Благодарности 22 страница

У бедного мальчика не было никаких шансов. Он не мог дать ей то, чего она хотела. Мальчик наверняка думал, что Ирен любила Алису, но он ошибался. Ирен не умела любить. В красоте дочери она просто видела саму себя. Теперь Рагнар сожалел, что не сказал об этом парню до того, как они прогнали его, как паршивую собаку. К тому же он не был уверен, что же на самом деле произошло – где истина. В отличие от Ирен, которая осудила и наказала одним ударом, он так и остался в сомнениях.

Сомнения разъедали душу, но с годами воспоминания померкли. Они жили привычной жизнью. Он держался в тени, а Ирен продолжала верить, что по-прежнему красива. Никто не сообщил ей, что это время миновало. Она жила так, словно в любой момент снова могла стать гвоздем программы на вечеринке – прекрасная и желанная.

Однако всему приходит конец. Едва он понял, по какому делу они пришли, как осознал, что совершил ошибку. Огромную, роковую ошибку. А теперь настало время попытаться ее исправить.

Рагнар достал из кармана визитку, вынул телефон и набрал номер.

* * *

– Дорогу уже знаем наизусть, – проговорил Йоста, проносясь на полной скорости мимо Мункедаля.

– Да уж, – проговорил Мартин и с удивлением посмотрел на Йосту, который сидел в молчании от самого Танумсхеде. Йоста вообще-то не славился особой разговорчивостью, но сидеть и молчать как рыба тоже не имел обыкновения.

– С тобой что-то не так? – спросил он через некоторое время, когда полное молчание стало невыносимым.

– Что-что? Да нет, ничего, – ответил Йоста.

Мартин оставил его в покое. Он знал, что невозможно вытянуть из Йосты то, чем он не желал делиться. Со временем все само собой прояснится.

– Ужасная история, – пробормотал Мартин. – Вот уж, что называется, «трудное детство». – Он подумал о своей маленькой дочке и о том, что могло случиться с ней. Видать, правду говорят – когда сам становишься отцом, мир переворачивается. Становишься в тысячу раз чувствительнее к событиям, при которых страдают дети.

– Да, бедняга, – произнес Йоста, отвлекаясь от своих мыслей.

– Может быть, подождем пока с Кеннетом, пока не узнаем побольше об этой самой Алисе?

– Анника все дважды и трижды проверит, пока мы ездим. Прежде всего, важно узнать, где она сейчас находится.

– А Лиссандеров нельзя спросить? – поинтересовался Мартин.

– Поскольку они даже не сообщили Патрику и Пауле о ее существовании, думаю, Патрик подозревает, что дело темное. К тому же никогда не помешает иметь на руках факты.

Мартин понимал, что коллега прав, и стыдился, что задал такой глупый вопрос.

– Ты думаешь, это она?

– Понятия не имею. Пока еще рано строить догадки.

Всю оставшуюся дорогу до больницы они просидели молча. Припарковав машину, прямиком вошли в отделение.

– А вот и снова мы, – сказал Йоста, входя в палату.

Кеннет не ответил, только посмотрел на них равнодушным взглядом, показывавшим, что ему все равно, кто и зачем пришел.

– Как твои раны? Заживают потихоньку? – спросил Йоста и уселся на тот же стул, на котором сидел раньше.

– Ну, так быстро раны не заживают, – ответил Кеннет и пошевелил забинтованными руками. – Мне дают обезболивающее, так что я практически ничего не чувствую.

– Ты слышал о Кристиане?

Кеннет кивнул:

– Да.

– Похоже, тебя это не очень задело, – проговорил Йоста дружелюбным тоном.

– Не все, что происходит внутри, видно снаружи.

Некоторое время Йоста с удивлением рассматривал его.

– Как Санна? – спросил Кеннет, и только теперь в его глазах промелькнуло нечто, похожее на чувство, – сочувствие. Он знал, что такое потерять близкого человека.

