Именно рациональность Модерна становится главной мишенью данного исследования.

Как доказывает автор, антисемитизм был необходимым, но недостаточным условием произошедшего. А тот факт, что уничтожению подлежали не только евреи, но и цыгане, гомосексуалисты, инвалиды, психически больные и прочие "неполноценные", с точки зрения исследователя, делает неправомерной политику "приватизации" холокоста, превращение его в эксклюзивное "достояние" евреев или государства Израиль.

Во второй главе он делает экскурс в историю антисемитизма в Европе, анализируя его, вскрывая его опять-таки социальные корни (снова скандал). В общем, настаивает исследователь, списать произошедшее на "безумие Гитлера", "патологию нацизма", "иррациональную" юдофобию и прочие сумерки богов и полеты инфернальных валькирий — это значит просто спрятать голову в песок, всеми силами уходя от ответа на вопрос: а что же это все-таки было?

Известно, что подавляющее большинство участников истребления евреев не были ни патологическими садистами, ни убежденными антисемитами. Известно, что первоначально задача массового уничтожения евреев не стояла. Бюрократия сначала получила самое общее указание — "очистить Германию от евреев". Способы не уточнялись. Их предполагалось депортировать за территорию Рейха, и это начали делать. Однако по мере военных успехов Германии и расширения "немецкого жизненного пространства" до пределов чуть ли не большей части континентальной Европы у задачи "избавиться" от евреев осталось только одно, абсолютно, как подчеркивает Бауман, логичное и рациональное решение. Бюрократия все взвесила, подсчитала ресурсы, средства, издержки и приступила к выполнению.

Именно предельная рациональность холокоста, по Бауману, — это и самое ужасное в нем, и главная причина, по которой он вообще стал возможен. Дисциплина, экономия, специализация, распределение обязанностей, бюрократизация, рутинизация, разделение процесса на множество отдельных действий, технических операций, подчинение средств цели — в общем пресловутая "эффективность", которой так гордится современная цивилизация — главный "секрет" холокоста и его отличие от других геноцидных практик.

Зигмунт Бауман в свои 85 лет остается одним из гуру антиглобалистского движения. Это "новый левый" социолог (да, пожалуй, и философ). И пример холокоста он использует как отправную точку для критического анализа всей нынешней социальной организации, он "бьет" по modernity (современной цивилизации) в целом. Происходит своеобразная инверсия: Бауман выдвигает на первый план не заклинание "холокост — самое тяжкое преступление XX века", где преступление — отклонение от нормы, а, наоборот, в холокосте "как в капле воды" можно увидеть отражение того, на что способны современное общество и цивилизация с их "эффективностью", логикой и рационализмом. С их "нормальностью", в конце концов.

Таким образом, попытка полного уничтожения евреев в рамках существующего рационального и дисциплинарного общественного устройства — это не отклонение, не эксцесс и не патология.

"Ни один из факторов, благодаря которым холокост стал возможен, не устранен из жизни современного общества", — подчеркивает Бауман. В общем, люди, будьте бдительны. Holocaust never dies.

Таким образом, опыт холокоста используется исследователем как своего рода плацдарм, с которого он начинает свою атаку на "все вообще", на пресловутую "Систему" (сам автор, отдадим ему должное, этого одиозного и затертого слова не использует). Критика бюрократии и отчуждения в целом остается в русле "новой левой", хотя, надо отметить, что как социолог Зигмунт Бауман может предложить много новых и содержательных методов разоблачения порочного общественного устройства. Не будучи ни экономистом, ни фрейдо-марксистом, он не затрагивает пресловутый капитализм и не спускается в глубины подсознания, сосредоточившись на главном предмете своего исследования — социальных закономерностях с "заходами" в психологию человеческого поведения, подкрепляя все это статистикой и эмпирическими данными.

И наконец самый фундаментальный и спорный тезис, содержащийся в "Актуальности холокоста". Даже не тезис, а вопрос, на который сам Бауман так и не решается дать окончательный ответ. Хотя задать его — это уже значит бросить вызов всей философской традиции, идущей от Гоббса, а кроме того, покуситься на основы собственно социологии. Как признает сам Бауман (и тут в строках книги читается отчаяние социолога), в рамках его дисциплины подобный вопрос — натуральная ересь, нонсенс, бессмыслица, на него просто не может быть ответа. Социология, пишет автор, исходит из того, что мораль, нравственность, вообще понятия "хорошо" и "плохо", "добро" и "зло" — категории суть социальные, вне общества они не существуют, им просто неоткуда взяться. И ничего другого социология представить себе просто не может.

Но разве именно холокост не продемонстрировал, что "аморальное" и "асоциальное" — вещи не то что не тождественные, но могут быть прямо противоположенными? Исполнители "окончательного решения" были массовыми убийцами и одновременно законопослушными гражданами, добропорядочными членами общества, патриотами своей страны и добросовестными служащими, которые "просто делали свое дело". Более того, вот если бы они отказались его делать, то именно тогда они противопоставили бы себя обществу и подверглись осуждению за асоциальное поведение.

Значит, трещит по швам, рушится на глазах фундаментальный посыл, на котором стоит вся современная цивилизация: все зло идет якобы от иррациональных, животных страстей человеческих, а за все хорошее надо сказать "спасибо" обществу, которое обуздывает зверя в человеке, накидывая на него узду морали (производимой опять-таки обществом) и его величества разума. Но в случае того исторического события, которому посвящена книга Зигмунта Баумана, именно закон и порядок стали орудием преступления, его методом. Причем орудием неизмеримо более эффективным, чем любые выплески "животных страстей". Общество — это зло?

Дата добавления: 2015-07-12