Мы бежали, толкая и отпихивая друг друга, чтобы как можно быстрее покинуть парк.
Вскоре я оказался во главе одной группы, в которой, находились также Хахмед бен Кибитцер и ужаска, но мы едва обращали друг на друга внимание. У меня была великая цель: купить книги, много книг – ничто больше меня не интересовало. Как будто трубамбоновая музыка вымыла из моей головы все, кроме этой направляющей мысли, и я деревянно шагал вперед, как заведенный, повторяя приказ: «Я… должен… покупать… книги! Книги покупать! Книги покупать! Книги, книги, книги покупать».
Наконец-то первая улица, но ни одного букинистического! Вероятно, такая во всем Книгороде была единственная, и надо же нам было выбежать именно на нее! Какая пустая трата времени! Я застонал от нетерпения, остальные разразились ругательствами. Дальше! Дальше! Следующая улица: четыре букинистических, но ни одного со значком трикривья. Проклятье, они ни на что не годятся! Дальше!
Следующая улица. Двенадцать книжных, два с трикривьем: с криками ликования мы ринулись в лавку, ворвались ордой пьяныхварваров, такой буйной и горланящей, что прочие покупатели поскорей удрали, а владелец с испуганным видом поспешил укрыться за прилавком.
Я лихорадочно огляделся. Книги, наконец-то! Какие взять? Все равно! Главное книги! Покупать! Покупать! Цапнув большую корзину, я стал без разбору сметать в нее тома: просто скидывал их с полок, не глядя ни на название, ни на автора, ни на цену, ни на состояние. Мне было плевать, идет ли речь о дорогих первоизданиях или о деше- ' вой макулатуре, интересно ли мне содержание, и есть ли вообще смысл их приобретать. Меня снедал безумный голод по книгам, утолить который можно лишь одним: покупать, покупать, покупать.
Последовала некрасивая сцена с ужаской, когда мы случайно схватили одну и ту же книгу. Некоторое время, шипя и скалясь, мы тянули каждый на себя, пока вдруг она не сдалась и не набросилась на стопку других книг, как оголодавший коршун на дохлого сурка.
Мы были в книжном угаре! Повсюду вокруг поклонники тру-бамбоновой музыки копались в стопах, пихали и напирали, сгребали книги, будто завтра уже не наступит. Тут и там завязывались потасовки, но по большей части силы приберегались для собирания сокровищ. Нагруженный добычей, я, покачиваясь, пробирался через магазин, с трудом волоча за собой корзину.
Первые покупатели подались к кассе, поскольку больше уже не помещалось ни в руках, ни в корзинках и тележках. И там. разыгрались трагичные сцены, когда стоимость захваченного превышала содержимое бумажников. Некоторые плакали и рвали на себе одежду, когда букинист забирал часть книг, и их поведение я счел уместным. Как бессердечны эти лавочники!
Наконец и я, шатаясь под весом корзины, подошел к кассе. Продавец пожелал забрать из нее большую часть книг, в основном: ценные первоиздания – только потому, что я не мог за них заплатить! Это было подло, мелочно, я расплакался и заголосил, но он не смягчился. Безжалостно его обругав, я уложил в гигантский мешок столько книг, сколько позволила моя дорожная казна, и удалился. Я чувствовал себя опустошенным, но счастливым.
Добравшись до гостиницы, я вытряхнул добычу посреди комнаты, некоторое время посидел, удовлетворенно ее рассматривая, потом рухнул на кровать и тут же провалился в долгий, глубокий сон.
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав