Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава 22. Дальнейшее действо стало развиваться без моего участия

 

Дальнейшее действо стало развиваться без моего участия. Голубев и Нина налетели на Ленинида, ошалевший папашка только кивал головой и соглашался со всем, что ему предлагали. Когда Анатолий, словно фокусник, вытащил из пустоты бланк контракта, я попыталась вмешаться и пробормотала:

- Подождите, я хочу сказать...

Но на мои слова никто не обратил внимания. В целом ситуация напоминала день рождения человека, торжество, отмечаемое дома в большой компании родственников всех рангов. Наверное, вы сами принимали участие в подобных тусовках. Представьте накрытый стол, миски с салатами, батарею бутылок, мужчин, влезших по причине праздника в неудобные костюмы, и женщин, изуродовавших себя помпезными прическами вкупе со слишком ярким макияжем.

Все уселись, налили, выпили по первой. И тут из комнаты приводят бабушку, виновника торжества, полубезумную старушку, чей возраст не известен никому.

Дряхлую особу торжественно сажают в кресло, тамада Церемонно заявляет:

- А сейчас, вторым тостом, мы выпьем за патриарха семьи!

Люди хватаются за рюмки, бабуся, кряхтя, встает и заводит:

- Сначала я хочу сказать о моем любимом Коленьке...

Улыбки замирают на лицах, бабуська толкает речь, длится она долго, почти бесконечно.

- Война.., голод.., строительство коммунизма... мы не думали о себе.., сын отлично учился.., жена, правда, неудачная...

Гости потихоньку опрокидывают рюмашки, жуют салат. Сначала присутствующие ведут себя тихо, делая вид, что внимательно слушают великолепно известные всем воспоминания о том, как в 1939 году дедушка потерял на вокзале портфель, но потом народу надоедает ее речь, шум усиливается, о бабушке капитально забывают. Впрочем, все оказываются довольны: бабуся - оказанным ей вниманием, гости и тамада - тем, что церемония проходит правильно. По обычаю ведь второй тост надо провозглашать за родителей: пожалуйста, вот вам бабушка. Теперь можно благополучно забыть о ней до следующего праздника.

Вот я сейчас, сидя между Голубевым и Ниной, походила на эту бабулю, роль именинника исполнял Ленинид.

Ошарашенный папашка подписал подсунутую ему бумагу.

- Вот это пиар-ход! - заорал продюсер. - Всех сделаем! В сериале Виоловой одну из главных ролей сыграет отец Арины. Такого еще не бывало.

Я вздохнула, оно верно, подобная глупость могла случиться лишь со мной, небось другие авторы во избежание таких коллизий не шляются по кастингам в сопровождении ближайших родственников.

Не успела последняя мысль влететь в голову, как из сумочки донеслась бойкая трель мобильника. Я вытащила аппарат и, решив впредь всегда соблюдать предусмотрительность, глянула на дисплей... Невероятная радость охватила душу, Олег наконец-то нашел возможность связаться с женой!

Прижав к уху телефон, я вышла в коридор и быстро заговорила:

- Алло! Говори скорей! Почему так долго не звонил?

Но вместо хорошо знакомого голоса мужа послышался совершенно чужой дискант:

- Пригласите Тараканову.

Вот черт! Надо же было свалять такого дурака! Отчего я решила, что меня ищет Куприн! Из-за сообщения "Номер засекречен"? Но ведь шифруются не только сотрудники милиции, еще услугами антиопределителя вовсю пользуются журналисты, и сейчас я нарвалась на одну из представительниц древнейшей профессии, придется отвечать на оригинальные вопросы, типа:

"Откуда берете сюжеты для своих книг?" Один раз, устав говорить честно о том, что описываю лишь реальные, произошедшие со мной или с моими знакомыми события, я рявкнула:

- Понимаете, я отчаянно вру и получаю за это деньги.

Газета вынесла опрометчивое заявление в заголовок, и мне здорово попало от Федора, поэтому сейчас следует проявить крайнюю вежливость и сладкую приветливость. Не подумайте, что я боюсь борзописцев, сама до недавнего времени была одной из них, но у меня трясутся коленки при мысли о начальнике отдела пиар и рекламы "Марко".

- Внимательно вас слушаю, - пропела я, приготовившись услышать следующую фразу, нечто типа:

"Вас беспокоят из газеты "Жизнь комаров".

Рейтинговым изданиям с миллионными тиражами Арина Виолова не нужна, мой удел раздавать интервью всяким журналам типа "Лошади и кролики", "Вести N-ского леса" или "Новости третьего подъезда восемнадцатого дома".

Но собеседница неожиданно произнесла совсем иное.

- Вас беспокоят из больницы. У нас в реанимации лежит Луиза Марковна Стеклова.

- Луиза! - закричала я. - Что случилось?

- Вы ее знаете?

- Да.

- Меня зовут Юлия, я работаю медсестрой.

- Говорите быстрей.

- Сегодня около одиннадцати к нам привезли Стеклову в тяжелом состоянии, ей срочно сделали операцию..

- Что случилось? Она под машину попала?!

- Нет, у нее язва прободная.

На какое-то мгновение я потеряла дар речи. Юлечка, очевидно, подумав, что собеседница не понимает, о чем идет речь, стала растолковывать мне суть дела.

- Ну, грубо говоря, у Стекловой ссадина имелась в животе, женщина на болезнь внимания не обращала, не лечилась, вот и довела до того, что кишка треснула и...

- Она жива? - перебила я медсестру.

- Ну.., как сказать!

- Правду, - велела я.

- Пока от наркоза не отошла, состояние тяжелое, но делаем все необходимое. Ее совсем плохую привезли, хорошо, в морге упала, близко было.

- В морге? - повторила я.

- Ну да, - продолжила Юля, - одежду принесла, вроде у нее родственница померла, вы, наверное, лучше меня в курсе, она понервничала и того, грохнулась.

Если б дома беда приключилась или на улице, хуже б некуда, в такой ситуации все время решает. Ей просто повезло, что в морге хлопнулась, ее санитары прямо на каталке к нам доставили. Я вообще-то чего звоню, Стеклова в сознании была, когда ее на стол укладывали, схватила меня за рукав и шепчет: "Скажи опара, она опара.., опара в Буркине, там, где.., опара, опара..."

У меня по спине побежал озноб.

- Опара?

- Ага, - охотно продолжила Юля, - ну, знаете, тесто.

- Тесто? - в полуобморочном состоянии переспросила я. - Тесто?

- Ты никогда пирогов на дрожжах не пекла? - удивилась медсестра, отбросив церемонное "вы". - В любом же рецепте сказано: возьмите дрожжи, поставьте опару.

- Понятно, - протянула я, - а что еще говорила Луиза?

- Очень волновалась, - мгновенно продолжила Юля, - опара, опара... Я сначала подумала: тесто она дома замесила. Ну и решила успокоить, глажу ее по голове и говорю: "Не беспокойся, ничего не случится, ну завоняет немного, не беда. Кто-нибудь из родных вернется, вымоет кастрюлю".

Но Луиза, услышав слова медсестры, возбудилась еще больше.

- Нет, нет, никто, нет, - с огромным трудом шептала она, - помоги, умрет, умрет...

Тут до Юли дошло, что дело, наверное, не шуточное. Будучи медсестрой в реанимации, она хорошо знает, что тяжелые больные, такие, которым по состоянию здоровья следует находиться без сознания, иногда вдруг принимаются четко и громко разговаривать. Случается это тогда, когда у недужного человека имеются некие крайне важные, просто неотложные дела. Юля отлично помнила молодую женщину, у которой после автокатастрофы не осталось никаких шансов на жизнь, все врачи понимали: смерть заберет пациентку с минуты на минуту. Но несчастная неожиданно пришла в себя и совершенно нормальным голосом сказала:

- Немедленно запишите телефон и адрес моей сестры, пусть сразу едет к нам домой, там спит ребенок.

В квартире больше никого нет. Я подожду, пока вы выполните мою просьбу. Только скажите, что с ним все в порядке, тогда я и успокоюсь.

Медики, естественно, бросились выполнять последнюю волю пациентки, а та продолжала жить до тех пор, пока Юля не вошла в палату и не сообщила:

- Все хорошо, малыш под присмотром.

Жертва катастрофы тут же скончалась, на этом свете ее удерживала лишь тревога за сына.

Поэтому, услыхав упорное бормотание про опару, Юля решила: Стеклова поставила в духовку пироги и ушла отдать вещи в морг. Конечно, странное поведение, но люди совершают и более идиотские поступки... Решив успокоить больную, Юля сказала:

- Хорошо, сейчас попытаюсь связаться с кем-нибудь из ваших родственников, они приедут и выключат духовку.

- Нет, опара.., тесто.., квашня...

- Не волнуйтесь, дайте их телефон.

- Сумка.., тараканы.., в сумке тараканы.., опара, она.., ушла... Тараканы...

Дальше разговор продолжать оказалось невозможно, Луизой занялся анестезиолог, а Юля, решив, что у несчастной просто помутился рассудок, пошла выкурить сигаретку. Если речь об опаре и тесте еще можно было принять за разумную, то заявление о тараканах в сумке не лезло ни в какие ворота.

Едва Юля вернулась в сестринскую, как на нее с воплем налетела старшая медсестра.

- Где ты шляешься?

- Ну.., тут!

- Дымила?

- Э-э...

- Не ври!

- Ага, - кивнула Юля.

- Немедленно сдай вещи Стекловой на склад! Валяются прямо на полу! Там сумка! Пропадет чего, скандала не оберешься! - затопала ногами начальница. - Да не забудь опись составить, по всем правилам, на бланке! За всем самой глядеть надо! Ничего делать не хотят! Лентяйки! Курила она!

Подгоняемая злобным криком начальницы. Юля отправилась за шмотками, открыла сумку, нашла там паспорт, ключи, всякие мелочи и бумажку с записью "Виола Тараканова".

Девушка мигом сообразила: Стеклова вела речь не о прусаках, она хотела сказать, что в ее сумке имеется записка с координатами некой Таракановой. Юлечка решила позвонить по написанному на клочке телефону, но тут в реанимацию поступил еще один тяжелый больной, и медсестру приставили к нему. Занимаясь другим человеком, Юля не забывала о Луизе и, лишь только выдалась свободная минутка, звякнула мне.

- Уж и не знаю, скажет ли вам чего фраза про опару, - вздохнула она, - только думается, Стеклова хотела, чтобы вы ее услышали.

- Можно к вам приехать?

- Зачем?

- С Луизой поговорить надо!

Юля хмыкнула.

- Под наркозом она, отойдет лишь завтра, да и не пустят вас к ней. Если все нормально пойдет, отвезут ее через недельку в палату, там и пообщаетесь.

- Она будет жить?

- Кто ж вам на такой вопрос точно ответит? Делаем все возможное.

- Ей очень плохо?

- Состояние больной соответствует тяжести проведенной операции, - заученно ответила медсестра.

- Юлечка, - взмолилась я, - сделайте одолжение, попробуйте припомнить все-все, что говорила Луиза.

- Так несвязные слова!

- Ну, пожалуйста! Это очень важно.

Юля кашлянула.

- Опара.., опара.., скажи опара, она опара.., опара в Куркино, там, где.., опара.., опара... Вроде так!

- Куркино?!

- Верно, район такой в Москве есть, или не слышала? Я подумала, Стеклова там живет, хотя по паспорту она в другом месте прописана, ну да частое дело, документы по одному адресу, сама по другому.

- Хорошо расслышала "Куркино"?

- Ну.., да!

- А не может быть Буркино?

- В Москве Буркина нет, - безапелляционно отрезала медсестра, - а Куркино вот оно, возле Кольцевой дороги! У меня там сестра купила квартиру, очень довольна.

- Еще о чем Луиза твердила?

- Нет, нет, пошли, умрет, умрет, - озвучила Юля и добавила, - за дословность не ручаюсь, но вроде так. Ну а потом про тараканов завела. Да, еще квашню поминала. Квашня - опара...

