Читайте также: |
|
Послухов могли выставлять не только истцы, но и ответчики. Если ответчик не выставлял послуха, то суд должен был направить на место происшествия приставов для расследования (ст. 24).
Письменные документы (записи, рядницы и доски)
Записи представляли собой письменные договоры, заключенные между сторонами, копии которых сдавались на хранение в архив Троицкого собора. Такая запись являлась официальным документом, не подлежащим оспариванию в суде.
Рядницами назывались платежные расписки, в которых указывалась сумма долга или торговой ссуды. Только те рядницы, копии которых сдавались в архив Троицкого собора, могли предъявляться в качестве бесспорного доказательства. В противном случае эти записи не имели юридической силы (ст. ст. 32 и 38).
Доска в отличие от записи была простым домашним договором, написанным на доске. Копия такого договора не сдавалась в архив Троицкого собора. Поэтому достоверность доски могла быть оспариваема, а в некоторых случаях она не считалась достоверным документом. (.Так, по ст. 30 давать деньги в долг по доске можно было в сумме до рубля включительно. При предъявлении иска на сумму свыше рубля доска не имела юридической силы.
Поличное
Бесспорным доказательством вины вора являлось обнаружение у него краденой вещи. Поэтому Судная Грамота предписывала суду не доверять показаниям вора, обвиняющего кого-либо в соучастии. В таких случаях необходимо было произвести обыск в доме предполагаемого соучастника. При обнаружении краденных вещей соучастник подлежал привлечению к ответственности за кражу (ст. 60). За поездку для обнаружения поличного пристав имел право на получение двойных прогон, которые взыскивались с вора. При отрицательных результатах обыска оплата прогон приставу и привратникам производилась истцом, по просьбе которого производился обыск (ст. 65).
Лицо, подозреваемое в краже, было обязано допустить пристава в свой дом для производства обыска, в противном случае подозреваемый привлекался к ответственности как вор (ст. 57).
Присяга («рота»)
Присяга как судебное доказательство применялась в тех случаях, когда стороны не могли представить суду других, более веских доказательств, например, свидетельских показаний, письменных документов и т. д. Выбор этого вида доказательства принадлежал ответчику. Он мог сам принести присягу, и в этом случае выигрывал дело, или мог положить у креста цену иска, предоставив возможность присягнуть истцу.
Различались "вольная рота" и "судебная рота". "Вольная рота" - это принесение добровольной присяги по требованию истца (ст. 116), причем ответчик по "татьбе" "вольную роту" давал на том месте, где произошла кража (ст. 34,35). "Судебная рота" - присяга на суде по требованию суда (сторона, не явившаяся на суд для присяги, проигрывала процесс (ст. 99).
«Вольная рота» применялась в тех случаях, когда на кого-либо падало обвинение в краже, но других улик не было. В этом случае подозреваемый в краже должен был принести присягу в невиновности. Присяга освобождала подозреваемого от ответственности за кражу (ст. 34).
В таком же порядке освобождались от ответственности лица, подозреваемые в поджоге (ст. 116).
Присяга как вид доказательства применялась чаще всего в имущественных спорах. Что же касается иностранцев, то этот вид доказательства применялся не только в имущественных спорах, но и в спорах о побоях и ограблении (ст. 105).
Судебный поединок («поле»)
Поле, как и присяга, применялось в тех случаях, когда в распоряжении сторон не было других, более веских доказательств, например, в спорах о земле, о невозвращении вещей, отданных на хранение, о торговом займе, о долге по поручительству, по делам о побоях, грабеже и вырывании бороды. Как правило, ответчику предоставлялось право решать, какой вид доказательства должен быть применен на суде — клятва или судебный поединок. Судная Грамота знает лишь один случай, когда дело решалось судебным поединком не по желанию ответчика, а по указанию суда. Это имело место в спорах о лесных участках, находившихся в межах двух владельцев (ст. 10). В данном случае в споре выступали представители господствующего класса, и поэтому Судная Грамота не ставила одну из спорящих сторон в привилегированное положение.
Иначе обстояло дело, когда спор происходил между помещиком и крестьянином или между кредитором и должником. В этом случае Судная Грамота предоставляла собственнику право решать вопрос о принесении присяги по его усмотрению.
Престарелый или малолетний ответчик, увечный, поп или монах имели право выставить за себя наемного бойца (ст. 21). В спорах о взыскании долга, предъявленном на основании доски, этим же лицам, выступавшим в процессе в качестве истцов, также предоставлялось право выставлять за себя на судебный поединок наемных бойцов. Женщины, выступавшие в суде в качестве истца и ответчика, должны были сами выйти на судебный поединок (ст. 119).
Побежденная сторона должна была уплатить князю и приставам пошлину. Но если истец убивал в поединке ответчика, он терял право на удовлетворение своих претензий и должен был ограничиться тем, что брал доспехи и другое одеяние убитого. Если же стороны, не выходя на поле, мирились, то ответчик платил приставам всего лишь половину продажи, а князю ничего не платил (ст. 37).
Испытание огнем и железом (ордалии), применявшееся в эпоху Русской Правды, в Псковской грамоте совсем не упоминается.
«Закличь»
Закличь - объявление истцом на торгу о своей претензии к ответчику. Этот вид доказательства применялся в тех случаях, когда у сторон не было письменных документов. Т ак, помещик имел право путем заклича требовать от изорников «покруты» (ст. 44). К закличу мог прибегать и работник, которому хозяин отказывался уплатить за труд (ст. 39).
Таким образом, закличь применялся в случаях невозвращения покруты и наемной платы.
Этим закличь эпохи Псковской Судной Грамоты отличался от заклича эпохи Русской Правды, где этот вид доказательства применялся только при опорах о похищенных вещах и холопах. При этом требовалось, чтобы эти вещи обладали определенными индивидуальными признаками.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 44 | Нарушение авторских прав