Мировоззренческие интенции древних славян.

Итак, согласно научным исследованиям, основные вехи исторического бытия славянского язычества выявляются на протяжении 2,5 тыс. лет. Очевидно, что это весьма широкое культурно – историческое пространство, для которого характерны неоднозначность, неравноценность и неравномерность культурных процессов. Следовательно, во-первых, изучая и оценивая его, правомернее акцентировать внимание не на отдельные исторические периоды (например, VI-X вв.н.э., что чаще всего делается), выводя по ним общие заключения о феномене славянского язычества в целом, а на сквозные характеристики, доминирующие мотивы и тенденции, проявляющиеся и нарастающие на протяжении всего обозначенного времени славянско – языческой культурной эволюции.

Во – вторых, славянское язычество представляет феномен мифологической культуры. Это и есть общая сущностная характеристика культурного состояния славян – язычников. Конечно, уровень имманентного самовыражения индивидуального и этно – социального будет меняться. Культурная динамика развивается по нарастанию сложности форм материального созидания и духовного творчества. Однако, в процессе всей культурной эволюции будет проявляться и нечто общее, связанное с особенностями мифологической культуры в целом. Такими особенностями, как известно, являются синкретизм и антропоморфизм.

Синкретизм выражает такое состояние сознания, когда не фиксируется полное отличие субъекта от объекта, а значит личного Я от мира. В сознании человека, транслируется мотив неразрывного единства его – человека и окружающего мира: природного и социального. Отсюда возникает и антропоморфизм как принцип мироосмысления, предполагающий перенесение на мироздание и явления природы качеств человека. Их конкретное воплощение просматривается в фетишизме, тотемизме, анимизме. Фетишизм реализуется в поклонении различным материальным предметам (камень, дерево и т.п.), которым приписываются сверхъестественные свойства, тотемизм – в идентификации себя с телом какого – либо живого существа, которое считается покровителем и представителем первобытной этно – социальной группы, анимизм – в вере в души и духов, которые могут существовать отдельно от материальных тел. Все эти особенности мифологического мировоззрения присущи всем первобытным этносам и славянам – язычникам в том числе.

Фольклор славян насыщен синкретическими и антропоморфическими образами. Это – населяющие воду русалки, добрые молодцы, превращающиеся в зверей, птиц, рыб, царевна – лягушка, становящаяся красавицей, элементы мира, отождествляемые с частями человеческого тела (волосы – растительность, глаз – солнце, гора – голова и т.п.), оживотворенная вселенная с олицетворенными солнцем, месяцем, звездами. Тесная связь славян – язычников с природой воплощалась в ее всецелом одухотворении. Мир природы в их представлении оживляется духами: ветряными, водяными, лесными, полевыми, земляными, подземными. Одни оберегают человека – берегини, другие могут принести вред – упыри. Так, ветер воспринимался как дух, веющий от божества Стрибога или Похвиста и могущий принести людям и добро и вред, в воде кроме известных русалок обитали водяные, топельцы, ухехоли, к лесным божествам - духам относятся Святибор, лешие, великаны – вырвидубы, землю населяли такие злые духи как стриги[32]. Птицы, животные обретали в сознании славян - язычников символические значения: голубь – символ любви, кукушка – провозвестница будущего, соловей – символ веселья, удовольствия, ласточка символизирует домовитость, сокол и орел – отвагу, удальство, ворон – роковой вестник (у чехов – священная птица). Священными животными почитались вол и конь, насекомыми – пчелы[33].

Особого поклонения заслуживали у славян – язычников деревья. Священными почитались дубы. Клен наделялся благодетельной силой, его лист имел магическое свойство, клен и липа символизировали брачную чету, береза – чистую мать – природу. Сведения о поклонении славян старым деревьям в священных рощах можно найти в записках Прокопия Кесарийского, хронике Гельмольда.[34] Тотемизм и фетишизм представляют ранние формы политеизма. У славян, по мнению академика Б.А. Рыбакова, это – первый самый длительный этап культурного развития язычества. На втором этапе главным культом становится культ Рода – божества плодородия. В культе рода очерчивается упорядоченное культурное пространство с доминирующим мотивом вселенского и этно – социального единства. Наглядно демонстрирует этот мотив наряду с ощущением тринитарности мироздания знаменитый Збручский идол – каменное изваяние, найденное в реке Збруч (притоке Днестра).

