2 страница

Я провел под струями холодной воды около часа, если не больше, приходя в себя. Первые несколько минут бездумно колотил стену, пытаясь унять злобу. Не знаю, что мне делать теперь. И как бороться со всем этим… Я снова отталкиваю от себя тех, кто может помочь. Я просто не умею отвечать за свои поступки, не контролирую действия, не думаю о том, что говорю. И дело не в психике, я всегда был таким. И всегда потом чувствовал себя виноватым. Единственный, наверное, плюс во всем мне – я умел просить прощения. Вот только не всегда вовремя…

- Почему, ну почему тебе так сложно понять меня?! Ты всегда делаешь только так, как нужно тебе, никогда не думаешь о том, чего хотел бы я! Нет, конечно, зачем? Майки же все примет, все стерпит! Покорный чудо-братец! – Он обижен, кричит на меня, а я стою и чувствую себя последним ублюдком.
- Перестань, Майки. Я же хотел, как лучше…
- Да? Ты всегда хочешь, как лучше. Но почему нельзя спросить, как хочу я?
Его день рождения. А я все испортил. Опять. Как бы я ни любил своего брата, как бы он не был привязан ко мне, отношения у нас всегда шли через одно место. Сегодня же все окончательно полетело ко дну.
- Прости меня.
- Прости? Да иди ты к черту! Я видеть тебя не хочу!
- Давай выспимся, а потом поговорим на трезвую голову?
- Да что на пьяную, что на трезвую. Все равно. Я ненавижу тебя! – В последнюю фразу было вложено столько яда, что мне захотелось умереть на месте. Майки бросает на меня испепеляющий взгляд, а потом уходит, громко хлопнув дверью. И с этим хлопком во мне разбивается первая частичка души.

В груди становится больно и тесно. Я не хочу помнить это. Делаю глубокий вдох и выхожу из ванной. Рэя уже нет дома…

Весь оставшийся день я провел, сидя на кухне или на небольшом балкончике, пытаясь отвлечься за чтением найденной на полках книги. За непрерывным потоком мыслей в моей голове смысл ее ускользал, и приходилось перечитывать страницы по несколько раз, но ближе к вечеру я смог поставить строчки, напечатанные мелким шрифтом на первый план и совсем не заметил, как пролетело время. На часах, кстати говоря, было уже одиннадцать. Торо еще не вернулся. Может у них с ребятами опять выступление? Надеюсь, что это так.

Утром я проснулся в пустой квартире. Приходил ли Рэй ночевать, или нет, я так и не понял. Я пытался позвонить ему, но трубку никто не брал. Чувство вины тяжелым грузом легло на сердце. Как только он вернется, я обязательно попытаюсь все исправить.

Книга, кофе, сигареты, новая книга, что по ящику? Скука. Книга. Пропустил обед… Чувства голода нет вообще. Книга. Сколько времени? Затяжные гудки, снова нет ответа. Сигареты. Торо, где же тебя носит?

Два ночи. Не могу заснуть. Лежу на диване, уставившись в потолок. Кудрявый решил убить меня, да? Я уже не на шутку разволновался за него.

Хлопок двери.

Подскакиваю на диване и вылетаю в коридор.

- О! Ты еще здесь? – Торо пьян, я сразу слышу это по голосу. Да и пасет от него жутко. – Я думал тебя в психушку забрали уже…
Два предложения, а у меня уже ком в горле. Я знаю, что он пьян и не понимает, что несет, но все таки слышать такое от лучшего друга обидно.
- Где ты был эти два дня? Почему не отвечал на мои звонки? – Пересилив себя, спрашиваю, стараясь говорить, как можно спокойнее.
- А ты мне кто, чтобы я перед тобой отчитывался? И вообще, какого черта ты еще живешь в моей квартире? Тебе же не нравятся мои лекции! И вообще я же ничего не понимаю! – Рэй еле ворочает языком, но выдает столько всего, что мне хочется провалиться под землю.
- Прости, я…
- Да иди ты к черту, Уэй! – Он отпихивает меня в сторону и идет в спальню, сильно пошатываясь. Я устало прикрываю глаза. К черту, так к черту…

На улице было свежо, я шел по темным улочкам, кутаясь в легкую куртку. Куда шел, не знаю. Нет, чисто логически я мог пойти к себе домой. У меня все-таки есть своя квартира. Но смогу ли я там находиться? Смогу ли спать? Смогу ли я вообще переступить порог? Что ж… Рано или поздно я должен был туда вернуться.

