9 страница

- От счастья, дорогой, от счастья, - я чувствовал тёплые руки матери у себя на плечах.

И в этот момент я услышал позади себя назойливый и противный трезвон мобильника. Я отпустил маму и потянулся за телефоном, попутно вставая с кровати. На экране горела запись "1 новое сообщение", быстро открыв его, я обнаружил только 4 слова: "Пять минут. На переулке."

Я вдруг подбежал к шкафу, снял чёртову водолазку, от которой становилось ужасно душно, и быстро натянул первую попавшуюся чистую футболку грязно-серого цвета. Мама всё также сидела на краю кровати и с недоумением смотрела на меня.

- Дорогой, что-то случилось? - в её голосе слышалось беспокойство.

Я обернулся и посмотрел на неё: такая тихая женщина с дрожащими в уголках глаз, каплями слёз, которые, казалось, вот-вот хлынут из её прекрасных глаз. Не хочу ей врать. Ей богу, не хочу. Она не заслужила этого, после того, как всё простила и приняла меня. Я медленно подошёл к ней и взяв за руки, присел на колено.

- Мам, я благодарен тебе за всё. Очень благодарен. Я должен сделать кое-что, - её лицо приняло удивлённый и тревожный вид, - Это не что-то криминальное и не совсем опасное, но довольно рискованное, но я должен знать, что ты поддержишь меня в любом случае. Я нуждаюсь в твоей поддержке, мам. Если я сделаю это, то буду с тем человеком, которого люблю и который любит меня. Это ведь самое важное в жизни, так? - она только медленно кивнула в ответ, - Всё будет хорошо, только пообещай мне, что ты поймёшь меня и...

Мне не дали договорить, вдруг в дверь начали громко стучаться. Я вздрогнул от неожиданности и страха. Так в мою комнату стучать мог только один человек.

- Джерард, открой мне дверь, немедленно! - грубый, хрипловатый голос отца.

Я запаниковал и, вмиг побледнев, уставился на дверь, хлопая большими глазами.

-...Дорогой? Я пойму и поддержу тебя, только скажи, что ты собираешься сделать? - мама всё также тревожно обращалась ко мне.

Я резко повернулся к ней и начал часто дышать. Сердце колотилось, как бешенное, когда отец продолжал настойчиво вбивать кулак в закрытую дверь. Я смотрел на неё и не мог ничего сказать, как будто забыл всё, что хотел, что должен был ей сказать. Я выпустил свои руки из её рук и встал с коленей, когда в кармане раздалось знакомое дребезжание. "Вперёд, Марвел." - текст, что был в новом сообщении.

Я подбежал к окну и, быстро открыв раму, с ужасом посмотрел вниз. Падать было не долго, но, возможно, болезненно, да и просто страшно. Нет, у меня нет страха высоты, просто первобытный инстинкт самосохранения. Отец всё также стучал и уже разрывал глотку, приказывая мне открыть дверь и впустить его, мама смотрела на меня с полным ужаса в глазах.

- Джерард?.. Что ты собираешься сделать? - она пугливо бросала взгляд то на меня, то на окно.

Я глубоко вздохнул и перелез одной ногой через раму. Сердце колотилось и казалось, что оно вот-вот выбьет пару рёбер. Воспользовавшись секундой, когда мама прибывала в шоковом состоянии, а мой мозг ещё не оценил всерьёз ситуацию, я тихо, но так, чтобы она меня услышала проговорил:

- Это, - вдох, выдох. И прыжок вниз.

11.1

Я очнулся, когда уже валялся на траве. Да, упал я на одиночный куст, но тут же скатился с него на газон. Я открыл глаза и попытался встать. Наверху я видел маму, которая вылезала головой из окна и кричала мне что-то вроде "Дорогой, ты в порядке?!". С трудом, но мне удалось подняться и я, отряхиваясь от листвы с куста, посмотрел ещё раз наверх и улыбнулся маме.

- Всё отлично, мам. Не переживай за меня, всё будет хорошо, - она наблюдала за мной в шоке, когда я слышал, как позади её всё также выбивает дверь отец. Его крики, наверняка, слышались на весь дом и отдавались эхом в моей голове.

