Шолохов о художественной правде

При оценке рассказа Шолохова «Судьба человека» (1956) не раз затрагивалась проблема правдивого изображения жизни. Солженицын заявил, что в нём «избран самый некриминальный случай плена — без памяти, чтобы сделать его «бесспорным», обойти всю остроту проблемы». И потом: «Главная проблема плена представлена не в том, что родина нас покинула, отреклась, прокляла (об этом у Шолохова вообще ни слова) — и именно это создаёт безысходность, — а в том, что там среди нас выявляются предатели», и вот-де нужно покопаться и объяснить, почему они появились. Но Родина не проклинала Карбышева и Лукина, поэта Джалиля и других бывших военнопленных, не запятнавших себя сотрудничеством с врагом. Совет: выявить причины предательства — не для «Судьбы человека» (здесь иной авторский замысел), а для другого — более объёмного — произведения. У Шолохова и Солженицына разное отношение к Советской власти, отсюда и разное понимание правды о Великой Отечественной войне.

Один из читателей сказал сыну Шолохова о содержании «Судьбы человека»: «Правда была другая. Правда в том, что после плена нам ещё пришлось хлебнуть... Может, конечно, и такое было... Соколов-то солдатик, рядовой....Только всё равно правда не в этом. Правда одна». Выслушав это, Шолохов разъяснил: «Значит, говорит, правда одна? Нет, сын мой. Это лишь для того, кто и знать не хочет, что такое правда. Одной правды для всех нет и быть не может. Хотя того, кто её ищет, понять и несложно. Их, по крайней мере, две — на пользу и во вред. Ложь во спасение есть? Только неумный и бессердечный человек будет её отрицать. А раз так, то как же вредоносной правде не быть?»

И далее писатель сказал о художественной правде применительно к «Судьбе человека»: «Ты что же, полагаешь, я не знаю, что бывало в плену или после него? Что мне неизвестны крайние степени человеческой низости, жестокости, подлости? Или считаешь, что, зная это, я сам подличаю? Или судьбы таких, как М.Н., меня меньше трогают, чем судьба Соколовых? Или уж ты, вместе с М.Н., хочешь сказать, что Андрей Соколов — неправда?.. Иной с таким наслаждением смакует всякую пакость... И не задумывается даже, что от его убогого понимания правды до настоящей художественной правды — как до звезды небесной... Сколько умения надо на то, чтобы говорить людям правду... Дураку прямо в лицо можно сказать правду, что он — дурак. Но можно сказать это так, что у него пусть и слабенько, но дрогнет сердчишко и захочется ему, дураку, хоть немножко поумнеть. А можно и так, что это приведёт лишь к озлоблению, к упрямому желанию остаться самим собой, ответить обидой на обиду. Можно, наконец, и так, что это не вызовет ничего, кроме глухой тоски, — ничего, дескать, не исправишь, такой уж я дурак... Искру божию надо иметь, чтобы так поговорить с людьми, когда бы у каждого своя искорка затеплилась. А без этого что же? Одна суета сует и томление духа. Многоправдолюбие, которое умножает скорбь...» Шолохов говорил, что самое главное заключается в том, «как наиболее точно эту правду написать».

Для Шолохова самое важное в правде — отражение душевных качеств человека: «Правда... Человек — не зеркало, которое всё отражает, что перед ним. Тем более что перед ним никакой правды быть не может, там может быть какой-то голый факт. Правда — в человеке, в нём самом. Он в муках рождает правду, если эта его правда держится на человечности, на сострадании, на чувстве долга и ответственности перед людьми, на доброй воле делать что-то для них. А если этого в человеке нет, то его правдоискательство — ханжество. В таком случае оно может держаться лишь на мелочном тщеславии — посмотрите, дескать, какой я великий правдолюб, насколько я честнее, мужественнее, неподкупнее других... Это — страшная правда. Хоть вера — вместе с царём и отечеством, хоть что-нибудь вроде равенства, свободы... Благо народа... Так же и правда. Усердием бездумных приверженцев все подобные «штучки» превращаются просто в мёртвого идола, во имя которого — «к вящей славе божьей» — его правоверные служители готовы и живого человека распять и в душах ничего святого не оставить... Лучше уж пусть будет проклят свет... Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман. Только ошибался здесь Пушкин. Обман — он и есть обман, каждый видит его. Поэтому обманом, если это именно обман, никого не возвысишь... Настоящая правда всегда — возвышающа. И наоборот, всё, что человек принял сердцем и что помогло ему распрямиться, улыбнуться, вздохнуть поглубже, — это и есть правда. Истина может быть и низкой, и угнетающей...»

Всё это и объясняет художественную правду «Судьбы человека», выбор автором главного героя, его трагической судьбы. Простой русский человек Андрей Соколов воплотил в себе огромную народную беду военного времени. У него есть подлинное нравственное величие, чистая и благородная душа, огромная сила воли, недюжинное самообладание, высокое чувство собственного достоинства, отличное понимание своего солдатского долга перед Родиной. Истый патриот, стойкий и бесстрашный человек, он способен сильно чувствовать, глубоко переживать невозвратные потери близких людей, мудро подходить к сложным явлениям жизни.

Дата добавления: 2015-10-13