Культурно-исторические типы 8 страница

3. Можно ли считать христианство феноменом контркультуры?

4. Почему в культуре рождаются субкультуры?

5. Можете ли вы назвать примеры контркультурных феноменов?

6. Чем были вызваны молодежные выступления 60-х годов?

7. Верно ли, что контркультура — провозвестие новой культуры?

8. Что противостоит современной державной культуре?

ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ

Субкультура как понятие.

Контркультура как понятие.

Контркультура как механизм социодинамики..

К. Мангейм и его трактовка субкультур.

Битничество как феномен.

Современные молодежные моды.

\

ГЛАВА И

Культурные ориентации

Почему, когда речь заходит о фундаментализме, в нашем сознании возникает представление о немыслимой архаике, об агрессивном вторжении в социальную динамику безнадежно устаревших навыков мышления и поведения? Высказывается даже опасение, что именно эта культурная ориентация одушевляет тоталитаризм, фашизм, экстремизм. В таком случае понятие наделяется заведомо негативным смыслом. Оно ассоциируется с эпатажными, зачастую эксцентрическими, образами патриархальности, дикости и косности. Прогрессистски ориентированное сознание легко отторгает от себя эти канонические установки.

\ Как появился фундаментализм? Реакцией на что он является сегодня? Мыслима ли полярная культурная ориентация, противостоящая фундаментализму? Наконец, какова его роль в современной культуре?

Возрождение корней. Традиционализм и фундаментализм

Возможно ли ограничиться только отрицательной оценкой фундаментализма? Нет ли, вообще говоря, определенного резона в стремлении к возрождению корней, в этом постоянном культурном огляде на почву и судьбу?

Прежде всего, фундаментализм, как всякий «изм», несет на себе печать неадекватного воспроизведения собственной сущности. Он идеологичен, потому что рождается в современных мировоззренческих размежеваниях. I Однако идеологический оттенок имеет и понятие «модернизм», Которое могло бы рассматриваться как полярное для фундаментализма. Однако в нем схватывается другой человеческий импульс — Потребность преобразовывать наличные формы культуры. Вместе с JTeM установка на преобразование тоже обретает некий оценочный смысл, включает в себя неподлинность истолкования.

Говоря о генезисе капитализма, обычно называют разные факторы, которые его порождают (можно сослаться, например,

168 Глава II. Культурные ориентации

на феномен капитализма, породивший обширную социально-критическую литературу). Когда же речь заходит о его развитии то непременно вспоминают такие его характерные последствия как суперпройзводство и суперпотребление, сопряженные с индустриальной цивилизацией. Они рождают тупиковую ситуацию которая не обеспечена возможностями человеческого рода. Но человек вынужден приспосабливаться к наличной цивилизации. Если же это оказывается мучительным процессом, то заявляет о себе фундаменталистская установка, зовугцая к неким жизненным истокам, первоначалам.

Иногда в качестве первоосновы фундаментализма называют кризис традиционного общества. Распад всех форм естественной общности не может не вызвать контртенденцию. Она и порождает тоску по изначальной простоте и органичности традиционных форм человеческого общежития. Правда, фундаменталистские тенденции обнаружили себя раньше, чем традиционное общество испытало состояние кризиса. Поэтому можно говорить о каких-то иных, более основных, причинах фундаментализма.

философская антропология XX в. убедительно доказала, что человек — открытое, ^сформировавшееся создание. Человеческая природа, хотя и сохраняет в себе некие стойкие структуры, в то же время находится в авантюре самопоиска, саморазвертывания. Эти два импульса — стремление опереться на корневые основы человеческой натуры и потребность собственного пересотворения — оказываются в основании интересующего нас феномена. Можно сказать, что в феномене фундаментализма выражены определенные антропологические закономерности.

Судя по всему, более строгим могло бы быть понятие «традиционализм», т.е. стремление уберечь то, что обретено человеком. Однако само желание сохранить корни и истоки постоянно наталкивается на демиургическую природу человека. Культура как ее органопроекция фиксирует оба эти стремления. В результате возникает сложная драматургия культурного творчества, которая далеко не всегда позволяет видеть фундаментализм в качестве идеального типа.

В докультурном состоянии человек весьма прост. Но в мире культуры он оказывается перед множеством собственных артефактов, которые усложняют сферу обитания, да и сам способ человеческого бытия. Тоска по изначальному, недифференцированному, органичному, таким образом, архетмпна. Но архетипно

Религиозный фундаментализм 169

L другое побуждение — придать миру затейливость, многообразие, сложность. В культуре постоянно присутствуют обе эти ^нденции — сохранить истоки и расширить в то же время _сферу культурного созидания. Рождается убеждение, что идеальная простота воплощалась в неких разных точках истории.

Является ли простота благом? В культуроборческих концепциях А. Шопенгауэра и Ф. Ницше ответ однозначен: человек должен вернуться к собственной природе, исключив культуру как тупиковый путь развития человечества. Здесь обнаруживается фундаменталистская установка, которая постоянно возрождается на этой основе в истории европейской культуры. В то же время другие мыслители, скажем, русский философ К. Леонтьев, предостерегали против органической простоты. Такую же мысль можно отыскать и у Э. Фромма. Человек обречен на постоянное, все более многообразное самовыражение. Следовательно, культурную природу фундаментализма можно усмотреть в сопротивлении нарастающей сложности жизни и ее обновлению. С этой точки зрения не исключено, что фундаменталистские тенденции культуры постоянно инспирируются другой крайностью: не будь И культуре неизбывной, отчаянной погони за инновациями, не проступал бы так настойчиво и директивно фундаментализм. Р той же мере модернизм черпает свои силы в противостоянии всякой ортодоксии, охранительству.

Результаты противостояния фундаментализма и модернизма парадоксальны. Желание промыслить историю зачастую служит способом прорыва в новое культурное ггространство. Но готовность 'творить культурные нововведения оборачивается возрождением патриархальных духовных стандартов. Фундаментализм, следовательно, можно рассматривать только в соотнесении с социодина-микой, через призму модернизма. Последний в той же мере раскрывает собственную идентификацию через фундаментализм.

Религиозный фундаментализм

Аля того чтобы понять смысл религиозного фундаментализма, его сущность, приведем такие примеры. Постоянное воскрешение язычества в теле европейской культуры — образец фундаменталистской установки. Язычество гораздо ближе человеческой природе, нежели христианство. Оно выражает некие константы Человеческого поведения. В то же время язычество каждый раз

.

170 Глава 11. Культурные ориентации

возрождается в новой социокультурной ситуации. В результат^ сам факт фундаменталистской заявленности оказывается фраг, ментом культурною творчества.

Как подчеркивал B.C. Соловьев, христианство во времена ср_е„ дневековья вовсе не вытеснило язычество. Древнейшие верования, отражая исконные человеческие запросы, вошли в плоть средневековой культуры. Этот замес разных культурных установок обеспечил, по мнению B.C. Соловьева, своеобразие средневековья. Фундаменталистские установки были интегрированы ц средневековое общество, его культуру.

Такая фундаменталистская установка, как язычество, гнездится и в гуманизме — идейном течении эпохи Возрождения. В своем обращении к языческой античности гуманизм нашел вдохновение для личного поиска человеком истины и добра. Гуманисты разных эпох, как правило, видели свою задачу в том, чтобы восславить человека. «Гуманизм послушен факту рабства человека у природного мира», — подчеркивал Н.А. Бердяев. Гуманизм, по его словам, постепенно отпадает от всякого богопо-знания и обоготворяет человека и человеческое...

Можно ли считать Лютера героем фундаментализма? Его попытка внести изменения в религиозное сознание обернулась, по замечанию Э.Ю. Соловьева, переоценкой державных основ европейской культуры. Несомненно, что протестантская культура сложилась в результате стремления Лютера возродить главное в Библии, воскресить исконные начала веры в противовес развитым и распространенным, в известной мере даже укорененным манифестациям религиозного духа. По самому своему духу это был акт фундаментализма. Подчеркивая динамизм новоевропейской культуры, мы часто отвлекаемся от того очевидного факта, что он обусловлен потребностью восстановить фундаменталистские начала религиозного сознания.

Впечатляющей иллюстрацией обоснования новых маршрутов Европы может служить аристократическая ницшеанская вражда к «расслабляющей» христианской морали с ее эгалитарными последствиями. Прославление неоязычества как культурной установки находим в философии ф. Ницше. Естественное состояние людского рода подверглось порче, поскольку христианство приняло сторону всего слабого, низкого, неудачного. Хорошо бы поскоблить заблудшие века. Заодно возродить древнее, природное, Жизнестойкое.

. Смысл евангельского фундаментализма

Неслучайно, многие ученые рассматривают тоталитарные культы вождя отнюдь не помрачением духа, а именно апофеозом язычества. Идолопоклонничество, сопутствующее культу рождя- Толпа вручает собственные полномочия тому, единствен-' дому. Индивид больше не доверяет голосу совести. Не прислушивается к рассудку. Душит личные сомнения слепой верой.

В своей одержимости идеей индоевропеизма французские «новые правые» воинственно отталкиваются от других, вошедших в западную культурную ойкумену духовных традиций, главным образом от христианства, как идущего с Востока. Характерно, что определение судеб истории сопряжено у них со все более исторически далеким воскрешением индоевропейской традиции. 1 В целом фундаментализм амбивалентен. С одной стороны, он позволяет апеллировать к традиции, которая слркит основанием для прочищения прогрессистских иллюзий, с другой — предлагает не столько разматывание назад исторических витков, сколько достижение нового социального идеала. Именно в этом проступает идеологичность фундаментализма. Если традиционализм настаивает на верности традиции, то фундаментализм аранжирует эту традицию в духе новых социальных ориентиров.

Смысл евангельского фундаментализма

^Впервые понятие «фундаментализм» появилось в религиоведческой литературе для обозначения такого направления религиозной мысли, которое выступает за возвращение к глубинным, (корневым основам доктрины или вообще принципов жизнедеятельности. В более широком смысле, следовательно, фундаментализм — это религиозно-культурная установка, направленная на Переосмысление утраченной, но чрезвычайно значимой традиции.

В собственном смысле слова фундаментализм сформировался [во. второй половине XIX в., когда в американском протестантиз-JMe появилась группа теологов, выступивших против аллегорического и символического толкования Библии, за ее буквальное Понимание. Евангелисты в теологическом смысле принадлежали Щ консервативному крылу протестантизма. Они настаивали на 'Том, что Библию следует принимать такой, какова она есть, ^ставя веру выше разума. Главная задача фундаменталистов сводилась к тому, чтобы приостановить модернизм в религии.

172 Глава 11. Культурные ориентации

Слово «фундаментализм» происходит от многотомного издания «Фундаменталий», которое осуществили американские ц английские консервативные теологи. В 1910—1915 гг. они выпустили в этой серии 15 книг, получивших широкое признание среди верующих и создавших определенную культурную установку. Какие проблемы затрагивались в этих изданиях? Прежде всего, фундаменталисты выступали против натурализма, которые олицетворял для них теорию эволюции. В 20-х годах в 20 законодательных собраниях штатов было принято 37 законов, запрещавших преподавание в школах дарвиновской теории эволюции.

Надо сказать, мода на фундаментализм целиком определяется социокультурной динамикой. Она немедленно возрождается, как только возникает усталость от прогресса, опасливое отношение к социальным преобразованиям. Если, скажем, в 20-х годах фундаменталисты перешли на позиции самоизоляции, стали отходить от мирских дел, от участия в делах общенациональной политики, то в 80-х годах начался очередной бум религиозного фундаментализма.

фундаменталисты вернулись к общенациональной политической жизни потому, что обратили внимание на процессы, которые, как им показалось, подрывают основы веры и нравственности в обществе. Значительными событиями в секуляризации общественной жизни в США стали отмена обязательной молитвы в школах, а также признание решением суда начертания десяти заповедей на стенах классов в государственных школах антиконституционным деянием.

Естественно, фундаменталисты выступили против агрессии государства, которое грозило разрушить религиозную направленность образования. В политическом отношении фундаменталисты солидаризировались с правыми консервативными силами, которые выступили против разрешения абортов, за запрет порнографии и гомосексуализма, наркомании и других проявлений «модернизма» и «декаданса» в американском обществе.

Это свидетельствовало о том, что значительная часть американского народа не принимала стремительных мутаций культур" ной жизни. Далеко не все американцы приветствовали, например,, победоносное шествие сексуальной революции. Более тог°> в американском обществе, как и в целом на Западе, сложилась неоконсервативная идеология, которая выступила против ггр⁰' грессистских иллюзий и упадка нравов.

Смысл евангельского фундаментализма 173

| По мнению некоторых американских социологов, новые j-ристианские правые — одно из важных движений нашего века. Они считают, что фундаментализм может означать революцию порядка и достичь такого же размаха, какой был связан в свое время с Лютером. Новая волна консерватизма способна вызвать наступление другой эры, хотя может знаменовать лишь отход от либеральной традиции последнего полувека. Демографическая революция стала существенным фактором, который оказывает влияние на процесс возрождения консерватизма. Люди солидного возраста, а их число увеличивается, придерживаются ортодоксальных религиозных и политических взглядов. L Совершенно очевидно, что современный фундаментализм отличается от «ветхого фундаментализма» времен «обезьяньего процесса». Он "несет в себе комплекс традиционных ценностных ориентации, представленных в серьезном идеологическом обрамлении. Само собой понятно, что основой данной культурной установки служат теологические предпосылки. Один из идеологов движения американец Д. Феллуэл пишет: «Фундаменталист верит, что Библия была в прямом смысле слова вдохновлена Святым Духом, и поэтому она непогрешима. Фундаменталисты верят в божественность Иисуса Христа. Они с готовностью признают его девственное порождение, безгрешную жизнь, смерть во искупление. Фундаменталист верит в евангелизм и в ученичество через посредство местной церкви как должное осуществление великой миссии нашего Господа».

Современные фундаменталисты отказываются от того, чтобы приспосабливать Евангелие к философской и культурной конъюнктуре, и предлагают вернуться к основам христианской веры. Теологи называют шесть «фундаментальных истин», которые Фундаменталисты считают непреложными: 1) непогрешимость Писания, 2) непорочное зачатие Христа, 3) искупление Христом фехов всех людей, 4) воскресение Христа во плоти, 5) подлинность библейских чудес, 6) премиллениаризм.

Обратимся к последней «фундаментальной истине» — пре-^Иллениаризму. Он противостоит постмиллениаризму, о кото-Р°м толкуют теологи модернистской ориентации. В частности, ^еологи спорят о том, когда наступит тысячелетнее царство — "осле второго пришествия Христа или до него? Модернисты, Уповая на современный прогресс, считают, что ттришествие триста во плоти явится завершением длительной человеческой

174 1'лава 11. Культурные ориентации

истории. Воля Бога, как они полагают, вовсе не противоречу становлению современной цивилизации. Премиллениаризм исходит из прямо противоположных установок.

Исламский и православный фундаментализм как культурные установки

Помимо евангельского фундаментализма в современной литературе говорят также о феномене исламского фундаментализма. Он сопряжен, как это очевидно, с каноническим прочтением иных священных текстов. На формирование данной культурной установки влияют прежде всего общие политические процессы которые позволяют переосмысливать роль ислама как мировой религии в современном мире. Вторжение новейшей технологии в традиционный уклад ряда стран, скажем, Ирана, порождает страх в связи с разрушением привычных устоев жизни людей. Так началась фундаменталистски обоснованная религиозная революция Хомейни. Это консервативная идеология, направленная не на сохранение существующего порядка, а на установление некоего фантастического идеала.

Когда мы слышим слова «исламский фундаментализм», то перед глазами обычно встает образ Востока в целом. Однако Восток не сводится к исламу и народам, его исповедующим. Как понятие оно значительно шире, многообразнее, полноценнее. Восток сохраняет и другие древние формы культуры и способы выживания и стабильности, которые можно отыскать, скажем, в Индии. Если говорить о классических фундаменталистских организациях, то они выступают за «очищение» ислама как такового и обвиняют в продажности и сервилизме (прислужничестве) официальных мусульманских слркителей,. культа. Фундаменталисты призывают к созданию идеального мусульманского общества.

Кто составляет социальную базу фундаментализма? Конечно, прежде всего, маргиналы, особый общественный слой людей* которые в ходе модернизации традиционных мусульманских об' ществ оказались выбитыми из социально-культурных ниш, слУ рвались от традиционной культуры. Порождает исламский фу¹¹' даментализм и потрясенное сознание интеллигенции, котор³* обращается к первоосновам мусульманской религии, чтобы вь>' стоять в условиях модернизации,

i

Исламский и православный фундаментализм как культурные установки 175

I Как идеология фундаментализм активизирует иррациональ-,j_bie силы истории. Подчеркивая эту сторону вопроса, отечест-_венный исследователь Г.С. Померанц имеет в виду слепую при-^занность не только к народному обычаю, но и ко всему этнически замкнутому. Такие силы достаточно велики. Обычное название их — традиционализм. «Но есть, — пишет Померанц, — еще более динамическая сила, противостоящая глобальному сознанию: фундаментализм, революционное отрицание испорченной традиции во имя идеала древней простоты, фундаментализм не наивен... Почва фундаментализма — нарушение пропорций культуры, превращение разума из слуги целостного человеческого духа в господина, разрушение смыс-лообразующего начала (связанного с интуицией Целого), затерянность в частностях, деградация жизни в «скучную историю» чеховского профессора. Это реальная проблема, существующая довольно давно».

Следовательно, фундаментализм есть попытка втиснуть культурное развитие в лоно мифа.

I Ортодоксальная православная церковь по самому своему предназначению претендует на сохранение канонов и фундаменталистски осмысленных истоков христианства. Православие настаивает на сохранении широко трактованной традиции, в частности, на использовании старославянского языка для богослужения. Она клеймит всякие попытки обмирщения религии, претендует на роль государственной религии.

В то же время православная церковь многократно заявляла, что она отказывается от попытки восстановить свою роль как государственной религии. Однако, как отмечалось в прессе, союзы «Православный глас» или «Русский Иоанн» говорят от Имени всего православного народа, что народ поддерживает Идею немедленного создания в России православного царства, изгнания всех чуждых православной церкви идеологий. «Хочется ^0ерить, — читаем мы в «Литературной газете» (1994, 16 февра-'^0, — что верность церковной традиции — ив конечном счете ^Рность Христу — возобладает над национальным элементом, христианство, коренящееся в наших традициях, — это не куль-^ра, не менталитет и не исторический имидж церкви. Это ^ерность его слову. Это верность Евангелию. И всякий христианки традиционализм, ведущий себя иначе, чем следует по Еван-^елню, не традиционален в самом прямом смысле этого слова».

ь

176 Глава 11. Культурные ориентации

Что ждет фундаментализм как культурную ориентацию в бу, дущем? Дальнейшая судьба фундаментализма неразрывно связа-на с коллизиями универсального всепланетного сознания. Дело * том, что уже само существование мировых религий оказывается помехой для выработки всечеловеческого мировоззрения. Унифц„ цирующее воздействие цивилизации будет, несомненно, рождат_ь контртенденции. Неоконсервативное сознание выдвигает сегодн_я идеал мозаики культур, которая будет противостоять либерально осмысленной тенденции к поиску глобальных решений.

К числу парадоксов нашего столетия относится, как ни странно, всплеск национального самосознания. Он не был предсказан, однако стал жесткой реальностью века. Вероятно, истоком данного национального взрыва явилась мучительная идентификация народов, отторгнутых от крови и почвы. Возрождение национального духа неукоснительно рождает фундаменталистские установки. В частности, русская православная церковь пытается обосновать истинное, ортодоксальное понимание христианства. Она освящает авторитарное государство, которое, по мнению русских фундаменталистов, идеально содействует воцер-ковлению людей.

Религиозный модернизм — контроверза религиозного фундаментализма

Под религиозным модернизмом подразумевается противоположное традиционализму и фундаментализму философско-мировоз-зренческое течение в рамках той или иной религии, которое отражает необходимость ее изменения и развития: Будучи одним из видов приспособления религии и церкви к новым социальным условиям, изменившейся духовной обстановке, р^е' лигиозный модернизм выражает тенденцию обновления религй' озной жизни.

Классическим примером религиозного модернизма в истори" европейской культуры служит Реформация. Начавшись в учен'¹' ях М. Лютера, Т. Мюнцера, Ж. Кальвина как попытка восстаН⁰' вить библейские истоки веры, это движение не только воссозА³' ло нормы и ценности первоначального христианства, но содей^ вовало также стремительному развитию европейской культурь' целом. Процесс разносторонних преобразований превратил Пр⁰",

Религиозный модернизм — контроперза религиозного фундаментализма 177

-естантизм в гибкую разновидность христианства. Католичество 0 православие занялось этим значительно позже.

Представители религиозного модернизма переосмыслили (дногие фундаментальные категории ортодоксальной веры, в том _Ч0сле понятие о Боге, о сверхъестественном, о религии. Он россоздает мироощущение современного человека, его нравственнее искания, жизненно-практические установки. В то же время _это не только коллизии внутри религии. Они захватывают живой _нерв европейской культуры. В частности, бездна между языческим и христианским миром оказывается порою не столь значимой, как внутри самого христианства.

Типологические черты протестантского модернизма, как и любого другого, сформировались в процессе его исторического развития. Прежде всего это обмирщение теологии, т.е. приближение ее к переживаниям и чувствованиям конкретного человека- В этом контексте религия субъективируется, вера приобретает глубоко индивидуализированный характер. Протестантская ортодоксия раскрывает содержание веры как отношение между человеком и Богом. Непосредственное, личностно окрашенное чувство поэтизируется и становится одним из главных моментов мироощущения человека.

Различение веры и религии составляет еще одну типологическую черту всей протестантской традиции. При этом вера выступает как нечто, присущее человеческой природе, отражающее субъективность личности, ее богатый внутренний мир. Религия же оценивается как преходящий, необязательный комплекс идей и ритуалов, нередко подменяющих незамутненную веру. Отсюда возможность христианства без религии, которую обосновывают сторонники религиозного модернизма.

Центр веры, ее стержень — это Христос. Его образ и позволяет воспроизвести отношения человека и Бога. Причем само Понимание Бога освобождается от абстрактных, умозрительных Характеристик, когда Бог выступает в образе чистого бытия или Первопричины. Христос воплощает в себе живые черты, позволяющие человеку вступить с Ним в общение. Отсюда постоянная апелляция всех протестантских теологических концепций к Первоначальному христианству, его интерпретации Бога. ' Следует заметить, что в рамках современной протестантской ^Ысли можно выделить различные теологические доктрины, в ^т°м числе такие, как «диалектическая теология» К. Барта, теоло-

¹²-1429

и

Глава 11. Культурные ориентации

гия «демифологизации Новою Завета» Р. Бульмана, «универсалу ная теология» П. Тиллиха, эсхатологическая теология Р. Нибур_н теология «мертвого бога» Д. Бонхеффера, теология надежду Ю. Мольтмана, «теология революции» М. Шретера, Х.Д. Вен. дланда и Р. Шоклля, теология «мертвого бога» и «христианского атеизма» в постбульмановском и постбонхефферовском толковании, теология современного экуменизма (сближения религий).

Светский модернизм как инициатор социальных изменений

Модернизмом американский культуролог Д. Белл называет современный этап развития западной культуры, противопоставляя его раннебуржуазному, протестантскому. С точки зрения философии культуры, модернизм — это целая эпоха развития западной культуры. Речь идет вовсе не о художественно-эстетической системе, которая объединяет множество самостоятельных идейно-художественных направлений и течений (экспрессионизм, кубизм, футуризм, конструктивизм, имажинизм, сюрреализм, абстракционизм, поп-арт и т.д.).

По мнению Д. Белла, культура представляет собой сферу «экспрессивного символизма», понимаемого как уяснение и выражение значения человеческого существования в образных формах, используемых в живописи, поэзии, художественной литературе и религии. Подчеркнем, что такое понимание культуры отличается от культурантропологического, в котором фиксируются групповые модели образа жизни.

Как считает Д. Белл, темы (точнее «модальности») культуры немногочисленны, ибо они восходят к экзистенциальным ситуациям, с которыми люди встречаются во все времена, и к природе сознания (проблемы смерти, трагедии, героизма, долга, любви, жертвы, противоречия между животным и человеческим в человеке, инстинкт и его подавление и т.п.). В отличие о^т технико-экономических изменений движение культуры не ли' нейно: оно идет по кругу, возвращаясь вновь и вновь к тем >К^е заботам и вопросам. Хотя вопросы и воплощающие их эстетИ' ческие формы.могут обновляться, новое не сменяет старое (кз& скажем, в области техники), а просто расширяет содержани^е культурного хранилища, которым располагает человечество.

Светский модернизм как инициатор социальных изменений 179

Еще одно отличие развития культуры от технико-экономических или социально-структурных изменений заключается в том, (jto расширение взаимодействия людей в сфере культуры ведет уе к дифференциации и специализации, а к синкретизму (например, смешение всех существующих стилей в современном искусстве, восточных и западных религий в современном философском сознании). Вообще.для современной культуры характерна крайняя свобода в выборе стилей, черпаемых из сокровищницы культуры. Это связано с ее осевым принципом — ■самоосуществлением, выражением собственного «Я».

Противоречие между бюрократически-иерархической социальной (и прежде всего технико-экономической) структурой и политической системой, предполагающей формальное равенство и участие, между социальной структурой и ее ролевой организацией и культурой, возвышающей самоосуществление «Я» и целостную личность, — таковы, по Беллу, источники скрытых социальных конфликтов, которые идеологически характеризуются как отчуждение, деперсонализация, отрицание авторитетов и т.д. На этом и основана его общетеоретическая идея, выражаемая понятием «разъединения сфер».

В частности, разъединение социальной структуры и культуры Белл иллюстрирует кратким историческим очерком эволюции нравов буржуазного общества. Присущее капитализму развитие индустриализма воплотилось в свое время в экономической сфере в типе буржуа-предпринимателя, а в области культуры — в независимом художнике, свободном от всех социальных условностей. Для них обоих характерен поиск нового, стремление к преобразованию природы и сознания.

Со временем из их разъединения развился антагонизм. Радикальная в экономике буржуазия стала фундаменталистски консервативной в области морали и культуры. Необходимость максимальной мобилизации энергии в производстве порождала, по Беллу, стремление к воздержанию и самоограничению, внушала страх перед инстинктом, стихийными импульсами. Культурный Интерес, в свою очередь, выработал ненависть к буржуазным Ценностям.

Дата добавления: 2015-11-14