Глава 2. Диллон.

Оба родителя провожают ее до двери и после личного диалога, который включает вздохи со стороны Пенелопы и сердитое лицо ее отца, в холле с миссис Алабастер, нашей учительницей восьмого класса, новая девочка заходит в класс. Она прячет лицо за солнечными очками в желтой оправе, ее лицо выражает спокойствие.

Мистер Файнел высматривает меня в маленькое окошко в двери и одаривает меня свирепым взглядом, прежде чем уйти.

─ Давайте все тепло поприветствуем Пенелопу Файнел в Средней Школе Кастл Рэйн, ─ объявляет миссис Алабастер у доски. ─ Это ее первый день с нами. Пожалуйста, будьте внимательны к ней.

Наполовину бурчащие, наполовину шепчущиеся приветствия для новой девочки встречают просьбу. Я подумал, что можно помахать, но отказываюсь от этого, когда Герберт начинает производить чмокающие звуки позади меня. Откинувшись на спинку стула, я прижимаю его пальцы между пластиком и деревом.

─ Мистер Декер, пожалуйста, поднимите вашу руку.

Я делаю так, как мне велят, и каждая пара глаз в комнате номер двенадцать устремляется на меня. Когда кровь отливает от моей поднятой рукой, заставляя онеметь каждый кончик пальцев, меня больше не волнуют потешные выражения лиц моих одноклассников или смех Кайла, который доносится через ряд от меня. Волнует только неуверенность на лице Пен, которая заставляет задуматься.

Она никаким образом не может знать, что я не спал всю ночь, думая о пузыре из жвачки или о зеленых солнечных очках, которые она носит после захода солнца.

С зажатой верхней губой между зубов, Пенелопа прижимает свою черную сумку к груди и смотрит в мою сторону, не подавая никаких знаков, что помнит о том, что мы соседи.

─ Займи свободное место рядом с Диллоном. ─ Миссис Алабастер указывает Пен куда пройти. ─ Я уверена он не против облегчить твои первые несколько дней, пока ты сама во всем не разберешься, верно?

Я опускаю свою руку, и мои щеки заливает румянец.

─ Нет, мэм.

Весь класс начинает хохотать. Пенелопа опускает голову, и длинные темные волосы закрывают ее лицо.

─ Достаточно! ─ настаивает учитель. ─ Давайте не будем позорить самих себя и покажем мисс Файнел, что мы не буйный народ, что скажете?

Тишина, которая заполняет комнату еще хуже, чем смех. Новая девочка все еще с опущенной головой начинает медленно продвигаться на свое место. Скрип ее туфель о кафельный пол напоминает звук, который издает доска для мела, когда проведешь по ней ногтями и звучат снова несколько смешков, когда Пенелопа спотыкается о сумку Пеппер Хил, которую она ставит на пол перед партой.

─ Извините, ─ шепчет Пен. Она освобождает ногу.

Пеппер ухмыляется, поднимая свою страшную розовую сумку с блестками прямо из-под ног новой ученицы. Она откидывает свои светлые волосы с плеча и бормочет:

─ Смотри куда идешь, Паула.

─ Мое имя Пенелопа, ─ внезапно слышится бравый голос. Она поднимает подбородок, освобождая лицо от волос.

Как если бы Пен не сказала ни слова, противная девочка-подражатель с ухмылкой на лице берет сумку и опускает на спинку своего стула, отворачиваясь от нее, решая, что она не стоит ее времени. Тщеславная и безжалостная, Пеппер относится так ко многим в нашем классе, так что меня совсем не удивляет ее отношение к Пен.

─ Так что там ты говорила про те дурацкие очки? ─ не так уж и тихо шепчет Пеппер своей подруге, которая сидит рядом.

С высоко поднятой головой и расправив плечи, новая девочка занимает свое место рядом со мной. Из своей сумки она достает ручку и записную книжку в желтой обложке и начинает выводить что-то прямо посередине. Когда класс продолжает занятие, она начинает рисовать звезды и смайлы на своих руках. Никто из нас и внимания не обращает, когда миссис Алабастер переходит к учебному плану семестра.

─ Я собираюсь стать художником, когда вырасту, ─ шепчет Пенелопа.

Она не смотрит на меня прямо, когда разрисовывает кончики пальцев розовыми сердечками, но я вижу, как ее глаза быстро поглядывают на меня из-под солнечных очков, которые она так и не сняла.

Я не знаю ее настолько, чтобы сказать, что ее художества отстой, поэтому я просто улыбаюсь и говорю:

─ Это здорово.

Пикассо поворачивается на стуле. Темные стекла не полностью скрывают ее глаза, и я различаю длинные ресницы, порхающие под очками.

─ Если мы собираемся быть друзьями, сосед, то мы должны верить друг другу. Я не художник, а из тебя врун тоже не выходит, ─ говорит она тихо, не прерывая класс. ─ Это был тест и ты провалился.

Мое сердце начинает учащаться, и ладони потеют. Правая часть моего рта растягивается в улыбку, и я ничего не могу поделать с этим.

─ Я не хотел тебя расстраивать.

Пенелопа пожимает плечами и поднимает ручку. Она чертит на свободном месте между костяшками и говорит:

─ Это невозможно.

─ Ты бесчувственная?

Новая девочка трясет головой.

─ Только тогда, когда я невидимая.

После этого она ведет себя так, как будто это я невидимый, отворачивается и укладывает голову себе на ладонь таким образом, что ее волосы служат стеной между нами. Я пытаюсь отвлечься, пока Пен меня игнорирует, но это не помогает. Даже когда Герб начинает шептать: «Пенелопа и Диллон сидели на дереве…», и я делаю вид, что его не существует, пока он не тыкает мне карандашом сзади в шею.

Я разворачиваюсь на своем голубом пластиковом стуле и выхватываю карандаш у него из рук. Желто-оранжевый карандаш летит через всю комнату, отскакивает и, перевернувшись от кончика в сторону розового ластика, наконец-то падает и катится к новым ботинкам одного из учащихся.

─ Дружище, это единственный карандаш, который у меня был. ─ Герберт, немного старше своих двенадцати, с темными кудрями на голове, опускает плечи и вжимается в стул. ─ Я же просто шутил.

─ Погоди, вот я встречусь с Матильдой, Герб. И ты пожалеешь, ─ говорю я, передавая ему карандаш. Моя мама наполнила мой портфель столькими предметами, что мне хватит и на весь следующий год.

Мой лучший друг ухмыляется и пытается отмахнуться от меня, как будто он вовсе не нервничает по поводу рыжеволосой девчонки, которая заливает его щеки краской того же цвета, что у нее волосы. Мы несколько раз сталкивались с его страстным увлечением за это лето, потому что все живем на одной улице, и он вел себя так, как будто не держал ее руки на выпуске из седьмого класса, прежде чем ее мама не забрала ее на станции в потрепанного вида вагон.

─ Я даже не понимаю, о ком ты говоришь, ─ говорит враль, вращая свой новый карандаш между большими пальцами.

─ Матильда Тип, ─ пищит Кайл достаточно громко, чтобы слышали другие, как будто он и правда верит, что Герберт забыл о той девочке, в которую влюбился с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать. ─ Ты держал ее за руку в прошлом году.

И снова весь класс взрывается от смеха. В этот раз не из-за появления Пенелопы и Герберту приятно внимание. Он принимает игру, кидая смятые шарики из бумаги в Кайла и сочиняя на ходу о девчонках, которым он вскружил голову этим летом.

─ Какая Матильда? ─ шутит он, веселясь с каждым, пока миссис Алабастер не ударяет линейкой по своему столу.

Когда мы все успокаиваемся и приступаем к работе, я поглядываю на ту, которая волнует мое сердце. К моему удивлению, она убрала свои волосы в высокий хвост и ее глаза смотрят в упор на меня из-под затемненных стекол.

─ Когда у тебя день рождения и почему этот город называется Кастл Рэин? ─ спрашивает она. Руки Пен полностью покрыты различными дурацкими узорами.

─ Двадцатого сентября, и потому что скалы у берега похожи на замки, и здесь много дождей, ─ говорю я с нервной хрипотцой в голосе.

Розовые губы растягиваются в широкой улыбке и Пенелопа говорит:

─ Мой день рождения в этот же день тоже.

─ Правда? ─ спрашиваю я.

Она хватает меня за руку и тянет ее в небольшой проем между нами. Используя маркер, которым она рисует зеленые листья на пальцах, Пенелопа Файнел разрисовывает ноготь на большом пальце руки в цвет деревьев на улице. Я ее не останавливаю.

─ Да, мой день рождения через шесть недель. Мне будет тринадцать. ─ Она раскрашивает мой следующий ноготь и говорит со вздохом, ─ Моя мама считает, что я должна подружиться с кем-нибудь, поэтому я буду устраивать вечеринку в честь официального перехода в тинэйджеры. Как будто это что-то очень важное.

─ Быть тинэйджером это круто, ─ говорю я.

Пен роняет мою руку и освобождает волосы от резинки.

─ Я имела в виду поиск новых друзей.

Девушка, с которой у нас день рождения в один день, скучает за обедом в одиночестве, сидя напротив дерева в школьном саду. Я наблюдаю за ней через грязное окно столовой, где я сижу со своими друзьями, которые заняли все стулья вокруг круглого стола. В совершенно новой одежде мои друзья громко болтают о том, что они успели сделать этим летом. Они очень громко смеются.

Отвернувшись от Пен, я стараюсь вести себя, как ни в чем не бывало, как если бы мой новый сосед не захватил мое сердце. Я распаковываю полностью органический обед, который меня заставляет есть мама, и киваю, как будто бы понимаю, о чем все говорят.

─ Ты знаешь «Соски темнеют в полночь», и не сказал нам? ─ спрашивает Кайл, сдувая свою длинную светлую челку с голубых глаз. ─ Посредственный ты друг.

Нахмуря брови я роняю свой бутерброд с арахисовым маслом и медом и переспрашиваю,

─ Что?

─ Ты же кивал, когда Кайл спрашивал, если кто знает что такое Скинамакс, ─ говорит Матильда Тип. Она кушает маленькой ложечкой пудинг из кружки.

Мое лицо ярко пылает, и все мои друзья смотрят на меня с улыбкой пока я пытаюсь придумать причины, только бы не правду, откуда я знаю о неприличных фильмах по кабельному прошлой ночью. Плохие художества и пузыри от жвачки затуманили мой здравый рассудок.

Прежде чем я соглашаюсь, что я влюблен в Пенелопу, я выпаливаю наполовину правду.

─ Я зашел в комнату Рисы, когда она смотрела это.

Кайл запихивает в рот фруктовый батончик и улыбается.

─ Я рассекретил твою сестру.

Вставляя дудочку для питья в мой полностью-натуральный сок, я увожу тему в сторону, спрашивая у друга.

─ Как ты узнал об этом?

И он, не переставая до конца ланча, рассказывает, как был не в состоянии уснуть предыдущей ночью и пробрался в гостиную, чтобы посмотреть телевизор с выключенным звуком.

─ Бывают соски огромные и прям совсем темные, ─ рассказывает он с гордой ухмылкой на лице. ─ А вагины волосатые.

Пообедав, я направляюсь обратно, коридор полон народа и я не обращаю внимания, что происходит впереди, пытаясь найти новый кабинет. Ровно на один час каждый день все восьмые классы меняют свой постоянный кабинет на дополнительный урок для подготовки к высшей школе. После школы я хотел бы стать доктором и думаю, что знание второго языка будет очень полезно, поэтому я выбрал Испанский. Когда я получил новое расписание этим утром, я взбесился, увидев урок Кулинарии вместе языка.

Моя мама показывала, как пользоваться духовкой, поэтому все должно быть проще простого.

Медленно бредя и поглядывая на номера кабинетов над дверьми, я в буквальном смысле натыкаюсь на Пенелопу. Мы ударяемся головами и солнечные очки, которые скрывают ее глаза, летят с ее лица на пол. Кто-то нечаянно их пинает, и они скользят в угол, приземляясь вверх тормашками. Удерживая Пен за руку от падения, я чувствую тепло ее черного свитера.

─ Черт побери, Диллон, ─ говорит она, держась ладонью за красное пятно на голове, там, где мы столкнулись лбами.

─ Извини, ─ бормочу я и тру свою ушибленную голову.

Тяжело вздохнув, Пенелопа заправляет волосы за ухо и смотрит на меня глазами без очков. Никогда я еще не видел такой темный карий цвет, такие большие глаза и длинные ресницы. Светлые веснушки беспорядочно занимают место на ее переносице и едва мерцают по щекам. Брови еще более темного оттенка, чем зрачки, когда не скрыты солнцезащитными очками.

Симпатичная, думаю я про себя.

Все это длится пока Пеппер Хил не проходит между нами, сбивая Пенелопу на шаг назад и тут она понимает, что на ней нет очков. Автоматически она опускает волосы на свое лицо, и улыбка исчезает с губ. Переменно смотря вперед и назад, дыхание Пен заметно учащается, и румянец пропадает с лица. Она крутится вокруг, но никак не может найти то, что по ее мнению делает ее невидимой.

─ Вот, они здесь, ─ говорю я, быстро направляясь в угол, где находятся ее очки.

Она хватает их из моих рук, быстро возвращает их обратно и заходит в класс Кулинарии без единого слова. Автоматически следую за ней, сажусь на свободное сидение рядом. Это бессмысленно.

─ Уйди отсюда, ─ произносит она, защищенная черными стеклами. ─ Ты меня бесишь.

Пододвигая свой стул ближе к ней, я наклоняюсь и вдыхаю запах травы и ветра исходящий от ее одежды. Мне нравится, как она говорит уголками рта.

─ У тебя есть велосипед? ─ спрашиваю я.

─ Нет, ─ тут же отвечает она, расстраивая меня. Пен начинает заполнять лежавший на столе для нас вопросник. Когда она начинает выводить Е в своем имени, она поднимает взгляд на меня и говорит. ─ Но у меня есть ролики.

Дата добавления: 2015-10-13