Читайте также:
|
Причины экологического кризиса.
Исторические корни экологического кризиса. (Л. Уайт-мл.)
Непосредственным виновником экологического кризиса стала научно техническая революция, наступившая в результате «брачного союза» между наукой и техникой. Можно выделить целую цепочку причин эк. кризиса:
Рост населения------------производство--------------техника-----------------(наука,религия,культура,идеология,образ жизни).
Религиозные причины экологического кризиса.
«Экологическое отношение человека глубоко обусловлены его верованиями относительно своей природы и судьбы, т.е. религией» Л.Уайт. Он утверждает, что наука на западе развивалась в рамках природной теологии (Ньютон считал себя теологом). Человек образ и подобие бога на земле и в физическом мире нет ничего. Что имело бы какую-либо цель, кроме обслуживания человека. «И благословил их Бог, глаголя: раститеся и множитеся, и наполняйте землю, и господствуйте ею, и обладаете рыбами морскими и зверями и птицами, и скотами, и всею землею» Библия.
Л. Уайт видит последствия господства негативных иудео- христианских традиций в том, что она способствовала преодалению прежних языческих представлений и присужего им обожествления природы.
М. Штирнер противопоставляет т.з. дохристианских философоф, воспринимавших мир как творческий закон, христианскому миропониманию в соответствии с которым «... все передано мне Отцом Моим» (От Матфея. II, 27), «все возможно верующему» (От Mapка, 9, 23), и называет христианство первой победой эгоизма. Христианские.догмы, по Л. Уайту, создают основу для безудержной эксплуатации природы человеком, и тот факт, что само христианство в настоящее время не обладает верховной властыо, не меняет сути дела, поскольку христианское миропонимание за многие века глубоко укоренилось в жизни западной цивилизации.
Прежние цивилизации смогли избежать экологической катастрофы, по мнению Л. Уайта и других авторов, по той причине, что в религиях Востока и в античной мифологии было принципиально иное представление о взаимоотношении человека и природы, базирующееся на анимизме — вере в духов, защищающих и управляющих отдельными объектами — и смирении человека перед стихийными силами природы. Это создавало препятствия разрушению природной среды.
По мнению Л. Уайта и некоторых других исследователей выход из современного экологического кризиса может заключаться только в религиозном обновлении или в ренессансе прежних представлений. «Если ввести в дело больше науки и больше техники, это не выведет нас из нынешнего экологического кризиса до тех пор, пока мы не найдем новую религию или не переосмыслим старую» (Л. Уайт. Цит. соч., с. 200). Положительно оценивая современную тягу к дзен-буддизму, Л. Уайт сомневается в его способности прижиться на западной почве и полагает, что наиболее адекватное решение заключается в переосмыслений католической традиции, в частности, в обращении большего внимания на взгляды Франциска Ассизского, в соответствии которыми все живые существа равны перед Богом и ни одно из них не имеет преимуществ перед другим.
Видный английский историк А. Тойнби пришел к сходным Л. Уайтом выводам относительно причин экологического кризиса. Однако его рекомендации существенно иные. Поскольку все причины экологического кризиса, по его мнению, сводятся к возникновению монотеизма, постольку «лекарством от этой болезни» является переход к политеистическим представлениям, более древним и наиболее универсальным, когда природа понималась ни как сокровище, а как божество, мать-Земля, и все стихии природы были божественными. Чем ближе к Востоку, полагает А. Тойнби, тем ближе к домонотеистической религии.
При этом чистота означает «сохранение значимого». «Исконная японская религия синто (то есть «путь богов») утверждает, что все в мире одушевлено, стало быть наделено святостью: огнедышащая гора, лотос, цветущий в болотной трясине, радуга после грозы... Аматерасу как светоч жизни служит главой этих восьми миллионов божеств... В сущности, синто — это обожествление природы, рожденное восхищением ею. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страха перед непостижимыми и грозными стихийными силами, а из чувства благодарности природе за то; что, несмотря на внезапные вспышки гнева, она чаще бывает ласковой и щедрой» (В. Овчинников. Ветка сакуры. М., 1971, с. 20).
Экологическим смыслом пронизан также и эстетизм дзэна. Джон Носс так комментирует хайку Басе:
Заглохший пруд.
