Роман в письмах

Следующим пунктом значился сад – отчего-то слизеринец вбил себе в голову, что Ложка должна быть закопана именно под любимым кустом жасмина тети Петунии. Привело это к ожидаемому результату: жасмину более не суждено было цвести, а тётушка, исчерпав набор уничижительных эпитетов и оглушительных воплей, попросту выгнала названных братьев взашей, не пожелав пребывать с такими варварами на одной территории без защиты мужа и сына. Шок от потери кустика (и десятка других – Драко умел быть чрезвычайно трудолюбивым) оказался столь велик, что Петуния даже не стала заставлять юных разбойников восстанавливать сад – вероятно, решила, что максимальный ущерб уже причинен, и дать светловолосому дьяволу в руки такое опасное орудие, как лопата, станет роковой ошибкой.

Изгнанники отправились к миссис Фигг – у нее всегда можно было разжиться чаем с пирожками. Гарри не учел одного важного момента: миссис Фигг любила кошек, и Драко тоже их любил (равно как карликовых пушистиков, единорогов, павлинов и прочих мерлиновых созданий). Причем любовь эта разгорелась с огромной силой, стоило Малфою увидеть усатых обитателей коттеджа Арабеллы: оттащить его от них представлялось нереальным, и мальчики просидели у гостеприимной старушки до глубокой ночи - Драко блаженствовал, собрав вокруг себя по меньшей мере пяток разномастных урчащих кошек, миссис Фигг, не закрывая рта, рассказывала ему о приключениях своих любимцев, а Гарри обпился чаем и на всю жизнь возненавидел кексы с изюмом.

Потом было длительное общение с жаждущим магических знаний Дадли, закончившееся в четыре часа утра, причем на этот раз Гарри настоял на том, чтобы заночевать всем вместе в апартаментах кузена. Конечно, именно ему выпало спать на жестком полу, пока Драко дрых в теплых объятиях дивана…

А утром пришло первое письмо.

Больно клюнув сладко спящего слизеринца в затылок, сова сбросила на него увесистый свиток, щедро заляпанный шоколадными пятнами. Не желая страдать в одиночестве, Драко быстро растолкал Гарри, и, выйдя в коридор, мальчики с растущим изумлением прочли:

Дра, животину я пока не отдал. Больно симпатишная. Чё дальше-то?
Твой Г.
П.С. Блейз шлет привет и поцелуй.

- Ну, Гойл у меня попляшет – как он посмел? – задал риторический вопрос Драко, возводя очи небу, то бишь к потолку.

- Живность любит, говоришь, - укоризненно покачал головой Гарри. – Что делать будем?

- Приструним идиота, чего ж еще?

В подтверждение своих слов Малфой вихрем ворвался в их с Гарри спальню и накропал краткий ответ, гласивший:

Гойл, ты, жертва неудачного эксперимента сумасшедшего зельевара! Немедленно берёшь пушистика и тащишь к мисс Уизли. Не забудь улыбнуться и сказать, что только она, с ее тонким вкусом и нежным сердцем, могла завести столь очаровательное существо! И причешись, не позорься перед дамой.
Твой Д. Малфой
П.С. Передай Блейзу, чтоб он сосредоточился на Крэббе. Пусть его и целует сколько влезет, а меня не трогает.

- Дементорова ж задница! – взвыл Драко, когда следующее письмо упало прямо в его утренний стакан сока, разбрызгав сладкую жидкость по всему столу. Текст удручал:

Дра, все сделал как ты велел. Но когда улыбнулся, она заплакала и убежала.
Г.
П.С. Блейз говорит, что ты – ревнивый зайка.

- Надо поставить Забини на место, - лихорадочно прошептал Малфой, закончив убирать следы сока со скатерти.

- Дать по морде? – оптимистично предложил Гарри.

Блондин ненадолго задумался.

- Не пойдет. Лучше напишу ему краткий, но ёмкий отказ.

- Думаешь, отстанет? – спросил гриффиндорец, привязывая к лапке Букли «ёмкий отказ» (Дорогой Забини! Будь добр держать свои похотливые намеки при себе. Ты мне глубоко безразличен, и за вас с Винсентом я только рад. Также уведомляю тебя, что в данное время нахожусь в обществе Гарри Поттера, и меня все устраивает. Не твой, Драко М.)

- Уверен! – хвастливо ответил Драко. – Сегодня мы вплотную займемся поисками Ложки в домах ваших соседей. Чувствую – она где-то рядом…

Но в тот день экспедиции не получилось – он оказался целиком и полностью посвященным общению с оставленными в Хогвартсе друзьями. Они – друзья – разлуку переносили крайне тяжело.