– Не очень, – проговорил Йоста, встряхнув головой. – Мы были у нее сегодня утром. Мальчишек жалко.

– Да, жаль, – произнес Кеннет, и глаза его затуманились.

Мартин начал ощущать себя лишним. Он по-прежнему стоял, но теперь подтянул себе стул и сел с другой стороны от кровати, напротив Йосты. Бросил вопросительный взгляд на Йосту, и тот кивнул, призывая его задавать вопросы.

– Мы думаем, что все события последних недель связаны с Кристианом, поэтому исследовали его прошлое. Среди прочего мы узнали, что в детстве он носил другую фамилию – Кристиан Лиссандер. Кроме того, у него есть сестра – Алиса Лиссандер. Ты слышал об этом раньше?

Прошло немало времени, прежде чем Кеннет снова открыл рот.

– Нет. Мне об этом ничего не известно.

Йоста не сводил глаз с Кеннета, словно мечтал пробраться ему в голову и посмотреть, правду он говорит или нет.

– Я уже говорил это раньше, и повторяю еще раз: если ты что-то знаешь и скрываешь от нас, то ставишь под удар не только себя, но и Эрика. Сейчас, когда Кристиан мертв, ты должен понять, насколько все это серьезно.

– Я ничего не знаю, – спокойно ответил Кеннет.

– Мы все равно рано или поздно докопаемся до истины.

– Не сомневаюсь, что вы сделаете свою работу очень тщательно, – ответил Кеннет. В кровати под синим казенным одеялом его фигура казалась маленькой и хрупкой.

Йоста и Мартин переглянулись. Оба понимали, что больше ничего не добьются. Однако ни один из них не поверил словам Кеннета.

* * *

Эрика захлопнула книгу. Она просидела в кресле за чтением несколько часов, прерываемая только Майей, которая иногда подходила о чем-то попросить. В такие минуты она была безумно благодарна дочери за эту способность время от времени поиграть в одиночестве.

Во второй раз роман показался ей еще лучше. Он был просто потрясающий. Нельзя сказать, чтобы книга поднимала настроение – напротив, голова заполнялась мрачными размышлениями. Но неприятного чувства все же не оставалось. Ведь есть вопросы, о которых надо иногда задуматься и определить свое отношение к ним, чтобы понять, что ты за человек.

У Эрики сложилось впечатление, что книга – о чувстве вины, которое съедает человека изнутри. Впервые она задалась вопросом, что Кристиан на самом деле хотел донести до читателя, какую мысль вкладывал в свое повествование.

Эрика положила книгу на колени. Ее не покидало чувство, что она упустила что-то важное, находящееся прямо у нее перед носом. Она же слишком слепа или глупа, чтобы увидеть очевидное. Она повернула книгу обратной стороной. Портрет Кристиана, черно-белый, в классической манере – умное лицо, очки в железной оправе. Он был красив и недоступен. В его глазах читалось одиночество, взгляд казался отсутствующим. Он всегда оставался один – даже находясь в компании с другим человеком. Сидел в каком-то своем невидимом пузыре. Парадоксально, но именно это почему-то притягивало к нему других людей. Человеку всегда хочется того, чего ему не дают. Именно так и обстояло дело с Кристианом.

Эрика с трудом поднялась из кресла. Ее мучила совесть, что она полностью погрузилась в чтение и на время забыла о дочери. С немалыми усилиями ей удалось усесться на пол рядом с Майей, которая была счастлива, что мама подключилась к игре.

Однако в сознании все еще жила Русалка. Она что-то хотела сказать. Кристиан желал что-то сообщить миру, Эрика была в этом уверена. Если бы она только знала, что именно!

* * *

Патрик не мог удержаться от того, чтобы достать телефон и посмотреть на дисплей.

– Да перестань, – сказала Паула и рассмеялась. – Анника не позвонит быстрее оттого, что ты все время проверяешь телефон. Уверяю тебя, ты не пропустишь звонок.

– Я знаю, – смущенно проговорил Патрик. – Просто меня не покидает чувство, что мы приблизились к разгадке.

Он продолжал выдвигать ящики и заглядывать в шкафы в доме Кристиана. Разрешение на обыск они получили быстро. Проблема заключалась только в том, что Хедстрём не знал, что именно ищет.

– Думаю, несложно узнать, где находится Алиса Лиссандер, – утешала его Паула. – Анника вот-вот позвонит и сообщит тебе адрес.

– Угу, – пробормотал Патрик, заглядывая в раковину на кухне. Ничто не указывало на то, что к Кристиану приходили посетители. Не нашли они и признаков взлома или указаний на то, что кто-то увел его силой. – Но почему они не рассказали, что у них есть дочь?

– Скоро мы это выясним. Но мне кажется, нам стоит навести справки об Алисе своими путями, прежде чем разговаривать с ними.

– Согласен. Однако потом им придется ответить нам на целый ряд вопросов.

Они поднялись на второй этаж. Там тоже все выглядело в точности так же, как накануне. За исключением детской. Там вместо текста на стене, написанного кроваво-красной краской, появилась жирная черная полоса.

Они замерли на пороге.

– Наверное, Кристиан закрасил надпись вчера вечером, – сказала Паула.

– Как я его понимаю! Думаю, я сделал бы то же самое.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросила Паула. Она вошла в спальню и окинула ее внимательным взглядом, прежде чем начать обследовать отдельные детали.

– О чем? – переспросил Патрик, подойдя к шкафу и открывая дверцы.

– Как, на твой взгляд, – Кристиана убили? Или он покончил с собой?

– Я помню, что сказал на совещании, но не исключаю ни одной из этих возможностей. Кристиан был человеком непростым. В те немногочисленные встречи, которые у нас с ним были, чувствовалось, что в голове у него происходят процессы, непонятные нормальному сознанию. Однако прощального письма мы здесь, похоже, не найдем.

– Ты прекрасно знаешь, что прощальное письмо остается далеко не всегда. – Паула осторожно выдвинула ящик комода и пощупала рукой среди одежды.

– Знаю, но если б мы его нашли, нам не пришлось бы ломать себе голову.

Он выпрямился и отдышался. Сердце билось учащенно, по лбу снова струился пот.

– Похоже, здесь нет ничего интересного, – проговорила Паула, закрывая последний ящик. – Поехали?

Патрик заколебался. Ему не хотелось сдаваться, но он понимал, что Паула права.

Как раз в тот момент, когда они выходили из дома, у Патрика зазвонил телефон. Непослушными пальцами он поспешно вытащил его из кармана. Его ждало разочарование – звонили не из участка, а с какого-то неизвестного мобильного номера.

– Патрик Хедстрём, полиция Танума, – ответил он в надежде, что разговор окажется кратким. Ему не хотелось занимать телефон в ожидании звонка Анники. В следующую секунду он застыл на месте. – Да, Рагнар. – Он сделал знак Пауле, которая остановилась на полпути к машине. – Да? Хорошо. Мы тоже кое-что узнали… Да, конечно, можно и при встрече. Мы можем приехать прямо сейчас. Куда подъехать – к вам домой? Нет? Хорошо. Да, туда мы дорогу найдем. До встречи. Да-да, мы немедленно садимся в машину и едем. Будем на месте через сорок пять минут.

Закончив разговор, он посмотрел на Паулу.

– Это был Рагнар Лиссандер. Он говорит, что хочет нам кое-что рассказать. И показать.

* * *

Всю дорогу от Уддеваллы у него в голове вертелась фамилия – Лиссандер. Почему же он никак не может вспомнить, где он ее раньше слышал? Эрнст Лундгрен тоже постоянно всплывал в памяти. Каким-то образом эта фамилия ассоциировалась с ним. У съезда на Фьельбаку он решился – повернул руль вправо и съехал с трассы.