Сворачиваю на широкую улицу, ярко освещенную фонарями и направляюсь к парку, ведущему к моему дому. Вокруг ни души. Тишина. Лишь редкие машины иногда проносятся вдалеке. Всегда бы так… Начинаю замечать за собой, что прогуливаться ночью мне доставляет большое удовольствие. Город и отсутствие людей – редкое сочетание, а в нашей жизни так мало редкостей, что нужно ценить каждую.
Поэтому я решаю отложить поход домой и спускаюсь к небольшому прудику, усевшись на лавку под ивой. В какой-то момент в моей голове проскальзывает мысль о том, что в такое время в парке может быть полно пьяных компаний, но я сразу же отмахиваюсь от нее. И так проблем достаточно, теперь еще и в паранойю впадать? Увижу кого-нибудь, сразу пойду домой. А пока нужно насладиться ночью. И оттянуть момент возвращения домой… Полезное с приятным.

- Хэй, привет! – Кто-то кладет руку мне на плечо, и я вздрагиваю, успев попрощаться с жизнью. Но вот мой потенциальный маньяк садится рядом, и я понимаю, что это всего лишь Фрэнк. Откуда он то тут взялся? А если он правда маньяк?
- Ты чего смотришь на меня, будто я тебя убивать пришел?
- Ну а кто тебя знает…
Парень прыснул, прикрывая глаза рукой.
- Совсем чокнутый. Я просто люблю гулять по ночам, помнишь? Увидел тебя, решил подойти.
Я киваю, пытаясь вспомнить про его пристрастия.
- Как ты? Выглядишь хреново. – Юноша достает из кармана пачку сигарет и поворачивается ко мне, щелкая зажигалкой.
- Какая тебе разница? – Я тоже решаю покурить, но свои сигареты оставил дома. Айеро замечает, как я рассеяно шарю по карманам, и протягивает мне пачку.
- Почему я не могу просто поинтересоваться?
- Мы с тобой едва знаем друг друга.
- Что мешает нам узнать друг друга получше?
- Зачем?
- Зачем люди заводят друзей?
- Не отвечай вопросом на вопрос.
- Ты первый начал, - юноша пожимает плечами, выпуская колечки дыма. В воздухе воцаряется тишина. Меня это не беспокоит. Я просто сижу, заполняя дымом легкие, и надеясь, что этот дым заполнит пустоту внутри меня. Через несколько минут Фрэнк снова поворачивается ко мне.
- И все-таки… Что случилось?
- С чего ты взял, что что-то случилось? – Не хочу я никому ничего рассказывать.
- Я по тебе вижу. Я всегда вижу, когда с людьми что-то не так. Расскажи мне, может легче станет?
- Не станет.
- Откуда ты знаешь? Пробовал когда-нибудь?
- Людям нет никакого дела до чужих проблем.
- А мне есть.
Я вздыхаю. Ну почему он такой настырный? И какого черта вообще лезет в мою жизнь? Я видел его всего лишь раз в жизни до этой встречи, а он требует рассказать все, что так долго копилось в моей душе. Это не так просто - открыть душу первому встречному. Хотя обычно люди делают именно так. Потому что иногда просто больше некому. Боятся непонимания со стороны близких, а ведь если незнакомый человек осудит – не так обидно. А иногда больше и нет близких…
- Ну же, Джер..
Пару минут колебаний и я решаю, что портить мне все равно больше нечего.
- Год назад я очень сильно обидел своего брата. Прямо в день его рождения. Я испортил ему весь праздник, мы поругались. Это было в ночь с 10 на 11 сентября. Он ушел из дома. И больше я никогда его не видел.
- Башни-близнецы?
Я киваю.
- Я не мог простить себе его смерти, ведь виноват именно я. Если бы я не был таким идиотом, если бы я был хорошим братом, то ничего не случилось бы. – К горлу подступает ком. – Я звонил ему, но он не хотел брать трубку. А потом и вовсе отключил телефон. Я так думал… Пока не вышел на улицу. Сразу стало ясно, что что-то случилось – взволнованные толпы, кто-то постоянно кому-то звонит, глаза на мокром месте. И дым. Пахло дымом. Я уже успел прилично отойти от дома, поэтому, чтобы узнать о происходящем, подошел к магазинчику с техникой, на витрине которого были телевизоры. И то, что я увидел, повергло меня в ужас. Две горящие башни, дым, люди, крики и плач. В голове сразу все перемешалось, я будто выпал из реальности. Я кинулся туда, прямо к башням, не прекращая попыток дозвониться Майки. Уже тогда я чувствовал, что с ним определенно что-то