- Береги себя, милый, я задержу его, - она кивнула в сторону двери.

- Мам, я тебя обожаю, просто запомни это, - я улыбался, как идиот.

- Да беги ты уже, - вся её тревога и робость в глазах вмиг испарились, как будто уступили место азарту и риску. На её лице была улыбка.

Я послал ей воздушный поцелуй и, перегибая наш белый забор, побежал в сторону дороги, на переулок. Я думал только о том, как скоро, совсем скоро увижу перед собой такой знакомый и такой любимый, цвета тёмного ореха, омут глаз, представлял его перед собой и чувствовал сердце, сжимающееся в груди. Я пробежал несколько метров, ощущая в волосах знакомый ветер, мял под ногами горячий асфальт, как вдруг увидел, стоящую ко мне спиной в белой рубашке, знакомую копну угольных волос и такие же чёрные лакированные сапоги. Это была Лин, однозначно, только вот, когда подбежал, то не увидел нигде машину. Я подошёл и положил руку ей на плечо.

- Лин?

Она повернулась, увидев меня, улыбнулась, взяла пальцами изо рта, ставшую уже особым атрибутом её стиля, сигарету. Выдохнула практически мне в лицо белый плотный дым и кинула на пол "атрибут", топча его сапогом.

- Марвел! Наконец-то, нам пора уже выдвигаться, - она затушила сигарету и поспешно поплелась куда-то за угол, я пошёл за ней.

- Эм, машина... Она же за углом, да? - во мне ещё теплилась надежда на благоразумие Линзи, но она так хитро повернула голову и улыбнулась мне, что эта надежда, медленно, но вполне вероятно, впадала в кому.

- Сам увидишь, - она отвернулась обратно и ещё быстрее зашагала вдоль переулка.

- Это ни черта не вселяет в меня уверенность, Лин, - я сказал погромче, так, чтобы она меня услышала, но она сделала вид, что не разобрала моих слов и не ответила мне.

Я решил молча проследить, чем же это всё закончится и всё-таки надеялся на что-то хорошее. Пройдя, даже скорее пробежав, ещё несколько метров, она вдруг резко остановилась перед кое-чем, чего я совсем не ожидал, хотя может и ожидал, но только как самый последний пункт своих подозрений.

- Мотоцикл?! - на моё ошарашенное восклицание Линзи только довольно заулыбалась и скрестила руки на груди.

- Нравится? - она гордо провела рукой по чёрному кожаному сидению.

- Да. Ты. Да ты с ума сошла?! А как же "я приеду за тобой на машине", а? Чьи это были слова?

- А это чем тебе не машина? - она как будто обижена надула красные губы.

- Машина? Я думал, ты имела в виду автомобиль! Нормальный такой, четырёхколёсный!

- Мало ли что ты там думал, Марвел, - она махнула на меня рукой, - не истери, я же говорила, что увлекаюсь мотоциклами.

- Но я же не знал, что у тебя самой он есть!

- Всё, - шикнула на меня, - либо на нём, либо добирайся сам, потому что на машине мама поехала на работу и нам не на чем другом ехать.

- Просто великолепно! - я вскинул руки, - А раньше мне это сказать никак?

- Я не телепат и не знаю, о чём ты там думаешь я должна была тебе сказать, - Линзи преспокойно достала два шлема и протянула мне один, чёрного цвета, - Надевай.

- Да не поеду я никуда на этой штуковине!

- Замолчи, - она ласково провела рукой по сидению и потёрла рукавом рубашки фару, - он не хотел тебя обидеть, Люси-Ли.

- И ты думаешь, что я добровольно поеду на одном мотоцикле с девчонкой, которая сама же и разговаривает с этим мотоциклом? - я хлопнул ладонью по лицу.

- Хэй! Заметь: тебя никто не заставляет. У нас в стране демократия и у тебя есть право выбора. Либо ты со мной и Люси-Ли, либо добираешься один, растрясёшь зад. Выбирай, - сказала она и ещё раз вытянула руку с шлемом.

Я медленно переводил взгляд то на неё, то на шлем, то на чёртов мотоцикл. До станции грёбанных две сотни мили и сам я туда не доберусь, то есть, доберусь, но через часов пять, не меньше, и никак не успею вовремя. Не то, чтобы я боялся ехать на этом агрегате, просто не хотелось это проверять.

