес тоже. Они встали из-за стола, и Беатрис вынула из сумочки визитную карточку.
– Позвоните мне, как только примите решение, – сказала она и, понизив голос, добавила: – Вы, конечно, понимаете, у нас есть и другие кандидатуры. – Она улыбнулась, давая понять, что разговор окончен.
Агнес молча взяла карточку и положила в карман. Беатрис уже подошла к лифту и нажала кнопку, когда Агнес наконец решилась.
– А Лола? – спросила она, словно только сейчас ей удалось сформулировать вертевшийся у нее в голове вопрос.
– Простите? – Беатрис обернулась.
– Лола. – Агнес не отрываясь смотрела на женщину в элегантном костюме, как будто пытаясь найти ответ на свой вопрос где-то между замшевыми туфлями и стопроцентно натуральным жемчугом на шее. – Кто же тогда Лола?
– Действительно, – вздернув брови, сказала Беатрис и, заходя в лифт, повторила: – Кто же эта Лола?
* * *
Калле смотрел на нее с недоверием.
– Как это «не Лола»?
– Это была не она, – повторила Агнес. – Не Лола. Ее зовут Беатрис Брюнель, и она…
– Стоп, стоп! – перебил ее Калле. – Как, ты говоришь, ее фамилия?
– Брюнель.
Калле вытаращил глаза:
– Она случайно не родственница Жоржа Брюнеля?
– Это ее муж.
– Боже мой! – Он закрыл лицо руками. – У нас была жена самого Жоржа Брюнеля…
Агнес кашлянула:
– И сам Жорж Брюнель тоже.
– Что?!
– Помнишь того француза, с которым она приходила? Это ее муж.
– Боже мой! – повторил Калле и оперся рукой о стол.
– Они считают, что «Лимоны желтые» – неплохой ресторан.
– Она так сказала?
– Да. И что кухня у нас на хорошем уровне.
– Боже мой! – в третий раз пробормотал Калле. – На хорошем уровне. – На его лице появилась глупая улыбка. – И что она хотела?
Агнес не знала, как ему ответить. Ведь речь все-таки шла о ней, а не о ресторане.
– Ну…
– Да не тяни же!
– Она предложила мне работу.
Калле посмотрел на Агнес, проверяя, не шутит ли она.
– Она предложила тебе работу?
– Да.
– Какую работу?
– Они открывают ресторан в Стокгольме и…
– Постой! «Брюнель и Юбер» открывают ресторан в Стокгольме?
– Да.
– Но это же здорово!
– Да. – Агнес не знала, здорово это или нет, но энтузиазм Калле был заразителен. – Они отделывают бывший ресторан «Леонардо».
– И хотят, чтобы ты у них работала? – Калле смотрел на Агнес удивленными глазами.
Она смутилась.
– Да, – ответила Агнес и тут же добавила: – Но я еще не дала согласия.
– Почему?
– Я… – Вопрос поставил ее в тупик. – Я ведь работаю здесь.
Калле улыбнулся.
– Ты чудо, Агнес! – Он обнял ее. – Но ты ведь и сама понимаешь, что от такого предложения отказываться нельзя.
– Почему?
– Прежде всего, потому… – Он замолчал, улыбка исчезла с его лица. – Потому что я вынужден закрыть ресторан.
– Но…
– Тебе представилась прекрасная возможность, Агнес. Я действительно так думаю… – Он сделал паузу. – Но то, что ты рассказала, означает, что никакой статьи о нашем ресторане не будет. А без нее… – Он пожал плечами. – Не знаю, в чем я ошибся, только у нас слишком мало посетителей. Ты и сама это знаешь. И денег у меня больше нет. Так что другого выхода не остается.
Агнес попыталась возразить. Ей не хотелось, чтобы «Лимоны желтые» закрылись. Ведь это был не только ресторан Калле, но и ее тоже. А главное, у них действительно хороший ресторан. Господи, да ведь сам Жорж Брюнель здесь ужинал! И не раз! С таким списком гостей не стыдно принимать даже членов королевской семьи.
– Но твой приятель говорил, что Лола решила написать про наш ресторан…
– Наверное, он что-то перепутал. Или Лола передумала. – Они стояли, молча глядя друг на друга. – Поработаем сегодня, завтра и в воскресенье, – наконец сказал Калле каким-то хриплым голосом. – А потом – всё.