случилось. – Я рассказывал все это Фрэнку, но чувство было такое, что меня вообще здесь нет. Я не слышал своего голоса, не чувствовал пальцев, которыми стучал по скамье. Я просто говорил и говорил, стараясь передать все, что испытал. – Когда рухнула первая башня, во мне еще оставалась надежда. Но со второй обрушился весь мир… - Я беру еще одну сигарету и делаю крепкую затяжку, чтобы унять дрожь во всем теле. Фрэнк терпеливо ждет, пока я найду в себе силы рассказывать дальше. - Какое-то время я не верил. Звонил всем общим знакомым, друзьям, искал его по всему городу, пытался дозвониться. Прошел день, два, а я все не мог поверить. Прошла неделя, а я до сих пор звонил ему. Меня успокаивали, утешали, но я никого не хотел слушать. Я до конца верил, что он жив. Я просто не мог принять это… Я практически не спал, не ел, огородился от всего мира и оттолкнул от себя всех родных и близких. Я сидел в четырех стенах, и захлебывался в собственном горе. На меня давила вина. Я так и не успел нормально извиниться перед ним. Я так и не успел сказать ему, как люблю. – Я не заметил, как по моим щекам побежали дорожки слез. Кто-то скажет, что мужчине непристойно плакать, но мне было плевать. Я не мог держать это в себе. – Я сошел с ума. Просто не выдержал всего этого. Я пытался покончить жизнь самоубийством. Но дошло до того, что я просто не мог подняться с пола. Даже для того, чтобы прекратить свои страдания. Я не помню, как оказался среди белых стен и первые полгода пребывания там. Помню только иголки в моих венах, да удушливый запах успокоительного и прочих таблеток. А еще ко мне приходил он… Мой брат. Мой Майки… Он никогда ничего не говорил. Просто приходил и смотрел с укором в глазах. Но несмотря ни на что, садился на край моей кровати и гладил по волосам. Прямо как я его в детстве, когда он не мог заснуть. Я готов все отдать, лишь бы еще раз оказаться в одной из беспокойных ночей и рассказать ему историю, убрать челку со лба, успокоить, чтобы он провалился в спокойный сон. Но я больше никогда не смогу увидеть его… И эта мысль завела меня в больничную палату. Потом меня начало отпускать. Я перестал кричать, прекратились истерики, он ушел. Мне стало все равно на происходящее вокруг меня. Я не замечал, как летят дни. Спустя еще какое-то время я стал нормально соображать. Но легче от этого не стало. Я хотел снова забиться, уйти глубоко в себя. Потому что когда я рехнулся, я забыл о том, кто я, что со мной, и что потом придется как-то жить дальше. Но осознание всего вернулось ко мне. И меня выпустили на свободу. Это случилось за два дня до нашей с тобой встречи. Но все было не так гладко. Меня вылечили от одного, и появилось другое. Я просто не могу находиться среди большого количества людей. Сразу впадаю в панику, становится плохо. И вот в один из таких приступов меня нашел мой лучший друг. Я стал жить у него, потому что не нашел сил вернуться в нашу с Майки квартиру. У него есть группа, он потащил меня к ним на репетицию, а после – в клуб. После чего ты и нашел меня в темном переулке. А потом мы с этим другом очень сильно поругались. Два дня его не было дома, а сегодня пришел пьяный и заявил, что я ему никто, и что вообще шел бы к черту. Я ушел. И теперь чувствую себя ужасно виноватым. Вот и все. – Выдыхаю я. Под конец рассказа мне уже становиться нечем дышать, и я тянусь в карман за таблетками, отправляя в рот сразу две. Как только успокоительное попадает в кровь, мне становится легче, и я поднимаю голову на Фрэнка, который, кажется, был в ударе от моего рассказа.
- Мне очень жаль тебя, Джерард… - Осевшим голосом говорит он, спустя какое-то время.
- Вот только не надо меня жалеть.
Айеро качает головой.
- Пошли. – Юноша встает.
- Куда? – Я не понимаю…
- К тебе домой.
- Что?!
- Пошли. Ты должен это сделать.
Я думал, он будет говорить слова утешения, или может ругать меня. Но чтобы он тащил меня ко мне же домой…
- Вставай, Уэй. – Фрэнк хватает меня за руку и поднимает со скамейки. Я не знаю зачем, но веду его к своей квартире.

