Публий Овидий Назон

Родился в 43 г. до н.э. в семье всадника. Дебютировав как поэт достаточно молодым, он становится выразителем взглядов и чувств римского света, в котором культивировалась галантность, утонченность и отсутствие каких-либо предрассудков. Публикует шутливо-эротическую поэму «Наука любви»( в заголовке – «Трактат об обольщении») и пародийно-дидактическую «Лекарство от любви».

В 8 г. н.э. Овидий был распоряжением императора выслан из Рима в окраинное черноморское поселение, где и умер через десять лет, написав прощальные «Скорбные элегии» (Tristia).

В творчестве Овидия, мастера с острой наблюдательностью, интуицией и изумительным поэтическим воображением, римская любовная элегия находит свое завершение. В «Любовных элегиях» ( Amores) Овидия воспевает любовь к женщине, которую он назван по имени греческой поэтессы 5 в. до н.э. – Коринной, олицетворение разнообразного любовного опыта поэта, образ условный. Этот сборник не только автобиографическая история, но и целый любовный роман в стихах. Традиционные темы он разрабатывает с раскрытием всех не выявленных до него возможностей (например, обращение к запертой двери возлюбленной). В творчестве Овидия римская элегия утрачивает свой романтический характер.

Если жену сторожить ты, дурень, считаешь излишним,

Хоть для меня сторожи, чтобы я жарче пылал!

Вкуса в дозволенном нет, запрет возбуждает острее;

Может лишь грубый любить то, что дозволит другой.

Мы ведь любовники, нам и надежды, и страхи желанны

Пусть иногда и отказ подогревает наш пыл. [17]

Любовь – не страсть, не серьезное и глубокое чувство, а игра, авантюрные приключения светского прожигателя жизни. Литературное выражение любви. Любовные истории Овидия – плод его фантазии.

Сборником «Героиды» - письма женщин, покинутых мужьями или возлюбленными, четырнадцать из которых мифологические персонажи, - Овидий изобрел новый жанр, где эпистолярная форма – только видимость, и каждая элегия – вариация на тему несчастной любви, и ведущая их тема – плач покинутой героини. Героини эллинской мифологии изображены в соответствии с психологией современных Овидию римлянок.

Я никогда не была спокойна – вечно боялась,

Как бы гречанку тебе в жены не выбрал отец.

Были гречанки страшны – а соперницей варварка стала,

Враг нежданный нанес рану смертельную мне. [18]

Первые две книги сборника «Лекарство от любви» - обстоятельные советы мужчинам как завоевать женщину и сохранить ее любовь, третья – обучение женщин, как соблазнить и удержать мужчину. Псевдосерьезный тон изложение есть пародия на модную философско-дидактическую литературу. Впервые в римской поэзии эротика становится предметом дидактики (то есть поучения, конкретных наставлений) в стихах.

Вот и приди, не сказавшись: застигнешь ее безоружной,

Все некрасивое в ней разом всплывет напоказ.

Впрочем, этот совет надлежит применять с осмотреньем:

Часто краса без прикрас даже бывает милей.

Не пропусти и часов, когда она вся в притираньях:

Смело пред ней появись, стыд и стесненье забыв.

Сколько кувшинчиков тут, и горшочков, и пестрых вещичек,

Сколько тут жира с лица каплет на теплую грудь. [19]

Наконец, сквозь изящные и мелодичные стихи Овидия просвечивался смех над идеологическими новациями Августа (законами об обязательном вступлении в брак для лиц высших сословий, ограничений для холостяков, наказаниях за нарушения супружеской верности и пр.).

«Метаморфозы» - более 12 тысяч стихов, 246 мифов, связанных общим мотивом превращения людей и мифических героев Эллады в растения, камни, звезды, животных, источники, как Юлий Цезарь в звезду. Сами превращения – основа и причина существования мира (15,75-415). В духе времени обязательно прославив Рим, Цезаря и Августа, Овидий, занимательный и чуть насмешливый рассказчик, создал настоящую мифологическую энциклопедию в стихах, поэму, равной которой нет во всей античной литературе.

В шести книгах поэмы «Фасты» («Календарь») Овидий стремился дать всеобъемлющую и упорядоченную картину римской мифологии – «смену времен и круговорот латинского года / Я объясню, и заход и восхожденье светил». И не только. Посмотрим, что совершали римляне (не все) в нынешний День смеха.

1 апреля. Календы

Лация жены, невестки, все чтите богиню, равно как

Вы, кто ни лент, ни одежд длинных не смеет носить.

С мраморной шеи ее золотые снимите мониста

И драгоценности все: надо богиню омыть.

Высушив шею, ей вновь золотые оденьте мониста,

Свежие надо цветы, свежую розу ей дать.

Вам повелела она себя вымыть под миртом зеленым… [20]

Пояснение. «Вы, кто ни лент, ни одежд…» - то есть публичные женщины. Первого апреля они совершали омовение статуи Венеры, мылись в мужских банях и приносили жертвы богине Мужская Фортуна.

В средние века и Новое время Овидием восхищались Данте, Сервантес, Лопе де Вега, Байрон, Пушкин. Влияние Овидия обнаруживается в творчестве Шекспира, Корнеля, Виктора Гюго. Рафаэль, Рубенс, Тициан обращались к «Метаморфозам» за сюжетами для своих картин, а Люлли, Глюк, Гендель, Керубини, Рамо и др. – за сюжетами для своих опер. Только сюжет «Похищение Европы» был использован 250 художникам. 30 гравюр создает Пабло Пикассо для издания произведений Овидия на французском языке.

Другие поэты.

От поэтов эпохи ранней империи до нас дошли (выделим некоторых авторов) собрание басен Федра, эпическая поэма Марка Аннея Лукана «Фарсалия», посвященная войне между Помпеем и Цезарем, неоконченная поэма Валерия Флакка «Аргонавтика» (это поэтическое описание мифа об аргонавтах имело грандиозный успех в Риме).

Единственная римская поэтесса, чьи творения дошли до нас, - С ульпиция, племянница одного из приближенных Августа Марка Валерия Мессалы Корвина.

В творчестве Марка Валерия Марциала (ум. в 104 г.) эпиграмма (а он их написал свыше полутора тысяч) стала тем, что ныне понимается под этим литературным термином – коротким сатирическим стихотворением, а сам автор был одним из самых читаемых в эпоху Возрождения, его творчество оказало значительное влияние на европейскую литературную эпиграмму Нового времени.

Был костоправом Диавл, а ныне могильщиком стал он:

Начал за теми ходить, сам он кого уходил. [21]

Где бы ни встретились мы, ты, Постум, меня окликнешь

Тотчас, и первый вопрос сразу же твой: «Как дела?»

Встретив меня десять раз в течение часа, ты спросишь

То же. По-моему, ты, Постум, остался без дел. [22]

Что богов нет нигде, что пусто небо,

Вечно Сегий твердит. И прав он, ибо,

Отрицая все это, стал богатым. [23]

Нарицательным для обозначения сатирика как такового стало имя Децима Юния Ювенала (ум. после 127 г.), автора дошедших до нас шестнадцати сатир.

Власть низвергает иных, возбуждая жестокую зависть

В людях; и почестей список, пространный и славный, их топит.

Падают статуи вслед за канатом, который их тащит,

Даже колеса с иной колесницы срубает секира,

И неповинным коням нередко ломаются ноги;

Вот затрещали огни, и уже под мехами и горном

Голову плавят любимца народа: Сеян многомощный

Загрохотал; из лица, что вторым во всем мире считалось,

Делают кружки теперь, и тазы, и кастрюли, и блюда. [24]

Примечание: Сеян был начальником преторианской гвардии при императоре Тиберии (1 в.), всесильный временщик. Казнен по указу самого Тиберия.

Писатели начала Империи.

Дата добавления: 2015-07-12