- Ну, же, Марвел, жизнь без риска не имеет смысла, - Лин подмигнула и натянула кожаные перчатки.

- По-моему, ты просто живёшь по этому принципу, - я глубоко выдохнул и взял шлем, - Ладно.

- Вот и славно, - она застегнула свой, красный, а я последовал ей примеру.

Линзи сделала это, подошла к мотоциклу, который, кстати, тоже был красного цвета, и уселась на него. Я стоял поодаль и наблюдал за ней.

- Ну же, чего ты стоишь? Запрыгивай, не бойся, - она поманила меня рукой, - Люси-Ли сегодня добрая, она не кусается.

Я подошёл к мотоциклу и перекинул одну ногу через него. "Чёрт. Это ради тебя, Айеро, чтоб тебя разорвало" - подумал я, усевшись сзади Линзи.

- Держись за живот. И запомни: мой живот не на уровне груди находится, - хмыкнула Лин.

- Я даже не думал, мисс-самомнение-размером-с-Юпитер.

- Проверка связи, голубок, - она хихикнула, но прежде, чем я успел сказать в ответ что-то не менее язвительное, со всей силы нажала на педаль газа, одновременно с тем, как моё сердце ушло в пятки.

Свободный ветер, ритм сердца и гул мотора под собой, отдающийся в голове. Сколько бы это ни было страшно или опасно, когда я не думал об этом и вообще ни о чём, кроме дороги, адреналин в крови сдавал, сменяясь порывами экстаза. Это было даже лучше, чем секс. Хотя нет, секс всё-таки лучше. Просто смотря с кем. Если человек любимый, то и ощущения другие, более насыщенные, в отличии от обычного перепиха с тем, кого ты знаешь всего несколько часов или даже меньше.

Мы летели по просторным, чистым от машин, улицам, когда казалось, что весь город вымер, пока наконец не доехали до шоссе. Там уже были пробки, которые заставляли меня тревожится насчёт того, успеем ли мы вовремя добраться до пункта назначения, но Линзи меня подбадривала. Вскоре, от пробок не осталось и следа, машины продолжили носиться около нас яркими вспышками на тёмном фоне какого-то леса. Убить время было нечем, а с Лин разговаривать не хотелось. Наговорились сегодня. В итоге, я просто сидел и раздумывал свои дальнейшие планы. Всякие планы: на этот день, на эту неделю, ближайший месяц или даже жизнь. Эти самые планы стали всплывать в моём сознании и представлялись уже чёткой картинкой, как какой-то фильм или мечты обычного подростка. Я уже более ярко видел, как мы доезжаем до станции, как я наконец вижу Фрэнки. Проводим последние наши часы вместе, а потом прощаемся. Признания в любви, клятвы верности, я даже знаю, что скажу! А потом он уезжает. Но не на долго. Всего четыре семестра. Ночь проведу у него дома, ведь у меня есть ключи, и завтра же выезжаю в Нью-Йорк. Там я буду учится, слать ему в Ньюарк открытки и письма. Всегда хотел кому-нибудь так отсылать письма и открытки. Но друзей по переписке завести мне не довелось и до этого только один человек их получал - моя бабушка Хелена, но когда уже её не стало, слать письма стало некому. Хорошо, что у меня есть Фрэнки... А потом. Что потом? Потом он отучится и приедет ко мне. И мы будем жить вместе. А дальше? А дальше и нечего говорить. Мы будем вместе. Вот и всё.

Прорвавшись с шоссе мы опять вышли к улицам, на которых сновались редкими рядами машины. Здесь уже так не разгонишься - повсюду фонари и пешеходные переходы. На одном таком мы и застряли.

- Бабуля! Да переходите вы уже дорогу, светофор же на зелёном, вы не успеете! Бабу-у-ля, вы меня слышите? - Линзи уже выходила из себя и с остервенением вжималась кожаными перчатками в руль, когда бабушка-божий одуванчик пыталась перейти дорогу на пешеходном переходе, что у неё не очень-то и хорошо выходило.

- Лин, упокойся...

