Глава 2. Несмотря на всю боль этой жизни

«Улыбки»

Улыбки

Несмотря на всю боль этой жизни

И все наши бесконечные страхи

Несмотря на все тяжелые испытания

Для меня жизнь остаётся розой

И я буду смотреть будущее

Я буду бороться, как умею

Мне хватит сил, я найду способ

Пойти навстречу своей судьбе

Наша жизнь начинается с вздохов

С маленьких слабостей, которые нас съедают

Но тогда мы сами себе рисуем новые улыбки

Они уводят нас далеко от конфликтов, далеко от лжи

И вся любовь на Земле, которую мне подарили,

Рисует мне улыбки

И за это я говорю спасибо моему папе и моей маме

Которые первыми нарисовали мне эти улыбки…

Грегори Лемаршаль

Для большинства зрителей Брис Даволи – это молодой, высокий и очень талантливый мужчина, который на Стар Ак 8 вместо Маттье Гоне составил компанию Жасмин Руа в команде репетиторов к праймам. Но для Грегори он представлял собой нечто большее. Без него, несомненно, наш сын никогда не попал бы на Стар Академи. Он встретил Бриса в Лионе во время работы над амбициозным, увлекательным, но долгим и болезненным артистическим проектом. Это были два сложных года, которые во многом открыли Грегори глаза на пение, на человеческую натуру и на него самого. Когда Грегори понял, что в конечном итоге этот проект никогда не будет реализован, его разочарование было столь же велико, как и его рухнувшие надежды и преданность этому делу. Морально это очень его подкосило. И, разумеется, его тело мгновенно отреагировало – общее состояние его здоровья заметно ухудшилось. Мне было невероятно тяжело видеть своего сына в таком состоянии. В те моменты я смотрела ему прямо в глаза и без устали повторяла то, в чем мы сами были абсолютно твердо убеждены:

- Не теряй надежду! Ты в любом случае своего добьёшься! Я не знаю, когда, я не знаю, как, но ты своего добьёшься!

В июне 2004 года его мечте стать певцом уже почти исполнилось шесть лет. Он отдавал всего себя, чтобы эта мечта стала реальностью. И кто знает, сколько бы ещё он продержался без этого маленького толчка судьбы, без телефонного звонка от Бриса… Я помню, что мы ехали в машине с Грегом и Лесли, когда он позвонил. Он случайно встретил каких-то давних приятелей, которые в тот момент как раз занимались кастингом для Стар Академи 4 – новый сезон шоу должен был стартовать в сентябре. Команда учеников еще не была полностью сформирована, они искали еще одну девушку и ещё одного парня с красивым голосом. А Брис тут же подумал о Грегори и предложил дать ему телефон этих друзей.

Сейчас это может показаться странным, но раньше Грегори даже ни на минуту не задумывался о Стар Академи. Да и нам тоже это в голову никогда не приходило. Конечно же, он иногда смотрел эту передачу, конечно же, он мечтал о судьбе Дженифер, Нольвенн или Элоди, но он никогда не задумывался о том, чтобы подать свою кандидатуру на кастинг. В первую очередь, потому что эта программа требует больших физических нагрузок, в частности там идут постоянные уроки физкультуры и хореографии. И ещё – особенно – по той причине, что учеников постоянно снимают на камеру. Его очень беспокоил именно этот аспект реалити-шоу. Он очень часто кашлял, чтобы освободить бронхи, как и все молодые люди, больные муковисцидозом. Это неотъемлемая часть их жизни, для них это естественно, и они этого даже не замечают… кроме тех моментов, когда незнающие люди начинают постоянно спрашивать, где они подцепили такой страшный бронхит, или советовать им срочно бросить курить… И Грег не мог себе представить, что будет, если такой жесткий приступ кашля случится у него перед камерами, или если ему придется прямо перед камерами проходить свой курс лечения. Он был заранее уверен и говорил мне, что его ни за что не возьмут из-за муковисцидоза, да и в любом случае шансы его будут неравными по сравнению со всеми остальными. Вот такой образ Стар Академи сложился у него в голове к тому моменту. Но зато против телевидения он ничего не имел. Наоборот. Один великий артист даже посоветовал ему пойти на телевидение. Однажды Грегори окольными путями удалось передать письмо и самодельный диск с макетами песен Жан-Жаку Гольдману. Который неожиданным образом прислал ему ответ. У меня до сих пор дома хранится это письмо, написанное от руки, в котором мэтр дал Грегори понять, что сам лично он ничего не может для него сделать, но что для молодых певцов самым лучшим стартом в карьере могут стать многочисленные телевизионные программы, и что Грегори стоит пойти на какой-нибудь кастинг. Он пожелал ему большой удачи.

