|
Когда раздается стук в дверь, близняшки еще спят. Соня и Сара показали мне, где находятся ванные комнаты для девочек, поэтому у меня была возможность принять душ перед сном, но я все еще в одежде Кенджи, которая мне велика. Я чувствую себя немного глупо, направляясь в сторону двери.
Я открываю её.
Моргаю.
— Привет, Уинстон.
Он осматривает меня с головы до ног.
— Касл подумал, тебе захочется сменить костюмчик.
— У тебя есть что мне надеть?
— Да… помнишь? Мы сделали кое-что специально для тебя.
— О. Вау. Да, звучит отлично.
Я тихонько выбираюсь наружу, следую за Уинстоном по темным коридорам. Подземный мир замер в тишине, его обитатели все еще спят. Я спрашиваю Уинстона, почему мы встали так рано.
— Я подумал, ты захочешь познакомиться со всеми за завтраком. Так ты сможешь влиться в обычное течение жизни здесь… возможно, даже начнешь свои собственные тренировки. — Он поворачивает голову в мою сторону. — Нам всем приходится учиться управлять своими способностями, чтобы получить наиболее эффективный результат. Нехорошо не иметь абсолютно никакой власти над своим телом.
— Погоди… у тебя тоже есть способность?
— Нас ровно пятьдесят шесть человек со способностями. Все остальные — члены семей, дети или близкие друзья, которые со всем помогают. Так что, да, я один из пятидесяти шести. И ты тоже.
Я почти наступаю ему на пятки в попытке поспевать за его размашистым шагом.
— А что ты можешь делать?
Он не отвечает. И я уверена, но кажется, он краснеет.
— Прости… — Я даю задний ход. — Я не хотела лезть не в свое дело… не следовало мне спрашивать…
— Все в порядке, — перебивает он меня. — Просто я думаю, что это довольно глупо. — Он натянуто смеется. — Из всего того, что я мог бы делать… — Он вздыхает. — Ты, по крайней мере, делаешь хоть что-то интересное.
Я останавливаюсь, пораженная. В ужасе.
— Думаешь, это какое-то соревнование? Чьи магические трюки более изворотливы? Кто может вызвать больше боли?
— Это не то, что я имел в виду…
— Я не думаю, что это интересно: иметь возможность случайно убить кого-нибудь. Я не думаю, что это интересно: постоянно бояться прикоснуться к живому существу.
Его челюсть сжата.
— Я не в том смысле имел в виду. Я просто… Я хотел бы быть более полезным. Это все.
Я скрещиваю руки на груди.
— Можешь не говорить, если не хочешь.
Он закатывает глаза. Пробегает рукой по волосам.
— Я просто… Я очень… гибкий, — говорит он.
У меня уходит некоторое время на то, чтобы понять смысл его признания.
— Типа… ты можешь согнуть себя в крендель?
— Да. Или растянуть себя, если нужно.
Я так открыто пялюсь на него, что ему, наверное, неловко.
— А можно увидеть?
Он закусывает губу. Поправляет очки. Смотрит по сторонам пустого коридора. И обворачивает руку вокруг своего пояса. Дважды.
Я открываю и закрываю рот, словно выброшенная на берег рыба.
— Ничего себе!
— Это глупо, — ворчит он. — И бесполезно.
— Ты с ума сошел? — Я отстраняюсь, чтобы посмотреть ему в глаза. — Это невероятно.
Но его рука уже в нормальном состоянии, и он вновь идет вперед. Мне приходится бежать, чтобы догнать его.
— Не будь так строг к себе, — пытаюсь сказать ему я. — Здесь нечего стыдиться. — Но он не слушает, а я задаюсь вопросом, когда это я стала столь мотивационным оратором. Когда я переключилась от ненависти к себе к принятию себя. Когда это стало нормальным для меня: выбирать свою собственную жизнь.
Уинстон ведет меня в комнату, в которой мы с ним познакомились. Те же белые стены. Та же небольшая кровать. Только на это раз внутри меня ждут Адам и Кенджи. Мое сердце прибавляет ходу, и я неожиданно начинаю нервничать.
Адам не спит. Он стоит на ногах и выглядит просто идеально. Красивый. Здоровый. На его теле ни капли крови. Он идет мне навстречу лишь с небольшой толикой дискомфорта, и без проблем одаривает меня улыбкой. Его кожа немного бледнее, чем обычно, но она практически лучится по сравнению с тем, как она выглядела в ночь нашего приезда. Его естественный загар отлично оттеняет его глаза цвета синего полночного неба.
— Джульетта, — говорит он.
Я не могу оторвать от него взгляда. Наслаждаясь им. Восхищаясь тем, как невероятно осознавать, что с ним все в порядке.
— Привет. — Мне удается улыбнуться.
— И тебе с добрым утром, — встревает Кенджи.
Я вздрагиваю. Розовею не хуже летнего заката и съеживаюсь примерно так же быстро.
— Ой, привет, — я машу безвольной рукой в его сторону.
Он фыркает.
— Хорошо. Давайте покончим с этим? — Уинстон подходит к одной из стен, которая оказывается встроенным шкафом. Внутри виднеется нечто цветное. Он снимает это с вешалки.
— Могу я на минутку остаться с ней наедине?
Уинстон снимает очки. Трет глаза.
— Я должен следовать протоколу. Я должен все объяснить…
— Я знаю, все хорошо, — говорит Адам. — Вы можете сделать это позже. Мне нужна лишь минута, обещаю. У меня ведь не было возможности поговорить с ней с тех пор, как мы попали сюда.
Уинстон хмурится. Смотрит на меня. Смотрит на Адама. Вздыхает.
— Хорошо. Но мы вернемся. Мне нужно убедиться, что все сидит нормально, я должен проверить…
— Прекрасно. Звучит здорово. Спасибо, мужик... — И он выталкивает их за дверь.
— Подождите! — Уинстон придерживает дверь. — Хоть заставь ее надеть костюм, пока мы тут. Так мое время не будет потрачено совсем впустую.
Адам смотрит на материал в вытянутой руке Уинстона. Уинстон потирает лоб и бормочет что-то о людях, что всегда тратят его время впустую, и Адам подавляет улыбку. Смотрит на меня. Я пожимаю плечами.
— Ладно, — говорит он, хватая костюм. — Но теперь вы можете выйти… — И толкает обоих обратно в коридор.
— Мы будем снаружи, — кричит Кенджи. — В пяти секундах от вас…
Адам закрывает за ними дверь. Оборачивается. Его глаза изучают меня.
Я не знаю, как успокоить свое сердце. Я пытаюсь заговорить, но терплю неудачу.
Он подает голос первым.
— У меня не было возможности сказать тебе спасибо, — говорит он.
Я опускаю взгляд. Притворяюсь, словно тепло не согревает мое лицо. Щипаю свою кожу, прогоняя наваждение.
Он делает шаг вперед. Наклоняется. Берет меня за руки.
— Джульетта.
Я смотрю на него.
— Ты спасла мне жизнь.
Я прикусываю щеку с внутренней стороны. Кажется глупым говорить «пожалуйста» за спасение жизни. Я не знаю, что делать.
— Я так счастлива, что ты в порядке. — Все, что приходит мне на ум.
Он смотрит на мои губы, и мне почти больно. Если он сейчас поцелует меня, я не думаю, что позволю ему остановиться. Он делает резкий вдох, кажется, вспоминает, что держит что-то в руке.
— Ох. Может, примеришь? — Он протягивает мне изящный кусочек чего-то фиолетового. Он выглядит крошечным. Словно костюм, который налезет лишь на ребенка. Он почти ничего не весит.
Я перевожу взгляд на Адама.
Он улыбается:
— Примерь.
Я смотрю на него по-другому.
— О. — Он отворачивается, чуть смущенный. — Правильно… я просто… я просто отвернусь…
Я жду, когда он полностью развернется, и лишь потом выдыхаю. Осматриваюсь. В комнате ни одного зеркала. Я снимаю свой огромных размеров наряд. Бросаю всю одежду на пол. И стою совершенно голая, на мгновение я так каменею, что теряю способность двигаться. Но Адам не поворачивается. Он не говорит ни слова. Я рассматриваю блестящий фиолетовый материал. Думаю, он растягивается.
Так и есть.
На самом деле, он неожиданно легко надевается, словно он был создан исключительно для моего тела. В нем есть подкладка на месте нижнего белья и дополнительная поддержка для груди, и воротник, что прикрывает шею, рукава, что тянутся до запястий, и штанины, что прикрывают лодыжки, и все связано молнией. Я рассматриваю ультратонкий материал. Мне кажется, будто я обнажена. Это самый насыщенный оттенок фиолетового цвета, что я видела, он плотно прилегает, но не душит. Ткань будто бы дышащая, и мне в нем на удивление комфортно.
— Ну как? — спрашивает Адам. Кажется, он нервничает.
— Можешь мне помочь с застежкой?
Он оборачивается. Он открывает рот, заминается, затем его губы складываются в невероятную улыбку. Его брови чуть не касаются потолка. Я так сильно краснею, что даже не знаю, куда смотреть. Он делает шаг вперед, и я поворачиваюсь к нему спиной, радуясь, что могу скрыть лицо, бабочки порхают у меня в груди. Адам касается моих волос, и я понимаю, что они доходят почти до поясницы. Может быть, настало время их обрезать.
Его пальцы так осторожны. Он перекидывает локоны мне через плечо, чтобы они не попали в замок. Проводит линию от основания шеи вплоть до нижней части спины. Мне с трудом удается устоять на ногах. Мой позвоночник вырабатывает столько электричества, что хватит осветить целый город. Он не торопится, застегивая костюм. Проводит руками по всей длине моего силуэта.
— Боже, ты выглядишь просто невероятно. — Это первое, что он говорит мне.
Я оборачиваюсь. Он прижимает кулак ко рту, пытаясь скрыть улыбку, стараясь удержать слова, срывающиеся с губ.
Я касаюсь материала. Наверное, мне следует что-то сказать.
— Он очень… удобный.
— Сексуальный.
Я поднимаю взгляд.
Он качает головой.
— Он чертовски сексуальный.
Он делает шаг вперед. Сжимает меня в своих объятиях.
— Я выгляжу как гимнастка, — бормочу я.
— Нет, — шепчет он, обжигая, обжигая, обжигая мои губы своим дыханием. — Ты выглядишь как супергерой.
Эпилог
Я все еще горю, когда Кенджи и Уинстон вваливаются обратно в комнату.
— Так каким образом этот костюм облегчит мне жизнь? — спрашиваю я, ни к кому в частности не обращаясь.
Но Кенджи замер на месте, пялясь на меня без зазрения совести. Он открывает и закрывает рот, а затем сует руки в карманы.
Ему на выручку приходит Уинстон.
— Предполагается, что он поможет с прикосновениями, — говорит он мне. — Тебе не придется беспокоиться о том, чтобы закутываться с ног до головы в этой непредсказуемой погоде. Материал разработан так, чтобы либо сохранять тебя в тепле, либо охлаждать кожу, в зависимости от температуры. Он легкий и дышащий, так что твоя кожа в нем не сопреет. Он поможет тебе никого не ранить случайно, но в нем же ты сможешь и использовать свою силу… умышленно. При необходимости.
— Это потрясающе.
Он улыбается. Широко.
— Всегда пожалуйста.
Я изучаю костюм более внимательно. И кое-что осознаю.
— Но ведь мои руки и ноги абсолютно не защищены. Как же я должна…
— Ой, прости, — прерывает меня Уинстон. — Чуть не забыл. — Он подбегает к шкафу и достает оттуда пару черных полусапожек без каблуков и пару черных перчаток до локтя. Он передает их мне. Я изучаю нежную кожу аксессуаров и восхищаюсь упругостью и гибкостью ботинок. В них можно как балетом заниматься, так и пробежать не одну милю. — Они должны подойти по размеру, — говорит он. — Они завершают костюм.
Я надеваю их и встаю на носочки, наслаждаясь ощущениями в моем новом костюме. Я чувствую себя непобедимой. Впервые в жизни я жалею, что поблизости нет зеркала. Я перевожу взгляд с Кенджи на Адама и затем на Уинстона.
— Так что вы думаете? Нормально?..
Кенджи издает странный звук.
Уинстон смотрит на часы.
Адам не перестает улыбаться.
Мы с ним выходим за Кенджи и Уинстоном из комнаты, но Адам останавливается, чтобы снять мою левую перчатку. Он берет меня за руку. Переплетает наши пальцы. И одаривает меня такой улыбкой, что ощущается поцелуем на моем сердце.
И я осматриваюсь.
Сжимаю руку кулак и разжимаю.
Прикасаюсь к материалу, обтягивающему мою кожу.
Я чувствую себя невероятно. Мои кости слово омолодились, кожа почти вибрирует, светится здоровьем. Я набираю полные легкие воздуха и смакую вкус.
Все меняется, но на этот раз я не боюсь. На этот раз я знаю, кто я. На этот раз я сделала правильный выбор и сражаюсь на той стороне. Я чувствую себя в безопасности. Уверенной.
Даже возбужденной.
Потому что в этот раз…
Я готова.
Дата добавления: 2015-10-16; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Глава 49 | | | Вместо предисловия |