- Юлечка, милая, меня зовут Виола Тараканова!

- Так я уж поняла.

- Но под псевдонимом "Арина Виолова" я пишу детективы.

- Bay! Я их читала!!! Во, прикол! Наши не поверят!

Вы мне автограф дадите? А Луиза вам кто? - начала сыпать вопросами девушка.

- Дорогая Юлечка, объясню суть дела потом, привезу тебе полный комплект своих книжек, с автографом.

- Только напишите Юлии Роднянской, - ажитированно воскликнула медсестра, - а то у нас еще Козлова Юлька есть.

- Непременно укажу фамилию и обязательно вознагражу вас за заботу, буду очень благодарна, понимаете?

- Ясное дело. Дорого не беру, стольник за смену, пригляжу за вашей родственницей, как за родной.

- Юленька, сейчас я приехать не могу.

- А и смысла нет, Стеклова лежит на аппаратах.

- Как только она придет в себя, сразу мне звоните.

- Будьте спокойны.

- Деньги заплачу, не сомневайтесь.

- Так я и не волнуюсь, приличного человека сразу слышно по голосу.

- Скорее всего, завтра приеду.

- Нет, не моя смена, лучше в пятницу.

- Ладно. Дайте телефон больницы.

- Ой, вы нам не дозвонитесь, лучше запишите мой мобильный. Я, правда, не всегда его взять могу, на автоответчик наговорите. Записываете?

- Да, - крикнула я, - диктуйте.

 

***

 

Забыв про сериал и папеньку, стремительно превращающегося из никому не известного столяра в суперзвезду, я вскочила в лифт, спустилась вниз и кинулась к "Жигулям".

Луиза не вела речь о Куркине. Буркино - вот название, которое она озвучила, Юля просто плохо разобрала его, и потом, медсестра и предположить не могла, что больная толкует о небольшом подмосковном местечке. Опара! Фамилия Леры не Квашня, а Опара.

Луиза откуда-то знает девушку, вот почему она пробормотала, расставаясь со мной: "Лера... Лера... Лера Квашня, отчего имя кажется знакомым".

"Квашней", или "опарой", называют тесто, Олечка просто перепутала. Может, поговорить с ней?

Я схватилась за телефон и тут же отключила его.

Домашний аппарат разбит. Ладно, я правильно сейчас поняла ситуацию, нужно немедленно ехать в Буркино и искать среди обитателей барака женщину по фамилии Опара.

Пока мой верный "коняшка", сверкая роскошными вертящимися дисками, летел по трассе, в голове писательницы Виоловой царила сумятица. Если фамилия девушки Опара, то с какой стати Наташа подтвердила мне, что в бараке жила Квашня? Да еще наврала, что та являлась ее непутевой сестрой? Отчего Еремина наболтала небылиц? Села ко мне в машину?

Впрочем, на последний вопрос есть вполне простой ответ: Наташе не хотелось ехать на электричке...

Внезапно на ум пришло воспоминание. Вот Еремина устраивается в машине, кладет сумочку на колени, я резко отпустила сцепление, ридикюльчик падает на пол, раскрывается, из него вываливается куча вещей: пудреница, расческа, мятные конфетки, телефонная книжка..

- Каждый раз даю себе обещание навести в сумке порядок, - восклицает Наташа и наклоняется, чтобы подобрать рассыпанное.

- В моей торбе положение еще хуже, - усмехнулась я, - на днях обнаружила там солонку, до сих пор в недоумении, как она в сумочку попала.

Вот примерно такой разговор.

Высказавшись, я наклонилась и, желая помочь Наташе, взяла ключ с брелоком и подала хозяйке. Очень хорошо помню, что в этот момент я ощутила недоумение.

И теперь, вновь прокрутив в голове сцену, я сообразила, отчего тогда сделала стойку! Ключ был один, странного вида, на его головке имелись кнопочки.

А брелок представлял собой цепочку с кругом, а внутри него буквы "BMW". Понятно? Это был ключ от машины!