Теперь уже Агнес обняла Калле.
– И что ты будешь делать?
– Что-нибудь придумаю. Снова устроюсь куда-нибудь шеф-поваром. – Он невесело засмеялся. – София, наверно, обрадуется. В последнее время она редко видела меня дома. Собственный бизнес – круглосуточная работа.
– Ты мог бы открыть другой ресторан, – попыталась утешить его Агнес.
– Возможно. Лет через десять-пятнадцать, когда снова скоплю достаточную сумму… – Они опять замолчали. Что тут еще скажешь. – Ну ладно, меня ждет работа. – Калле показал на кучку нечищеного лука-шалота на столе. – Если уж идти ко дну, так хотя бы с поднятым флагом. – Он криво улыбнулся.
– Мне остаться?
– Нет, у тебя сегодня выходной. Попробуй развлечься. Отпразднуй… – Он подтолкнул ее локтем, словно подбадривая.
– У меня нет настроения праздновать… – сказала Агнес.
– Перестань. Все будет хорошо! Даже если сейчас жизнь видится тебе в мрачных тонах. Не все выходит так, как хочется, как ты планировал. Бывает так обидно, что опускаются руки. Но потом в жизни случается что-то другое. И возможно, оказывается даже лучше, чем то, что было…
– Ты говоришь, как Луссан.
– Да? – Калле рассмеялся. – Вот я, например, попробовал открыть собственный ресторан. И это было замечательное время. Теперь мне надо зализать раны и постараться понять, что я сделал не так. А что будет дальше – посмотрим. Это еще не конец света, Агнес. Конечно, жаль, ужасно жаль, что придется закрыть ресторан, но жизнь продолжается. Так что давай, иди празднуй. Завтра увидимся.
Вернувшись домой, Агнес первым делом попробовала дозвониться до Луссан. Домашний телефон не отвечал. Она набрала номер ее мобильного и облегченно вздохнула, услышав в трубке знакомый голос.
– Как дела? Как ты себя чувствуешь?
– Полагаю, так, как заслужила, – ответила Луссан. – У меня такое ощущение, что ночью моей головой играли в кегли.
– Ты где?
– В «Маффине». Поправляю здоровье с помощью большой чашки кофе латте и гигантского маффина с карамельной начинкой.
– Помогает?
– Не знаю. Но хуже точно не будет.
Агнес заколебалась. Луссан говорила так буднично, как будто ничего особенного вчера вечером не случилось, а если и есть какие-то проблемы, то с ними можно без труда разобраться по телефону. Проще всего было подыграть ей, посмеяться шутке, сделать вид, что все в порядке. Усилием воли Агнес вызвала в памяти страшные картины: ни на что не реагирующая Луссан, бутылки водки, таблетки.
– Луссан… Я вчера очень за тебя испугалась. – Агнес ожидала, что подруга станет отшучиваться, изобретать оправдания, но Луссан молчала. Агнес было слышно, как смеются и разговаривают люди в кафе.
– Я понимаю.
– Может, я приеду, и мы поговорим?
– Хорошо… Но только не сейчас. Я здесь с Паоло.
– Ладно. – Агнес стало стыдно. Лучшая подруга называется. Луссан плохо, а она вместо того, чтобы, забыв обо всем, кинуться ей на помощь, отправилась на встречу, где ей сделали такое шикарное предложение. В результате Паоло пришлось взять на себя то, что полагалось делать ей. Он, а не она сидит с Луссан, утешает, пытается вразумить. Стыдно, конечно, а все-таки хорошо, что Луссан сейчас не одна.
– Давай завтра созвонимся. На сегодня серьезных разговоров с меня хватит. Нравоучения Паоло переваривать труднее, чем маффины. – Луссан засмеялась, и Агнес представила себе, как подруга при этом смотрит на Паоло.
– Ладно, – повторила Агнес. – Завтра созвонимся. Но если что, звони в любое время.
– Конечно. И еще… – Луссан замялась, подбирая слова: – Спасибо за вчерашнее. И за записку. Я обрадовалась, когда ее увидела. И спасибо, что натравила на меня Паоло.
Агнес улыбнулась:
– Не за что.