Например, Джинни осчастливила Гарри письмецом ровно в десять часов сорок пять минут (через три минуты после вышеозначенного «отказа»), когда мальчики собрались было выйти из дома:

Милый, как твои дела? Вспоминаешь ли ты еще обо мне? Я без тебя грущу, а еще ко мне с непонятными намерениями приходил страхолюдный однокурсник нашего Дракона (кстати, привет ему огромный, не забудь!). У него (кажется, его Грилем зовут?) ужасное лицо – будто мантикраба обожгла, а потом кентавр потоптался. Что ему от меня надо?
Навечно твоя Джиневра.
П.С. И еще раз – Драко огромный привет. Можешь поцеловать его за меня!

- Даже и не думай лезть целоваться, Поттер, - предупредил Малфой после зачитывания образца эпистолярного жанра вслух. – Хватит мне того, что Блейз желает облобызать меня, да еще и посредством Гойла.

Джинни, мы с Малфоем в полном порядке, ищем одну секретную штуку, я тебе потом расскажу… может быть. Грегори не опасен, просто немного туповат. Зато он очень сильный и смелый, а у его семьи – огромный счет в Гринготтсе.
Твой Г.Д.П.
Не теряй времени, крошка – на Гойла нацелилась некая Парвати с вашего факультета!
Драко (вечно твой, милая, вечно твой).

- Это должно ее подстегнуть, - уверенно произнес Малфой, раскрывая очередной пергамент, перевязанный зеленой ленточкой. – Девушки любят посоперничать друг с другом. И…что это?!

Поразившее Драко письмо сообщало:

Сладкий мой пупсик, зачем ты дуешься? Кроме тебя, для меня никого не существует. Как только ты наконец решишься и упадешь в мои объятия, я докажу, как сильно люблю тебя, мой серебряный дракончик! Кстати, если что, я не против участия Гарри Поттера – он такой зеленоглазый заинька! Мы будем так чудно смотреться все вместе на белых шелковых простынях…
Твой сгорающий от страсти Блейз.

- Я не выдержу, - простонал Слизеринский Принц, оседая на пол. – Поттер, у меня ужасное предчувствие.

- Боишься, что белый шелк не подойдет к твоим волосам? - истерически хихикнул Гарри.

- Боюсь, что это только начало кошмара.

Драко, увы, был прав как никогда.

Кошмар продолжался… и продолжался… и продолжался…

Мистер Забини! Если вы не прекратите свои грязные инсинуации, то я пожалуюсь старшим представителям моего древнего и благородного рода. В общем, Блейз, сунешься – попрошу отца лично дать тебе по носу.
Не твой, Д.М.

Дра, сижу на Транс… травмс… неважно. Послал ей записку. Она не ответила. Что делать?
Твой Г.

Дракончик, я, конечно, не ожидал, что у тебя настолько извращенные фантазии. Но, в принципе, я, ты и твой отец в садо-мазо игре – неплохая идея. У меня есть великолепные наручники и хлыстик.
Твой и т.п.

Гарри, почему Джинни посреди урока прибежала на Зелья вся в слезах, упросила Слагхорна отпустить меня на минутку и жаловалась на какого-то дружка Драко? Кажется, парень ее здорово обидел.
Гермиона
П.С.: Рон все еще не появляется на занятиях. Беспокоюсь за него. Пойду навещу его, что ли, после обеда…

Гойл, скотина, что ты написал Джиневре? Ни на день нельзя оставить тебя, остолопа!
Д.М.

Блейз, сообщаю, что переслал твое письмо папе. Рекомендую немедленно эмигрировать. Если успеешь.
Все еще не твой Д.

Гермиона, Гойл влюблен и очень страдает. Ты, как ответственная и умная девушка, непременно поможешь влюбленным соединиться, не так ли?
Я в тебя верю. Твой будущий пасынок Драко.

Дра, да я чё? Я ничего, я просто пишу, значится: «Твои волосы ярче морковки, глаза – шоколада милей, приди же ко мне скорей, ведь ты аппетитней, чем сто сэндвичей!» Почему она обижается-то? Я ей, типа, стих сочинил, от души…
Г.

Серебряный дракончик, что там у вас творится? Беспокоюсь. Ты прислал странное письмо. Это Поттер так выражается? То, что он герой, не дает ему права! Между прочим, я скоро женюсь. Ну и порядки у вас в школе! Совсем обнаглели. Сообщи ему – я могу и аппарировать прямо к вам. Пусть руки не распускает.
Твой любящий отец.

