Соловей Будимирович

Струну къ струночке натягиваетъ,

Тонцы по голосу налаживаетъ,

Тонцы онъ веден отъ Нова города,

А друпе ведетъ отъ Еросолима,

А все малые припевки за (-из-за) синя моря,

За синя моря Волынскаго,

Изъ за того Кодольскаго острова,

Изъ за того Лукоморья зеленаго.¹

В тереме, воздвигнутом Соловьем Будимировичем, «играютъ во гуселка яровчаты»:

Тонцы ведутъ отъ Нова города, Друпе ведутъ-то отъ Еросолима, Припъвы припевают хорошии.

Или:

А въ третьемъ терему-то гудки гудятъ, Игры играютъ Царя-града, Напъвки напъваютъ Еросолима.²

Ставр

стал гуселок налаживать,

Гуселокъ налаживать, струнокъ натягивать:

Струночку натягивалъ отъ Kieвa,

Другу отъ Царя-града,

Третью съ Еросолима;

Повелъ онъ та(о)нцы великие,

Припъвки то припъвал изъ за синя моря.

¹ Рыбников. Песни. I, 324.

² Гильфердинг. Онеж. был. 370, 954.

³ Рыбников. Песни. II, 101.

35

Или:

И зачалъ тутъ Ставръ поигрывати, Сыгришъ сыгралъ Царя-града, Та(о)нцы навелъ иерусалима.'

Садко

поигрывает во гуселышки,

Играетъ-то Садке в Новего р о д е,

А выигрышъ беретъ отъ Царя-града.

Во всех приведенных случаях должно понимать повество­вание о событиях и обстоятельствах, касающихся далеких мест: Иерусалима, Царяграда, Новгорода (по отношению к поющему в Киеве) и т. п. — Нельзя не обратить внимания еще на неоднократно встречающееся выражение: «припевы», «при­певки» («xopoшиe», «изъ за синя моря», «Добрынины» и т. п.). Под этими словами следует, вероятно, подразумевать вплетаемые певцом в песню мудрые, поучительные изречения, нравоучения, поговорки. Вещий Боян, по выражению «Слова о полку Игореве», изрек «пр и п t в к у» про князя Всеслава: «Ни хытру, ни горазду, ни птицею горазду, суда Божия не минути» (будь хитер, будь горазд, обернись хоть птицею, суда Божия не миновать). И другое изречение Бояново: «Тяжко ти головк, кроме плечю; зло ти телу кроме головы» (тяжело голове без плеча, горе телу без головы), примененное автором «Слова» к Игорю («Русской земли безъ Игоря», — прибавлено в «Слове»), было, вероятно, такой же «припевкой». Не были ли и упомянутые выше «н а п е в о ч к и» и «наигрища До­брынины», по которым узнает Настасья Микулична переодетого в скомороха мужа своего, такими же знакомыми ей изречениями, поговорками (припевками) Добрыниными? В некоторых случаях под словом наигрышек, очевидно, понимаются изречения, поговорки, заключающие в себе известный скрытый смысл, известные намеки, обращаемые певцом только к известным из присутствующих лиц. Так, Добрыня, в образе скомороха, наигрывает два наигрышка, предназначаемые им очевидно для своей жены, собирающейся выходить замуж за Алешу Поповича:

' К. Данилов Древ росс стих. 91 ² Рыбников Песни. I, 369

36

...сталъ наигрышки наигрывать:

«Охъ вы гусли мои, гуслицы,

Гусли мои звончатые!

Вы лежали со ряду шесть леть,

А еще лежали ровно три года,

А еще лежали ровно круглый годъ,

На десятомъ году играть стали».

(Намек на десятилетнее отсутствие Добрыни из дому.)

И другой наигрышекъ сталъ наигрывать: «Гдъ это видано, еще гдь же слыхано, О т ъ ж и ва мужа за муть итт и?»

(Опять намек на то, что Добрыня еще жив.) В одном из пересказов данной былины Добрыня «натягалъ струну про свое похожденьице, выигрывалъ свое рожденьице»:

Ни кто-то въ пиру не догадается, Одна Катерина (-жена его) догадалосе.

Все приемы Добрыни, все его напевки и наигрыши направ­лены к тому, чтобы жена узнала его, для нее он играет свои «наигрышки» и «припевки».

В былине «Молодец у короля на службе» выражение «наигрышки наигрывать» опять употреблено в смысле восклицания, специально обращенного к сидящей в светлице, любящей молодца королевне:

Онъ и сталъ тутъ наигрышки наигрывать: «Бывало меня Король любилъ-жаловалъ! А нынче на меня скоро прогневался, Ведетъ молодца ко повешетю».

Из всего вышесказанного видно, что древний скоморох-гу­сельник повествовал о местах далеких, по которым странство­вал, переплетая свои повествования рассказами о собственных похождениях, а равно и припевками (наигрышами, напевоч-ками), т. е. изречениями и поговорками, то имеющими общий смысл, то заключающими в себе известные намеки, обращаемые им к тому или другому из слушателей.

Подобно тому, как, по словам певца Игоревой рати,

Киреевский. Песни. II, 9; ср 16.

² Гильфердинг. Онеж. был. 1096.

³ Киреевский. Песни. V, 168.

37

скакалъ по мысленному древу, возносился подъ облака, мчался черезъ долы и горы вёщий Боянъ (гудец киевский),

и старинные певцы-гусельники, давая волю своему вообра­жению, витая мыслию по лицу вселенной, вещая свои чудесные рассказы о странах далеких, уносили внимавших им слушателей мысленно за «сине море», в землю Сорочинскую (= Са­рацинскую), в Иерусалим, в Царьград, к морю Волынскому, к Лукоморью зеленому, в Новгород, Смоленск, Чернигов, в леса Брынские, в омуты Днепровские и т. п. Воспоминание о таком парении или витании мысли певца по беспредельной шири вселенной, по морям, полям, лесам и поднебесью, сох-ранилось во вступительной к некоторым былинам формуле, в разных случаях являющейся то более, то менее развитой:

Высота ли, высота поднебесная, Глубота, глубота океанъ море, Широко раздолье по всей земли, Глубоки омуты Днепровсюе.

В иных случаях эта формула продолжается так:

Чуденъ крестъ Леванидовской, Долги плеса Чевылецкие, Высокия горы Сорочинския, Темны лесa Брынские, Черны грязи Смоленския,

Дата добавления: 2015-11-30