– Ты настоящий друг.
– Ты тоже.
* * *
Агнес ходила взад и вперед по квартире, не находя себе места, не зная, чем себя занять. На улице было жарко, просто лето. На следующей неделе в школах отзвенит последний звонок, кое-где уже и сейчас можно увидеть выпускников в белых фуражках. Шумных, уверенных в себе, стоящих на пороге взрослой жизни. Как будто жизнь – это что-то готовое, и надо только выбрать: университет, работа, заграничная поездка, семья. Если бы все было так просто.
Зазвонил телефон, Агнес поспешила взять трубку. Вдруг это Луссан? Но это была не она.
– Привет, это Мадде, – услышала она мрачный голос сестры.
– Привет. – Они не разговаривали с той самой ссоры. Обычно в таких случаях Агнес первой делала шаг к примирению, но в этот раз упрямство оказалось сильнее. К тому же ей не хотелось признаваться, что сестра была права.
– Как дела?
– Ничего.
Обе они словно чего-то опасались, говорили как чужие.
– Агнес… Я в общем-то позвонила, чтобы извиниться.
– Понятно.
– За то, что я тогда сказала про Тобиаса. Это было глупо с моей стороны.
Агнес вздохнула:
– Нет.
– Что значит «нет»?
– Это было не глупо.
– Не глупо? – удивилась Мадде.
– Мы с ним расстались.
– Опять?
– Не опять. На этот раз все по-другому. На этот раз окончательно.
– Ты серьезно? А что случилось?
– Не буду я ничего рассказывать, потому что ты обязательно скажешь: «Что я тебе говорила».
– Честное слово, не скажу, – не отставала Мадде.
– Он мне опять изменил.
– Вот сволочь!
– Прекрати!
– Ладно. Не буду. – Мадде помолчала. – А поздравить тебя можно?
– Нет.
– Жаль. По-моему, есть с чем.
Агнес невольно рассмеялась:
– Ты безнадежна!
– Может быть. Но только он все-таки сволочь. Ты не согласна?
– Согласна. И хватит об этом.
– Ладно.
– Я в прошлый раз тоже наговорила тебе глупостей. Прости. Я вовсе не считаю, что Юнас зануда.
– Ну слава богу, а то, передай я ему это, боюсь, он бы не согласился, чтобы ты была крестной матерью нашего ребенка.
– Ты серьезно? Я буду крестной? – Агнес по-настоящему обрадовалась. Не то чтобы она мечтала о собственном ребенке, но, узнав о беременности Маделен, она стала чаще задумываться о том, каково это – быть матерью. В нынешней ситуации о ребенке, конечно, можно разве что мечтать, и все же… Стать крестной матерью племянника или племянницы – это шаг в верном направлении.
– Нам бы этого хотелось. Если я вообще когда-нибудь рожу. Такое ощущение, что до ноября целая вечность.
– Не бойся, время летит быстро. Займитесь пока комнатой для маленького.
– Значит, ты согласна?
– Быть крестной? Конечно! Я так рада, что вы именно меня выбрали! Теперь и мне будет казаться, что до ноября целая вечность.
– Может, у тебя начнется ложная беременность, как у Юнаса? Он уже поправился на пять килограммов. Больше, чем я. – Мадде рассмеялась, а вместе с ней и Агнес.
– Представляю, какими вы будете лет через десять. Маленькая семья в таунхаусе. Все в одинаковых спортивных костюмах. Под курткой у Юнаса симпатичный животик, ты со свежей завивкой. Дети…
– Дети?
– Ну да, двое или трое. А может, и больше.
Мадде снова рассмеялась.
– А ты?
– Что я?
– Ты что будешь делать через десять лет?
Агнес ненадолго задумалась:
– Понятия не имею. А хотелось бы знать.
– Тогда было бы неинтересно.
– Наверное.
– Ты когда к нам заедешь?
Агнес была рада, что Маделен сменила тему.
– В выходные я работаю. Может, на следующей неделе. Она у меня вроде бы посвободней.
– Вот и приезжай!
– Как папа? – Ей было немного совестно. Конечно, она довольно часто звонит отцу, а он ей. Но они уже несколько недель не виделись.