Наверное, удивись я в тот момент, спроси Наташу:

"Откуда у тебя ключи? Вроде говорила, что не имеешь машины!" - женщина бы небось всплеснула руками и принялась вскрикивать: "Ой, ой! Случайно прихватила связку от джипа мужа!"

Или придумала бы другую какую-нибудь небылицу, похоже, Еремина была мастером художественного свиста! Но я перевела внимание на дорогу, и Наташа решила: прокатило, дура ничего не заметила!

Но зачем она села в мои "Жигули", если имела в своем распоряжении лучшее средство передвижения, не ржавую раздолбайку, в которой задыхаешься от жары, а комфортную иномарку, вероятно, с кондиционером?

Ответ ясен даже младенцу! Еремина решила спеть мне песню про "сестру". Но по какой причине? Мы встретились случайно и разошлись бы без напряга.

Проворачивая в голове ситуацию так и эдак, я доехала до уже знакомого барака и вылезла из машины.

Похоже, в Буркине не было дождя, мне стало жарко и отчего-то страшно.

Длинный коридор был пуст, основная масса дверей оказалась запертой. Я подергала ручки, постучала ногой в створки, похоже, местных жителей забрали инопланетяне. В конце концов счастье мне улыбнулось, в крохотном чуланчике у кухни обнаружилась женщина примерно сорока лет.

- Вы кто? - изумленно спросила она. - Ищете кого-то?

- Да, да, - радостно закивала я, - Леру!

- Леру?

- Валерию, девочку, может, девушку, такую молодую. Не знаете, где она?

Женщина пожала плечами.

- Барак расселили примерно год назад, хотели сносить, но потом сюда переселенцев направили. Ну, беженцев всяких. Тут такой бардак начался, не передать словами! Комнату выделяют одной семье, глянь, уже пять живут, все друг другу родственники, шум, гам, ну а на прошлой неделе менты заявились, народ в машины покидали и вывезли. Одна я осталась, потому что местная. Мне квартиры не хватило!

- Вот неприятность, - сочувственно воскликнула я, - небось тяжело в бараке, да и страшно!

Женщина усмехнулась.

- У нас тут в туалете крыса жила, в норе. Централизованной канализации в Буркине отродясь не было, пещерный век. Я один раз в сортир пошла, а крысятина как вылетит, кинулась на меня. И чего делать было?

Стащила с ноги туфлю и давай дрянь по морде долбасить! Дрались мы не на жизнь, а на смерть. Колочу мерзавку, а она прыгает вверх, словно у нее не ноги, а пружины, ни за что бы не поверила, расскажи мне кто, как крысы высоко сигают! В общем, прибила я ее, и меня после той драки ничего уже не пугает и не расстраивает. Даже хорошо, что квартира не досталась!

- Почему? - только и сумела спросить я, потрясенная услышанным.

Уж на что считаю себя сильной личностью, только схватиться один на один с обезумевшим грызуном мне слабо.

- А в администрацию съездила, - удовлетворенно пояснила тетка, - к самому губернатору пробилась и пожаловалась! Уж тут шум пошел! Наш мэр, тоже мне, прыщ на заднице, перетрухал до болезни, сам в барак приплелся. Ой, не могу, прямо, как большой, с охраной из двух наших местных объедков. Цирк! Умереть не встать. Вошел сюда и завел: "Лидия Сергеевна, не надо больше жаловаться, все уладим, получите личную площадь в доме, который в июле принимают". Я, конечно, ногами затопала, завизжала: "Еще чего, почти год во двор на горшок бегать!" А он говорит: "Извините, виноваты. Хочу бартерную сделку предложить: вы успокаиваетесь, а я вам ключи от бесплатных двухкомнатных хором вручаю". Понимаете? Я-то одна, а комнат сколько? Вот оно как! Правильно люди говорят: не было счастья, да несчастье помогло!

- Лера Опара из местных, - перебила я Лидию Сергеевну.

- Не помню такую.

- Вроде в самой последней комнате, в противоположном от вас конце коридора жила.

- Нет, - заулыбалась женщина, - там баба Катя мыкалась. Совесть наша.

