Глава 1. Если честно, мне всегда хотелось быть лидером

Если честно, мне всегда хотелось быть лидером. Подсознательно, наверное, потому что понял я это минут пять назад.
Но, оглядываясь на прошлые годы в начальной и средней школе, я понимаю, что мне вечно что-то мешало. Наверное, лень или неуверенность в себе. Мне проще быть кем-то, кого все ненавидят и презирают, чем пойти и навести порядок.
Я - именно тот, который «не ты». Ну, лидеры же часто не признаются в своих способностях, просто в какой-то момент они смотрят на происходящее вокруг и спрашивают себя: «Кто, если не я?» А потом берут и просто наводят порядок.
Я бы тоже мог взвалить на себя ответственность и справиться с ней.
Просто на вопрос «Кто, если не я», я отвечаю себе: «Вон тот парень» и жду, когда же он бросится все брать под контроль.
И я опять остаюсь не при делах, а потом ползет слух, что я сидел, все видел, но ничего не сделал. Поэтому меня никто не любит. Иногда это так бесит, что я намеренно ничего не делаю. Иногда это хочется исправить.
Насколько я помню, Билли Нолана били всегда, всю его никчемную жизнь, сколько мы знакомы. Вообще-то, мы даже никогда не разговаривали, но мы учимся вместе, и вижу я его постоянно.
В младших классах его били самые борзые из одноклассников, в средней школе его били опять одноклассники и уже старшеклассники, отбирая деньги, телефон, плеер, пару раз я даже видел его босиком на остановке, потому что отобрали обувь.
С первого класса старшей школы ему стало полегче, наверное, потому что бьют его только ровесники. Проблема в том, что бить стали сильнее.
У него такое странное лицо, я только сейчас заметил. Вообще, оно не страшное, на него можно смотреть часами, наверное, но что-то с ним не так.
Кажется, правая половина обычная, а левая не шевелится, только глаз двигается, а веко спокойно полуприкрыто. Когда он закрывает глаза, правый закрывается не до конца, я видел.
Понятия не имею, всю жизнь это у него, само появилось или из-за постоянных избиений что-то случилось.
Минут пять назад его опять зажал у забора, прямо напротив моего стола, одноклассник. Пять минут я наблюдал, как он его метелит, позволяя выпрямиться, а потом опять наворачивая либо по лицу, либо поддых.
И я все это время думал: «Черт, давай же, встань и вломи этому козлу, не сиди, как лох. Неужели ты трус и боишься это убожество? Да тебе же ничего не стоит просто прибить его. Кто, если не ты?»
И все это время я рассчитывал, что кто-то ответит мне на этот вопрос: «Сиди, Я пойду и решу все это».
В итоге, когда этот Чак Норрис ушел, а Нолан сполз на землю и с комфортом растянулся, я понял, что в этот раз что-то пошло не так.
О, этот неловкий момент, когда ты хотел помочь, мог помочь, но рассчитывал, что и без тебя обойдутся… но вдруг не обошлись, а помогать уже поздно. Терпеть не могу это чувство.
Хотя, если подумать, Билли никто никогда не помогал, его ни разу не защищали, а он никогда не просил помочь, не звал никого, даже не ревел и не кричал. Падал он только тогда, когда уже терял сознание, а били его с удовольствием, проверяя, надолго ли его хватит.
По-моему, это садизм.
Хотя, согласен, выглядит завораживающе. Иногда мне даже кажется, что с таким отношением к нему и с его манерой одеваться его используют не только, как боксерскую грушу. Но это бред, конечно. Кому придет в голову трогать Билли Нолана?
Но…
Нет, никому.
* * *
У Билла внутри все болело, а облизнув разбитую губу, он случайно слизнул и пыль с сухой глины, на которой лежал. Во дворе школы не было никакого газона, ничего похожего, только потрескавшаяся от жары земля.
В общем-то, это того стоило. Ему было только интересно последние минуты три – этот парень, Брэндон Несбит, которого все считают беспринципным, бесчувственным циничным уродом, бросится ему на помощь?
Не то чтобы очень хотелось, но просто было любопытно. В конце концов, Билл его в чем-то отлично понимал. Эти постоянные взгляды глупых девок и еще более безмозглых хлюпиков, которые ему ростом и до плеча-то не достают.
«Мне его жаль», - говорят девки. «Он придурочный», - говорят хлюпики.
А на самом деле, Несбиту, кажется, вообще на все плевать, он живет, как ему вздумается. И он так внимательно смотрел, что Биллу даже показалось на секунду, что впервые за все школьные годы ему кто-то бросится на помощь.
Но нет, не бросился. То ли лень было, то ли понадеялся, что само как-то разрулится. Биллу было интересно – это слухи разошлись по школе, на записках корявым почерком передаваясь от одного укурка к другому, или это просто люди такие жестокие и равнодушные?
Не может же быть, чтобы они так запросто игнорировали то, что его бьют на протяжении стольких лет.
Но точно так же невозможно и то, что кто-то из качков кому-то что-то разболтал.
- Тряпка, - сообщил он в лицо парню из параллельного класса несколько минут назад.
- Я тебе сейчас так врежу…
- Ну, врежь, - Билл пожал плечами, стараясь не улыбаться, чтобы никто не увидел. Тот же Брэндон, к примеру. – Или ты тряпка? Это потому, что тренер дрючит твою мать в зад каждый вечер?
- Закрой свой поганый рот, Нолан!
- А то что? – Билл опять на него «удивленно» уставился, подняв брови. Поднялась только одна.
- Ты мазохист, что ли?..
- Не знаю. А ты? Тебе нравится знать, что твоя мать – потаскуха? Я же не просто так говорю, я видел это. И ты знаешь, что это так.
Билл получил с размаху по лицу, а потом опять повернул голову и сделал несчастное лицо мученика, как всегда. И всем показалось, кто на это смотрел, что он просил пощады.
- Бьешь, как баба. Хотя, нет, хуже, чем баба. Как педик.
Парень взбесился и решил вытрясти из него душу, зажав у забора и со всей силы, с ненавистью впечатывая кулак в живот, поддевая под ребра.
- Ничего себе… это ты сейчас тренера себе представляешь? – Билл притворно восхитился.
- Я тебя убью, урод, - зашипел ему обиженный одноклассник в лицо, вжавшись так, что это приятно будоражило.
- Да пожалуйста.
Билл даже не знал, как бы так признаться этому агрессивному и ведущемуся на любую провокацию качку, что ему все это доставляет удовольствие. Каждая секунда, проведенная в такой близости, заставляет кровь закипать, а внутри все переворачивается не столько от боли, сколько от возбуждения. И только благодаря тесным штанам и длинному свитеру не видно, насколько ему это нравится.
Брэндон как раз посмотрел по сторонам в поисках «какого-то другого героя», когда его однокласснику разбили нос, а потом заломили руку и вынудили встать на колени.
Напоследок парень дал ему пинка и ушел, отряхивая руки.
Билл же растянулся вдоль забора, лежа почти на животе, но чуть боком, закрыв лицо ладонью. Брэндон видел халявно размазанный не только по коротким ногтям, но и по пальцам лак. Было такое чувство, что Нолан их не красил, а просто размазывал лак по кончикам пальцев, случайно попадая на ногти. Синий, болотно-зеленый, черный, фиолетовый, коричневый… ноготь на каждом пальце отличался цветом от остальных.
На Билла все перестали смотреть, стало не так интересно, а он этим пользовался. Через несколько минут он встал, успокоившись, а всем показалось, что он все это время пытался справиться с болью.
Определенная боль в «этом», конечно, была. Правда ему огромных усилий стоило не улыбнуться, а просто сесть и зажать одну ноздрю пальцем, сморкнувшись кровью на трещину в земле.
Прозвенел звонок, и все встали, не оглядываясь на забор, возле которого мальчик-для-битья сидел, а он тоже поднял лицо к высокому зданию школы и нашарил рюкзак, растрепанный и рваный настолько, что Брэндон не представлял, как в нем что-то можно унести.
Он тоже встал и побрел за шатающимся одноклассником к школьному крыльцу. Широкий ворот его свитера оттянулся назад из-за закинутого на плечо рюкзака, и видны были два маленьких шрама непонятной формы.
Брэндон не засмотрелся бы, будь шея обычной – короткой, загорелой, крепкой. Но она была длинной, светлой, так что со спины выглядела неплохо.
И Брэндон сам не заметил, как догнал одноклассника, схватил его за плечо и дернул так, что Билла повело назад, развернуло.
- Боже мой, - выдал он пресным, совершенно равнодушным голосом. Брэндон никак не мог понять, в какой глаз ему смотреть. Видели оба, двигались оба, но один был открыт заинтересованно и удивленно, а второй так прикрыт, будто его облили скепсисом и насмешкой.
- У нас химия, - сообщил Брэндон зачем-то. Билл на него смотрел в ответ не меньше минуты, потом неловко отвел взгляд, снова вернул его на место и осторожно заметил.
- Я знаю.
- Ты идешь в главное здание, - хмыкнул Несбит, кивнув на высокую «башню» школы.
- Ах, да, - Билл покивал, делая постепенно подозрительное выражение лица и отворачиваясь снова. Он подумал, что психов лучше не злить. – Там, кстати, между зданиями коридор…
- Да, точно, - оставалось согласиться Брэндону, и он себя возненавидел.
«Какого хрена я к нему полез…»
- Ты как, вообще? – он хлопнул Билли по спине и обогнал, разворачиваясь к нему лицом, шагая задом наперед.
Нолан чуть не словил эстетический оргазм от этого хлопка, на секунду закрыл глаза, а потом пожал плечами.
- О чем ты?
- У тебя глаз заплывает, - скривив губы, по секрету сообщил Брэндон и усмехнулся.
- Ах, это… все нормально. Я и не заметил.
- Привык, - с сарказмом кивнул Несбит, сворачивая на тропинку к крайнему зданию, и Билл невольно пошел за ним, чтобы войти в класс со двора.
- Типа того.
Он подумал, что просто рассесться по своим местам сейчас будет глупо. И, насколько он помнил, всеми презираемый Несбит вечно сидел один.
Как и он сам.
- Сядешь со мной?.. – неуверенно, впервые в жизни предложил Билл, а Брэндон застрял возле двери, глядя на него. На припухший нос, заплывающий глаз и влажный от пота висок, к которому прилипла тонкая прядь волос.
- Если ты просишь, - он скривил губы и повел плечом, а Билл подумал, что это ему тоже нравится. Не меньше, чем хлопки, тычки, пинки и удары. Он заправил волосы за ухо, шмыгнул носом и забрался на высокий круглый стул, бросив свой раздолбанный рюкзак перед собой на стол.
- Придурки объединяются, осторожнее, - заметила какая-то сильно умная и немного дерганная умница с первого ряда.
Брэндон же развалился на своем стуле, облокотившись на парту, стоявшую сзади, и уставился на сутулую спину одноклассника. Они никогда не сидели вместе. Они вообще впервые заговорили за все годы совместной учебы, хотя раньше встречались на некоторых уроках.
И Нолан оказался не забитым нервным идиотом, как казалось издалека. А Брэндону все равно нечем было заняться, и он решил в кои-то веки реализовать свои лидерские качества, взяв под опеку всеобщую жертву.

Дата добавления: 2015-09-06