Способ интонации

Интонация, как мы установили выше, относится не к слову, а к фразе (см. § 32) и тем самым грамматически связана с предло­жением и его строением.

1) Прежде всего это относится к модальной (модальный — от лат. modus — “способ”; модальные значения в грамма­тике выражают целевую установку высказывания (убеждение, вопрос, сомнение, приказание или личные отношения говорящего к тому, что он говорит, и т. п.)) форме предложения: при том же порядке тех же слов во многих языках можно отличать интонацией вопросительные предложения от ут­вердительных, предложения, выражающие сомнение, от предло­жений, выражающих удивление или побуждение, и т. п. (Он пришел?; Онпришел; Он пришел...; Он... пришел?... и т. п.). Эти оттенки выражаются градацией высоты, интенсивности и темпа.

2) Расстановка и градация пауз внутри предложения может по­казывать группировку членов предложения или расчленение пред­ложения, например: Ходить долго — не мог и Ходить — долго не мог; Человек — с портфелем пришел и Человек с портфелем — пришел. На этом же основан и анекдот с “роковой” запятой: Казнить, нельзя мило­вать и Казнить нельзя, миловать.

3) Паузирование может различать простое и сложное предло­жение; без паузы: Вижу лицо в морщинах — простое предложение, с паузами; Вижу: лицо — в морщинах — сложное, где двоеточие и тире обозначают соответственно паузы.

4) Интонацией можно отличать сочинительную связь от под­чинительной при отсутствии союзов; например, с интонацией пере­числения (т. е. с повторением той же интонационной волны). Лес рубят, щепки летят — сочинение, а с контрастной интонацией обеих половин (первая на высоком тоне, вторая — на низком) Лес рубят — щепки летят —подчинение, те лес рубят —придаточное предложение, а щепки летят — главное.

5) Особое явление представляет собой так называемое “логи­ческое ударение”, т. е. то или иное смещение фразового ударения (см, гл. III, § 32) для логического выделения (“подчеркивания”) каких-либо элементов предложения; особенно отчетливо это вы­является в вопросительном предложении, где нормальное для рус­ского языка фразовое ударение конца фразы (тогда вопрос отно­сится ко всему целому) может перемещаться в середину или нача­ло фразы, чтобы показать, к чему именно относится вопрос:

Ты сегодня пойдешь в институт? (а не куда-то);

Ты сегодня пойдёшь в институт? (а не поедешь);

Ты сегодня пойдешь в институт? (а не завтра);

Ты сегодня пойдешь в институт? (а не кто-нибудь другой).

6) Интонацией, а именно убыстрением темпа и ломкой нор­мальной интонационной волны, выделяются вводные слова и вы­ражения, чем они и отличаются от членов предложения; напри­мер: Он безусловно прав (без выделения обстоятельства безусловно) и Он, безусловно, прав (с выделением вводного слова безусловно), или: Он может быть здесь (без выделения сказуемого может быть) и Он, может быть, здесь (с выделением вводных слов может быть).

Выражение экспрессии и прежде всего различных чувств (ра­дости, гнева, восторга, умиления, огорчения и т. п.) тесно связано с интонацией, но к области грамматики не относится, равно как и придание тем или иным словам особого смысла, например ирони­ческого, что тоже достигается интонацией.

Не во всяком языке интонация легко используется как грамма­тический способ. Так, например, французская, с точки зрения рус­ских “напевная”, интонация очень безразлична к выражению грам­матики (поэтому по-французски можно спрашивать и отвечать с той же интонационной волной, но при вопросе употреблять слу­жебную вопросительную частицу est ce que [337]).

Нейтральную интонацию какого-либо языка, отклонение от которой можно использовать как грамматический способ, легче всего определять на интонировании счета (ср. в русском: раз, два; раз, два, три; раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь... и т. д., где при любом количестве числительных на первом происходит по­дъем, а на последнем — падение интонации, тогда как вся середи­на интонируется ровно, и во французском: ип, deux; un, deux, trois;

ип, deux, trois, quatre, cing, six, sept..., где внутри любой длины фра­зы имеются подъемы и понижения); чем более “плоская” и, каза­лось бы, менее “выразительная” интонация, тем легче она может быть использована в грамматике как выразительный способ; именно такова русская интонация.