- Да как тут успокоишься? Мы же опаздываем! - она не слушала меня, - Бабу-у-уля! Вы меня слышите? Хэй?!

Та самая "бабуля", в маленькой шляпке, в которую был вденут голубой цветочек, осторожно и долго оглядывалась по сторонам и, наконец, начала очень медленно передвигаться вдоль пешеходного перехода, неловко шаркая сандалиями.

- Да давайте вы уже быстрее, все стоят, вас ждут! - Лин показывала рукой на водителей рядом, которые неистово гудели, вдавливались со всей силой в руль.

- Да хватит, Линзи, ты же видишь - она пытается, - мне было жаль старушку, которая и так, казалось, пыталась выдавить из себя всё, что возможно.

Я, не выдержав этой пытки, более из-за нетерпимых восклицаний Линзи и других водителей в адрес старушки, чем из-за самой старушки, встал с мотоцикла, снял шлем, отдал его в руки Лин и подошёл к "бабуле".

- Идёмте со мной, - я тихонько подошёл к ней и взял под руку, она удивлённо покосилась на меня, - Пойдёмте, бабуля, нам надо перейти дорогу.

Я аккуратно держал её под руку и потихоньку переводил, а она шла уже более увереннее. Дойдя до другого конца улицы, она повернулась ко мне и сказала, улыбаясь:

- Спасибо вам, вы очень милая девушка, в отличии от вашей подруги, - я на секунду оторопел, а она махнула рукой, в которой держала сумочку в сторону Лин, та, увидев это вскликнула "Хэй!", - но вы очень милая девушка, - говорила она, прищуриваясь и с интересом всматриваясь в моё лицо.

- Эм... Мадам, спасибо, но я...

- Не надо, не надо мне говорить, я знаю, - она, не слушая меня, засунула руку в сумочку и достала старый, потрёпанный кошелёк розового цвета, затем пошарила там маленькой ручкой и вытащила из него не менее потрёпанный доллар, - вот, держи, - она протянула его мне и улыбнулась.

- Нет, нет, что вы, я не возьму...

- Бери, бери, дорогая. Это тебе за доброту. Её так мало в нашем мире, так мало таких добрых девушек, как ты, - она так мило улыбалась, искренне. Дамочки часто улыбаются фальшиво, через силу, но к такому возрасту, как у этой старушки, у них такая функция атрофируется, и вы часто, наверное, видели, как искренне и добро улыбается ваша бабушка, к примеру.

- Нет, я всё-таки не возьму, мадам, спасибо, до свидания - я провёл рукой по волосам и поспешил к мотоциклу и Лин, со злобным выражением лица.

- Храни тебя Господь, - она махнула мне рукой на прощание, когда я надел шлем и Лин нажала на педаль газа.

Мы молча ехали по горячему асфальту.

- Да ты прямо само благородие, - язвительно констатировала спустя несколько минут Линзи.

- Зато ты - просто язва.

- Я знаю. Эта карга глаза мне не открыла.

- А по-моему она милая, - мне понравилась эта старушка.

Хоть она и приняла меня за девушку.

11.2

Мы приехали за час до отбытия энного поезда в Ньюарк. Насколько я помню, это был поезд номер "34" с пятой платформы. Линзи оставила мотоцикл снаружи, и мы вошли в большие ворота. Появилось ощущение, что я попал в другой мир. Что-то вроде промежуточного места между прошлым и будущим: прошлой жизнью здесь, и будущей, в каком-то другом месте - это витало, прямо-таки, чувствовалось в воздухе, читалось в лицах, в глазах снующих туда-сюда людей. С разных сторон слышался гул поездов, то и дело двигающихся с места в свои пункты назначения. Куда они едут? Кого везут? И сколько историй рассказали бы стены этого места? Мне тоже предстояло стать его частью, одной из историй.

Я просмотрел ещё раз бумажку, на которой было записано где, когда и какой поезд едет в Ньюарк, и, удостоверившись, что это именно поезд "34" с платформы номер пять, мы поспешили туда.