Грег попытался попасть в программу Nouvelle Star. Потому что в этой передаче, по крайней мере, каждодневная жизнь кандидатов не была у всех на виду. Он ездил в Лион со своим двоюродным братом Лораном и там участвовал в кастинге. И этот кастинг прошел для него неудачно. Я видела, как он вернулся домой ужасно расстроенным, буквально разбитым. Ему даже не дали шанса выступить перед членами жюри, спустя три минуты его уже отправили домой еще на стадии первого отбора со словами: «У тебя удивительный голос, но тебе надо еще подрасти, тебе не хватает зрелости. Приходи через пару лет, у тебя ещё полно времени в запасе…». Все говорили ему «у тебя ещё полно времени в запасе». И это безумно его раздражало. Вот именно, что нет… не было у него полно времени в запасе.

И когда в машине он спросил меня, что я думаю о предложении Бриса, я без единого колебания ответила ему:

- Конечно, малыш, надо пойти. Что ты теряешь? Ничего! Вперёд, и будь что будет. Не лишай себя возможности пробовать!

Для меня в тот момент это была отличная возможность заставить его как-то реагировать, чем-то заняться – потому что морально ему тогда было хуже некуда. Для меня было не столь важно, возьмут его или нет, но, по крайней мере, ему давали возможность подняться! Это могло спасти моего сына! В самом худшем случае он ничего не добился бы, но завязал бы хоть какие-то контакты в Париже, ведь когда ты живешь в провинции, ты даже не знаешь, в какие двери можно постучаться… В тот день я увидела, что в его глазах снова засверкала искорка. Огонёк, полный жизни, полный желания, полный желания жить.

Всё произошло очень быстро. Уже на следующий день Грег послал диск со своими записями контактам Бриса. Он выбрал для исполнения четыре своих любимых песни, которые хорошо подчеркивали его голос: Quand on n’a que l’amour Жака Бреля, Mieux qu’ici bas Изабель Булэ и Zora sourit и Live Селин Дион.

А несколько дней спустя, в наш дом в Сонназе – это рядом с Шамбери – приехала молодая женщина, представитель компании Endemol. Мари – так её звали – хотела услышать, как Грегори поёт, и увидеть, как он танцует. Перед камерой он а-капелла исполнил Quand on n’a que l’amour, а потом попытался сымпровизировать некий танец под музыку Клода Франсуа, и танец этот был просто жуткий и до смешного неуклюжий. Мой сын, как всегда, сам от себя умирал со смеху.

Но хотя выступление и не получилось шедевральным, зато они подружились с Мари. Иногда я даже спрашиваю себя, а не вышло ли так, что она по-дружбе потихоньку спрятала эту позорную запись от боссов компании Endemol… Но как бы там ни было, Паскаль Нэгр, генеральный директор Universal, захотел лично познакомиться с Грегори. Об этом мы узнали лишь значительно позже, но на самом деле в первую очередь ему хотелось точно убедиться, что голос – настоящий, потому что у него были сомнения, что парень мог подделать диск. И вот в студии звукозаписи, которая находится недалеко от Люксембургского сада, он попросил Грега повторить все четыре песни, которые были записаны на диске. Я была уверена, что мой сын впадет в стресс от такого испытания, но ничего подобного. В тот момент голос его был в прекрасной форме, и самое главное – он приехал в Париж расслабленным, без нервов. Может, он просто не отдавал себе отчёта в том, что ему сейчас придется петь перед хозяином самой крупной звукозаписывающей компании, и что в этой студии решится его будущее.

Паскаль Нэгр был тут же очарован: и самим парнишкой, который выступил перед ним с обезоруживающей естественностью, и его голосом. Он даже сказал Грегу, что это просто сенсация, что у него есть все данные, чтобы выиграть Стар Академи, и что даже если этого не произойдёт, он все равно им займётся. Это и было его первое и последнее прослушивание. Грегори вышел с него очень довольным, но спокойным. Он не был из тех людей, кто прыгает до потолка от радости и прилюдно выражает свои эмоции. Жизнь научила его абстрагироваться и смотреть на события со стороны. Он всегда предпочитал переживать все самое личное внутри себя. Будь то что-то прекрасное или что-то тяжёлое.