– По-моему, неплохо. То есть сравнительно неплохо. Естественно, он тоскует и, как мне кажется, постарел, но занимается своим садом и компьютером. А в общем, день на день не приходится.
– Ясно. А ты как?
– Ты имеешь в виду – без мамы?
– Да.
– Мне ужасно ее не хватает. И очень жалко, что она не увидит моего ребенка.
– Понимаю. Мне тоже ее не хватает… – Они помолчали. Слова тут были не нужны.
– Ну ладно, – наконец сказала Мадде, – пора приниматься за дела. Надеюсь, на следующей неделе увидимся.
– Я тоже. Спасибо, что позвонила. Пока.
– Пока. И знаешь еще что?
– Что?
– Я все-таки тебя поздравляю.
* * *
Она думала об этом весь вечер. Прикидывала и так и эдак. Взвешивала доводы за и против. Какие у нее причины отказаться? Никаких. Ответ прост: Калле прав. Ей представился уникальный шанс. Если она не собирается менять профессию, ничего лучше не найти. Был тут и еще один плюс – таким образом она могла бы отомстить Жерару. Агнес представила, как вытянется его лицо, когда он узнает, что ее взяли на работу в новый шикарный ресторан фирмы «Брюнель и Юбер».
Да, она приняла решение. Судьба захлопнула перед ней одну дверь и распахнула другую. Оставалось только войти.
Она легла рано и крепко заснула. Несмотря на волнения прошлой ночи и тревогу за Луссан, Агнес была довольна. Потому что приняла решение. Хорошее решение. Наконец и ее жизнь понемногу начнет налаживаться.
Когда часов в десять утра раздался телефонный звонок, Агнес уже два часа как была на ногах. Выспавшаяся, бодрая, правда, все еще в халате.
– Ты проснулась? – Это был Калле. Тоже бодрый, хотя накануне он допоздна работал.
– Давно. – Агнес собралась с духом. – Я знаю, зачем ты звонишь. Я приняла решение.
– Нет!
Она растерялась.
– Насчет работы…
– Нет, даже слышать об этом не хочу.
– Но ты вчера сам говорил…
– Я помню, что я вчера говорил. Однако прежде чем что-то сказать, ты должна оказать мне одну услугу.
– Какую?
– Сходи купи газету.
– Но…
– Пожалуйста, не спорь. Сделай, как я сказал!
– Хорошо.
Агнес медленно оделась. Она была немного обижена на Калле. Так хотелось рассказать ему, как трудно ей было принять решение. Услышать от него, что она сделала правильный выбор, единственно верный. А он не дал ей такой возможности. Она догадывалась почему.
Спускаясь по лестнице, она взглянула на дверь Давида Куммеля и отметила про себя, что за ней непривычно тихо.
Она зашла в табачный магазин, взяла со стенда возле прилавка утреннюю газету. Вечерние тоже уже поступили, Агнес купила и их. «Экспрессен» на первой странице сообщала, что Майклу Джексону неудачно прооперировали нос. Главная новость в «Афтонбладет» – фотографии обнаженной Каролы оказались фальшивкой.
Расплачиваясь, Агнес заметила, что у нее дрожат руки. Она вышла на улицу и немного постояла, сделала несколько глубоких вдохов. Потом двинулась в сторону дома, зажав под мышкой газеты.
Агнес прошла на кухню, положила газеты на стол и стала заваривать чай. Пока вода закипала, она достала хлеб, сыр и масло. Джем почти кончился, но на один бутерброд можно наскрести.
Приготовив завтрак, она села за стол, взглянула на газеты и взяла ту, что лежала сверху. Вытаращенные глаза и заклеенный пластырем нос придавали Майклу Джексону совершенно безумный вид. Агнес медленно пролистала газету, отложила в сторону, взяла следующую, «Афтонбладет». В Интернете появились фальшивые фотографии Каролы. Знаменитая певица шокирована, оскорблена и возмущена. Посмотрев фотографии, которые газета любезно опубликовала в качестве иллюстраций, Агнес подумала, что, если бы кто-нибудь – например, Бог – соединил такое тело с ее головой, она бы возражать не стала.
