Труженики тыла нашей деревни

«Без ружья и без гранаты

И от фронта в стороне

Люди тыла, как солдаты,

Тоже были на войне

Никогда мы не забудем

Их геройские дела.

Честь и слава этим людям

И великая хвала».

С. Михалков

Мужественны и неутомимы были труженики тыла. Перечислю всех:

Слобожанинова Евдокия Васильевна, Слобожанинова Нина Трифоновна, Слобожанинова Марфа Осиповна, Слобожанинова Евдокия Ивановна, Слобожанинова Татьяна Семеновна, Слобожанинова Ксения Михайловна, Слобожанинова Паша Федоровна, Слобожанинова Марина Григорьевна, Слобожанинова Лидия Федоровна, Слобожанинова Анастасия Ивановна, Слобожанинова Раиса Игнатьевна, Слобожанинова Ольга Спиридоновна, Слобожанинова Валентина Ивановна, Слобожанинова Анна Федоровна, Слобожанинова Евдокия Исааковна, Слобожанинова Зиновия Прохоровна, Слобожанинова Агрипина Васильевна, Слобожанинова Анастасия Васильевна, Слобожанинова Мария Гавриловна, Корюгина Паша Никитична, Ренжина Павла Матвеевна, Слобожанинова Александра Гавриловна, Слобожанинова Юлия Павловна, Слобожанинова Анисия Лукояновна, Клепикова Валентина Егоровна, Клепиков Александр Егорович, Клепиков Егор Андреевич, Свининых Лидия Романовна, Слобожанинова Августа Трифоновна (работала на каникулах), Слобожанинова Таисия Федотовна (работала на каникулах), Слобожанинов Федот Матвеевич, Слобожанинов Геннадий Панфилович, Слобожанинов Василий Сидорович (работал до января 1943 года, ушел на войну), Слобожанинов Дмитрий Васильевич (работал до января 1943) года, ушел на войну), Слобожанинов Андрей Гаврилович, Слобожанинов Иван Андреевич, Слобожанинов Павел Акимович, Ренжин Евгений Степанович (работал на каникулах), Слобожанинов Василий Спиридонович, Адо, Мик и Эн (уехали, когда освободили Эстонию).

После войны

На каникулы, из Кирова до Котельнича мы доехали на поезде в вагонах «теплушках», а из Котельнича опять пешком до самого дома. Там все лето проработали в колхозе. Когда каникулы закончились, пришла пора ехать обратно в институт. Так как в сентябре еще шла уборка, в Котельнич ничего не возили. До Котельнича пришлось снова идти пешком. Колхозники собирали урожай, молотили и сдавали зерно государству, свозили его на телегах в «глубинки». На втором курсе мы проучились два месяца и захотелось побывать дома. Попросили увольнительную. Нам ее дали на пять дней. В Котельнич приехали в 11 часов вечера на Костромском поезде. И опять пешком в Даровское. Шли вчетвером всю ночь, день, и к вечеру, наконец, были дома. Немного отдохнули и скорей на вечерку! А после увольнительной я в институт не явилась, заскучала по дому и работе, захотелось отдохнуть от учебы. Но на следующий год снова вернулась в институт. И больше его уже не бросала. Закончила обучение и получила профессию - учитель истории.

Весь год, который не училась, я работала в колхозе. В это время наших колхозников направили в Опарино на заготовки древесины. Я попала в первую смену и отработала там положенный месяц. Работа была очень тяжелая. Вручную валили деревья, рубили сучья. Одежда в лесу была всегда мокрой, а за ночь высыхать не успевала. После возвращения из леса всю зиму возила зерно в Котельнич, а оттуда обратно удобрения. Ездить с зерном было легче, чем работать на вырубках в лесу, но иногда бывали и очень трудные рейсы.

Один раз, в январе, стояла очень теплая погода, и дорога была скользкой. Лошадям идти было легко. Председатель решил нагрузить зерна побольше. Мы быстро поехали по дороге в Котельнич. Но вскоре пошел дождь, и стало так скользко, что сани стало сбрасывать с дороги в канаву. За санями тащило лошадей, они падали на колени. Так, с огромными мучениями, доехали до деревни Гвоздевы, в которой мы всегда ночевали. Утром погода не изменилась. Встречные ездоки посоветовали ехать по старой непротоптанной дороге. Но она оказалась слишком рыхлая, лошади постоянно проваливались, сани же стало не просто заносить, а опрокидывать вверх полозьями. В таких случаях быстрей распрягали лошадь, чтобы ее не задушило, а потом ставили на место сани и грузили выпавшие мешки. Дальше дело пошло еще хуже – стали ломаться оглобли. Тут нам помогли жители окрестных деревень. По пути нам несколько раз пришлось носить к ним свои сломанные и просить дать нам взамен целые. Хоть лесов там было не много, но у хозяев запасные все же нашлись. Они, видя нашу беду, нас жалели, и запасные оглобли нам отдавали. Так мы и ехали целый день. Всего сломали девять оглобель, а сами до нитки вымокли.

А к вечеру погода сменилась, стало замерзать. Одежда так застыла, что на морозе даже перестала гнуться. Когда доехали до ближайшей деревни, стали поскорей искать ночлег. Нашли дом с большой оградой, обрадовались, выпрягли лошадей, пришли в избу…, а она оказалась нетопленая. Дров не хватало, поэтому топили не каждый день. Хозяева, укрывшись одеялами, спали на печи. Я сняла свой «шабур» (одежда вроде тулупа, сшитая из домотканого шерстяного полотна), а он так закоченел, что я просто поставила его в угол на пол. Так он до утра простоял и не оттаял. Утром мы продолжили путь. Ехали весь день, и вечером наконец приехали в Котельнич. Квартира, где мы останавливались, была знакомая, там всегда наши деревенские ночевали. Хозяин хорошенько натопил печи, и все сушили промерзшую одежду. Я так «старалась», что сожгла рукавицы, и продырявила валенки. Мне посоветовали положить в них сена, а хозяин дал тряпок, чтобы замотать дыры. Утром, наконец, сдали зерно, но лошадей кормить было нечем, мы еле-еле нашли для них немного сена. И грузиться удобрениями не стали. До Котельнича обычно туда и обратно мы ездили за двое суток, а тут вышло целых четверо.

За ночлег ни в Котельниче, ни в деревнях денег с нас не брали, да у нас их и не было. В Гвоздевых с хозяином за все расплачивался колхоз. Когда мы на обратном пути ночевали у него последнюю ночь, то он дал нам сена чтобы накормить все четырнадцать лошадей. Сейчас я вспоминаю те времена, и за душу берет отзывчивость и доброта людей, которые были всегда готовы придти на помощь …

На погрузку в глубинки мой отец, хоть и председатель, всегда ездил с нами. Зерно грузили в мешках, на каждую лошадь, в зависимости от ее силы, от трех до четырех с половиной центнеров. Отец сам помогал грузить мешки. Ведь ездоки были только женщины и подростки. На вывозку зерна с глубинок тоже был план, и хотелось вывести все побыстрей. Летом грузиться ездили в Кобру или в Пиксур, потом ночевали дома и, с утра пораньше, отправлялись в Котельнич. А у колхоза даже не было денег на смазку для колес. Дома колеса у телег смазывал бригадир, мы только освобождали ось. Нам он это дело не доверял. Боялся, что потратим слишком много. В дороге колеса скрипели и визжали. Кроме зерна в Котельнич на лошадях возили еще и сено. На сдачу сена колхозу тоже давали план.

Дата добавления: 2015-11-30