Но на следующем собеседовании с Endemol он вынужден был поступиться своими привычками. Он настоял, чтобы мы с Пьером его сопровождали, хотя прекрасно понимал, что это может создать не очень хорошее впечатление, в двадцать один год прийти с мамой и папой… Но мы заранее договорились, что на все их вопросы он будет отвечать только сам.

И вот мы в офисе Endemol. Перед нами сидит команда профессионалов, ответственная за Стар Ак: Алексия Ларош-Жубер, Анжелик Сансонетти и Матье Вернь. Они с самого начала вели себя так, чтобы Грегори чувствовал себя в своей тарелке.

- Так и так: мы слышали, как ты поешь, и мы считаем, что у тебя замечательный голос. А ты сам хочешь участвовать в Стар Академи?

И я вижу, как мой Грег делает глубокий вдох, и выкладывает им абсолютно всё:

- Конечно же, я хочу участвовать в Стар Ак! Но у меня муковисцидоз. Муковисцидоз означает, что у меня проблемы с дыханием и с пищеварением. Каждый день мне нужно проходить курс лечения в течение как минимум двух часов. Я очень быстро начинаю задыхаться, поэтому, если я буду участвовать в Стар Академи, то задания на уроках физкультуры я смогу делать только в своем собственном ритме. А иногда, может быть, вообще не смогу. И я не хочу, чтобы за это на меня сердились. А также мне нужно минимум восемь часов сна в сутки. Мне нужна будет отдельная комната, без камер, потому что я очень много кашляю ночью и очень долго откашливаюсь при пробуждении. Каждый день ко мне должен приходить кинезитерапевт, и у меня должно быть право позвать врача тогда, когда мне это будет нужно. Я никогда не стану подвергать себя опасности. Я никогда не стану пересекать запретную красную линию. И ещё – если вы действительно меня выберете, я не хочу, чтобы муковисцидоз афишировался и чтобы на нём заостряли внимание, я хочу прожить этот проект наравне со всеми остальными.

И никто не в состоянии произнести ни слова, мы все сидим там и смотрим на него с открытыми ртами. Боже мой! Куда подевался мой малыш? Рядом со мной сидит взрослый человек, у него в голове всё разложено по полочкам, он демонстрирует такую уверенность и зрелость, которой даже я у него никогда не видела. И, возможно, даже он сам не догадывался, что она у него есть. Он смотрит на нас всех таким впечатляющим взглядом, словно хочет сказать «Я здесь сейчас ставлю на кон свою жизнь!»

Все родители воспитывают своих детей в надежде, что те смогут полностью раскрыться и найти себя. До сих пор мы вели Грегори по жизни нашей любовью, воспитанием, которое мы ему дали, борьбой, которую вместе пытались выиграть, но там, в офисе Endemol мы с Пьером впервые осознали, что он стал настоящим взрослым мужчиной. И как же мы были горды за него! Все, что он перенес, все, чему научила его жизнь – все было в этой хладнокровной и в то же время пламенной речи: «У меня муковисцидоз. Да, я хочу участвовать в Стар Академи. Но это будет на определенных условиях». И как можно было сказать ему нет? Алексия Ларош-Жубер и её команда не смогли. Но они также не сказали и да, во всяком случае, не так сразу. Они стали задавать ему множество вопросов о том, какие ограничения в повседневной жизни подразумевает муковисцидоз, потом они хотели убедиться, что участие в передаче не подвергнет его жизнь никакому серьезному риску – они ведь не знали, что самым большим риском для его жизни будет, если они его не возьмут. Они поставили условие, что врач-эксперт должен осмотреть его и дать своё профессиональное заключение. Параллельно Этьен Мужот, заместитель генерального директора TF1, позвонил известному специалисту - профессору Ленуару из парижской больницы Necker, чтобы проконсультироваться, может ли в принципе больной такой болезнью участвовать в Стар Академи. По мнению профессора, никаких особых препятствий к этому не было. И когда я вспоминаю, как несколькими месяцами ранее все эти специалисты советовали нам сменить направление деятельности… Пение? С муковисцидозом? Лучше забудьте об этом. Не то чтобы это могло навредить его здоровью, нет, но просто людям с такой болезнью это не дано априори, так зачем тешить себя ложными надеждами? Грег никогда так и не узнал, что нам так говорили, а я тайком пролила из-за этого много слёз. Значит, если у нас проблемы со здоровьем, мы теперь обязаны просто запереться дома, сидеть и ждать? А чего ждать? Смерти, конечно. Какой самый худший удар можно нанести человеку? Сказать ему «ты всё равно никогда этого не добьёшься».

В начале июля 2004 года мы нашли врача-эксперта, которого требовали люди из Endemol. Знакомая порекомендовала нам доктора Доминик Грене из больницы Foch. Доминик Грене не знала Грегори. И она также не была знакомы с проектом Стар Академи и с правилами игры. Но даже несмотря на то, что результаты обследования Грегори были не очень хорошими, она прекрасно понимала, что происходило в тот момент в голове её нового пациента, и как высоки были ставки. И она дала Endemol зеленый свет при условии, что каждые две недели она будет осматривать Грегори, чтобы следить за любыми изменениями в состоянии его здоровья, и что Грегори пообещает приходить к ней сразу же, если в тот или иной момент он плохо себя почувствует. Уже потом, гораздо позже, Доминик призналась нам: «В любом случае, когда он сидел передо мной и смотрел мне в глаза, я просто не смогла бы отказать ему в этом разрешении». Грегори полностью отдал себя в её руки, и она действительно очень умело его лечила, даже проявляла жёсткость, когда это было нужно.

Окончательный ответ пришел нам почти сразу, но Грегори официально запретили говорить о Стар Ак кому бы то ни было, даже остальным членам нашей семьи. Было ещё слишком рано. Если бы произошла утечка информации в прессу, его могли просто исключить из проекта ещё до его начала. И мы поехали на каникулы на юг Франции в Balaruc-les-Bains, чтобы навестить там Франсин, тетю и крестную нашего сына. Естественно, там были и его двоюродные братья Жереми и Лоран – они втроем всегда были очень близки. Я думаю, даже не сто́ит и говорить, какой пыткой для него было держать такую новость в секрете. И однажды он не выдержал и всё-таки решился избавиться от этого «груза». И сделал это, конечно же, в своей обычной оригинальной манере. Мальчики втроём пошли на ярмарку и там, на страшном аттракционе в момент, когда Грегори прыгал в свободное падение, он им прокричал:

- Эй! Парни, я должен сказать вам кое-что важное: я участвую в Стар Аааааааааак!

Некоторое время спустя нам прислали типовой договор об участии в проекте, дополненный специально составленным для Грегори приложением. Все его особые условия были прописаны чёрным по белому. Включая тот факт, что не должно быть никаких разговоров о муковисцидозе. Но, к сожалению, всё произошло не так, как представлял себе Грег. В конце августа в прессе появились первые статьи о будущем составе Стар Ак 4. Кто-то продал наводку, и один журнал сразу же за это ухватился: один из новых учеников болен муковисцидозом. Я даже не уверена, что все тогда знали, что означает это слово, но, во всяком случае, у людей появился повод посудачить о чём-то в обеденный перерыв. Можно ли было после этого продолжать вести себя как ни в чём ни бывало? Команда Endemol должна была приехать к нам домой, чтобы снять презентацию-портрет, такую презентацию про каждого ученика всегда показывают во время первого прайма. И мы очень долго обсуждали сложившуюся ситуацию и до последнего не знали, как будем снимать, и в итоге сам Грегори принял решение открыто сказать о муковисцидозе, он был убеждён, что иначе будет только хуже. И он высказался предельно ясно:

- В любом случае болеть муковисцидозом – это не стыдно и не позорно, мне нечего скрывать. Теперь, когда всё равно это уже просочилось в прессу, мы просто скажем об этом в самом начале передачи, а потом больше ни слова до самого конца проекта. Таким образом они получат то, что хотели. А потом я смогу спокойно участвовать в проекте наравне со всеми остальными.

И вот перед камерой он с обезоруживающей естественностью объясняет:

- Я родился с проблемами со здоровьем – это болезнь, которая называется муковисцидоз. Это генетическая болезнь, которая затрагивает органы дыхания. Пытаясь бороться с ней и подчинить её себе, я научился всегда смотреть только вперёд. До сих пор мне это всегда удавалось.