– Что ты делаешь? – удивился Мартин. – Я думал, мы возвращаемся в участок.

– Сначала нанесем один визит.

– Визит? Кому?

– Эрнсту Лундгрену, – ответил Йоста, сбавляя скорость и сворачивая влево.

– А что нам понадобилось у него дома?

Йоста рассказал Мартину о своих мыслях.

– И ты не можешь вспомнить, где слышал это имя?

– Естественно, нет, иначе я бы уже давно сказал, или как ты думаешь? – прошипел Йоста. Он начал подозревать, что Мартин считает его старым склеротиком.

– Ну-ну, успокойся, – проговорил Мартин. – Поехали к Эрнсту – вдруг он сможет помочь тебе вспомнить? Приятно, если он хоть раз в жизни сделает что-то полезное.

– Да, это было бы нечто новое, – сказал Йоста и невольно улыбнулся.

Как и все остальные коллеги, он был невысокого мнения о профессиональных качествах и личности Эрнста, однако не мог ненавидеть его, как все, – кроме, может быть, Мелльберга. Они так долго проработали бок о бок – за такой срок ко всему привыкаешь. И сколько раз доводилось им от души вместе посмеяться. Правда, Эрнст не раз попадал впросак, в том числе при расследовании последнего дела, после которого его уволили. Однако вдруг в этот раз он окажется полезен?

– Похоже, мы его застанем, – сказал Мартин, когда они подъехали к дому Эрнста.

– Да, – кивнул Йоста, паркуясь возле его машины.

Эрнст распахнул дверь еще до того, как они успели позвонить – должно быть, увидел их через окно кухни.

– Надо же, ко мне почетные гости! – воскликнул он, впуская их в дом.

Мартин огляделся. В отличие от Йосты, он никогда ранее не бывал дома у Эрнста, и впечатление трудно было назвать приятным. Хотя и он в холостяцкие времена не всегда поддерживал в своей квартире идеальный порядок, до такого состояния она все же никогда не доходила. Гора грязной посуды в раковине, разбросанная по всему дому одежда и стол, который, казалось, никто никогда не протирал.

– Угощать мне особо нечем, – проговорил Эрнст, – но по стопочке всегда могу налить. – Он потянулся за бутылкой водки, стоявшей на кухонном столе.

– Я за рулем, – ответил Йоста.

– А ты? Тебе, по-моему, не помешало бы поднять настроение, – проговорил Эрнст, показывая бутылку Мартину, но тот поспешно отказался.

– Ну как хотите, раз вы такие трезвенники, – усмехнулся Эрнст, налил себе и тут же выпил. – Ну вот. Так с чем пожаловали?

Он уселся за кухонный стол, и его бывшие коллеги последовали его примеру.

– Меня тут не покидает один вопрос, на который ты, возможно, знаешь ответ, – начал Йоста.

– Ага, ну давай-давай.

– Дело касается одной фамилии. Она мне знакома и каким-то образом связывается у меня с тобой.

– Ну да, мы ж с тобой не один год вместе отпахали, – вздохнул Эрнст, и в голосе у него зазвучали слезливые нотки. Судя по всему, стопочка была не первая за сегодняшний день.

– Точно, – кивнул Йоста. – И теперь мне нужна твоя помощь. Ты готов мне помочь?

Эрнст задумался, потом вздохнул и помахал пустой стопкой.

– Хорошо, валяй!

– Даешь мне слово, что все, что я скажу, останется между нами?

Йоста не сводил серьезного взгляда с Эрнста, который нехотя кивнул:

– Ладно, ладно. Спрашивай.

– Мы занимаемся расследованием убийства Магнуса Кельнера, о котором ты наверняка слышал. Собирая сведения на фигурирующих в деле лиц, мы натолкнулись на фамилию Лиссандер. Не знаю почему, но она показалась мне знакомой и навела на мысль о тебе. Тебе эта фамилия что-нибудь говорит?

Эрнст слегка покачивался на стуле. В кухне царила мертвая тишина, пока он думал, а Йоста с Мартином не сводили с него глаз.

Внезапно Эрнст широко улыбнулся.

– Лиссандер. Да уж, как не помнить! Такое разве забудешь, черт подери?

* * *

Они договорились о встрече в том единственном месте, которое Патрик и Паула знали в Трольхэттан, – в «Макдоналдсе» у моста, где они перекусывали утром.

Рагнар Лиссандер поджидал их внутри. Паула присела рядом, а Патрик пошел и принес им всем троим кофе. В кафе Рагнар казался еще более невзрачным, чем дома. Маленький лысоватый старичок в светлом плаще. Руки у него слегка дрожали, когда он принял от Патрика чашку с кофе. Рагнар избегал смотреть в глаза двоим полицейским.

– Вы хотели поговорить с нами, – начал Патрик.

– Мы… Мы рассказали вам не все.

Патрик молчал. Ему было любопытно услышать, как этот человек объяснит, почему они скрыли тот факт, что у них есть дочь.

– Понимаете, все совсем не так просто. У нас родилась дочь, Алиса. Кристиану было около пяти, и ему пришлось нелегко. Я должен был…

Голос изменил ему, и он отпил глоток кофе, прежде чем продолжить.

– Думаю, он получил травму на всю жизнь после того, что с ним случилось. Не знаю, насколько хорошо вы знаете эту историю, но Кристиан провел около недели один со своей умершей матерью. Она была психически больна и не всегда могла позаботиться о Кристиане, да и о самой себе. В конце концов она умерла в своей квартире, а Кристиан не мог никому сообщить. Он думал, что мама спит.

– Нам это известно. Мы связывались с социальной службой и получили все материалы по этому делу.

Патрик чувствовал, как формально прозвучали его слова, когда он произнес «по этому делу», но это был единственный способ держать эту историю на расстоянии.

– Она умерла от передозировки? – спросила Паула. Они еще не успели изучить во всех деталях полученные материалы.

– Она не употребляла наркотиков. Иногда, когда у нее начинался период обострения, она много пила и, конечно же, принимала препараты. У нее просто отказало сердце.

– Почему? – не понял Патрик.

– Она не следила за собой, злоупотребляла и алкоголем, и препаратами. К тому же она была очень толстая – весила более ста пятидесяти килограммов.

Какой-то образ промелькнул в подсознании Патрика, что-то тут не сходилось. Однако он решил, что подумает об этом позже.

– И затем он попал к вам?

– Да, потом он попал к нам. У Ирен возникла мысль, что нам надо усыновить ребеночка. Создавалось впечатление, что у нас не может быть собственных детей.

– Но вы его так и не усыновили?

– Мы бы и усыновили его, если бы вскоре после этого Ирен не забеременела.

– Довольно типичная ситуация, – проговорила Паула.

– Да, доктор сказал нам то же самое. И когда появилась дочь, казалось, Ирен совсем утратила интерес к Кристиану… – Рагнар устремил взгляд в окно, крепко сжав кофейную чашку. – Возможно, для него было бы лучше, если бы Ирен удалось сделать так, как она хотела.

– А чего она хотела? – спросил Патрик.

– Отдать его назад. Ей казалось, что он нам уже не нужен, раз у нас есть собственный ребенок. – Он криво улыбнулся. – Понимаю, это звучит ужасно, но у Ирен есть свои особенности, и иногда она ведет себя нехорошо. Но она не всегда действует по злому умыслу, как это может выглядеть со стороны.

Нехорошо? Патрик чуть не подавился кофе. Речь шла о женщине, которая собиралась сдать приемного ребенка, когда у нее завелся собственный, а старикашка защищал ее.

– Но вы все же не сдали его обратно? – сухо спросил он.

