Вместо эпилога. 15 страница

Я постукивал ластиком карандаша по столу, оперевшись щекой о собственный кулак, и скользя ледяным взглядом по классу.
Я не был раздражен, я был взбешен.

Четыре раза.
Четыре чертовых раза Фрэнку удалось сбежать от меня.

Он прикидывается больным, иностранцем, заблудившимся подростком, прося о помощи прохожих. Так, чтобы я не мог поговорить с ним наедине, чтоб не мог одернуть, догнав на улице.

Он не знает даже, о чем я хочу поговорить. Он ни разу не выслушал меня и продолжает упорно сбегать.
Да, черт возьми, я сам не знаю, что бы я сказал ему!

Это уже совсем не смешно, парень, мне это надоедает.

Я закрыл глаза, еле слышно вздыхая.

Если это повторится и сегодня, я оставлю все попытки.
Я больше не буду пробовать поговорить с ним, извиниться, не буду пытаться вернуть его.

Раз он так усердно пытается забыть меня, я дам ему возможность. И сам буду делать так же.

"Эй, парень! Ты думаешь, это так просто? Ты думаешь, тебе будет легко наплевать на свою любовь, будет легко забыть его?"

Я, облизнув губы, приподнял брови и обвел глазами класс. Все, уставившись в тетради, кряхтели над тестом, который я им дал, лишь бы не вести сегодня урок. Я был абсолютно не готов и не настроен.

"Давай я напомню тебе несколько причин, почему тебе не удастся это сделать".

Я мотнул головой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей упрямого подсознания.

" - Эй, Джи, смотри не перетрудись!
Фрэнк хихикает мне на ухо, а затем нагло забирается на мои колени. Я ворчу, якобы недовольно морщу нос, но все равно обнимаю его.
Он покачивается из стороны в сторону, о чем-то рассказывая, но я даже не слушаю его. Кладу голову на его плечо, грея нос и щеку о его теплую шею.
Он гладит меня по волосам.
- У тебя не болят плечи? Я мог бы сделать тебе массаж, если хочешь.
- Нет, не надо. Все хорошо.
Я опускаю веки и словно бы проваливаюсь в блаженный, мягкий, словно пудинг, сон".

По моей спине пробегают мурашки.
Я, открыв глаза, непроизвольно смотрю на Фрэнка, расположившегося за дальней партой.
Интересно, а он вспоминает дни, которые мы провели вместе?

Я сдерживаю вновь незаметно подкравшийся вздох.

"Это еще не все, чувак. Смотри дальше!"

Нет, пожалуйста, отвали от меня! Или ты хочешь, чтобы я опозорился, разрыдавшись перед детьми?

" - Нет, Фрэнки, стой! - я неловко топчусь на месте, посмеиваясь и закрывая голову руками,- Фрэнки, я не понял правила игры!
- Защищайся, жалкий тролль! - парень с силой лупит меня подушкой, привязанной к какой-то длинной палке. На голове Фрэнка самодельный шлем из бумаги, на которой красуется красный крест из моих стикеров для книг.
- Вашу мать, что происходит?! - не выдержав, я кидаюсь на Фрэнка, сбивая его с ног. Парень, вскрикнув, падает на постель, а я прижимаю его к мягкому матрацу, быстро усевшись на его бедра,- я победил? Я победил!
- Я еще отыграюсь! Но сейчас, да,- он обиженно надувает губы,- ты победил, и я выполню любое твое желание.
- Поцелуй меня?".

Я скрещиваю руки на груди, чувствуя, как краснеют мои скулы при сладких воспоминаниях, не желавших исчезать из головы.

- Мистер Уэй?

- О, Господи! - я вздрагиваю и чуть не падаю со стула, заметив только сейчас стоявшего рядом с собой одного из учеников,- не подкрадывайся так!

- Я здесь... несколько минут стою... - смущенно лепечет парень и протягивает мне лист,- Я закончил.

- А,- я тупо киваю, приняв у парнишки лист,- да, понял... Можешь идти, значит.

- Но... Прошло только полчаса, разве нет? - он с сомнением смотрит на меня, хмурясь.

- Ну, можешь еще час здесь сидеть, если хочешь,- я пожимаю плечами, фыркая. Парень тут же мотает головой и поспешно сбегает, наслаждаясь завистливыми взглядами подростков.

" - Давай, скушай еще вот это! - Фрэнк, неведомым для меня образом, держит китайскими палочками на вытянутой руке какой-то теплый вкусный шарик.
Я с наигранным недоверием щурюсь, глядя на него и, поддавшись вперед, еле слышно шепчу:
- А вдруг ты меня отравишь?
- Это всего лишь восьминог, глупышка! Попробуй, это вкусно!
- Осьминог, а не восьминог. И кто тут еще глупый?
- Какая разница? Ешь!
Он упорно тыкает едой в мои губы, и как бы я не изворачивался, ему удается заставить меня съесть это".

Двадцать минут, тридцать, сорок. Я молча дожидался, пока ученики допишут работу.
Я с трудом отрываю взгляд от Фрэнка, ведь меня словно магнитом тянет к этому парню. Поэтому мысль о том, будто я зарекся, что сегодняшняя попытка - последняя попытка, меня действительно пугает.
А вдруг мне и сегодня ничего не удастся?

Нет, я буду стараться изо всех сил. Твою мать, да за мое упорство мне, как минимум, должна хоть чуть-чуть улыбнуться банальная удача!

Я перебирал от скуки работы, сданные уже ушедшими подростками.
Оставалось всего шесть человек, одним из которых был Фрэнк.

Сейчас я мог рассчитывать только на его лень, будто бы он не учил ту теорию, что я давал им, и сейчас, как бы он не старался, он не сможет быстрее других написать.
Ведь иначе... я снова упущу его.
Еще раз. Последний раз.

Девушка встает из-за парты, поправляет юбку и, виляя бедрами, идет ко мне.
Кокетливо улыбается, протягивая мне лист, и, я уверен, нарочно задерживается у учительского стола, глядя в мои глаза.
Она уходит, не спеша собирает вещи, а я с усмешкой закатываю глаза, найдя на обороте листа с тестом номер ее телефон и имя, обведенное в аккуратное сердечко.
Она рассчитывает закадрить меня? Провоцирует меня на педофилию? Какой ужас.

Я пробегаюсь глазами по работе, замечая сразу же несколько ошибок.
Детка, у тебя нет шансов.

До моих ушей доносится скрип стула. Кто-то еще закончил.
Мне лень смотреть, я продолжаю проверять тест.

- Вот, - передо мной на стол опускается белый лист, исписанный синими чернилами.
Подняв голову, я шумно выдыхаю,- я могу идти?

- Нет,- я качаю головой, глядя на Фрэнка,- нет, подожди... Я еще… еще не... - судорожно перебираю в голове любые варианты задержать его, абсолютно любые, даже самые бредовые идеи,- я еще не проверил!

- У других Вы не проверяли,- он пренебрежительно фыркает, отворачиваясь,- я пошел.

Я осматриваю оставшихся подростков. Черт, почему вы такие медленные?
- Эм, ребята,- я натягиваю улыбку на лицо,- почему бы вам... не поторопиться?

- Но у нас еще пятнадцать минут занятие! - я слышу капризный голос девушки и с трудом сдерживаюсь, чтобы не заорать на нее.

- Подождите еще немного, мистер Уэй! - один из парней подает голос, мягко улыбаясь,- нам хватит десяти минут, честно!

- Ладно... - я вынужденно соглашаюсь, глядя на то, как Фрэнк нарочно медленно собирается.

Да он издевается надо мной!

Повесив сумку на плечо, он поправляет ветровку и медленно выходит из кабинета, оставляя дверь открытой.
Я могу видеть, как он достает телефон из кармана куртки, замедляет шаг еще больше.

По моей спине пробегает капелька пота, неприятно щекоча кожу.

Он сворачивает за угол, к гардеробу. Сейчас он возьмет куртку, оденется, и на этом все.
- Что вы думаете, если вы допишите и оставите работы на моем столе? - я подрываюсь с места, снимая со спинки стула пиджак и на ходу быстро надевая его.

- Но... Мистер Уэй, как же...

- Да, спасибо, я рад, что вы не против! Оставьте работы на столе и захлопните дверь! - я, помахав им рукой и лучезарно улыбнувшись, выскочил из кабинета.

Не думаю, что эта дверь закроется, если ее захлопнуть.
Я вполне могу поплатиться потом за то, что делаю сейчас.
К примеру, заболеть.

Я, выскочив на лестницу перед колледжем, осмотрел улицу. Прищурившись, я сумел в темноте вечера разглядеть удаляющийся силуэт и поспешил следом.

Сильный порыв ветра скользнул под пиджак, кусая и царапая кожу под тканью одежды, заставляя мурашки испуганной кучкой бегать по моим рукам, ногам, спине.
Кеды скользили по льду, бежать я не рисковал.
Да и если бы я бежал, я бы привлек чересчур много внимания. В том числе, и внимание Фрэнка. А заметив меня, он бы точно вновь убежал.

По горлу неприятно скользил холодный воздух, вдыхаемый мной через пересохшие губы, а снежинки, крупными хлопьями валившие с неба, нагло липли на ресницы.

В очередной раз поскользнувшись на покрытом льдом тротуаре, я выругался, с трудом удержав равновесие, благо подвернувшийся рядом фонарь мне помог в этом.

- Что за... - Фрэнк, остановившись, оглянулся через плечо. Заметив его взгляд на себе, я тупо хихикнул и помахал ему ладонью, пытаясь встать, не упав на задницу.

Его губы дрогнули, мне показалось, он что-то сказал мне и, развернувшись, направился к станции метро, ускоряя шаг чуть ли не до бега.

Мне, наконец, удалось подняться. Я, чуть ли не рыча от недовольства и проклиная свое невезение и гололед, погнался следом.

Фрэнк более ловко, торопливо шагал по льду, почти не падая, поэтому у меня уже практически не было шансов догнать его.
Я, считай, уже отчаялся, был готов развернуться и направиться обратно в колледж, но, расслышав шлепок, вопросительно посмотрел в темноту.

- Сука... - Фрэнк, сидя на льду, потирал, по всей видимости, ушибленный бок, шипя от боли. Подняв на меня глаза, он недовольно нахмурился.
В его взгляде читалась злость. Парень, наверное, винил меня сейчас в этом.

Чуть не поскользнувшись вновь, я не без труда добрался до Фрэнка и, невольно улыбнувшись, протянул ему руку:
- Давай помогу...

- Не нужна мне твоя помощь! Я же сказал! Я хочу забыть тебя... - он, отведя взгляд, опустил веки. Его губы дрогнули, а руки сжались в кулаки, царапнув ногтями по льду.

- Но, Фрэнки… Мы можем поговорить хотя бы? - я говорил негромко, стоя перед ним все так же с протянутой ладонью, слегка склонившись.

- Нет! - резко обернувшись ко мне, он оттолкнул мою руку,- Нет, не можем! Я не хочу говорить с тобой! Ты все испортишь!

- Я просто хочу... - я запнулся, так и не договорив. В ледяном свете фонаря, зависшего над нами, я заметил, как из уголка глаза парня скользнуло что-то, блеснуло в свете и исчезло в темно-коричневой шерсти толстого шарфа, обившегося вокруг шеи парня,- ты плачешь?

- Нет, я не плачу! Проваливай отсюда! Отстань от меня! - неловко развернувшись на льду, он поднялся и быстрыми шагами продолжил идти. Я видел, как он поднял руку, вытирая слезы с лица, я слышал, как он шмыгнул носом.
Но я так и не решился пойти за ним.
И я никогда не смогу понять, почему так сделал.

*****

Прошло почти полчаса, пока я, промерзший до костей, полностью разбитый и отчаявшийся, вернулся в колледж.
Дверь кабинета и правда не закрылась, если подростки вообще пытались ее закрыть.

Толкнув ее, я не спеша прошел к столу, шаркая мокрыми кедами по полу.
Я не ощущал пальцев ног, пальцы рук уже горели и покалывали от холода, а щеки раскраснелись, словно бы я был смущенной пятиклассницей.

Но, знаете, наверное, не удивительно, что мне было абсолютно плевать на это.
Я не боялся заболеть, я был бы даже рад.

Что угодно, лишь бы сейчас не чувствовать это.
Лучше бы у меня была самая сильная мигрень, сломаны все ребра, колики любого органа, лишь бы так не ныла открытая рана где-то в груди.

И ведь именно я все испортил, лишь не решившись пойти следом за ним.

Я собрал листы с тестами и убрал их в свою сумку.
Прошло всего две недели с того момента, как я был подобным образом разбит и унижен, убит и растоптан.
Концентрация всего этого дерьма слишком велика и несовместима с жизнью.

Но в этот раз было выносить проще. Или нет? Не могу понять.

Я добрел до гардероба колледжа, нехотя, лениво переобулся и натянул куртку на плечи.
Затем, во второй раз за день, пересек порог учебного заведения и нырнул в темноту улицы, разве что, теперь без всяких целей и надежд.

Сунул руку в карман, где, мне показалось, завибрировал мой телефон, и извлек свернутый несколько раз листок.
Нет, телефон в сумке, а это...

Я почти улыбнулся.
Тест той девочки, на котором записан ее номер. Позвонить, что ли?

Я неслышно брел по пустой улице в направлении станции метро, раз за разом скользя взглядом по листу.
Что я потеряю? Мне больше нечего терять.
Но и приобретать ничего мне не хотелось. Лишаться этого оказалось чересчур тяжело.

Я медленно спустился по лестнице на станцию метро и остановился в вестибюле, копаясь в карманах куртки в поисках проездного.
Я непроизвольно обвел взглядом кассы и...

Я и вправду был удивлен, заметив бродящего вдоль турникетов Фрэнка. Где-то внутри екнуло от странного чувства дежа-вю.
В голове невольно всплыли воспоминания того дня, первого, когда ко мне, якобы, повернулась лицом удача, и я встретил того понравившегося мне в вагоне парня.
По-моему, это было даже на этой же станции...

Он, заметив меня, остановился. Я, стоя на месте и сжимая в ладони проездной, ожидал, пока он сделает хоть что-то. Хотя бы снова убежит.

- У меня... не хватает денег на проезд,- смущенно отводя взгляд, он подошел ко мне и негромко начал, теребя ремень собственной сумки,- ты… не мог бы...

- Но ты поговоришь со мной взамен?

- Да что ты привязался?! Тупица! - рявкнув, он скрестил руки на груди и отвернулся, повернувшись на пятках. Но не ушел.
Он молчал почти минуту. Я слышал, как он недовольно сопит, постукивая пальцами по рукаву собственной куртки. Затем, обернувшись через плечо, он хмуро посмотрел на меня,- ладно. Но только пообещай всякую хуйню не нести.

- Я попробую... - усмехнувшись, я кивнул.

Вагон метро слегка покачивался, ритмично постукивая о рельсы.
Мы сидели с парнем рядом, слушая, как негромко переговариваются люди возле нас, как женщина гнусавым, испорченным динамиком голосом объявляет станции.

- Я могу начать? - я неуверенно посмотрел на парня, повернув голову.

Он, фыркнув, пожал плечами:
- Мне пофиг.

Я, прокашлявшись, отвел взгляд. С одной стороны, я уже не раз представлял этот наш разговор, но с другой, я так и не решил, с чего лучше будет его начать.
Поэтому, я сказал первое, что мне пришло на ум:
- Почему ты ушел?

- Ты мне надоел, - он, не шевелясь, смотрел ровно перед собой. По-моему, он даже не дышит.

- Это не правда! - я нахмурился,- ты же плакал, когда я… догнал тебя на улице!

- Это от ветра,- он, нахмурив брови, посмотрел в мои глаза,- ты со мной еще спорить будешь?

- Буду! - я, скользнув ладонью с ремня собственной сумки, коснулся его руки,- Фрэнки, это не так! Зачем ты мне
врешь?
- Да потому что я не хочу быть обузой для тебя! - отдернув руку, он закрыл лицо ладонями и сжался на сидении рядом со мной,- ты меня любишь, а я только из тебя деньги тяну! Я... Моя совесть никогда не грызла меня, когда я крал кошельки, когда ходил с парнями в бар и пил за их счет. А здесь... - он, опустив руки, тяжело вздохнул,- я не могу так.

- Но я ведь не против, чтобы ты... Ну... - фак, почему мне именно в самый неподходящий момент не удается подобрать нужного слова?

- Я против, мать твою! - он посмотрел в мои глаза,- что-то не позволяет мне так поступать!

- Ты что-то чувствуешь ко мне?

Он замер. Мы встретились взглядами на несколько мгновений, пока он, поджав губы, не закрыл глаза:
- Я не знаю, что это, - он понизил голос до шепота, так, что мне пришлось поддаться немного вперед, наклоняясь к нему, чтобы я мог слышать его слова,- этот месяц был самым дерьмовым, по-моему. Я не понимаю, что со мной. Я не могу вести себя так, как вел себя всегда, всю жизнь... И все из-за тебя! - он фыркнул и пихнул меня в бок,- не наклоняйся так близко ко мне!

- Блин, ладно… - я, схватившись за ребра, отсел.

- Я, наверное, скучаю по тем дням, что мы провели вместе... Мне было... - он помедлил, а на его щеках вспыхнул румянец,- блять, да, мне было хорошо. Но я сам не понимаю, почему я веду себя так, как полный дурень,- он краем глаза взглянул на меня,- не понимаю, почему убегаю от тебя, не понимаю, почему я дрожу, когда ты рядом. Вот даже сейчас,- он вытянул руку перед собой,- вот, видишь? Видишь? Что это за дерьмо?

Я невольно улыбнулся и облизнул губы:
- Может быть...

- Молчи, не перебивай меня! - не дав мне договорить, он снова несильно толкнул меня, - я не знаю, что такое любить. Я не знаю, что чувствуют люди, когда любят. Но, может быть... то, что я чувствую, это оно и есть?

- Что? - я, нахмурившись, сжал его ладонь, приблизившись к его лицу,- что ты сказал?

- Болван, не трогай меня! - он, взвизгнув, подскочил с места,- Да, похоже, я люблю тебя! Но я боюсь! Я... - он окинул взглядом полупустой вагон,- я не мог этого признать... Да и сейчас не могу поверить. Нет, ты сам подумай,- он сверху вниз посмотрел в мои глаза,- чтобы шлюха влюбилась! Быть того не может! И я... Я не хотел, чтобы ты и дальше страдал из-за этого. Да и еще этот твой Мэтт...

- А что Мэтт? - я удивленно вскинул брови.

- Он сказал, что я виноват перед тобой, что я использую тебя... - Фрэнк опустил голову,- мне стало так стыдно, я испугался. И... Блин, я как трус убежал. Я ведь...

- Погоди,- я замахал руками, пытаясь прервать его,- ты говоришь, это тебе Мэтт сказал? То есть, это не ты сам решил?

- Я решил сам,- он обиженно нахмурился,- но... он просто сказал мне об этом...

- Фак... - я тяжело вздохнул, закатив глаза,- да что ж он... Ладно,- я мотнул головой,- продолжай.

-... Я забыл, о чем я говорил,- помедлив, пробормотал он,- да и блин, это не важно! Ты ведь понял, что я хотел сказать?

- Ну, ты меня любишь, но сомневаешься и боишься это признать. И если бы не Мэтт, ты бы остался со мной тогда. Верно?

Парень неуверенно кивнул.

- Значит, ты не откажешься вернуться ко мне? - я с надеждой посмотрел в его глаза, протянув руку и сжав его ладонь.

- Ну... Я же шлюха... - негромко прошептал он куда-то в свой толстый шарф, неаккуратно обмотанный вокруг его шеи.

- Ты больше не шлюха. Разве ты не исправился? - я улыбнулся, скользя большим пальцем руки по его костяшкам,- а если и шлюха, то только моя.

- Я... - он, залившись краской, зажмурился. Я почувствовал, как дрогнула его рука, как сжались его пальцы вокруг моей ладони,- я люблю тебя, Джи. Не дай мне больше наделать всякого дерьма.

Он, приоткрыв глаза, робко взглянул на меня. Один из концов его шарфа неловко соскользнул с его плеча. Я, протянул руку, аккуратным движением ласково поправил его и коснулся кончиками пальцев щеки Фрэнка.

- Как скажешь. Я ведь тоже люблю тебя.

Вместо эпилога.

- Это что-то новенькое, - Бергински потирал гладко выбритый подбородок, стоя перед висящей на стене аккуратной рамой с заключенным в ней холстом,- я еще не видел у Джерарда подобных работ.

Что-то безумное было изображено на картине: нечто, напоминающее поезд, скользило по домам, постепенно перерастающим в магазинные полки, и все это было заключено... в человеческое сердце?
Стекла в конце поезда были выбиты, разбитые лампы свисали с потолков вагонов, но к началу состава все в корни менялось - вагоны чуть ли не лопались, от переполняющих их купюр разных мастей, размеров, вплоть от крохотных, с трудом угадываемых на холсте и до тех, что заполняли целый вагон.

- Так... странно... И одновременно что-то в этом есть,- Бергински хмыкнул, слегка наклоняя голову и скользя оценивающим взглядом по аккуратным мазкам.

- Потому что он это не один рисовал, - стоящий рядом Мэтт подал голос, подходя к мужчине ближе.

- Мы знакомы? - хмуро начал иностранец, смерив взглядом парня.

- Косвенно,- парень кивнул, протягивая руку богачу,- Я Мэтт, друг Джерарда. Иногда Вы и Ваши приятели общались со мной, как с его... Это вроде бы называется агент?

- А, я понял,- Бергински усмехнулся, облизнув тонкие губы, и перевел взгляд на работу,- я давно ничего не слышал о Джерарде. Как он?

- Лучше не бывает! - Мэтт прыснул, обиженно хмурясь,- не думаю, что он мечтает сейчас о чем-то. Делает все, что ему вздумается. Покрасил волосы вот на днях... Пф, безумие!

- Ты ревнуешь что ли, парень? - одна из подернутых серебряной сединой бровь серба скользнула вверх.

- Чтоо? - Мэтт, залившись краской, дернулся,- Пф, еще чего! - парень скрестил руки на груди,- еще я ревновать его буду! Обойдется.

Иностранец усмехнулся, кивнул головой и тактично промолчал, сделав свои выводы, но решил их не озвучивать.

Повернувшись в пол-оборота, он оглядел шумный зал, третьей выставки молодых талантов от колледжа искусств.

Восторженные зеваки, олигархи, молодежь шныряли туда-сюда по залу, наслаждаясь многочисленными работами и не замечая никого вокруг себя.

И только от рыжих глаз серба не ускользнула притаившаяся за дверью парочка.

Объятья, быстрые, спрятанные ото всех поцелуи, страстные и такие интимные.
В копне ярко-красных волос возилась ладонь со свежими, еще опухшими татуировками на костяшках, и оба заключали друг друга в ласковые объятья, никак не решаясь оторваться, друг от друга.

Бергински хмыкнул с улыбкой и покачал головой, заметив, как был разделен поцелуй, и губы обоих подернула довольная улыбка.

- Я хочу пиццу!

- Обойдешься, ты и так растолстел ужасно!

- Чтоо?! Это я-то растолстел? Жиртрест! Вот куплю пиццу и тебе не дам! Будешь смотреть и завидовать!

- Не буду!

- А вот посмотрим!

- Вот задница наглая.

- Дети... - шепнул сам себе Бергински и, переведя взгляд на холст вновь, сделал шаг вперед. Склонившись, он пробежался глазами по небольшому прямоугольничку бумаги в углу.

"Джерард Уэй, Фрэнк Айеро.
Метро."

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/1065651

Дата добавления: 2015-11-14