Грег надеялся, что таким образом он раз и навсегда решит эту проблему. Но он ошибался. Некоторые журналисты никак не могли упустить «такую прекрасную историю». Однако TF1, Endemol и Universal со своей стороны всегда очень чётко держали своё слово. Если бы они его нарушили, Грегори бы сразу ушёл из Замка. Да, действительно, можно сколько угодно говорить, что Грегори был им выгоден, что он был для них как манна небесная. У него был прекрасный голос и определенная харизматичность, он был первым мальчиком, вызвавшим такую привязанность публики, а значит, имевшим все шансы победить, и у него были проблемы со здоровьем. Но они искренне хорошо к нему относились, со многими у Грегори завязались дружеские отношения вне профессиональных рамок. И самое главное – это именно они дали ему шанс раскрыться, стать артистом. И я до сих пор часто слышу от некоторых людей, которые, конечно же, во всем на свете разбираются лучше остальных, что моего сына якобы просто использовали для пиара самым постыдным, циничным и меркантильным образом. Но я-то знаю, что они сделали для него. И я этого никогда не забуду.

И вот за пять дней до начала передачи я провожаю моего Малыша вместе с его папой в Париж. Машина забита до отказа, буквально завалена его сумками с одеждой, лекарствами, его специальным велотренажером для тренировок, которые ему необходимы для разработки дыхания. Это очень странное чувство – смесь невероятного счастья с глухим страхом. Мы ведь почти никогда не расставались, и вот он уезжает так надолго, возможно, на несколько месяцев. Грег счастлив. Очень счастлив. Ему хочется, чтобы приключение поскорее началось, ему хочется, наконец, расправить крылья. А я бы, конечно, предпочла не отпускать его, оставить его возле себя, но у меня нет другого выбора. Нужно, чтобы он уехал, только так я смогу увидеть, как он исполнит свою мечту. И я верю в него. Пришло время окончательно отрезать пуповину.

Как только Пьер и Грегори приезжают в Париж, они сразу идут знакомиться с врачом Стар Ак, с психологом и с тремя кинезитерапевтами, которых для нас пригласили люди из Endemol: это Оливье и Тьерри для работы с Грегори в Замке и Доминик Пелька для специальной терапии перед праймами. А потом Пьер уезжает и возвращается домой. Жан-Люк, «покровитель», приписанный к Грегу – так делается для каждого ученика – конфискует его мобильный телефон. Правила очень строгие: начиная с этого момента, они больше не имеют никаких контактов с внешним миром. И нам остается лишь одно – ждать первого прямого эфира в пятницу вечером, 3 сентября. Конечно же, я еду на этот концерт, чтобы быть в зале, и меня сопровождают Лесли, Фабьен – лучший друг Грегори, и Одиль Тебо – моя подруга, которая работает в ассоциации «Победить муковисцидоз». Мы сумели довольно хорошо сохранить тайну. К моменту начала передачи большинство наших родственников даже не знают, что Грегори входит в число учеников. Двоюродные братья Грега – Лоран и Жереми – хитрюги, собрали всю семью под предлогом, что им нужно объявить нечто очень важное… и просто включили телевизор перед всеми, когда пришло время выступления Грегори. Я представляю себе лицо бабушки по папиной линии, лица остальных двоюродных братьев и сестер… А в мою задачу входило накануне вечером предупредить бесчисленное количество друзей моего сына – он специально оставил мне целый список!

И вот я сижу в зале, топаю ногами от нетерпения, и мандраж буквально терзает меня, но я знаю, что ему сейчас хорошо. Он взял себя в руки, и к тому же прошёл целый курс лечения антибиотиками, потому что все мы осознавали, как важно, чтобы он находился в своей лучшей форме. После знаменитого репортажа-презентации занавес открывается под первые ноты Tous les cris les SOS и Грегори начинает петь: «Как сумасшедший, иди и брось в море/ Пустые бутылки, а потом надейся/ Что кто-то сможет прочитать этот/ Сигнал SOS, написанный воздухом. …». И у меня такое впечатление, что он один на сцене в этот вечер, что все смотрят только на него, на его красную футболку и его милую мордашку. У меня все сжимается внутри. Я счастлива. Я боюсь. А в конце песни он выдаёт такую улыбку, что кажется, будто она больше его самого, и публика уже скандирует его имя.

Единственным человеком, кто не смог насладиться этим уникальным моментом… был его отец. Пьер застрял в Луане – он обязательно должен был вести там важный коммерческий проект со своими коллегами и друзьями Патриком и Оливье, и в вечер первого прайма он сидел в своей комнате в отеле. И его телевизор сломался ровно после того, как Никос объявил Грегори, и изображение вернулось уже лишь после его выступления. Такого просто нарочно не придумаешь. В ярости Пьер зашвырнул свой поднос с ужином прямо в стену! Он пропустил, возможно, самый важный момент в жизни своего сына в прямом эфире. Он никогда не чувствовал себя таким одиноким и обделённым. Каждый раз, когда он рассказывает об этом кошмарном случае, у него слёзы на глазах. А на самом деле оказалось, что просто-напросто волны от мобильного телефона, которым пользовались в соседней комнате, перекрыли сигнал трансляции. Наверное, так было суждено свыше.