- Кто?

Лидия Сергеевна засмеялась.

- Весь барак водку пил безостановочно, мало кто трезвым ходил, троих лишь назвать могу, включая себя. Но я и Рита Меркулова тихо сидели, а баба Катя по пятницам обход устраивала. Только народ "отдыхать" начнет, бац, бабуся на пороге, с иконой Николая-угодника в руках и давай причитать: "Хватить грешить, пост нынче, на стол колбасу поставили, ироды, злодеи анафемские! Отложите бутылки, прокляну иначе на иконе!" Ну не поверишь, у особо нервных икота начиналась. Ее у нас тут ведьмой считали.

- С иконой?

- Так и что? Белая она колдунья, хорошо людям делала, голову умела лечить, зубы заговаривала, кости вправляла, от заикания избавляла, травки всякие знала. Ей за знахарство все прощали.

Вон другая бабка, из двадцатой комнаты, тоже решила один раз народ припугнуть, соседи драться начали, а старуха и ворвись к ним, по примеру бабы Кати, с образом в руках. Только ей и слова вымолвить не дали, мигом по черепушке огребла, потом по больницам таскалась, сотрясение глупого мозга лечила! Бабу Катю уважали и боялись, а бабку Лену чего опасаться...

- Где сейчас ваша баба Катя? - с тоской поинтересовалась я, почти на сто процентов ожидая услышать в ответ: "На кладбище".

Но Лидия Сергеевна спокойно отозвалась:

- Небось у себя, в новой квартире, где ж ей еще быть? Она не девочка, по танцулькам не носится. Тут говаривали, что баба Катя вроде монашкой служила, а ее за что-то из обители выперли, не знаю, наверное, брехали.

- Адрес ее подскажите.

- Экая тайна, Мурашкино, новый дом, а квартиру не знаю.

- Мурашкино?

- Ну да, садитесь на автобус...

- У меня машина.

- А.., а.., из богатых, значит, - спокойно констатировала собеседница, - тогда по шоссе вперед, до развилки. Тут близко, пешком за четверть часа управиться можно. Зачем вам баба Катя?

- Зубы болят, - соврала я, - посоветовали к старушке обратиться.

- Ступайте, - закивала Лидия Сергеевна, - она всем помогает, денег только не суйте, обидится.

- Нельзя же просто так заявиться!

Лидия Сергеевна вздохнула.

- Верно, с рублями проще, заплатил - и заботы нет. Вы на дороге остановитесь, в Мурашкине магазин есть, купите конфет или кофе баночку, растворимого.

Дорогой, зараза, на пенсии пить не станешь. А баба Катя очень шоколад с кофейком любит, ей все такой набор несут.

Я ринулась к машине.

Лидия Сергеевна не обманула, дорога до Мурашкина оказалась простой и быстрой, небольшая деревенская лавка обнаружилась в указанном месте, и в ней нашлись кофе и конфеты.

Новый дом я увидела сразу. Мурашкино представляло собой большую деревню, застроенную покосившимися избенками в разной стадии ветхости. Когда "Жигули" взобрались на большой холм, передо мной открылась полная панорама поселка. Глаза мигом приметили новую большую четырехэтажку, белевшую на околице. Это было единственное недавно построенное здание.

Во дворе толклась тьма народу, население элитного по местным понятиям дома отдыхало после рабочего дня. Я подошла к женщинам, сидевшим на скамеечке, и вежливо сказала.

- Здравствуйте.

- И вам хорошего вечера, - ответила одна из теток, толстая блондинка со спицами в руках.

Остальные дамы промолчали и начали меня разглядывать.

- Простите, не подскажете, где живет баба Катя? - задала я блондинке вопрос.

- А вы кто будете? - полюбопытствовала брюнетка, сидевшая слева. - Похоже, не из наших, не из мурашкинских.

- Из Кочетовки небось, - слегка пьяноватым голосом высказалась самая тощая особа.

Блондинка презрительно скривилась:

- Молчи лучше, Райка, вечно дурь несешь! В Кочетовке больница большая.

- И че? - не сдалась пьянчужка. - Бабка лучше лечит!

- Из Москвы приехала, - решила я набить себе цену.

- Из столицы? - уточнила блондинка.

- Именно так. Зубы сильно болят, вот посоветовали сюда приехать.

- К бабе Кате?

- Верно.

- А номера квартиры не знаете?

- Увы, нет.

- Так и нам он неизвестен.

На секунду я оторопела, но потом воскликнула:

- Вы шутите?

- Не-а, - отозвалась брюнетка.

- Но мне нужно к бабе Кате!

- Идите спокойно, мы тут при чем. Я Лариса, рядом Лера, там Рая, никаких Кать среди нас не имеется, - откровенно издевательски сообщила блондинка.

- Я думала, вы соседки...

- И че? - вновь влезла в разговор поддавшая Рая. - Скажем тебе квартиру, а че окажется? Из налоговой ты? Загребут бабку за незаконную деятельность.

Вона! Из Москвы приперла! А то у вас тама врачей нет!

Врешь, собака! В столице у гадов полно чего имеется, катаетесь кошками по мягкому дивану, все богатые, кровь из деревенских пьете! Сами не работаете, огорода не держите, утречком глазенки продерете и в магазин, за яйцами, мясом, хлебушком. А кто вам все это приготовил, а? Кто о тунеядцах позаботился? Кто?

Мы, убогие, всю жизнь в навозе по уши!

В голосе пьяницы послышались истерические визгливые нотки. Блондинка встала, потянулась и, сказав:

- Отдохнуть не дадуть, только на скамеечке сядешь, припруться да шабаш затеють, - ушла в дом.

Брюнетка проделала тот же маневр, правда, молча, последней подхватилась исходившая злобой Раиса.

Я села на скамеечку. Ладно, сейчас передохну и пойду звонить в квартиры, конечно, наслушаюсь много "приятного", но другого выхода нет.

- Тетя, - сказал тоненький голосок, - чего сидишь?

Я повернула голову, около скамеечки стоял донельзя замурзанный ребенок. Мальчик это или девочка, понять было тяжело.

- Чего сидишь? - повторил малыш.

- Сейчас уйду, - пообещала я.

- Чего сидишь? - не успокаивался ребенок.

- Зубки болят, - попробовала я перейти к понятной крошке аргументации.

- Их надо чистить!

- Правильно!

- Щеткой.

- Точно.

- Вот так: вжик-вжик.

- Согласна.

- Зубной пастой! Неужели не знаешь?

- Спасибо тебе за заботу, никогда не забываю чистить зубы.

- Тогда почему болят?

- Ну.., наверное, дырочка получилась, - ответила я, надеясь, что ребенок отвяжется, - теперь надо к доктору идти.

- Не надо, - затряс кудлатой, грязной гривой бесполый отпрыск, - не ходи! Там больно! Машинка у-у-у!

- Зубки лечить надо, иначе хуже станет, - машинально поддержала я разговор.

Деточка подняла вверх тонкую ручонку и пальчиком с обгрызенным ноготком ткнула в окно второго этажа.

- Видишь занавесочки с цветочками?

- Конечно.

- Там баба Катя живет, она зубки без машинки чинит!

Я вскочила на ноги.

- Спасибо, милый!

- Меня Аня зовут.

- Еще раз огромное спасибо! - воскликнула я и пошла в подъезд.

Никогда не следует сдаваться! Если кажется, что жизнь загнала тебя в угол, не стони, не плачь, не принимай радикальных решений. Лучше ложись спать, и утром ясно увидишь выход из патовой ситуации. Судьба играет с человеком, сначала заводит его в глухую комнату без окон и дверей, а потом указывает на кирпичик, вытащив который вы проделаете дыру в стене.

Главное, не падать духом!

 


Дата добавления: 2015-08-21; просмотров: 51 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Глава 11 | Глава 12 | Глава 13 | Глава 14 | Глава 15 | Глава 16 | Глава 17 | Глава 18 | Глава 19 | Глава 20 |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Глава 21| Глава 23

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.044 сек.)