Агнес отложила и «Афтонбладет», не обнаружив там ничего интересного. Оставалась еще одна. Агнес начала было и ее небрежно пролистывать, но не смогла себя долго обманывать. Она прекрасно знала, какую страницу нужно посмотреть. С каждой перевернутой страницей сердце колотилось все сильнее. Наконец-то! Как обычно, полстраницы. Никаких фотографий, никаких вилок, звездочек, плюсов, которыми обычно выставляют оценку. Только текст. И заголовок: «Приятная кислинка в Сёдермальме».
У Агнес перехватило дыхание. Она боялась читать дальше, и ей стоило больших усилий заставить себя пробежать глазами короткий вступительный абзац.
Многие знают, что на Сконегатан много ресторанов. Но что недавно тут открылся еще один, «Лимоны желтые», похоже, еще мало кому известно. А жаль, так как здесь можно отведать необычные блюда средиземноморской кухни, способные удовлетворить самого взыскательного гурмана.
Сердце у Агнес забилось быстрее, она продолжала читать.
Ресторан расположен в полуподвальном помещении и оформлен, в соответствии с названием, в желтых тонах, начиная от стоящих на подоконниках больших блюд с лимонами и заканчивая стенами, выкрашенными в ярко-лимонный цвет. Атмосфера неформальная – иногда даже слишком, – но очень уютная, официанты доброжелательны и хорошо знают свое дело.
В меню «Лимонов желтых» вы не найдете особо революционных идей. Со средиземноморской кухней стокгольмцы хорошо знакомы еще с восьмидесятых, и вряд ли кого-то можно удивить морепродуктами, рыбой или курицей, приготовленными с чесноком, оливковым маслом и свежей зеленью.
Агнес насторожилась. Она так старательно вчитывалась в текст, что у нее заболели глаза.
Однако персонал этого маленького ресторана смог наполнить хорошо известную концепцию новым содержанием. Скажем, такая классическая закуска, как брускетта – мелко порезанные помидоры на натертом чесноком тосте – подается во многих ресторанах, но редко где, как в «Лимонах желтых», благодаря отличным продуктам, умеренной доле фантазии и мастерству поваров она превращается в подлинное наслаждение для глаз и для желудка.
В основном повара ресторана черпают вдохновение в итальянской кухне, примером могут служить восхитительно вкусные тальятелли со скампи и густым шафранным соусом, но в меню есть блюда и других стран Средиземноморья, такие как испанские тапас с сыром манчего и анчоусами, сочный, в меру приправленный тмином марокканский кебаб из баранины, который подается с ложкой освежающего взбитого мятного йогурта. Меню ресторана свидетельствует также и об интересе к азиатской кухне, прежде всего тайской и японской. Вкуснейшие морские гребешки, поджаренные по всем правилам, подаются с салатом из лапши с перцем чили, кориандром и обжаренными семенами кунжута. Прекрасный пример удачного смешения различных кулинарных традиций! Это блюдо, кстати, можно заказать и на закуску, и как горячее. Необычайно вкусны и шашлычки из говядины с ароматным соусом с грецкими орехами, напоминающим таиландский сатай.
Среди горячих блюд заслуживает внимания и жареная курица с обжаренными овощами и подливкой с тимьяном. Сочные кусочки куриного филе и сезонные овощи с хрустящей корочкой. Суп с лангустом и рыбой-удильщиком значительно дороже, но его, безусловно, стоит попробовать. Правда, на мой взгляд, можно было обойтись без креветок – их присутствие в супе ничего не меняет.
Благоухающий розмарином тунец подается с ризотто со спаржей и способен стать украшением меню, однако тунец – коварная рыба, и даже поварам этого ресторана не всегда удается идеально его поджарить.
Десерты также тщательно продуманы и великолепно приготовлены. Шербет из манго с анисом – неожиданная и очень приятная комбинация, как и паннакотта с малиной. Тирамису собственного приготовления – необычайно нежное, с легким привкусом марсалы. Заслуживает внимания и кофейное крем-брюле.
В основном в этом ресторане делают ставку на беспроигрышные блюда. Что вовсе не плохо, главное, чтобы они были правильно приготовлены. А готовят в «Лимонах желтых» превосходно, так что в ближайшем будущем ресторан вполне может стать излюбленным местом отдыха стокгольмцев. На этом отзыв заканчивался. Ниже была только короткая подпись: «Лола». Агнес еще раз проглядела статью: «вкуснейшие», «прекрасный», «великолепно», «излюбленное место».