– Нет. Это был один из тех случаев, когда я категорически сказал «нет». Поначалу она и слушать меня не хотела, но когда я намекнул, что это будет некрасиво выглядеть в глазах других, она согласилась. Однако мне не следовало…

Голос не повиновался Рагнару, и видно было, как тяжело ему дается этот разговор.

– Как складывались отношения между Кристианом и Алисой? – спросила Паула, но Рагнар, казалось, не слышал ее. Его мысли бродили где-то далеко, когда он тихо произнес, как бы разговаривая сам с собой:

– Мне следовало получше приглядывать за ней. Бедный мальчик! Он ведь не понимал…

– Чего он не понимал? – спросил Патрик, подаваясь вперед.

Рагнар вздрогнул, очнувшись от своих размышлений, и взглянул на Патрика.

– Вы хотели бы встретиться с Алисой? Вы должны с ней встретиться, чтобы понять…

– Да, мы хотим встретиться с Алисой, – проговорил Патрик, не в силах скрыть своего возбуждения. – Когда мы сможем это сделать? Где она?

– Мы поедем туда прямо сейчас, – сказал Рагнар и поднялся.

Идя к машине, Паула с Патриком переглянулись. Неужели Алиса и есть та женщина, которую они ищут? Неужели всей этой истории скоро настанет конец?

* * *

Она сидела спиной к ним, когда они вошли. Ее длинные волосы доставали до самой поясницы. Темные, блестящие, тщательно расчесанные.

– Привет, Алиса. Папа пришел.

Голос Рагнара эхом отдавался в полупустой комнате. Кто-то пытался придать ей уютный вид, однако попытки не увенчались успехом. Наполовину увядший цветок на окне, афиши «Голубой бездны» на стенах, узкая кровать, заправленная потертым покрывалом. Еще в комнате был письменный стол со стулом. На этом стуле она и сидела. Ее руки двигались, но Патрик не видел со спины, что она делала. На голос отца она не отреагировала.

– Алиса! – снова позвал он ее, и на этот раз она медленно обернулась.

Патрик вздрогнул. Женщина была невероятно красива. Он подсчитал, что ей должно быть около тридцати пяти, но выглядела она лет на десять моложе. Овальное лицо было совершенно гладким, кожа по-детски нежная. У нее были огромные голубые глаза с густыми черными ресницами. Он поймал себя на том, что не может отвести от нее глаз.

– Она очень красивая, наша Алиса, – сказал Рагнар и подошел к ней.

Когда он положил руку ей на плечо, она прижалась к его животу, как котенок ластится к хозяину. Руки ее безвольно лежали на коленях.

– У нас гости. Это Патрик и Паула, – он на мгновение замялся. – Они друзья Кристиана.

Что-то блеснуло в ее глазах, когда она услышала имя брата. Рагнар погладил ее по волосам.

– Теперь вы все знаете. Теперь вы познакомились с Алисой.

– И… как давно? – проговорил Патрик, все еще не сводя с нее глаз. Чертами лица она была очень похожа на мать, однако выглядела совсем по-другому. Злобные черточки, отложившиеся с годами на лице матери, совсем не присутствовали у этого… магического существа. Возможно, это звучало нелепо, но он не мог придумать другого описания.

– Давно. Она не живет дома с тех пор, как ей исполнилось тринадцать. Это четвертое учреждение, в котором она находится. Предыдущие мне совсем не нравились, а здесь ей хорошо.

Он наклонился и поцеловал дочь в макушку. На ее лице не отразилось никакой реакции, однако она прижалась к нему еще крепче.

– А что?.. – Паула не знала точно, как сформулировать вопрос.

– Что с ней не так? – переспросил Рагнар. – Если спросить меня, то с ней все в порядке. Она совершенство. Но я понимаю, что вы имеете в виду. И я вам все расскажу.

Он присел на корточки перед Алисой, нежно обращаясь к ней. Здесь, со своей дочерью, он уже не казался невзрачным. Спина его распрямилась, взгляд стал увереннее. Здесь у него была роль. Он был отцом Алисы.

