Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

БРЕД — ЭТО БРЕД

Когда я только начинал работу в психиатрии, мне казалось невероятным, что больных с бредом невозмож­но переубедить. Я читал об этом в учебниках: «Бред... это не соответствующее реальности убеждение, которое не поддается коррекции...» Ложные представления... Не­правильные толкования... Словом, бред — это бред, или то, чего не может быть, потому что этого не может быть никогда.

Как не поддается? Не может быть, думал я, надо только завоевать доверие, найти подход, аргументы, нуж­ные слова, логические доказательства, подкрепленные силой чувства и собственной убежденности. Я верил, что смогу переубедить любого, и не жалел времени на бесе­ды, часами разубеждал. Увы, типичная, неизбежная и даже в какой-то мере полезная ошибка начинающего психиатра. Пока не набьешь себе шишек, ничему не на­учишься. И это почти буквально.

Помнится, у меня был больной с бредом преследова­ния, юноша, который путем ряда умозаключений пришел к выводу, что он младший брат одного популярного по­литического деятеля Латинской Америки. Основанием было, во-первых, то, что он, юноша, действительно имел старшего брата, который умер как раз в тот год, когда этот деятель впервые появился на политической арене. Вторым основанием было некоторое внешнее сходство. Больной мой, подолгу сидя у зеркала, сравнивал свое лицо с газетным портретом политической знаменитости и находил все новые черточки, подтверждающие догадку.

О логике, по нашим обычным понятиям, здесь гово­рить не приходилось. Но, вдумавшись, или, как удачно говорили старые психиатры, вчувствовавшись, можно было убедиться, что все эти бредовые построения были лишь поверхностью главных событий... Фундаментом было глубокое безотчетное изменение отношения к миру и к самому себе, перемена настроя всей личности. «Я иной, не такой, как все... моя судьба необычна... я имею особое предназначение в мире... никто этого не понимает...» Дальше... «Меня недооценивают, но, воз­можно, чувствуя мое превосходство, будут стремиться подавить, уничтожить...» Нет, и это не самый глубинный слой. На глубине, вытесненно-резко пониженная само­оценка. Над ней — компенсаторно-повышенная, не раз­деляемая окружающими. Цепная реакция одиночества.

Он был очень напряжен, весь внутренне сжат, нару­жу — острые иглы. Это чувствовалось, стоило к нему подойти, и чувствовалось именно по ответной напряжен­ности, возникавшей непроизвольно у меня самого: стран­ным образом задерживалось дыхание... Во всяком слу­чае, эту ответную напряженность в разговоре с ним приходилось преодолевать. Я старательно переубеждал его, но он становился все мрачнее и резче.

Однажды он неожиданно потребовал, чтобы его не­медленно выпустили на прогулку. Я объяснил, что сей­час нельзя, не время. Он не слушал объяснений и повто­рил требование с угрозой в голосе, перейдя на '«ты»:

— Не выпустишь?

— Нельзя сейчас. Будет прогулка...

— Значит, не выпустишь?

Резкий удар кулаком в висок, на мгновение помути­лось в глазах. Опешив, стою перед ним (это был первый удар, полученный на работе, как говорят психиатры, «боевое крещение»).

— Ну, так мы ни к чему хорошему не придем. Зачем так...

Тяжело дышит, кулаки сжаты. Сейчас еще... Нет, в глазах растерянность. Подлетел санитар.

— Постойте, не надо... Я провожу... Идем, полежишь в постели (тоже на «ты»).

Послушно идет со мной, поникший, обмякший. Ло­жится. Я ухожу.

Странно, но этот эпизод нас как-то сразу сблизил, в стене образовалось окно, пружина ослабла. Впрочем, ничего странного. Мне все понятно, хотя словами объяс­нить это трудно.

Потом, спустя приблизительно месяц, после курса ле­чения аминазином, состояние его разительно изменилось, совсем опали «иголки», другими стали глаза. Теперь от него веяло покоем и умиротворением, и чувствовалось, что в глубинном самоощущении и^в представлении о его месте в мире наступил какой-то существенный сдвиг, что-то стало на место. Аминазин изменил эмоциональ­ный настрой, а вслед за этим с некоторым запозданием переменился и ход мыслей, исчез бред.

Он рассказал мне о своих прошлых умозаключениях относительно фантастического родства со смехом и во­сторгом, как об интересной нелепости.

— А знаете, почему я вас ударил? — спросил он. Я сделал вид, что мне безразлично, но он продолжал:

— Я был уверен, что во дворе меня ждет посланец от брата.

— Почему был уверен?

— По некоторым признакам.

— Слышал зов?

— Нет, просто казалось, что наступило время... И по обстановке...

(Нет, галлюцинаций не было, все это было лишь не­правильным толкованием правильных восприятий.)

— Вас я считал специально приставленным агентом. Когда вы не разрешили выйти, я понял: вы знаете, что меня ждут. И тут меня охватила злоба, и я решил про­учить вас. Но я ждал, что вы мне ответите тем же, и был удивлен...

Вот вам и переубеждение. Допереубеждал до того, что стал записным агентом и провокатором, бредовым персонажем. Поделом! Лишь постепенно я стал пони­мать, что во всех случаях бреда причина непереубедимости — особое чувство достоверности. Психиатр В. А. Ги­ляровский дал, видимо, наилучшее определение бреда: патологическая интуиция.

Я вплотную сталкивался со стенами патологического мышления, со всеми их выступами и проемами. Разные, оказывается, бывают эти стены и разные фундаменты.

Один и тот же по содержанию бред, например самый банальный бред преследования, может встречаться при самых разных психических болезнях. Но даже при бо­лезнях одинакового происхождения одинаковый по со­держанию бред может иметь совершенно разное внутрен­нее строение. Нередко бред определяется обманами чувств, галлюцинациями, объясняет их, подводит базу. Фундаментом бреда может быть и какое-то извращение самого строя мышления, нарушения логики как таковой. Но очень часто, пожалуй в большинстве случаев, бред рождается изменением глубинной эмоциональной на­строенности, которое проецируется на внешний мир. Глу­бокий, внутренний, ничем не мотивированный страх, из­начальная подозрительность и настороженность ищут себе содержание и, конечно, находят его...

В редких, очень редких случаях стена подается, ча­ша весов колеблется, душевнобольной на мгновения на­ходит силы взглянуть на себя и мир по-другому, мысль его мечется... Кажется, он прислушивается к твоим дово­дам, соглашается и готов лечиться. Уходишь, довольный собою и им (только напряженность глаз и какая-то не­уверенность интонаций смущают почти неосознанно). И вдруг при следующей беседе все то же самое или еще хуже, и согласие с тобой — лишь формальность...

Но чувство достоверности есть и у всех обычных, здравомыслящих людей. И в этом смысле бред относи­телен. Здоровые так же непереубедимы в своей здравой логике, как больные — в своей бредовой. Для больного бред как раз то, в чем его стремятся убедить окружаю­щие. «Почему в самом деле не могут все быть неправы, а я один — Прав? Разве в истории не было Коперников и Галилеев? Разве не бредом казались в свое время многие великие открытия не только непросвещенной тол­пе, но и почтенным мужам науки? Речь идет о вещах, которые известны мне лучше, чем кому бы то ни было... Кому, в самом деле, лучше знать о поведении жены, как не мужу? Кому, как не мне, знать об отношении ко мне окружающих, если я так долго и внимательно сле­жу за всеми его нюансами и уже давно заметил, что за мною следят?»

Относительность бреда не только в этом. Если дере­венская старушка верит в колдовство и наговоры, если она убеждена, что соседка навела на нее порчу, то это, разумеется, не бред, а результат предрассудка, объяс­няемого средой, воспитанием, необразованностью. Но ес­ли инженер, выросший в интеллигентной семье, внезапно заявляет, что сосед намеренно влияет на его организм своими мыслями, это уже бред. Значит, дело не в со­держании «неправильного убеждения» и не в его стой­кости, а в его внутренних механизмах.


Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 90 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ЗАБЫТЬ, ЧТОБЫ ВСПОМНИТЬ | ГЛАВА 4 | О ТОЛКОВАНИИ СНОВ | ФЛЮИДЫ ГОРИЛЛЫ | ЗАБЫТЫЕ СНЫ | ГИПНОЗ БЕЗ ГИПНОЗА | ВЫКАРАБКИВАЯСЬ ИЗ ПОДСОЗНАНИЯ | ГЛАВА 5 | ИНСТИТУТ! ПРОГНОЗОВ | ПРАВИЛЬНЕЕ ЗДОРОВЫХ |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ИСКУССТВО НАДЕЖДЫ| ВОДКА И ТЕЛЕПАТИЯ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.006 сек.)