Лягушка прыгнула в воду-
Всплеск в тишине…
Даосизм проповедует: пусть природа идет своим путем, не нарушаемым дерзким и неуместным человеческим вмешательством. Известный исследователь науки древнего Китая Дж. Нидам отмечает, что общество такого типа, как китайское, поощряло наблюдательное отношение к природе, человек в таком обществе старался проникнуть как можно глубже в механику естественного мира и использовать содержащиеся в природе источники энергии, до минимума сводя свое вмешательство в природные механизмы, применяя «действие на расстоянии». «Использование принципа «у вэй» (отсутствие вмешательства) оставляет вещи в покое, позволяет природе идти своим путем, извлекать пользу из природы вещей без их применения, дает знание о том, как обойтись без вмешательства. Термин «у вэй» — великий лозунг и не-писанное правило даосизма всех столетий»
Идея единства, целостности многообразного природного мира, каждого его фрагмента, является фундаментальной для философии древних индийцев. Согласно буддизму, «все в одном, один во всем». Буддизм, в определенном смысле основываясь на древнеиндийских представлениях и в то же время противополагая себя им, продолжает линию мифологической всесвязанности и сопричастности. Она накладывает принципиальные ограничения на природопреобразовательную деятельность человека.
Средние века. Наука в основном должна была служить иллюстрацией и доказательством теологических истин. Как писал английский ученый Дж. Бернал, вплоть до XVII века наука продолжала интересоваться главным образом небом.
Только в Новое время мы встречаемся с наукой в современном понимании, но в этот период значение христианства в жизни западного общества было поколеблено, по крайней мере в его традиционной форме, и наука развивалась скорее не благодаря, а вопреки религии. Поэтому некоторые авторы связывают рождение современной науки с протестантизмом.
В религиозной литературе отмечалось, в частности, что Библия не дает санкцию на покорение природы; господство над природой следует понимать не как подчинение ее человеку, а скорее в плане разумного владения планетой; Человек, к сожалению, не выполняет этого, и отсюда что «бедственное состояние природы... имеет своей глубинной причиной искажение нравственной основы изначально данное человеку господства над природой» («Журнал Московской патриархии», 1974, № 3, с. 44). Там же, где имело место строгое следо вание христианским заповедям, воздействие человека на природу, наоборот, было облагораживающим. В качестве приме изображаются монастыри как центры освоения необжитых мель, которые превратили безжизненные болота, бросовые земли и выжженные пустыни в плодородные сады и пашни.
Скептицизм христианства препятствовали преобразовательной эйфории вплоть до той поры, когда в эпоху Возрождения не получила развития наука и не ослабли религиозные устои. Христианство явилось как бы переходным этапом от древнего обожествления природы к ее эксплуатации. С одной стороны, оно освободило человека от религиозно обусловленной боязни природы и дало ему основания думать, что природа отдана в его распоряжение, а с другой — оказывало сдерживающее влияние на преобразование ее, поскольку считало, что все, сотворенное Богом, совершенно и прекрасно.
Двойственное отношение к природе в христианстве приводило к тому, что одни религиозные мыслители прославляли природу как творение Бога, тогда как другие считали, что человек как высшее творение Бога может сделать с ней все, что угодно.
По мнению А. Мерсье, само понятие прогресса связано с идей эксплуатации природы. Он различает греческую традицию, в соответствии с которой главным в интересе к природе было удивлние ею и восхищение ее красотою и таинством, и иудейскую традицию, в соответствии с которой природа дана людям в их рапоряжение для ее эксплуатации. А. Мерсье считает, что не религия сама по себе виновна в экологическом кризисе, а иудейский принцип эксплуатации природы, нашедший свое выражение в Ветхом Завете. В дальнейшем капитализм смог в полной мере воспользоваться этим принципом. Общий вывод А. Мерсье таков: подлинный прогресс заключается не в обладании природой, не в ее эксплуатации, и вообще не в обладании, а в нравственном самовоспитании. Прогресс должен сделать человека счастливым, а счастье - результат не обладания чем-либо, а всего целостного бытия.
Религия оказывала немалое влияние на общество, однако религиозным причинам вряд ли стоит отводить первое место.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 71 | Нарушение авторских прав