– Дорогая моя, сегодня папа не может остаться надолго. Я просто хотел, чтобы ты познакомилась с друзьями Кристиана.

Она посмотрела на него, затем повернулась и взяла что-то со стола. Рисунок. Она протянула его отцу.

– Это мне?

Она покачала головой, и плечи Рагнара слегка опустились.

– Это Кристиану? – тихо спросил он.

Она кивнула и снова протянула ему рисунок.

– Я пошлю его ему, обещаю.

На ее лице промелькнуло подобие улыбки. Затем она снова повернулась к столу, и руки ее зашевелились. Она начала рисовать новый рисунок.

Патрик бросил взгляд на листок бумаги, который держал в руках Рагнар, и сразу же узнал манеру.

– Вы сдержали свои обещания. Вы действительно посылали ее рисунки Кристиану, – сказал он, когда они вышли из комнаты Алисы.

– Не все. Она рисует их в огромном количестве. Просто чтобы он знал, что она думает о нем. Несмотря ни на что.

– Откуда вы знали, куда посылать рисунки? Насколько я понимаю, все ваши контакты прекратились, когда ему было восемнадцать лет? – сказала Паула.

– Так и было. Но Алиса так хотела, чтобы Кристиан получал ее рисунки, и я узнал, где он живет. Кроме того, мне и самому было любопытно. Поначалу я искал его под нашей фамилией и ничего не нашел. Затем я попробовал поискать под фамилией его матери – и нашел адрес в Гётеборге. На некоторое время я потерял его, он переехал, и письма возвращались, но потом я снова нашел его. Кристиан жил на Русенхильсгатан. Однако о том, что он переехал во Фьельбаку, я не знал. Я думал, что он так и живет там. Ведь письма не возвращались.

Рагнар попрощался с Алисой, и по пути через длинный коридор Патрик рассказал ему о человеке, который все эти годы хранил письма, адресованные Кристиану. Они уселись в большом пустом помещении, которое служило столовой и кафетерием. Оно было светлое, но лишенное индивидуальности, с пальмами в кадках, которые, как и цветок в комнате Алисы, страдали от недостатка внимания и заботы. Все столы пустовали.

– Во младенчестве она много кричала, – проговорил Рагнар и провел рукой по светлой скатерти. – Видимо, у нее были колики. Ирен начала терять интерес к Кристиану еще во время беременности, так что, когда родилась Алиса, которая требовала так много внимания, ему уже ничего не доставалось. А его душа уже пострадала от предыдущих событий.

– А вы? – спросил Патрик, но по выражению лица Рагнара понял, что наступил на больную мозоль.

– Я? – переспросил старик, и его рука замерла на скатерти. – Я закрывал на все глаза, старался не замечать. Всем в семье всегда правила Ирен. А я с ней не спорил. Так было проще.

– Стало быть, Кристиан недолюбливал свою сестру? – спросил Патрик.

– Он частенько стоял и смотрел на нее в кроватке. Я замечал в его взгляде ревность, но все же не мог себе представить… В дверь неожиданно позвонили, и я пошел открыть… – Взгляд у Рагнара был отсутствующий, он смотрел в одну точку, расположенную где-то позади них. – Я отсутствовал всего несколько минут.

Паула открыла было рот, чтобы задать вопрос, но потом снова закрыла, поняв, что не стоит его подгонять. Видно было, как тяжело ему подбирать слова. Рагнар напрягся всем телом, плечи сжались.

– Ирен ненадолго прилегла отдохнуть, а мне, вопреки обыкновению, поручила посидеть с Алисой. Вообще-то Ирен никогда не отпускала ее от себя. Она была такая миленькая, хотя и все время кричала. Казалось, у Ирен появилась новая игрушка. Кукла, с которой она никому не давала поиграть.