Драко, проблему поняла. Сделаю, что могу. Сейчас у нас обед, но Джинни ничего не ест, потому что твой приятель пожирает ее глазами, и у нее кусок в горло не лезет.
Гермиона.
П.С.: Мне сказали, что то голубое платье, которые мы тогда выбрали, не успеют сшить, и предложили аналогичное из лососевой тафты, но с облегающим лифом.

Друг, лежу у Помфри, скучаю. Ты как? Заходил Симус, спрашивал, где твоя метла. Ему зачем-то надо. Ничего, что я сказал, где ты ее прячешь?
Твой друг Рон.
П.С.: Держись подальше от хорька!

Гойл, сколько раз в детстве тебя роняли головой вниз? Девушку сравнивают с утренней зарей, со свежестью росы, с ароматом диких роз… но не с ЕДОЙ! Немедленно пиши, что она – луч солнца, озаривший твою угрюмую и одинокую жизнь.

Papa, я переслал тебе опус Блейза, Блейза Забини. Сына той озабоченной итальянки, что постоянно пристает к тебе в Министерстве, помнишь? Отец, он меня дискредитирует. Ты не мог бы отправиться в нашу школу и со всей строгостью врезать ему тростью промеж глаз?
Твой любящий сын Драко Люциус Абрахас Финеас (дальше забыл) Малфой.

Гермиона, к твоим глазам пойдет только голубое! Единственная альтернатива – цвет морской волны. Я уверен. И будь потверже! Как там Джинни?
Драко.

Рон, как ты мог?! Он ее испортит! Он всегда ломает ей прутья, они такие хрупкие! Я только ее отполировал! Или ты вернешь мою метлу, или…
Гарри.

Драко, если я тебе не нравлюсь, сам бы и сказал. Зачем было ябедничать маме? Она только что пропесочила меня через камин. Я обиделся.
Блейз.

Забини, вот и замечательно!
Д.М.

Дра, все послал. Она на меня смотрела! Недолго. Потом ушла. И чё теперь?
Г.

Сынок, я все устроил. Этот маньяк больше не побеспокоит моего маленького дракончика. Надеюсь, ты не против быть дружкой жениха на моей свадьбе с мисс Грейнджер? Ты и Гарри. Я приготовил для вас симпатичные нежно-сиреневые мантии.
Папа (надеюсь, любимый).
П.С.: От Нарси ничего не слышно?

Гарри, пытался отыскать Симуса. Но его нигде нет. Последний раз его видели, когда он вместе с Падмой летел на твоей метле по направлению к Запретному лесу. Не переживай!
Твой Рон.

Гермиона, мы с Гойлом нервничаем. Скоро Джинни определится? Учти, его самоубийство будет и на твоей совести!
Твой Д.
П.С.: Ты знала о сиреневых мантиях для нас с Гарри?! Это большое свинство с вашей стороны, между прочим!

Отец, подобную дрянь я надену только через свой труп. Или через труп Поттера. А наша смерть – плохая добавка к свадебному завтраку.
Драко.
П.С.: У мамы всё чудесно. Готовят приданое малышкам.

Рон, не найдешь мою красавицу – ты мне не друг, так и знай.
Гарри.

Обязательно найди!!!
Гарри.

Поттер переживает, Уизел. Так что ноги в руки – и в Запретный лес. Чего там бояться? Как раз у акромантул брачный сезон. Ты у нас смелый парень. И вообще, кресло-коляска - это героично. Тебе пойдет.
Драко.

- Я больше не мо-гу, - процедил Гарри, непривычный к постоянному употреблению пера по назначению (обыкновенно на уроках острым его кончиком было удобно колоть в спину впереди сидящего). – У меня болит рука. У меня глаза устали. Я, наконец, ранен в самое сердце предательством лучшего, единственного друга!

- А вот я просто хочу пообедать, - уныло сказал Драко. – И не могу сделать это, дементор подери!

- Я тоже, - перед мысленным взором Гарри появилась сочная куриная грудка и несколько политых маслом картофелин. Он сглотнул и бессознательно облизнулся.

- Не пытайся меня соблазнить, - тут же отреагировал Малфой. – Самый жаркий секс не спасет меня от голодного обморока.

- Да что ты? – огрызнулся уязвленный Гарри. – Тогда просто сделаем вот так…

Он решительно захлопнул окно и гордо поглядел на Драко.

