Читайте также:
|
До сих пор мы фокусировали внимание на характерных особенностях строки или небольшого фрагмента, достаточных для понимания многих притч и отдельных поэтических отрывков. Но в более крупных по размеру произведениях нужно обращать внимание и на их композицию. И тогда мы сможем увидеть, что отдельные части поэмы часто обладают смысловым или грамматическим единством. Несколько отрывков могут также быть объединены определенным образом в виде стансов.
Каждое поэтическое произведение неповторимо, однако существуют некоторые общие композиционные характеристики. Среди них:
(а) Использование удлиненных и укороченных строк. Большинство стихов в поэтических произведениях состоит из двух фраз. Но иногда фраза может быть единственной, или строка может включать в себя три фразы, которые часто открывают (напр.: Иер. 10:12) или завершают отрывок (напр.: Иер. 14:9; Быт. 49:27). Кроме того, трехфразовый стих часто способствует созданию кульминационного накала отрывка или всего стихотворения (напр.: Пс. 15:11).
(б) «Анакруза». Иногда какой–нибудь элемент строки (союз или фраза) выходят за рамки фразового образа. Анакрузы обычно используются для соединения строк (напр., «ибо» «итак», «увы») или с целью введения важного утверждения. Пс. 1:1 состоит из трех фраз, частично включающих хиазм и вводимых анакрузой (а). Таким образом, мы имеем следующее весьма звучное начало книги Псалтирь:
Блажен муж, (а)
который не ходит на совет нечестивых (b с)
и не стоит на пути грешных, (с' b')
и не сидит в собрании развратителей. (с" b")
(в) Рефрен. Это периодическое повторение, напоминающее возгласы хора между стихами гимна. В псалмах 41–42 рефрен, подводя итог сказанному, повторяется трижды:
Что унываешь ты, душа моя,
и что смущаешься?
Уповай на Бога;
ибо я буду еще славить Его,
Спасителя моего и Бога моего (41:6,12; 42:5).
Именно поэтому ученые уверены, что первоначально эти два псалма были одним целым и должны читаться вместе.
(г) Ключевое слово. Поэтическое произведение или его отрывок часто скрепляются повторением определенных важных слов, таких, например, как слово «глас» в Пс. 28 или различные слова для обозначения отрезков времени в Пс. 89.
(д) «Инклюзив». Это слово или фраза, стоящая в начале и в конце поэтической или прозаической единицы (напр., «Благослови, душа моя, Господа», Пс. 102:1, 22). Инклюзив создает единство отрывка и указывает слушателям на его завершение. Смысл повторяющихся фраз обычно раскрывается и обогащается тем, что заключено между ними (напр., Пс. 8).
(е) Акростих. Каждый элемент акростиха начинается с новой буквы древнееврейского алфавита по порядку. Это может иметь место на уровне фразы (псалмы 110,111), стиха (Пс. 24), двух стихов (Пс. 36) или трех стихов (Пл. Иер. 3). Примером чистого акростиха является Пс. 118, в котором восемь строк каждой из двадцати двух частей начинаются с одной и той же буквы. В результате условности и жесткости этой схемы соединение отдельных стихов друг с другом часто оказывается весьма слабо выраженным.
(ж) Разнообразие поэтического стиля. Синонимический параллелизм позволяет добиться равновесия формы; он часто применяется для передачи объективных истин и человеческих размышлений. Однако он может утомить читателя. Разнообразие приемов и повествовательная манера поддерживают интерес читателя и придают свежесть восприятию. Однако избыточность этих средств может помешать осмыслению раздумий о Боге и о нас самих. В целом поэзия Библии — это живое соединение рассказа и толкования, действия и размышления.
Заключение
Давид назван «сладким певцом Израиля» (2 Цар. 23:1). Благодаря Давиду (и не только ему), мы имеем сейчас в Библии примеры высочайшей поэзии, созданной на земле. Поэзия Ветхого Завета часто находит отзвук в словах Иисуса. Игнорировать ее — значит игнорировать ее необыкновенный вклад во вдохновенную человечность Писаний. В настоящей статье сделана попытка продемонстрировать мастерство и изящество, с которыми библейские поэты поведали нам о своем глубоком общении с Богом. Конечно, сосредоточенность на высокой технике и красоте поэтического стиля могут отвлекать нас от истинных ценностей (1 Кор. 13:1), тем не менее Писание ясно свидетельствует о том, что Божий народ в течение столетий считал поэтический язык единственным средством, способным адекватно выразить высочайший и глубочайший опыт познания Бога и мира, в котором мы, Его народ, обитаем (ср.: Екк. 12:10; Кол. 3:16).
Jenson Philip
Дополнительная литература
Alter R. The Art of Biblical Poetry (Basis Books/T. and T. Clark, 1985).
Kugel L. The Idea of Biblical Poetry (Yale University Press, 1981).
Petersen D. L. and Richards К. Н. Interpreting Biblical Poetry (Fortress, 1992).
Watson W. G. E. Classical Hebrew Poetry: A Guide to its Techniques (Sheffield Academic Press, 1984).
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 38 | Нарушение авторских прав