Глава 5

Чем ближе мы подходили к дому, в котором я жил, тем хуже мне становилось. Я не хотел туда идти, но Фрэнк упрямо толкал меня вперед.
- Джер, если ты будешь постоянно бегать от прошлого, оно назло будет всегда догонять. Ты должен отпустить его и спокойно идти вперед, навстречу настоящему и будущему.
- Тебе легко говорить…
- Может быть. Но ты попробуй послушать меня.
Я ничего не ответил, лишь тихо вздохнул.

Вот и знакомая многоэтажка. В некоторых окнах уже (или еще) горел свет. Я задрал голову наверх, пытаясь разглядеть окно своей квартиры, но естественно ничего не увидел, - я жил на двадцать втором этаже.
- Здесь живешь? – Айеро тоже смотрел вверх, разглядывая здание. Я кивнул.
- Тогда пошли. – Он снова потянул меня за руку.
Когда двери лифта открылись передо мной, я затормозил. А может к черту эту квартиру? Нажать на кнопку «1» и уехать подальше отсюда. От этой проклятой квартиры, дома, людей… Прочь из этого города. Может так я смогу начать новую жизнь? С чистого листа. «Будешь бегать от прошлого, оно назло будет всегда догонять…» Я поворачиваю голову на Фрэнка, который терпеливо ждет, пока я соберусь с силами и выйду. Ладно, может он прав?
Я подошел к знакомой двери и достал из кармана ключи. Внутри похолодело, руки перестали слушаться. Айеро мягко оттолкнул меня и открыл дверь сам. Я замер. Передо мной предстал небольшой коридор прихожей. Темный и пустой. Я не решался зайти внутрь. Снова побоялся, что если сделаю шаг вперед, то прошлое точно догонит меня, схватит своими цепкими пальцами и возьмет в плен без шанса на освобождение. И оно будет пытать меня, изъедать изнутри, пока не сдастся последняя клеточка моего мозга.
- Давай, Уэй, входи. Ничего страшного не случится. Мы зайдем, ты проводишь меня на кухню и напоишь горячим чаем. Мы поговорим, тебе станет легче. Ну же… - Фрэнк подталкивает меня вперед, тихо шепча слова, которые по его мнению должны были меня убедить. Я не чувствую ни утешения от этого, ни успокоения, но все таки покорно вхожу внутрь. Меня тут же обдает холодом и невыносимой тишиной. Мне становится не по себе...
Пальцы находят выключатель, и прихожая озаряется светом. В квартире царит хаос: все двери распахнуты настежь, пол устлан бумажками, пустыми баночками из под таблеток, альбомами и фотографиями, осколками стекла и фарфора. Кажется, после того, как меня забрали в психушку, сюда никто не приходил. Ну конечно, кому это нужно? Все решили дружно забыть эту неприятную историю... Только я, смотря на это, отлично все вспоминаю.
Я вздохнул и нагнулся, поднимая с пола одну из старых фотографий: я и Майки, нам лет по пять-девять, празднуем его день рождения. Мы тогда полезли за тортом, сдернули скатерть со стола и в итоге оказались измазанными шоколадным кремом. Мама поругалась, но друзьям рассказывала об этом со смехом. Как же хочется отмотать время назад…
Глядя на фотографию я и сам заулыбался, вспоминая наше детство. Но оно кануло в небытие, и ничего не исправить, не вернуть, как бы это не было грустно. Такова реальность. Но так не хочется с ней мирится.
Я поднял голову, вновь осматривая окружающую меня комнату. Улыбка мгновенно сползла с моего лица. Я пошел вперед по коридору, поднимая фотографию за фотографией, пытаясь вернуть прекрасные воспоминания, снова попасть в радостные моменты, но теперь изображения на бумаге пробуждали во мне лишь утихшую боль и тоску, да непреодолимое чувство пустоты. Я чувствовал себя совершенно потерянным, одиноким, но по-прежнему виноватым во всем, что произошло. И каждая вещица в этой проклятой квартире напоминала мне об этом все больше и больше. И мне становилось все паршивее. Но самое худшее было впереди...
Я замер перед комнатой Майки. Это было пожалуй единственное уцелевшее от погрома место в квартире. Там все осталось точно так же, как в последние дни жизни моего брата. Все вещи лежали на своих местах, на полу валялось пара тетрадок с конспектами для универа, на кровати несколько дисков с песнями его любимых групп. Даже окно было оставлено открытым, от чего в комнате, да и в квартире было холодно. Я не стал заходить внутрь и закрыл дверь, чтобы не видеть таких до боли знакомых вещей, не чувствовать его запаха, чудом не выветрившегося и сохранившегося в этом маленьком кусочке его сущности.
- Ну как, все нормально? – Фрэнк возник рядом внезапно, я вздрогнул.
- Да… Все нормально. – Мой голос сел, будто от простуды. Да я и не хотел говорить громко. Боялся спугнуть что-то, только не знаю что.
Айеро кивнул.
- Пошли на кухню?

Отрыв на глубине кухонных шкафчиков чай и баночку кофе, я поставил чайник и стал собирать мусор с пола. Фрэнк молча стал помогать мне. Только когда на столе стояли кружки с горячими напитками, мы решились заговорить.
- Это не так страшно, видишь? – Парень сделал глоток.
- Но я не испытал никакого облегчения, придя сюда. – И это правда. На сердце лег новый груз, и в грудной клетке стало теснее.
- Пока нет. Но ты сделал первый шаг к новой жизни. Ты переборол свой страх.
- Я не могу здесь находиться. Я начну снова сходить с ума.
- А ты убеждай себя в обратном.
- Тебе легко говорить…
- Опять эта фраза. Да что ж такое… Джер, послушай. Люди по всей планете теряют своих близких каждый день, но не все же сходят с ума. Они борются, справляются с этим. И ты можешь справиться.
- Я виноват в его смерти. С этим не так просто справиться.
- Ты не виноват. Ты виноват лишь в испорченном празднике, да ссоре между вами.
- Если бы этой ссоры не было, он бы не умер!
- Он бы не умер, если бы не пошел в эти башни.
- Но откуда он знал, что они рухнут?!
- А откуда ты знал?
- Я должен был остановить его. Не пустить туда… - Я закрыл лицо руками, чувствуя подступающий к горлу ком. Ну зачем Айеро опять завел эту тему?
- Вы оба были злы и обижены. И не знали, что может произойти беда. Вы виноваты в равной степени. И заплатили за свои ошибки поровну. Но теперь плата отдана. Я думаю, Майки, так ведь звали твоего брата? Так вот. Я думаю, Майки хотел бы, чтобы ты научился жить заново. И не совершал старых ошибок.
- Я не верю во все эти «Майки хотел бы» и прочую ересь! Я не знаю, что случилось с ним после смерти, где он сейчас и хорошо ли ему. Может он ненавидит меня и жаждет моей смерти?! – Не знаю, откуда во мне появилось столько злости. – А может он вообще стал ничем?! Может он был стерт из этого мира до последней частички?! Откуда ты можешь знать?! И откуда можешь знать, чего бы он хотел?! – Я вскакиваю с места, переходя на крик. Фрэнк же сохраняет абсолютное спокойствие.
- Тише Джер, не устраивай истерики на пустом месте. Да, я не знаю, что сейчас с Майки. И не могу обещать, что он попал в лучший мир. Но я могу сказать точно, что даже несмотря на все разногласия между вами, он любил тебя не меньше, чем ты его. И он простил тебя.
Я вздыхаю, садясь обратно на свое место. В словах Айеро был смысл. Но мне нужно время, чтобы принять это все.
Хотя сколько уже прошло дней…
- Если ты позволишь, я помогу тебе справиться.
- А если не хочу, ты отстанешь?
Юноша мотает головой.
- Ты слишком молод, Джерард, чтобы так губить свою жизнь. И губить зря. Я сразу увидел, что ты не такой, как все. Ты можешь дать этому миру очень и очень много.
- Но что во мне такого особенного? Я мертв внутри, понимаешь? Как я могу дать что-то кому-то, если во мне не осталось ничего?
- Ты ошибаешься. Если ты позволишь мне помочь, я покажу тебе то, чего ты так упрямо в себе не замечаешь.
Я задумался, делая глоток уже остывшего кофе. Во мне как всегда боролись две стороны: одна говорила, что Фрэнк прав, другая посылала весь этот мир к черту. И я как всегда не мог решить, что для меня лучше. Может, я правда могу изменить свою жизнь? И изменить этот мир? Людей? Может, я убил себя, но смогу помочь другим? Не знаю как, но смогу. И может тогда я обрету долгожданное спокойствие? Если дам другим людям надежду и веру? Наверное, стоит попробовать. Я должен сделать что-то для этого уродливого мира, чтобы искупить свою вину.

Но… Знаете, это навело меня на одну мысль…
Фрэнк. Человек неоткуда. Появившийся в моей жизни так внезапно и резко. Я не знаю ничего о нем, он знает очень много обо мне. Он рвется помочь, несмотря ни на что. Хочет дать мне новую жизнь.
Но не от того ли это, что он замаливает свои грехи? Может он нашел свое успокоение в помощи другим людям и теперь хочет таким же образом найти верный путь для меня? Я не знаю. Я ничего о нем не знаю. Стоит ли пробовать узнать?
- Фрэнк? – Я нарушаю повисшую тишину.
- Да?
- Расскажи о себе. – Я не уверен, что он так сразу выложит все на чистоту, но хоть что-то я мог узнать.
- Что именно?
- Не знаю, что угодно.
- Ну хорошо. Я родился в Нью-Джерси, Бельвиль. Потом мои родители развелись, и мы с матерью переехали в Нью-Йорк. Она всегда была очень занята, но я многое получил от нее и очень благодарен за все. В школе меня не освещали лучами славы, я был обычным лузером и предметом всеобщих насмешек, но несмотря на это, подростковый период провел ничего себе так. Тусовки, первый стакан спиртного, первая сигарета, первый секс. Все по программе. После школы я поступил на юриста, но бросил после первого же курса, потому что понял, что это не мое. Я стал заниматься музыкой, даже играл в парочке групп, но из этого ничего не вышло, поэтому я по большей части стал играть один. У меня есть даже пара песен, но это просто маленькое увлечение, не знаю, перерастет ли это во что-нибудь серьезное. Сейчас думаю поступать на психолога.
- Ты так рвешься помогать людям.. Почему?
- А на это должны быть особые причины?
- Мне кажется, это не просто так.
- Не знаю, может быть. – Айеро пожимает плечами, хитро улыбнувшись. Он не хочет рассказывать мне всей правды, и я принимаю это, хоть и с каплей обиды, - я ведь тут же раскрыл ему все карты. Остается только верить, что когда-нибудь этот парень раскроет мне тайну своей сущности.
- Я просто видел очень много людей, заблудившихся в этой жизни и отчаявшихся. – Уже более серьезно добавляет он. – Что-нибудь еще?
- Пока достаточно.
Фрэнк кивает.
- Ну что ж. Тогда можно помыть посуду и лечь спать. Надо отдохнуть немного, сегодня у тебя был тяжелый день. Я могу уйти, могу остаться, как хочешь. А днем устроим тут уборку.
За разговором я и забыл, где нахожусь, все неприятные чувства отступили. Но сейчас, вспомнив о том, что я сижу на своей кухне, снова почувствовал дискомфорт и напряжение.
- Джер… - Айеро встал рядом со мной и положил руку мне на плечо. Я сделал глубокий вдох.
- Хорошо. И лучше останься… Я постелю тебе в гостиной.
- Ладно, а я пока помою посуду. Отвечай за себя, пожалуйста, и все будет хорошо.
- Постараюсь… - Кивнув, я вышел из-за стола и пошел в гостиную, думая обо всем, что сегодня произошло, о том, что говорил мне Фрэнк, о своей дальнейшей жизни.
И уже тогда я чувствовал, что с сегодняшнего дня моя жизнь кардинально изменится.

Глава 6

Сегодня я практически не спал, снились кошмары, постоянно просыпался и боялся заснуть снова, пережить все по второму кругу. Впрочем, как обычно.
Ночь за ночью я видел, как на моих глазах самолеты врезаются в башни, как все вокруг заполняется дымом, как из окон выпрыгивают люди, как они горят и падают. Я слышал крики и плач, задыхался от гари. Я видел то, что помнил. Я видел смерть. И это было невыносимо.
Фрэнк на утро сказал, что я громко кричал во сне, плакал, он вроде даже успокаивал меня, но я этого не помню.
Я вообще редко что запоминаю из своих бессонниц. Я часами смотрю в потолок, думая о чем-то, или находясь в странном состоянии между сном и явью. Могу сам не заметить, как уснул, просто реальность вокруг исказится, превращаясь в очередной кошмар: раздастся взрыв, потолок и пол подо мной разрушатся, и я буду падать вниз, а рядом будут лететь другие люди.
Но я привык уже. Давно привык. Синяки под глазами не пугают, усталость уже не чувствуется – организм как-то смирился с таким режимом. Только осадок от этих снов оставался надолго.
– Это ненормально, Джер. Это просто ужасно! Ты на труп похож, серьезно. И если так будет продолжаться, то одной похожестью не обойдется. – Айеро суетился над завтраком, попутно читая мне лекции беспокойным тоном мамочки. А я что? Что я? Я просто пил кофе, смотря в окно.
– Уэй, ты слушаешь меня?
– Слушаю. Только вот что я могу сделать? Я же не сам себе сны выбираю.
– Но это все идет от твоего подсознания.
– У моего подсознания серьезная травма, оно снято с поля боя.
– Значит, будем лечить. – Кивает Фрэнк и ставит передо мной тарелку с яичницей, мол разговор окончен.
– Воспоминания не вылечишь. И я не голоден, спасибо.
– Нет, ты голоден. И ты будешь есть все, что я буду тебе давать.
– Ты как моя бабушка...
– Потому что на одном кофе долго не протянешь. Тебя, насколько я знаю, в психушке еще из анорексии вытягивали. Опять повело в ту же сторону?
– Откуда ты...
– Просто знаю. Ешь и не спорь со мной.
Айеро кидает на меня строгий взгляд, кивая на тарелку, и мне больше ничего не остается, как его послушаться. Правда пока я с трудом впихивал в себя яичницу, этот псих успел сделать мне еще и парочку бутербродов. Сумасшедшая бабуля, блять. Я чувствую, это только начало. Зачем я вообще на это подписался? Подыхал бы себе спокойно без его помощи и подыхал. Ах да, я же решил изменить этот мир...
– Смерть – не выход, Джерард. – Внезапно выдает Фрэнк. Я что, вслух сейчас все это сказал?
– Я по твоим глазам вижу, о чем ты думаешь.
Я немного ошарашен. Даже не знаю, что ему на это ответить. Хотя в общем-то ответ уже не требуется.
– Доедай. А потом за уборку. – Айеро уходит с кухни.
Сколько еще сюрпризов преподнесет мне этот парень?

Я помыл посуду и пошел в гостиную, где Фрэнк уже сидел на полу и разбирал бумажки и прочий хлам, валяющийся повсюду. Я обвел глазами комнату, коридор... Не уверен, что за день мы сможем здесь все убрать. Да и вообще не уверен, что стоит что-то делать. Я не хочу жить здесь. Слишком темным местом стала эта квартира. Слишком много плохого здесь пережито.
– Джер, все нормально?
Я ушел в свои мысли и совсем забыл, что в комнате этот парень. Только сейчас понял, что стою посередине комнаты и смотрю в одну точку.
– Да, да, я просто задумался.
– Точно?
– Не волнуйся. – Я уселся рядом с Айеро и стал разбирать бумажки, откидывая все ненужное в пакет для мусора. Мой "спаситель" тем временем складывал аккуратной стопкой фотографии.
– У тебя есть альбом?
– Должен быть где-то. Я же откуда-то эти фотографии вынул.
– Надо найти и убрать их.
– Найдем.
Гостиную, коридор, мою спальню мы разгребали до обеда. Когда все бумажки были подняты, под ними оказался слой грязи и пыли. Фрэнк вручил мне ведро и тряпку, сам вооружился тем же, и нас ждал новый этап работы. Как же здесь все было запущенно... И чего здесь только не было.
– Джерард... – Снова позвал меня Айеро, когда я менял постельное белье в своей комнате.
– Что?
– Ты резал себя?
Я повернул голову на парня, чтобы понять, с чего такой вопрос.
– Я уже не первый раз замечаю следы крови.
– Значит мой ответ не требуется.
– Сейчас, я надеюсь, нет больше таких желаний?
– Нет. Это из меня выбили в психиатрии.
– Хорошо. Не делай так больше, ладно?
– Я же сказал...
– Хорошо.
Фрэнк кивнул, поднялся с пола и, прихватив ведро с водой, скрылся в коридоре.
Я вздохнул. Эта квартира... Я снова и снова убеждаюсь в том, как мне противно это место. Оно прочитано ужасом и отчаянием до самого основания. Только что Айеро оттер следы моей крови. Следы моего безумия. Как, скажите, как мне тут жить? Не знаю, может, потом я справлюсь с этим, но... Это сложно. Я напряжен. Подавлен. На меня давят эти стены. Я боюсь сорваться. Одно резкое движение, необдуманное действие – я взорвусь. Слишком тяжело мне здесь находиться.

Бам!

Я вздрогнул. Хлопок двери... Фрэнк? Ну что там еще...
Я вышел из спальни. Он ушел что ли? Или... Постойте-ка... Дверь в комнату Майки открыта. Нет, только не туда. Ты не посмеешь тронуть там хоть одну вещицу!
– Айеро, положи все на место немедленно! – Я замираю на пороге комнаты, наблюдая, как парень собирает вещи с пола и раскладывает на столе. Это вызвало во мне непреодолимую ярость. Я не хотел, чтобы в этой комнате рушили что-то. Я хотел, чтобы она сохранила себя так, как при нем. Чтобы хоть что-то в этой проклятой квартире оставалось как прежде.
– Джер... Я решил, что тут тоже надо привести все в порядок. – Фрэнк еще не понял причины моей ярости, продолжает гнуть свою линию. Не надо было этого делать...
– Тут и так. Все. В порядке. Положи все туда, где лежало. Немедленно!
От моего резкого крика парень вздрагивает и роняет любимую кружку Майки, по иронии судьбы попавшуюся в руки Айеро именно в этот момент, она падает и естественно разбивается. Это становится последней каплей.
Я начинаю терять контроль. Стоило мне подумать о том, что могу в любой момент взорваться – пожалуйста. Мысли материальны, так говорят, да? Перевожу взгляд с кружки на Фрэнка – на нем лица нет, бледный, как смерть. Мне даже жалко его стало, подумалось, а может ничего страшного? Наверное, если бы у меня не было сдвигов, все бы кончилось хорошо. Но кнопочка психа в моей голове уже была нажата, действие пошло.
– Что ты наделал, придурок?! Какого черта ты вообще сюда полез?! – От каждой фразы Фрэнк вздрагивал и становился все более похож на белую стенку. Я впервые видел его таким растерянным. Но это сейчас не имело для меня никакого значения.
Я с остекленевшим видом нагнулся к осколкам, сгреб их в ладони, которые тут же окрасились в красный, потому что стекло впилось в кожу, и поднял глаза на этого идиота.
– Это была его любимая кружка... Бабушка подарила ее ему на Рождесво.
Мои ладони онемели, осколки выпали. Я закрыл лицо руками, измазав и его кровью.
– Джи... Я не хотел... Прости... Я хотел убраться здесь... Хотел, как лучше... – Голос Айеро дрожал. Он осторожно подошел ко мне и хотел положить руку на плечо, но я перехватил ее.
Не хочу думать о том, как я повел себя дальше. Я не контролировал себя вообще. Я ударил его. С размаху прямо в лицо. Я продолжал кричать. Если честно, то сам уже не понимал, что именно. У меня начиналась истерика. Снова.

Дата добавления: 2015-11-30