- И ни одна чертова сова не посмеет!..

Не сговариваясь, названные братья бросились к двери в спальню, уже полдня как отделявшую их от остального мира, с приличной скоростью преодолели лестницу и прибыли на кухню аккурат к началу ужина.

Вечерний прием пищи в семействе Дурслей был быстрым и скомканным – процессу пережёвывания отбивной с гарниром из овощей и лимонного пудинга существенно помешали четыре совы и один филин, упорно стучавшиеся в стёкла. Впрочем, Дадли был в восторге, и Драко всерьез задумался о поручении ему дальнейшей переписки.

Это не понадобилось – уже к девяти часам измученный Гарри дрожащей рукой начертал последнее письмо Рону (речь в нем шла о некой пропавшей из-за преступной халатности некоторых рыжих личностей метле) и без сил рухнул на кровать. Общими усилиями сделать удалось многое, как-то: помочь Гермионе провести переговоры со старшим продавцом салона «Ваша волшебная свадьба»; дать Люциусу Малфою понять, что ни под каким видом они не наденут ни сиреневых, ни даже бледно-лимонных мантий; окончательно отшить Блейза; и, наконец, проруководить действиями Гойла по взятию неприступной рыжеволосой крепости. Последняя долго не желала уступать, но растаяла, когда слизеринец преподнес ей букет полевых цветов (лично заказанный Драко в самом дорогом цветочном магазине Косого переулка), заявив, что «презрев опасности, собирал эти колокольчики, ромашки и примулы в самом сердце Запретного Леса» (эту часть пришлось повторить с Грегори три раза – подобные словоёрсы были излишне сложны для его восприятия). В итоге цель была почти достигнута – Джинни соизволила дать согласие на прогулку при луне в выходные, и Грегори погрузился в приятные приготовления к свиданию, а также в очередное перечитывание «Ромео и Джульетты».

А Дадли меж тем делал небывалые успехи – на третьем занятии он овладел Инсендио и Агуаменти, попутно превратив полкомнаты в настоящее поле битвы. Гостевой диван был безвозвратно сожжён (а останки обильно политы водой и восстановлению не подлежали), поэтому мальчики начали ночевать там, куда их и поселили изначально.

- Я сплю на кровати, Потти, - Драко сразу же попытался утвердить свои права.

- Не возражаю, - коварно протянул Гарри, - и я тоже.

На сей раз гриффиндорское упрямство победило: брюнет почивал в комфорте, а блондин ворочался на полу под тонким пледом.

Следующим вечером уставший после бесплодных обысков пары соседских домов Драко восстановил статус-кво, и мучился уже Гарри. Однако глухой полночью он проявил нежданную инициативу – тихо стянул с Малфоя одеяло и украл подушку. Пару дней тот надрывно кашлял, чихал и демонстрировал все признаки простуды, вызвав у Гарри недюжинный приступ совестливости и получив доступ к кровати на целую неделю. Прошла она довольно серо и скучно: Ложки не было ни в одном из двадцати коттеджей, старательно облазанных братьями сверху донизу.

Когда Дамблдор внезапно появился на пороге и немного нервным голосом заявил, что забирает своих подопечных обратно, огорчен был лишь Дадли: под руководством Драко он стремительно набирал магическое мастерство и лишь жалел, что до сих пор не обзавелся собственной палочкой. Петуния (историческая встреча которой с мышью, к удовольствию Гарри и неудовольствию грызуна, состоялась накануне и завершилась полным поражением почтенной домохозяйки) была заметно рада и даже предложила директору отужинать, чем Бог послал. Гарри откровенно просиял (он так и не узнал о судьбе «Молнии» и рвался в Хогвартс всей душой), а на изможденном лице Драко, подобно ряби на глади воды, проступила робкая улыбка. Дамблдор же, тихо пощипывая поредевшую бороду, пока названные братья торопливо собирали вещи и прощались с Дурслями, был грустен, от еды отказался и отбыл в таинственном молчании.

Причины поведения директора выяснилась сразу по прибытии в школу – в кабинете их ждал вопиллер от Нарциссы Блэк. Первые же слова («Старый маразматик, надеюсь, теперь-то мои малыши в безопасности? Подумать только, отправить их к магглам! В следующий раз лишишься всей бороды целиком…») поставили все на свои места. Стараясь не привлекать к себе внимания, Гарри и Драко на цыпочках покинули помещение, оставив Дамблдора дослушивать; на столе уже дымился очередной красный конверт…

Дата добавления: 2015-11-14