Анализ космогонических представлений древних россов, приведенный А.А Галактионовым и П.Ф. Никандровым по скульптурно – художественным элементам Збручского Идола, показывает лишь один из вариантов творческого воплощения тринитарного восприятия мира и его единства. Каменное тело идола Рода – Святовита заключает в единое целое и богов, пребывающих на небе (верхний ярус), и людей, живущих на земле (средний ярус), и божества поддерживающие землю (нижний ярус). Таким образом, Збручский идол предстает как скульптурно – художественное выражение ощущения живого космоса в единстве его небесной, земной, подводной и подземной стихий.

Характерно, что центром этого вселенского единства является род. Именно в теле Рода – Святовита объединены природно – божественные и человеческие начала. Причем этот мотив, как видно, распространяется и на отношения человека с природой, и на взаимосвязи внутри родо – племенного сообщества. Не случайно в сообщении византийского писателя VI века Прокопия Кесарийского указывается: «Эти племена, славяне и анты не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим»[35]. Как известно, родоплеменное самоуправление отнюдь не представляло неупорядоченного хаоса. Высшей упорядочивающей силой в родовом и племенном сообществах выступает традиция, обычай. В этом неписаном законе концентрируется вековой опыт «перво-бытия», переплавленный в волю многих поколений. Вот почему обычай становится авторитетом, возвышающимся над всеми членами языческих образований и структурами их управления, а следовательно, представляет неформальную основу внутриродового и внутриплеменного единения.

О том, что «душа» складывающейся русской народности наполнена ощущением Вселенского единства и гармонии, свидетельствуют изыскания профессора В.А. Городцова по проблеме отражения древних религиозных культов славян в русском народном творчестве. По его мнению, узоры вышивок северо – русских мастеров заключают в себе реминисценцию самых древних общечеловеческих религиозных символов эпохи бронзы, когда формируется понимание круговорота мировой жизни и рождаются религиозные культы солнца, земли, моря. «Русский языческий пантеон, как это выражено в народном творчестве, - поясняет он, - состоял из высшего божества, символом которого являлось солнце. К этому божеству, по – видимому, люди не дерзали обращаться с мольбами сами. Благою и милосердною посредницей между высочайшим богом и людьми являлась великая богиня – царица небесная, она же, по – видимому, мать второстепенных богов и всего сущего…»[36]

Мотив солнечного культа у славянских племен бронзового века выявляется в истории Геродота (V в. до н. э.) о скифах – земледельцах. Страна скифов – пахарей по его сведениям лежала на Среднем Днепре (Борисфен) «на 11 дней плавания от Ворсклы». Согласно этнической легенде родоначальником скифов – «борисфенитов», называющих себя сколотами, был Таргитай, живший за тысячу лет до вторжения Дария в земли скифов. У него было трое сыновей: Липоксаис, Арпоксаис и младший Колаксаис. В их царствование в Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира, чаша. Жар пылающего золота не позволил старшим братьям овладеть предметами. Они достались Колаксаю, при приближении которого пламя пылающего золота погасло. По согласию братьев он и стал царем скифов – сколотов, почитающих священные золотые предметы.[37] Как отмечает Б.А. Рыбаков имя Колаксая было известно грекам почти за два столетия до Геродота (поэт Алкман VII в. до н. э.).Иранисты переводят имя Колаксай как «Солнце – царь». В русских сказках он иногда называется «Светозаром», «Зоревиком»[38].

Интересную в этом отношении версию предлагает Н.И. Костомаров. «Свет –Дух, истекающий от Бога, есть образ высочайшего существа, сын божества и поэтому достоин поклонения. А так как это существо, - размышляет он, - высказывает свое творчество, свою мудрость в мироправлении, воспринятую от Бога, в разнообразии явлений мира духовного и физического, то и поклонение ему было под разными видами. Свантовит, Радегаст, Триглав, Сварожич, Яровит, Руйевит, Поревит, Перун, Ясный, Живый, Лад, Лель, Даждь – Бог, Бел – Бог, Хорс – все это не более как наименования одного и того же существа… Таким образом, мы видим здесь всеобщее понятие об олицетворении солнечной силы: смерть и воскресение в мире физическом знаменуют годовой круг – лето и зима, а в мире нравственном вочеловечение божества на земле, благодеяние, страдание и торжество. Эта идея выражалась и в воплощениях Вишну в Озирисе, и в Дионисии, и в Атисе, и в Созиаше, и в Бальдуре, и в нашем языческом божестве с различными названиями и с одним значением[39]. Ощущение драматической полярности животворящих и смертоносных сил во Вселенной. как полагает Н.И. Костомаров, выразилось у славян – язычников в образах противоборствующих Белого доброго Бога, друга человека, соединенного плодотворной любовью с прекрасной Деваною и Чернобога – олицетворения злого начала[40]. Кроме этого божественный пантеон славян отражал и другие природно – социальные явления.

Стрибог – олицетворение ветра, непогоды, дождя и водной стихии вообще, Велес – скотий бог, покровитель земного богатства, Макошь – символ плодоносного слоя почвы, «Мать –сыра –Земли, Лада - любви и брака.

Итак, славянско–языческое мифологическое мировоззрение образовывалось сложным взаимодействием политеистических и монотеистических тенденций. В результате этого взаимодействия и формировалась культурная среда с доминирующим мотивом единства в упорядоченном пространстве Рода.

Социально – исторические процессы государственно – организованного общественного состояния еще не успели оказать длительно – глубинного деформирующего воздействия на ментальность древнего росса, когда он начал осваивать новую форму мировоззрения – христианско-религиозную. Уникальным источником, отражающим трансформацию ведущих мотивов исторического сознания народа в начальный период освоения им государственной формы организации общества и религиозного типа мировоззрения являются былины. Они представляют собой духовное творчество ранней эпохи существования древне – русского государства в XI-XII веках, когда язычество вытесняется православием. И конечно, на этом основании можно говорить о культурно – образовательной миссии христианства, выполнившего роль мифообразующей структуры[41]. Однако, при этом не следует забывать, что для любого структурирования необходим первичный материал. В данном случае такой материал являли духовные мотивы славянского язычества.

Рассматриваемые в этом аспекте былины предстают одновременно в двух ипостасях: и как завершение языческой стадии формирования духовного типа, и как начало складывания новых духовных ориентаций. Именно по этой причине в них можно обнаружить интереснейшие моменты преобразования мотива природно – этнического единства родо – племенного культурного состояния в мотив государственного и религиозного единения. Более того, содержание былин дает возможность почувствовать сложность и противоречивость подобного качественного изменения ведущего мотива народного сознания. Прежде всего обращает на себя внимание неоднозначность этих изменений. В частности, если в сфере отношений с природой былинный эпос подтверждает сохранение внутреннего качества мотива единения, то в социальных мотивах он отражает явные переориентации.

В самом деле, какое ощущение от взаимодействия с природой передает содержание былин? Подавленности и потерянности? Порабощен ли славянин – язычник, а затем древний росс пространством? Нет, прекрасным, поэтическим языком былин передается ощущение единства, слитности с природой. Русская душа не боится природного пространства, она жаждет его, так как ассоциирует его с образом воли, свободы. Приволье, раздолье, чистое поле – именно в этих словах былинного эпоса выражен результирующий мотив русского глубинно – исторического пространствопонимания.

Дата добавления: 2015-10-13