Уже поздно ночью в автобусе, который впервые вёз ребят в Замок, Грегори решил сам обратиться к остальным кандидатам. У них ещё не было возможности по-настоящему познакомиться, и он не мог больше хранить молчание по поводу муковисцидоза. Мы с ним много обсуждали этот вопрос ещё до его отъезда – он боялся, что другие ученики будут косо на него смотреть, что они не поймут, за что это ему создали такие специальные условия, и что они будут считать его блатным. Поэтому чтобы сразу прекратить все недоразумения, он обратился к ним и буквально в двух словах объяснил, что такое муковисцидоз, и что ему нужны курсы лечения, лекарства, сеансы кинезитерапии и соблюдение режима питания… всё то, чему ему предстояло подвергаться у них на глазах. А потом баста. Один раз он всё объяснил, и больше никто никогда даже не заговаривал на эту тему. Во всяком случае, в стенах Стар Академи.

Грег с самого начала почувствовал себя в безопасности. Буквально на второй день он уже забыл про постоянное присутствие камер, которые поначалу так его пугали. Ему позволили проходить лечение вне камер, и это было самое главное. Я всегда считала, что Стар Ак стала для него чем-то вроде второго рождения, пусть эти слова и покажутся слишком сильными. И это был его первый опыт жизни в группе, в замкнутом обществе, а это никогда не бывает просто. Но он вынес для себя из этого опыта только лучшее и встретил действительно прекрасных людей. Он открыл для себя Оду, свою «птичку», Радью, Кариму, Люси и, самое главное, Арлема, который подарил ему столько минут смеха, и Софьяна, своего старшего брата, так непохожего на него самого. Именно в компании с этими двумя он, пожалуй, наделал больше всего глупостей и шалостей. Не так давно я в первый раз решилась поискать в Интернете видео тех времен, чтобы проверить некоторую информацию. Уже была полночь. И меня так захватили воспоминания, что я выключила компьютер только в шесть утра. Иногда я смеялась и много плакала. На один момент мне показалось, что я снова смотрю подборку видео за прошедший день, как тогда. Что просто он сейчас в Париже, а я в Сонназе. И что нас разделяют только лишь шестьсот километров.

Мне кажется, что за те четыре месяца, что Грег провел на Стар Академи, он испытал всё то, что ему не удалось пережить, когда он был подростком, когда другие дети не принимали его. Он никогда в жизни особенно не любил школу, а тут с такой страстью погрузился в занятия, проникся системой оценок. Он очень многого ждал от учителей, впитывал каждую каплю знаний, которые ему давали Изабель Шарль по вокалу, Камель Уали по хореографии, Майло по самовыражению на сцене, а Оскар Систо по театральному мастерству. С Тибюрсом, тренером по физкультуре, они очень хорошо понимали друг друга. С Жасмин Руа каждая репетиция прайма становилась особым моментом, наполненным нежностью. А с Маттье Гоне Грег получил не только отличного преподавателя, но и настоящего друга. Доверие Грегори к Маттье Гоне было безгранично, когда он выходил на сцену, ему всегда было важно знать именно его мнение. Он любил его, уважал его… ну, конечно, кроме тех моментов, когда они швырялись друг в друга сырыми яйцами! И, разумеется, нельзя забыть директора – Жерара Лувена – который так впечатлял Грегори своей харизмой. Каждый день он полностью отдавал себе отчёт в том, как сильно ему повезло находиться на этом проекте. Ни на одну малейшую секунду у него не возникало желания покинуть Стар Ак’, и я, несмотря на то, как больно мне было жить с ним в разлуке, тоже ни за что на свете не хотела, чтобы он ушёл оттуда и вернулся домой. Я была всё время с ним, не физически, по-другому. Мы установили в доме спутниковое телевидение, по которому канал 24/24 постоянно транслировал жизнь в Замке в прямом эфире. Это было довольно сюрреалистично, наблюдать, как твой сын живет в телевизоре. Мы были связаны… через спутник! Я видела, чем он занимался весь день, я смотрела, даже когда он бездельничал, и так до позднего вечера. Я очень мало спала в тот период, ведь тогда я ещё и работала. Когда он звонил мне по телефону – каждому кандидату полагалась одна минута разговора в день – я ругалась на него: «Малыш, ты не можешь ложиться спать пораньше? Ведь пока ты не ляжешь, я тоже не ложусь! Сижу как приклеенная на диване перед телевизором!». Он знал, что я смотрю, поэтому частенько посылал в камеру воздушные поцелуи и говорил «Я уже ложусь, мама, спокойной ночи…». И я должна признаться, что иногда он ещё звонил мне «нелегально», выпросив на пару минут мобильный у своего кинезитерапевта во время сеансов. Но он звонил не для того, чтобы посоветоваться со мной насчёт какой-то тактики, и не для того, чтобы поинтересоваться, хорошо ли он смотрится по телевизору и красиво ли он причёсан, и уж тем более не для того, чтобы выяснить, что про него говорят снаружи. Кстати говоря, именно это мы особенно старались от него скрыть. Единственное, что нас волновало, это его ощущения, его состояние здоровья. Морально он был в отличной форме. Однажды, когда он прожил в Замке уже больше двух месяцев, мы видели, как он откровенно разговорился с Майло, преподавателем самовыражения на сцене. Это было очень красиво…