Куча, толпа разного народа, как сельдь в океане, стайками толпились у поезда. Я прохожу через них, толкаюсь, меня прижимают какие-то люди, но я всё также иду. И наконец, вижу на скамейке невысокого, сложенного паренька, в тёмно-синей футболке и, рванных на коленях, джинсах. Паренёк с грустью рассматривает из-под длинной чёрной чёлки, бумажки, в которых, при более близком рассмотрении, я узнаю билеты. Я подхожу ближе и парень неловко, медленно поднимает голову. Эти глаза тёмно-орехового цвета я узнаю из тысячи, из миллиона. Он встаёт и обнимает меня как можно крепче.

- Я уж думал, ты не придёшь, - говорит Фрэнки спустя несколько секунд.

- Как я мог? - я вжимаюсь сильнее, чувствую терпкий запах дешёвых сигарет, которые он скурил здесь, наверное, не меньше пачки.

Я не понимаю как, но в такие моменты я буквально чувствую, как останавливается время. Оно сжимается в густую, плотную массу вокруг нас, поглощает вещи, людей, проникает в них и задерживает все жизненные процессы, но так, чтобы они не умирали. Я всегда так представлял это себе.

- Кхм, кхм, - стук каблуков и такое хриплое покашливание могли принадлежать только ей одной, - не хочешь нас познакомить?

Я отпустил Фрэ и развернулся к Линзи, которая скрестила руки на груди и с, явно не скрываемым ею, умилением наблюдала со стороны за этой картиной.

- Да, конечно, с радостью, - Фрэнки развернулся к ней, - Фрэнк, это...

- Линзи?! Это ты?!

Я повернулся к парню: он удивлённо разглядывал Лин, которая всё также невозмутимо стояла, скрестив руки на груди, и только лёгкая улыбка уголками губ сдавала её, а моё лицо наверное было бы лучше сейчас увидеть, чем описать.

- Что ты здесь делаешь? Сколько мы не виделись? Офиге-еть, - он наконец подошёл к ней и обнял.

- Да, да, привет, Айеро. Давно не виделись, - она улыбалась и поглядывала на моё ошарашенное лицо.

- Что ты здесь делаешь?

- Ну вот, у своего парня спроси, он расскажет, - она кивнула в мою сторону, - Марвел?

- Джи, что она здесь делает? Вы знакомы?

- Ну уж нет, это я у тебя спрошу, откуда вы знакомы? - моё выражение лица приобретало менее удивлённый вид, но это было временно.

- Ну-у, - Фрэнки почесал затылок и улыбнулся, - мы встретились в детской комнате полиции, - у меня опять отвисла челюсть, - А всё из-за того, что кое-кто любит рисовать на машинах гвоздём, - он кивнул в сторону Лин.

- Хэй, ты же знаешь, что тот парень был полным дерьмом, - Линзи раскинула руками.

- И ты написала это на его "Порше".

- Вещи надо называть своими именами, - она безразлично хмыкнула.

- Потому что он тебя бросил?

- Нет. Хотя, постой, - Лин приложила палец к губам и сделала вид, что задумалась, - ну ладно, допустим ещё и поэтому. Но в общем, он и так был дерьмом.

- Я тебе не верил тогда, не поверю и сейчас, - Фрэнки хихикнул.

- Ах так, да? А кто тут у нас любит затевать драки в барах, м?

- Знаешь...

- Стоп! - я завертел руками перед ними, - Ты сидел в детской комнате полиции?! - я бросил удивлённый взгляд в сторону Фрэнка.

- Ну-у... Да... Но послушай, это было всего один раз и из-за нелепой драки с пьяну в каком-то баре, куда я, на свою же голову, зашёл. Это было давно, и даже в саму драку меня втянули случайно, и ничего я не затевал, - он злобно взглянул на Лин, а та только заулыбалась, - я был просто втянут, и, в отличии от некоторых, - он опять бросил взглядом пару молний в Лин, - был там всего один раз, а не четыре. Рецидивистка хренова.

- Четыре? Ты же сказала три.

- Три, четыре... Какая к чёрту разница? - Линзи состряпала скучающее лицо.

- С криминалом повязался, - я провёл рукой по волосам и улыбнулся, - Хорошо хоть не с мафией. Ладно, сейчас это не так важно. Так, значит, ты знала обо всём с самого начала? - обратился я к Линзи.

- Соображаешь, Марвел, - пока я говорил, она достала их кармана пачку сигарет, предложила Фрэ, который отрицательно помотал головой, и, достав одну, тут же закурила.

- Но почему ты не сказала мне сразу?

- Не хотела портить сюрприз, - она затянулась и тут же выдохнула дым куда-то наверх, в потолок, - как видишь, я люблю сюрпризы.

- Это уж точно, - сказал я, вспомнив инцидент с мотоциклом, - Так вот, почему ты мне помогала.

- Не совсем. Я же говорила, ты мне понравился. Я хотела тебе помочь, просто, услышав знакомое имя, и, вспомнив обладателя, - она кивнула в сторону Фрэ, а тот ухмыльнулся, - убедилась в своём желании ещё сильнее.

- Эм. Может мне кто-нибудь объяснит уже, как она тебе помогла и причём тут я? - Фрэнк опять почесал затылок.

- В отличии от тебя, этот коротышка туго соображает, - Линзи заулыбалась, глядя на Фрэнка, а тот показал язык ей в ответ, - ты уж пригляди за ним, Марвел.

- Ты уходишь?

- А что ты предлагаешь? Ночевать я здесь не останусь, к тому же у меня дома ужин остыл.

- Ну тогда ладно, - я ухмыльнулся, - хотя я могу предложить замечательные спальные мешки...

- Спасибо, не надо, - она улыбнулась и кинула окурок сигареты, в рядом стоящий мусорный бак, - Ну что ж, ребята, - она подошла и обняла нас по очереди, - любви вам, счастья, много вазелина, - сделаем вид, что я не услышал этого, - и бла, бла, бла. Номер вы мой знаете, если что - звоните, - она развернулась и медленно пошаркала в сторону главного выхода, а мы смотрели ей вслед, когда она вдруг резко обернулась и крикнула на прощание, - Я буду голосовать за легализацию однополых браков! - подмигнула и исчезла в толпе.

12.1

Эти скамейки на железнодорожных станциях такие жёсткие, сидеть невозможно. Никогда их не любил. Но сейчас я, превозмогая эту ненависть к деревянным монстрам, сидел, рядом с Фрэнки, положив голову на плечо. Он же, достал одну из своих дешёвых сигарет и медленно, не спеша, покуривал её, удерживая между указательным и безымянным пальцем, выдыхая дым белой пеленою в затхлый воздух. Этот запах сигарет и сигаретного дыма весь день не покидал меня, но только сейчас я чувствовал в нём что-то до боли знакомое, родное.

Сначала я рассказал ему о ловушке, подстроенной моим папочкой, о том, как той, что должна была стать моей девушкой, оказалась Линзи, о нашем плане и побеге. Фрэнк слушал с не скрываемым удивлением и с разинутым от удивления ртом. Потом я сказал, что мама теперь тоже на нашей стороне и как она помогла мне. Это утешило его немного, ведь он до сих пор не понимал, почему отец настолько против наших отношений, и серьёзно переживал из-за этого. Он рассказал мне во всех подробностях о том, как они с Лин познакомились, как он попал в детскую комнату полиции, как они дружили и даже хотели создать свою рок-группу, но как-то не сложилось.

Теперь, устав от нескончаемых разговоров, мы просто сидели рядышком и молча наблюдали за, идущими в разные направления станции, людьми. Как вдруг я, не выдержав пытки скамейкой, встал, поплёлся к стене рядом и облокотился на неё. Фрэнки встал и подошел ко мне, незаметно удерживая за талию и также покуривая свою сигарету.

- Чего ты встал? - сказал он, наконец.

- Тут просто такие неудобные скамейки, честное слово, я уже весь зад отсидел, - Фрэнки захихикал.

- А не хочешь поработать им? - я ошарашенно посмотрел на Фрэнка, который также невинно покуривал сигарету и смотрел куда-то в сторону.

- Что?! Здесь? Ты издеваешься? Озабоченный блять, - я пихнул его в плечо.

- А что? Трусишь? И сам ты озабоченный, мало ли что я мог подразумевать под словом "поработать".

- Да ты всегда только одно и подразумеваешь, знаю я тебя, - он опять захихикал.

- Ну, допустим. Так ты согласен? - он повернулся уже ко мне лицом.

- Нет! - чёрт, он точно ненормальный.

- Окей, - Фрэнк вдруг резко взял меня за руку и потащил в сторону туалета.

Я, не успев ничего сказать, ошарашенно плёлся за ним, еле успевая передвигать ногами. Быстро оказавшись рядом с мужским туалетом, он одной рукой чуть ли не сшиб дверь с петель. Пройдя туда, и обнаружив, что никого нет, он резко пихнул меня, почти вдавил в стену и навис рядом, удерживая рукой, приставленной к груди.

- Ч-что ты делаешь? - я уже не на шутку перепугался.

Он ничего не ответил, затянулся всё той же сигаретой, и, не выпуская дым, также резко, вцепился мне в губы. Я раскрыл от удивления глаза и открыл рот, а он, воспользовавшись этим, выдохнул мне туда сигаретный дым. Я рефлекторно вдохнул его ртом и почувствовал, как эта тягучая, серая масса просачивается мне в горло, а потом и в лёгкие. Я кашлянул, но не от того, что это был первый раз, нет, я и раньше пробовал сигареты, просто от неожиданности. Голова стала какая-то тяжёлая и, в то же время, стало легко на душе. Я как-то туманно смотрел на Фрэнки, но тот только довольно ухмылялся. Потом он притянул меня за шею к себе одной рукой и опять, без предупреждения, начал целовать. Он делал это так страстно, мял, яростно кусал мою нижнюю губу и слизывал кончиком языка капельки крови, чуть-чуть выступающие на ней. Наконец, отпустив меня, он отстранился и, улыбнувшись, сказал:

- А теперь?

Я совершенно ничего не соображал.

- Что "теперь"?

- Ты согласен?

- Фрэнк...

- Это значит "да"?

В голове творилось чёрте что. Я осматривался по сторонам, пытаясь понять, что же мне нужно, но ничего в поддержку своим мыслям, кроме пары раковин, писсуаров и сине-зелёных кабинок, не увидел. Внутри вдруг всё перевернулось, а ответ пришёл внезапно: мне хотелось всего и сразу, но в то же время, только одного и только с одним. Я прочитал всё в его глазах. Это было что-то страстное, животное, но в то же время ласковое, нежное. В его глазах. Они меня притягивали. Если я не увижу его ещё долгих четыре семестра, то хочу почувствовать нашу связь. Хочу сейчас. Я сделал пару шагов, встал прямо перед ним, лицом к лицу, когда друг от друга нас разделяли всего несколько миллиметров и прошептал на ухо:

- Это значит "я хочу тебя", - я коснулся кончиком языка мочки его уха.

Фрэнк сглотнул и произнёс что-то нечленораздельное, а потом вдруг подхватил меня на руки, я от неожиданности тихо вскрикнул. Он, толкнув ногой первую попавшуюся свободную кабинку, протиснулся туда со мной, отпустил меня на пол, а я еле держался на ногах. Фрэнк быстро закрыл кабинку и, повернувшись ко мне, опять вцепился в губы, играя пальцами в моих волосах. Он пихнул меня в стену кабинки и тут же, начал стягивать с меня футболку, а я потом с него, закончив с этим мы опять целовались так по-животному страстно, самозабвенно, как будто нас никто не услышит, никто не заметит, но нам было абсолютно плевать, мы вслух произносили имена друг друга, не сдерживались, стонали так сильно, на сколько только были способны.

Адреналин в крови, каша в голове и наслаждение по всему телу - это всё, что я сейчас чувствовал. Это было опасно, рискованно. Невольно вспоминались слова Лин. Я был готов сколько угодно рисковать, только бы быть с ним, на всё остальное плевать.

Я уже потихоньку сползал вниз со стены от напора Фрэнка. Он целовал, кусал меня в шею, посасывал старые засосы и оставлял новые, когда начало казаться, что на моей шее нет ни одного живого места, ни одного бледного кусочка кожи, а я только беспомощно придвигал его к себе за шею как можно ближе, чтобы он не отрывался, не смел даже останавливаться. Мял меня сзади, нетерпеливо тёрся пахом о моё бедро. Стало так невыносимо душно, казалось, что мы мотыльки в банке. Фрэнки уже вспотел, да и я тоже. Он, не отрывая поцелуя, начал расстёгивать ремень у меня на джинсах и наконец, сделав это, одним движением, стянул с меня и их и боксёры одновременно. Он всё также целовал меня, как вдруг я почувствовал его горячую, мокрую от пота, ладонь на своём, стоящем члене. Фрэ начал медленно водить по нему рукой, а второй рукой вцепился в мои волосы. Он оторвался от поцелуя и, начиная уже более резче и быстрее дрочить мне, запрокинул мою голову, дёрнув за волосы, и я в этот момент несильно ударился затылком о стену кабинки. Я закатывал глаза, безнадёжно стонал и буквально чувствовал, как неумолимая и разрушительная волна наслаждения проходит по мне волной от головы до кончиков пальцев. Он дрочил мне, делал так резко, вызывающе пошло, не пытался дразнить, а так, чтобы я насладился этим, мне не надо было даже пытаться самому вбиваться ему в руку, потому что он сам делал это до состояния невесомости в моей голове. Всё быстрее и быстрее двигая свою руку до основания и обратно. Чёрт, я чуть ли не лез на стену от экстаза, а Фрэнк шептал мне на ухо что-то, видимо, понятное только ему одному, потому что я был не в состоянии что-либо воспринимать. Жарко, душно, горячо. Он кусал мне шею, спускался ниже, покусывал ключицы, поднимался опять и также кусал и целовал мои губы. Я уже понял, что долго не продержусь, и Фрэнки, это почувствовав, сжал мой член у основания, прошептал мне таким томным, глубоким и невероятно возбуждающим голосом, что я чуть сразу не кончил: "Не спеши." Тут же проводит кончиком языка от моих ключиц до подбородка.

Он вдруг резко повернул меня к себе спиной, достал из кармана презервативы. Недолго соображая, что же всё-таки происходит, я подумал: "Как предусмотрительно...", но так и не смог додумать мысль, потому что почувствовал, как в меня резко, без предупреждения, вошли. Эта чёртова боль, она мешает прочувствовать всё лучше, яснее, и я вскрикиваю, давая волю двум слезинкам, которые нахально покатились по моим щекам. Фрэнки закрывает мне рот ладонью и шепчет: "Тише, тише, сейчас будет хорошо." Мычу в ответ, пытаюсь усмирить жуткую боль, когда он начинает понемногу, неспешно двигаться во мне, с каждым разом набирая темп, всё скорее и скорее, всё жёстче и так невообразимо хорошо, вбиваясь в одну точку, которая доводит все чувства на пик возможного и не совсем, когда по телу стадом проносятся мурашки, задевая каждый уголок твоего тела. Всё быстрее и жёстче, я разрешаю делать всё, как ему хочется, как хочется и мне. Мокрые волосы налипли прядями на лице, по вискам катятся капли пота, ощущение, что ноги подкашиваются, а руки яростно цепляются ногтями в стены кабинки, царапая её. Фрэнк вдавливается ногтями мне в бёдра, оставляя красные отметины на бледной коже, я чувствую это. Он оставляет мои бёдра и пускает свои ладони мне в волосы, тянет их, дёргает голову на себя. Ему нравится тянуть и дёргать меня за волосы, а я мотаю головой, пытаясь высвободиться и опять прильнуть горячим лбом к прохладной стене, но он снова дёргает волосы и тянет голову назад, на себя. Глубокие стоны, громкие крики и резкие шлепки двух тел - всё, что слышно тут. Я уже чувствую, как трудно сдерживаться, и, как будто прочитав мои мысли, Фрэнк отдёргивает одну свою руку от моих волос и устремляет к моей горячей плоти. Одновременно он также тянет мои волосы, вбивается в меня и лёгкими поцелуями касается моей спины: от шейных позвонков и до позвоночных косточек. Ещё несколько резких движений его руки и, одновременно с мощнейшим оргазмом, пронёсшимся по всему моему телу, я выплёскиваюсь белесой вязкой струёй на ту же прохладную стену кабинки. Фрэнк резко вбился в меня ещё несколько раз, затрясся телом, издал какой-то звериный рык, стон, кончил в меня и обмяк.

Дата добавления: 2015-11-14