СУППЛЕТИВИЗМ

Соединение в одну грамматическую пару (или в один грамма­тический ряд) разнокорневых или разноосновных слов, когда, не­смотря на различие корней или основ, лексическое значение не меняется, а “различие слов” служит лишь грамматическим спосо­бом различения грамматических значений, называется супплетивйзмом (супплетивизм — от лат. suppleo, suppletum — “пополнять”, “допол­нять”).

Супплетивизм является одним из проявлений изоэмйи в языке, когда в одной и той же функции выступают две разные корневые морфемы, входящие в одну парадигму, где нормально корневая морфема бывает та же или в своих вариантах, что отно­сится к аллоэмйи.

Почему же, если речь идет о корнях, Супплетивизм следует рассматривать в грамматике, а не в лексикологии, где речь идет о синонимах? Именно потому, что при супплетивизме два разные корня выступают в одной и той же парадигме, взаимно исключая друг друга (брать употребляется как глагол несовершенного вида, а взять — как совершенного, и оба они образуют формы одного глагола).

Так, в русском языке видовое различие глагола может быть выражено не только аффиксацией, как, например, делать — сде­лать, но и различием корней: брать — взять, класть — положить, или основ: садиться — сесть и т. п.

В индоевропейских языках типично использование супплетивизма корней для образования степеней сравнения прилагатель­ных и наречий со значением “хороший” и “плохой”.

Положительная степень	Сравнительная степень	Превосходная степень
Русский	хорош	лучше
Немецкий	gut	besser
Английский	good	better
Французский	bon	meilleur
Латинский	bonus	melior	optimus

Наряду с аффиксальным способом образования основных форм глагола латинский язык использовал также и корневой супплети-визм; например, с одной стороны, ато, amavi, amatum, amare — “любить” и, с другой — fего, tulĪ, lātum [338], ferre — “нести” (ср. в рус­ском: иду — шел).

В субъектном и объектном употреблении личных местоимений во всех индоевропейских языках употребляются супплетивные фор­мы, что является одним из доказательств родства этих языков, на­пример: я — меня, нем. ich — mich, сканд. ik — mik, англ. I — те, франц. je — moi, лат. ego — те, санскр. agham — тат и т. п.

В склонении русских личных местоимений, кроме супплети-визма корней и супплетивизма основ [ja] — [м'эн'-а; мн'-э; мн-ojy] для 1-го лица, встречается яркий пример супплетивизма кор­ней для 3-го лица: [он] — [j-ово], на [н'-ом] и т. п. Причины, породившие эти супплетивные формы, различны (см. ниже).

К супплетивизму корней относятся и такие случаи в русском языке, как образование форм числа у существительных от разного корня: человек — люди, ребенок — дети.

Типичными примерами супплетивизма основ в этих формах являются названия молодняка: поросенок — поросята, козленок — козлята; названия людей по нации или социальному положению, сословию: армянин — армяне, дворянин — дворяне, хозяин — хозяева;

а также такие случаи, как друг — друзья, брат — братья, звено — звенья, а также цветок — цветы; родовые пары типа козел — коза, кот — кошка, продавец — продавщица и многие другие.

Супплетивные пары могут возникать разным путем. Или в том случае, когда из двух однокорневых пар, в которых теряются про­тивоположные члены, получается новая пара из оставшихся чле­нов, например: человек — человеки, люд — люди, где форма человеки утратилась (ср. остаток этой формы в поговорке: “Все мы люди, все мы человеки”), а слово люд стало собирательным; тем самым фор­ма множественного числа люди “освободилась” и соединилась с формой человек в новую, супплетивную пару: человек — люди; то же с супплетивизмом основ: продавец — продавица и продавщик — продавщица, где слово продавица утратилось, а слово продавщик “ушло” в просторечие; откуда новая пара с супплетивизмом основ: продавец — продавщица.

Но иногда супплетивные пары возникают и чисто фонети­ческим путем, например во французском из аффиксальной пары ип — ипе — “один — одна” благодаря фонетическим изменениям возникла супплетивная пара [ое] — [у:п] (орфографически “по-старому” ип — ипе); то же в латинском примере latum (из tia-tum) — tuH; русское шел этимологически восходит к корню [хьд-], наличному в ходить и т. п. Супплетивизм свойствен далеко не всем языкам.

Дата добавления: 2015-11-30