- В данный момент мне постоянно приходит в голову одно слово. Это всё время одно и то же слово, но оно самое-самое искреннее. Это слово «спасибо». У меня вся голова забита «спасибами». Особенно, когда я смотрю на свой путь, на всё, через что я прошел, на моменты сомнения, которые я пережил, на моменты страданий… Теперь, когда я оглядываюсь назад, я вижу, что жизнь для меня складывается, как паззл. Есть вещи, которые сначала кажутся незначительными, а потом, когда вспоминаешь о них по прошествии времени, понимаешь, что это было началом чего-то важного. В любом опыте, который даёт нам жизнь, есть смысл, не важно, плохой или хороший. Бывают такие моменты, когда говоришь себе «чёрт побери!», и испытываешь такую ярость! В сложные периоды спрашиваешь себя «почему именно я?», почему происходит столько всего негативного? Постоянно твердишь самому себе, что после бури всегда выглядывает солнце, после дождя – хорошая погода. И сам себе не веришь. И вдруг раз, что-то случается, и ты вдруг понимаешь «а ведь правда».

Именно в этот момент, выполняя задание к эвалу, он написал свой первый текст песни – Des sourires («Улыбки») на мотив Fields Of Gold Стинга. «И я буду смотреть в будущее/ Я буду бороться, как умею/ Мне хватит сил, я найду способ/ Пойти навстречу своей судьбе». Мне кажется, эти слова хорошо отражали его душевное состояние. Он был счастлив, он буквально расцвёл, но в то же время продолжал говорить о будущем, как о борьбе. Я никогда не видела, чтобы Грегори долго находился в состоянии какой бы то ни было эйфории, он всегда старался словно накрыть свои эмоции крышкой, будто ожидал, что всё равно радости скоро придет конец и хотел защитить себя от слишком сильного разочарования. Я хорошо чувствовала, что не всегда ему удавалось прожить Стар Академи полностью, на 100% и получить полное удовольствие от того, что происходило вокруг него. Однажды он даже признался мне с сожалением, что недостаточно насладился тем периодом. Но ему и там пришлось переживать сложные моменты, и он понимал, что вылетит, как только даст малейшую слабину. Ничто не раздражало его больше, чем когда ему говорили «Да ты в любом случае выиграешь». На самом деле он просто боялся, что не продержится физически, боялся, что тело подведет его и окажется слабее, чем голова.

Однако, не смотря ни на что, в течение всей Стар Академи физические показатели давали ему зеленый свет. Каждые две недели результаты анализов улучшались. И даже более того, ему удалось набрать вес, четыре килограмма за четыре месяца – это невероятный подвиг для больного муковисцидозом. Ни в один другой период своей жизни ему не удалось больше достичь этих пятидесяти девяти килограммов при росте метр семьдесят восемь. Доктор Грене внимательно наблюдала за всем, что он делал, чтобы быть уверенной, что он не заходит слишком далеко. Так как муковисцидоз никак не проявляется внешне, а Грег к тому же не принимал никакого фаворитизма со стороны преподавателей, они часто просто не могли знать, что дали ему нагрузку выше предельно для него возможной. И очень часто Доминик пыталась поставить его в рамки, заставить его спать больше. Она всего лишь один раз за всю передачу приходила к нему вне их обычных плановых консультаций. Это произошло ближе к концу проекта, в начале зимы. Ребят в Замке оставалось все меньше и меньше, и это означало, что нагрузки у каждого прибавилось. Иногда даже случалось, что они, например, вставали в пять утра, чтобы отнести подарки детям в больницы, а потом без отдыха начинали репетиции. Все были простужены, а Грегори всегда ловил любой микроб, который мимо него пролетал. Перед самым финалом он был так измождён, что мы с Пьером не были уверены, сможет ли он петь. Он тоже очень из-за этого волновался. И все-таки он нашёл тогда силы выступить, и я до сих пор спрашиваю себя, откуда он их только взял? В то же время, наверное, я с самого начала должна была знать, что так и будет, и верить, как обычно, в силу его соревновательного духа. Всю его жизнь я наблюдала, как он боролся. И никогда с другими – только лишь с самим собой. Он не переносил, когда опускались руки. Единственный раз за весь проект, когда он действительно слетел с катушек, это когда его друг Софьян стал безостановочно жаловаться. Оказалось вдруг, что старший брат совсем не такой, каким казался. Грегори не мог этого понять: как можно, имея такой талант, жаловаться на какие-то мелкие проблемы…

Любая форма жалости к себе была у Грегори под запретом и поэтому поведение, подобное поведению Софьяна, вызывало у него такую нетерпимость и негодование. Когда он чего-то хотел, он трезво взвешивал свои возможности добиться этого и искал средства для исполнения желаемого. Точка. В начале октября месяца он поразил меня. Он на один день вернулся домой, чтобы отметить вместе с нами пятидесятилетие со дня свадьбы его бабушки и дедушки, которых он обожал. Вечером Пьер, как и каждый год, давал благотворительный концерт с труппой Vol du temps, чтобы собрать средства на борьбу с муковисцидозом. В конце шоу Грег бросился в объятья отца и заплакал. За один миг у него перед глазами пролетел весь этот путь, который он прошёл за год, и особенно все испытания, которые он всегда встречал вместе со своим отцом. И тогда на ухо он тихо шепнул ему: «Я выиграю её, папа…». Тогда он в первый раз допустил возможность победы, почувствовал, что может её добиться. Это было больше, чем просто обещание, это была уверенность. Он умирал от желания получить эту победу – для себя, но также и для нас, чтобы отблагодарить нас за все эти годы безоговорочной поддержки, хотел в свою очередь осчастливить нас, как мы делали счастливым его. Это был его собственный способ показать нам, как сильно он нас любит. Но на самом деле нам ведь не нужны были никакие доказательства, мы и так это знали.

***

Он сдержал свое слово. Я до сих пор слышу, как у него из глубины души вырвался этот крик, когда объявили финальные результаты. Крик, который говорил «я добился этого, я это сделал», скорее крик спортсмена на пределе возможностей, чем крик реванша. И в тот момент тоже вся голова у него была забита этими «спасибами», а я чувствовала, что колесо наконец повернулось, что теперь он сможет позволить себе прожить это счастье, что теперь история по-настоящему начинается. Я помню и радость Никоса, и его импровизированные слова, произнесённые, пока конфетти падали на голову моему сыну.

- Грегори становится победителем Стар Академи… После четырех месяцев работы, Грегори на троне… Грегори стоит на сцене… Грегори в слезах в объятиях Люси… Грегори перед миллионами телезрителей… Грегори, который даёт волю своим эмоциям… Грегори, которым мы все гордимся сегодня вечером…

Грегори стоит на сцене, на арене… Никос всё понял. Наверное, потому что он всегда очень тепло относился к Грегу, и они нашли друг друга. Но в особенности потому, что он смог почувствовать в Грегори мальчишку, которым тот в сущности являлся. Судьбе было угодно, что они даже родились в один день – 13 мая. Они никогда не забывали созвониться и поздравить друг друга с днем рождения. Знакомство с Никосом было очень важным и искренним в мишуре мира шоу-бизнеса. После ухода Грегори Никос всегда помогал нашей ассоциации, никогда не пытался уклониться, никогда не задавал вопросов. Мы знаем, что мы в его сердце, и что в его случае это не просто слова. Никосу не нужны суфлёры и подсказки, чтобы быть искренним, и он никогда не берёт свои слова назад. Их с Грегори объединяло нечто гораздо более важное, чем общая телепередача. Их объединяли общие ценности.

Дата добавления: 2015-07-10