Агнес набрала номер Калле. Трубку сняла София. Калле уехал в ресторан, объяснила она. Он, наверное, уже на месте, так что Агнес может позвонить туда.
Агнес так и сделала, но номер был занят. Подождав несколько минут, она позвонила снова. Опять занято. После нескольких неудачных попыток дозвониться она надела куртку и кроссовки и поехала в ресторан.
В метро она глядела в темное вагонное стекло и глупо улыбалась. Думала, как бы порадовалась за нее мама. В ресторане Агнес, едва войдя, сразу увидела Калле. Он помахал ей рукой, продолжая говорить по телефону. Через несколько секунд он закончил разговор и подошел к Агнес. Они обнимались, смеялись, повторяли «не может быть» и тому подобные бессмысленные фразы. Поздравляли друг друга. Но тут зазвонил телефон, и Калле всплеснул руками:
– Как пришел, так и не отхожу от телефона! Звонят, звонят, звонят! Все хотят заказать столик. Буквально за десять минут на сегодняшний вечер все было зарезервировано. Заказывают даже на десять дней вперед.
Он поднял трубку. Еще один заказ. Закончив разговор, Калле положил трубку и тут же снова снял.
– Позвоню Пернилле и Филипу. Сегодня нам необходимо подкрепление.
Ему удалось дозвониться до обоих. Агнес слушала, как он рассказывает им о статье Лолы, как убеждает, что это правда, как то и дело смеется от переполняющей его радости. Положив трубку, он повернулся к Агнес, которая ждала, сидя за столиком.
– Ты пока можешь отдыхать, – сказал он. – Но вечером постарайся быть пораньше, часам к четырем. Остальные тоже придут к этому времени.
– Хорошо, – кивнула Агнес.
Снова затрезвонил телефон. Придерживая трубку плечом, Калле помахал Агнес, другой рукой он листал книгу заказов, которую раньше им так редко приходилось открывать.
Агнес вышла на улицу. Было по-прежнему жарко. Даже в тени. Она дошла пешком до Нюторьет, купила мороженое, немного посидела на лавочке. Потом отправилась дальше. До работы оставалось еще несколько часов. За это время ей нужно было успеть сделать одно важное дело.
* * *
Агнес нажала на латунную кнопку звонка. Подождала несколько секунд. Она нервничала. Наверное, шея уже покрылась красными пятнами. Агнес прислушалась. Тишина. Снова надавила на кнопку. Хотя было слышно, как в квартире звонит звонок, она на всякий случай еще и постучала. За дверью ни шороха. Может, повесить пакет на дверную ручку? Нет, она должна вручить его лично. Она еще раз постучала. И медленно пошла вверх по лестнице.
* * *
Хенрик и Пернилла были уже на месте. И Филип. Ждали только Паоло. Калле ходил по залу, все переговаривались друг с другом, смеялись. Увидев Агнес, они стали по очереди ее обнимать и поздравлять. Когда появился Паоло, процедура повторилась. Затем Калле куда-то исчез и вскоре вернулся с бокалами и бутылкой шампанского. Все зааплодировали.
– Вы даже не представляете, – торжественно произнес Калле, когда бокалы были наполнены, – как я ждал этого момента. Причем даже не с того дня, когда мы открыли наши «Лимоны», а с того, когда я впервые попал на кухню ресторана, а вернее, закусочной…
Все засмеялись, а Калле стал рассказывать про закусочную в Хёкарэнген, куда он, пятнадцатилетний мальчишка, устроился подработать на каникулах и где, к ужасу его отца, нашел дело своей жизни.
– Я очень благодарен всем вам за то, что вы помогли мне осуществить мою мечту. Без вас не было бы этой статьи. – Он потряс газетой. – Думаю, вы и сами понимаете. – Калле серьезно посмотрел на каждого из них. Когда очередь дошла до Агнес, он долго не сводил с нее глаз, пока она сама не отвела взгляд. – Давайте же выпьем за вас и за нас. И за «Лимоны желтые»! – Калле поднял бокал, все последовали его примеру. Даже Паоло пригубил шампанского, отметила Агнес, правда, отпил он совсем чуть-чуть.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав