Примерно через час

Не смогла уснуть, потому что без конца думала о Джул. И Джей Ти. Интересно, что она наденет. Хотелось бы, чтобы она была уродиной. Если бы она была уродиной, а я красоткой, то это я получила бы Джей Ти.

Как жаль, что важна только внешность.

Как жаль, что Джей Ти столь ограниченный. Как жаль, что мне не уснуть.

Как жаль, что от печатания на компьютере так сильно болит голова.

12:15

Я впала в отчаяние и сделала глупость.

Но боль была ужасна. Я не преувеличиваю. Покачиваясь, я прошла по коридору, зашла в спальню к папе, нашла его запас косяков и закурила один. Втянула в себя дым на пробу. Не так уж и плохо. Больные раком ведь курят это? Значит, у травки есть и лечебные свойства. Целебная трава. Я сделала затяжку поглубже и задержала дыхание. Секунды на три. Пока не начала задыхаться и кашлять.

Я кашляла так сильно, что меня вырвало.

Рвота замучила меня, но, кажется, боль поутихла на какое-то время, которого хватило, чтоб я записала всю эту чушь.

По крайней мере, теперь я смогу уснуть. От тошноты я становлюсь очень сонной. Не знаю, почему. Наверное, есть какое-нибудь хорошее научное объяснение, но мне слишком лень, чтобы проверять.

Где папа?

Голова болит ужасно.

15:14

Кики идет сюда спасать меня. У нее есть какие-то ароматические штуки. Якобы это поможет вылечить мою головную боль. А потом она собирается отвлекать меня от грустных мыслей.

Смех сквозь слезы.

16:15

Ароматическая штуковина вкусно пахла, чем-то мятным. Кики сделала мне массаж головы, кажется, мне стало слегка получше.

— Может, ты повредила себе шею, пока лежала здесь столько дней, — сказала она.

— Может, а может у меня менингит. Или энцефалит. Или гемофилия. Или опухоль.

— Или, может, ты — ипохондрик, — добавила Кики.

— Может, — согласилась я, имея в виду «нет». Ну, я действительно ипохондрик, если это слово значит «человек, который беспокоится из-за своего здоровья и интересуется им настолько, чтобы на всякий случай искать информацию о болезнях».

— Но… — сказала я. Реакция у меня была заторможенная. И тут я увидела прямо на левой щеке Кики… — Господи.

— Что? — спросила Кики.

— Кики, ты уверена, что болела ветрянкой?

— Уверена.

— Я так не думаю, — сказала я и потащила ее в ванную, это было просто подвигом, учитывая стук в моей пустой голове, одеревенелую шею и ужасную тошноту.

Прямо у нее на лице выскочил маленький прыщ.

— О нет, — запричитала она. — Только не это!

Мы со страхом уставились на это красное пятнышко. Должна признаться, я видела не очень четко, как в тумане, и мысли путались.

— Пятно, — трагическим голосом сообщила я.

— Я себя хорошо чувствую, правда-правда, оно даже не чешется.

— Еще не вечер, — сказала я, равнодушно почесывая свою руку.

Ровно 19:00

Мы с Кики развалились на диванах в гостиной, на видике застыло изображение Доусона из сериала «Бухта Доусона». Этот актер чертовски сексуален и, возможно, был бы идеальным бойфрендом для меня. Но вряд ли он посмотрел бы на меня второй раз, учитывая мое нынешнее состояние.

Мы поочередно чесались (Кики) и жаловались (я). Я люблю Кики.

— Я тебя люблю, — сообщила я.

— И я тебя, — отозвалась она и зевнула.

— Прости за то, что на спиритической доске составила слово «шлюха». Не знаю, зачем

я это сделала. Я пыталась быть веселой, но я просто дура.

— Ага, ты дура, — согласилась Кики. Она всегда соглашается охотнее, чем кто-либо.

— Ровно семь, — грустно сказала я. — Сейчас он за ней зашел.

— Блин, — сказала Кики. Или что-то типа этого. Не уверена, было это сочувственное

«блин» или «блин, да заткнись же ты, Хэйли». Сложно сказать.

— Блин?

— Тебе надо выбросить это из головы. Я думаю, Джей Ти понравился Джул еще сто лет назад.

— Нет, — не согласилась я. — Она об этом сказала бы.

— Как, Хэйли? Ты пела ему дифирамбы с девятого класса!

— Значит, у меня есть на него права, — защищалась я. Голову словно сжало в тиски. Или только скальп. Я была сбита с толку. — Думаю, у меня высокая температура, — сказала я.

— Нету у тебя температуры, — возразила Кики, яростно расчесывая руку. — Давай займемся чем-нибудь.

— Чем, например? Делать-то нечего.

Губы были сухими донельзя. Я издавала чмокающие звуки, но слюна не выделялась. А кухня казалась такой далекой.

— Давай сыграем в «Спиритический сеанс». Спросим, что сейчас делают Джул и Джей

Ти.

— Хм, — сказала я. — Я скептик. А если не верить, то эта штуковина не работает.

Кроме того, у меня слишком болит голова, чтобы пробовать.

— Мы можем все-таки попробовать, но сначала нам нужно создать соответствующую атмосферу.

Короче, в результате образовалась такая мизансцена: мы сидим в темноте с зажженными свечами и комнату оглашают звуки зловещей музыки. Ладно, это была всего лишь Сара Маклахлан, но это самое зловещее, что у меня есть. И тут влетает папа.

— Что случилось? — спросила я. Казалось, он в замешательстве.

— Ничего, ничего. — Он подошел ко мне и поцеловал меня в лоб. — У тебя температура?

— Да, — ответила я. — То есть нет.

Отец устало ощупал мою голову. Никогда не видела его таким прежде. Это действительно было на него непохоже. Честно сказать, я даже испугалась.

— О чем ты волнуешься? — спросила я.

— Ни о чем, — ответил он, почесывая бороду. Кстати, она все еще была в розовой краске.

— У тебя борода розовая и вся в краске, — сказала я.

— Ладно, дорогая, — папа пропустил мое замечание мимо ушей. — Мне нужно уйти.

— Ты же только что пришел. А у меня голова болит.

— Знаю, — ответил папа. И дал мне пачку банкнот. Должно быть, у меня сильный жар, решила я, сопровождающийся галлюцинациями. Это была не просто пачка банкнот. А пачища. Я имею в виду, что в ней было сотен пять баксов. Или больше. Понятия не имею. Она была тяжелой.

— Ой, — пискнула я.

— Положи куда-нибудь. Мне нужно отдать это одному приятелю.

— Ой.

И папа ушел.

— Знаешь, — медленно сказала Кики. — У вас с Джул самые необычные семьи которые я когда-либо видела.

— Мне жаль, что у меня такая необычная семья. Правда, жаль.

Я засунула деньги под диван. Казалось, мой мозг катается по черепной коробке. Кот немедленно залез под диван и стал играть с пачкой денег, передвигая ее по полу. Я вытащила ее и положила в карман, карман оттопырился сантиметров на пятнадцать и давил на бедро. Очень неудобно. Я достала деньги и швырнула на покрывало.

Мы обе уставились на них.

— Красивенько, — сказала я.

— Хм, — хмыкнула Кики. — Это же куча денег, может, нам стоит спрятать их куда- нибудь.

— Думаю, да.

В итоге мы зарыли пачку баксов на заднем дворе, предварительно поместив ее в банку из-под соуса. Это заняло больше времени, чем вы можете себе представить. К тому моменту, как мы вернулись в дом, свечи уже почти догорели. Только по счастливому стечению обстоятельств мы не сожгли дом. Это бы меня не удивило. Мой мозг пылал. И было бы вполне естественным, что и все вокруг горело бы тоже.

— Ладно, давай займемся спиритизмом, — предложила я.

Заметьте, теперь, по прошествии некоторого времени, мне кажется это странным. Я с трудом могла двигать головой, но хотела играть со спиритической доской?

Но в моем (воспламененном) сознании появилась одна мысль: может, эта доска могла бы рассказать, откуда взялись эти деньги. И почему у меня такая неприятная тяжесть в желудке?

В любом случае, это было дешевле, чем позвонить экстрасенсам. И мы уселись за стол.

— В этот раз мы должны положить твои пальцы как следует, — сказала Кики. — А потом мы просто сядем вот здесь.

— Хорошо, — согласилась я и зафиксировала свои пальцы на пластиковой стрелке.

Если подумать, то это очень смешно.

— Задай вопрос, — попросила Кики.

— Хм, — сказала я. — Ладно.

Я сделала глубокий вдох, который болью отозвался во всей голове и шее, так что пришлось выдохнуть.

— Джей Ти любит Джул?

Сначала ничего не произошло. Но потом ветер слегка шевельнул занавески, Кики подпрыгнула на полтора километра и завизжала. А я через силу выдавила из себя смешок. Если не трясти головой и не двигать шеей, то смеяться было не так больно.

— Это с нами говорят умершие, — сообщила Кики, оторвав руку от доски, чтобы почесать башку. — Ты не боишься? Духи. Привидения.

— Ничего не происходит, — заметила я. — Мы ни с кем не разговариваем. Кроме того, все привидения мертвы. Ты же никогда не слышала, чтобы привидение причинило кому-то вред? А вот люди могут. Но не мертвые.

— Ладно, спроси еще что-нибудь, — сказала Кики, закрывая глаза. — Может, нам

просто надо сосредоточиться.

— Ладно. Кто здесь? Умершие?

И тут эта штука, ну, стрелка, подвинулась. Кики отдернула руку, как от горячего утюга.

— Она двигается!!!

— Вижу. — Я была сбита с толку. — Но разве так не должно быть?

Но я должна сказать, что я немного перепугалась. Понимаете, эта штука двигалась, но не так, как если бы ее кто-то подталкивал, а словно плыла. Скользила. Очень страшно.

— Есть здесь кто-нибудь, кроме нас? — спросила Кики. — Черт. Идиотский вопрос.

Задай какой-нибудь нормальный.

— Нет уж, спрашивай сама.

— Мне ничего не приходит на ум.

— А мне совсем худо, — сказала я.

И легла обратно на диван. Я начала потеть. Должно быть, у меня жар. Самая высокая температура, которая только может быть без наличия судорог, это 40 °C. А у меня наверное 39,8 °C. Я действительно почувствовала себя хуже некуда. «Надо отправить Кики домой», — подумала я, но кому охота сидеть в одиночестве, когда плохо себя чувствуешь. На миру и смерть красна, как говорится. А я представления не имела, куда делся папа.

— Мне пора, — сказала Кики.

— Нет! — воскликнула я. — Я придумала, что спросить!

— Ладно, только не спрашивай ничего страшного!

— Хорошо.

Мы снова положили руки на стрелку. Все песни с диска прозвучали по кругу уже дважды, а большая часть свечей погасла. На самом деле было не так уж страшно. Даже романтично. Ну, если бы на месте Кики был Джей Ти.

— Я встречу когда-нибудь настоящую любовь? — спросила я. И мы смотрели, как стрелка поползла и указала на «ДА».

— Эй, это круто!

Да. Это было дико и абсолютно невероятно. Но круто.

— Спроси еще что-нибудь, — велела Кики.

— Ладно. Джей Ти когда-нибудь пригласит меня на свидание?

«НЕТ».

— Чушь собачья. Эта штуковина просто фигня! — возмутилась я.

— «НЕТ», — запротестовала доска. Клянусь. И мы ее не толкали.

Затем стрелка начала скользить к разным буквам. У меня было ощущение, что пальцы приклеились к ней. Может, это просто жар. Понимаете, вся комната была как в тумане.

«ТЫ КРАСИВА ДУШОЙ, — прочитали мы буква за буквой, — НО СЛИШКОМ МНОГ БЕСПОКОИШЬСЯ».

— Хорошо, — прошептала я. — Теперь я боюсь. Это ты делаешь, Кики?

Стрелка завертелась, как сумасшедшая. Клянусь. Она двигалась молниеносно. Даже сложно было следить за порядком букв.

«НЕ БОЙСЯ, Я НЕ СТРАШНЫЙ».

— Ой, кто ты? — спросила Кики. Она сама была бледной, как приведение. Я думала что она грохнется в обморок.

И что я грохнусь в обморок тоже.

«НИКАКИХ ИМЕН».

— Ты добрый призрак? То есть дух? — спросила я.

«ДА».

— Ты можешь рассказать нам, что сейчас делают Джул и Джей Ти? — спросила я.

«НЕТ».

— Почему нет? Я думала, что ты призрак/дух и все знаешь.

«У ТЕБЯ ЕСТЬ Я».

— А ты одинок?

«НЕТ».

Затем стрелка начала двигаться как-то странно. Ну, до этого тоже было странно, но сейчас движения стали отрывистыми и беспорядочными. Я была напугана, но слишком взволнована, чтобы это меня беспокоило. Я испытывала одновременно и страх, и интерес.

«ЗАГАДКА».

— Загадка? — не поняла я. — Ты хочешь, чтобы мы загадали тебе загадку?

«НЕТ». Затем стрелка качнулась и еще несколько раз указала на «НЕТ».

— Это говорит кто-то другой, — сказала Кики. Казалось, она едва может дышать. Губы еле-еле шевелились. Она была в ужасе. — Ощущение другое.

Волоски у меня на загривке встали дыбом, а по рукам побежали мурашки.

— Ты другой?

«ДА. ДА-ДА-ДА. Я НЕ ПОКИНУ ТЕБЯ. ДА-ДА-ДА».

— Ты добрый или злой? — спросила Кики.

«Я НЕ УЙДУ. ВЫ НЕ ЗАСТАВИТЕ МЕНЯ УЙТИ. НЕ СМОЖЕТЕ. ВЫ НЕ СМОЖ ЗАГАДКА».

— Ой, — пискнула я. — А если мы отгадаем твою загадку, ты уйдешь? Стрелка перестала двигаться.

— Давай уберем эту чертову доску, — предложила Кики.

— Мы не можем убрать ее. — Я была в панике. — Здесь какой-то страшный злой дух. Я не уберу эту штуковину, пока он не уйдет. Смотри, — я показала на доску. — Он должен попрощаться.

На нижней части доски большими буквами было написано: «ДО СВИДАНИЯ».

— Ладно, — Кики стрелкой почесала себе спину. Мы поставили стрелку на место и спросили:

— Как сделать, чтобы ты ушел? Стрелка тут же задвигалась.

«ОН УЖЕ УШЕЛ. УЖЕ УШЕЛ. МНЕ ТРУДНО ОСТАВАТЬСЯ ЗДЕСЬ ДОЛГО. ХО ПОГОВОРИТЬ С ХЭЙЛИ».

— Хорошо, — сказала я. Внезапно страх прошел. Не могу объяснить. Даже пламя свечи перестало мерцать. Я думала только об этом «голосе», который был и не голосом вовсе, а просто набором букв. В моей раскалывающейся голове он звучал почти как голос. Это бессмысленно, но я чувствовала чуть ли не эйфорию.

«ХЭЙЛИ. ХЭЙЛИ».

— Это пустая трата времени, мы обе знаем, как тебя зовут, — пробурчала Кики.

«ЕСЛИ БЫ Я НЕ УМЕР. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ».

— Что? Ты кто такой?

«НЕТ. ХЭЙЛИ».

Затем стрелка остановилась.

— Это просто сумасшествие, черт побери, — сказала Кики, которая вообще-то никогда не ругается.

— Это весело.

— Весело?

— Ну да, — сказала я.

Внезапно мой желудок завязался узлом, и меня вырвало. Да, меня это тоже удивило. А потом я потеряла сознание.

Так мне потом сказала Кики.

Записка папе, написанная в отделении «скорой помощи» на обороте карточки. Дорогой папочка!

У меня менингит, и я умираю. Где же ты?

С любовью,

Твоя дочка Хэйли Андромеда Хармони

Итак, краткое изложение всего, что произошло:

1. Кики позвонила в Службу спасения.

2. Они сообщили в полицию и «скорую помощь».

3. Кошмар! Полиция была у нас в доме.

4. Враги загрузили меня в карету «скорой помощи».

5. Карета «скорой помощи» отвезла меня в больницу.

Небольшой набор заметок

1. На заметку: выяснить, где Кики.

2. На заметку: выяснить, где папа.

3. На заметку: выяснить, где тут выход в Интернет, чтобы залезть на сайт Web MD и почитать про менингит.

4. На заметку: не спать, пока не найду ответы на пункты 1–3.

5. На заметку: выяснить, что мне вводят внутривенно.

6. На заметку: пакет на капельнице наполнен морфием. Морфий — хорошая штука.

Голове намного легче.

7. На заметку: эта спиритическая доска — просто класс. И она очень дружелюбная. Надо выяснить побольше о дружелюбном привидении, которое влюблено в меня. Это мальчик? Или это моя мама, хотя она не умерла. Насколько я знаю. Или умерла? Надо выяснить наверняка.

8. На заметку: убедить медсестру разрешить мне приклеивать отбеливающие полоски перед тем, как я буду терять сознание.

9. На заметку: надо найти папу.

10. На заметку: спросить кого-нибудь…

Воскресенье, 20 октября

Дорогой Джуниор!

Я так рада тебя видеть. Кики — замечательная подруга, это она передала мне тебя, хотя ей самой и не разрешили заходить в больницу из-за заразной сыпи. Мне так скучно. Но я жива.

Какое счастье!

Я лежу в специальной палате, из которой весь воздух выходит на улицу, чтобы он не попадал снова в госпиталь. Это из-за того, что у меня менингит. Оказывается, он тоже очень заразен. И может привести к смерти. Ха.

Смерть!

Вот что происходит. Оболочка головного мозга воспаляется, в результате возникает отек, который давит на продолговатый мозг (часть ствола головного мозга, переходящая в спинной). А там находится дыхательный центр. Я подключена ко всяким аппаратам, чтобы удостовериться, что я еще дышу. Боюсь даже спросить, а что будет, если я перестану дышать. Ладно, я все-таки спросила.

Я. А что случится, если я перестану дышать?

Медсестра. Ты умрешь.

Я. Очень обнадеживающе.

Она. Ну, мы попытаемся спасти тебя.

Я. Боже! Спасибо!

Она. Прибереги свои вопросы для доктора, детка.

Я. А я скоро его увижу? Она. Понятия не имею. Я. Отлично. Спасибо.

Она. Не за что.

Я. У вас нет случайно сегодняшних газет? Мне хотелось бы прочесть свой гороскоп.

Она. Нет, у нас тут много дел, и нет времени читать газеты.

Джуниор, она что, намекала, что я — лентяйка, которой больше делать нечего, кроме как читать газеты? Честно говоря, это вряд ли моя вина, что я на пороге смерти и под кайфом от капельницы с морфием.

Я. А можно мне еще морфия?

Она. Нет.

С любовью, Заболевшая хозяйка

Дорогой Джуниор, это снова я!

Мне скучно до безумия. Если кто-нибудь захочет навестить меня, то ему придется надевать халат и маску, чтобы мои микробы не попали на него. Отлично.

Положительные момент: засосы исчезли! Ура! Когда они успели пройти? Не знаю. Но это и неважно. Фингалы тоже почти прошли, остались только тени под глазами. Выгляжу практически нормально, если не считать миллиона волдырей, покрытых корочкой, ужасных

немытых волос, невероятной слабости во всем теле (из-за боли и тошноты) и (барабанная дробь!) чешущейся сыпи по всему телу.

Очевидно, у меня аллергия на морфий.

Ля-ля-ля. Но я и не хочу, чтоб меня кто-то навещал. Короче, если подумать, то я счастлива быть здесь с тобой, Джуниор.

С любовью, Одинокая хозяйка

Дата добавления: 2015-11-16