Снова повисла пауза, и Патрик изо всех сил сдерживался, чтобы не подгонять собеседника.

– Я отсутствовал всего несколько минут, – повторил он, словно цепляясь за эту фразу. Словно остальное слишком тяжело было сформулировать в словах.

– Где находился тем временем Кристиан? – спокойно спросил Патрик, чтобы помочь ему сдвинуться с места.

– В ванной. С Алисой. Мне пришло в голову ее искупать. У нас была такая подставка для ванны, на которую кладется младенец – и тогда у тебя обе руки свободны, чтобы его мыть. Я поставил ее в ванну и налил воду. В этой подставке и лежала Алиса.

Паула кивнула. У них дома была такая же штучка для Лео.

– Когда я снова вошел в ванную, Алиса… Она лежала неподвижно, голова была полностью под водой. Глаза… были открыты, широко открыты.

Рагнар чуть заметно раскачивался на стуле, усилием воли заставив себя продолжить рассказ, встретиться с этими воспоминаниями, с этими образами.

– А Кристиан сидел на полу, прислонившись к краю ванны, и смотрел на нее, – Рагнар устремил взгляд на Паулу и Патрика, словно возвращаясь в настоящее. – Он сидел неподвижно и улыбался.

– Но вы спасли ее? – пробормотал Патрик, чувствуя, как волосы на руках встают дыбом.

– Да, я спас ее. Я заставил ее снова задышать. И увидел… – он снова закашлялся, – увидел разочарование в глазах Кристиана.

– Вы рассказали Ирен?

– Нет, мне это никогда бы… Нет!

– Кристиан пытался утопить свою сестру, а вы ничего не рассказали жене? – переспросил Патрик, с удивлением глядя на него.

– У меня было такое чувство, что я перед ним в долгу – после всего того, что ему довелось пережить. Если бы я рассказал Ирен, она немедленно отправила бы его назад. Этого бы он не вынес. А все плохое уже произошло.

Голос у него звучал почти умоляюще.

– Ну да, я тогда еще не знал, насколько серьезны будут последствия. Но вне зависимости от этого, я уже ничего не мог изменить. Она услала бы Кристиана, но лучше от этого не стало бы.

– Так что, вы предпочли сделать вид, что ничего не случилось?

Рагнар вздохнул и еще больше сгорбился на стуле.

– Да, я сделал вид, что ничего не случилось. Но больше никогда не оставлял его одного с Алисой. Никогда.

– Он что, пытался сделать это еще раз? – побледнев, спросила Паула.

– Нет, не думаю. Казалось, он доволен. Алиса перестала так много кричать. Лежала тихо и не требовала внимания.

– Когда вы стали замечать, что с ней что-то не так?

– Это происходило постепенно. Она не ползала, не садилась, не делала то, что другие дети делают в ее возрасте. Когда я наконец убедил Ирену, что надо обратиться к врачу… Мы сходили на обследование, и врачи констатировали, что у нее травма головного мозга и, скорее всего, она останется на уровне развития ребенка на всю жизнь.

– А Ирена ничего не заподозрила? – спросила Паула.

– Нет. К тому же врач сказал, что эта травма, видимо, была у Алисы с рождения, просто это стало сказываться только в развитии.

– А что было потом?

– Сколько у вас времени? – спросил Рагнар с улыбкой, однако это была печальная улыбка. – Ирен заботилась только об Алисе. Она была самым сладким ребенком, какого я когда-либо знал, я говорю это не только потому, что она моя дочь. Ну, вы же сами ее видели.

Патрик вспомнил огромные голубые глаза. Да, он понимал, о чем речь.

– Ирен всегда любила все красивое. В молодости она сама была очень хороша собой и видела в Алисе подтверждение своей красоты. И отдавала все свое внимание дочери.

– А Кристиан?

– Кристиан? Его как будто не существовало.

– Представляю себе, как ему было тяжело, – проговорила Паула.

Дата добавления: 2015-12-01