Глава 30. На следующее утро Гарри медленно проснулся, пытаясь понять

На следующее утро Гарри медленно проснулся, пытаясь понять, где это он, и почему он не в своей привычной постели. С одной стороны, он слышал похрапывание Рона, а значит, он должен быть в Башне, но с другой стороны, кровать была незнакомой, и вокруг не было занавесок, заслоняющих его от первых бледных лучей рассвета. Он повернул голову и обнаружил, что его опекун спит на кровати рядом с ним, и теперь он окончательно запутался, где он и почему. Однако он чувствовал себя в безопасности – в конце концов, его профессор был здесь, рядом с ним, но где они находятся, он даже предположить не мог.

Он чувствовал себя очень усталым, а ведь он только что проснулся. Ничего не болело, но он был совершенно без сил, как если бы накануне он несколько часов подряд играл в квиддич.

Квиддич.

Бладжеры.

Каменные тыквы.

В этот момент Гарри вспомнил все и не смог удержаться от несчастного всхлипа.

Снейп наслаждался заслуженным отдыхом. Со всей этой работой с Мародерами, школой, его змеями и Гарри, он был занят даже больше обычного. Как бы он ни орал на целителя, который влил ему в глотку сонное зелье, но наедине с собой он вынужден был признать, что ему давно не хватало нормального сна. Более того, зелье было единственным способом оградить его покой от неизбежных ночных кошмаров.

У него был короткий перерыв, и он проверял домашние работы, когда каждое (недавно установленное) защитное заклинание в замке внезапно сработало. Снейп слишком хорошо знал, что такую реакцию может вызвать только одно вторжение – Темный лорд собственной персоной. Каким-то образом Вольдеморт ухитрился восстать прямо здесь, в Хогвартсе. С неумолимой определенностью, от которой у него замерло сердце, Снейп понял, зачем он пожаловал сюда – он пришел за Гарри.

Истошные крики прошлых медиведьм и медиволшебников, отчаянно бормотавших что-то насчет монстров, напавших на учеников в больничном крыле, стали окончательным доказательством. Он бежал в больничное крыло быстрее, чем позволяли человеческие возможности, но как это ни удивительно, Дамблдор все равно опережал его.

Кто бы мог подумать, что под этими нелепыми, вызывающими мигрень флуоресцентными мантиями старик носит кроссовки для бега?

Похоже, что каждый профессор замка откликнулся на сигналы защитных чар, призывы портретов или на то и другое, и теперь преподаватели образовали стройную фалангу, которая ворвалась в больничное крыло. Бедный маленький Флитвик понял, что при таком уровне адреналина, витавшем в воздухе, Хагрид не заметит его, пока не затопчет, так что низкорослый профессор проявил смекалку и наложил чары для полета, чтобы не мешаться под ногами и, так сказать, в случае необходимости обеспечить прикрытие с воздуха.

Даже во время войны Снейп никогда не видел, чтобы Дамблдор выглядел таким опасным, а одно выражение на лице МакГонагалл было способно уничтожить хоть дюжину Темных лордов, имевших глупость перейти ей дорогу. Он отметил отсутствие Спрут и Синистры и предположил (как потом оказалось, верно), что они охраняют учеников, но оказавшись за дверью больничного крыла, Снейп мог думать только о Гарри.

Его отчаянный взгляд скользил по больничному крылу, со страхом отмечая переломанную мебель, младшего Уизли, едва стоящего на ногах с залитым кровью лицом, Грейнджер, чьи пышные волосы взметнулись в воздух, когда она резко развернулась в их сторону с палочкой наготове. Он с ужасом уставился на обезображенный труп на полу, но через секунду понял, что это взрослый, а потому пока не представляет никакого интереса. Затем – слава Мерлину – он заметил Гарри.

Мальчик стоял неестественно тихо и неподвижно, его странно остекленевшее лицо было обращено к обезглавленному трупу, но он был тут - стоял, дышал, все конечности были на месте. В отличие от Уизли, на нем не было видно крови, и он мог произвольно двигаться.

На Снейпа нахлынуло почти невыносимое облегчение, такое сильное, что у него подкосились колени. Однако буквально через мгновение его охватила дикая ярость, настолько непреодолимая, что он даже приблизился к мальчику, готовый схватить его за плечи и трясти, пока у того в глазах не потемнеет. Как этот ребенок смеет так сильно его пугать?

Но прежде чем он смог оттолкнуть с дороги директора, который, как ни странно, до сих пор словно готовился к битве, его Темную метка внезапно вернулась к жизни. Снейп громко втянул воздух, когда полузабытая боль снова пронзила его насквозь, его вторая рука непроизвольно вцепилась в горящее предплечье. Как же это возможно.

Единственное, что может пробудить его Метку к жизни – это…
«Поттер!» О, нет. Нет, нет, нет, нет, нет, нет. Он не готов. Он еще и наполовину не завершил свои планы. Это чудище не могло вернуться уже сейчас. Еще слишком рано. Гарри же просто маленький мальчик. Он не готов встретить бессмертного Темного лорда. Нет, нет, нет. Только не сейчас, Мерлин правый, только не сейчас!

Однако Снейп узнал бы этот голос где угодно – этот шипящий, исполненный ненависти, властный голос. Оцепенев от ужаса, он слушал, как проклятый голос угрожает единственному смыслу его жизни. Одиннадцатилетнему ребенку обещали вечную боль, а он не мог ничего сделать, кроме как сжимать предплечье и пытаться сделать вдох.

По счастью, по невероятному, невозможному счастью, одиннадцатилетний ребенок оказался слеплен из другого теста. Гарри прокричал в ответ пару слов, насчет которых Снейпу определенно придется провести воспитательную беседу, а затем запустил судно прямо сквозь бесплотную оболочку Вольдеморта.

Это вывело Снейпа из паралича, и он выхватил палочку как раз тогда, когда Альбус начал выкрикивать на Вольдеморта заклинания, а его могущественная магия пульсировала по всей комнате. Снейп присоединился к остальным учителям, пытавшимся пленить призрачную тень – даже Хагрид выстрелил из своего арбалета. Впрочем, никто не удивился, когда Темный лорд или, точнее, то что от него осталось, смог сбежать.

Тут рыжий недоумок начал что-то лепетать, а Снейп кинулся к Гарри. Это был совершенно незнакомый ему Гарри, который казался гораздо старше своих лет, но когда он посмотрел ему в глаза, что-то изменилось в лице мальчика, и Гарри его узнал. И буквально тут же отключился.

Снейпу никогда не забыть, что он пережил в этот кошмарный момент, прежде чем Минерва заверила его, что Гарри и в самом деле дышит, и уж совершенно точно Вольдеморт не успел наложить на него Авада Кедавру перед побегом.

Вероятно, именно по этой причине он был так нехарактерно… взволнован… когда прибыли целители. Нельзя сказать, что паршивец был ему особо дорог, однако он связан с ним двумя Нерушимыми клятвами, поэтому только естественно, что он постарался обеспечить негодника наилучшим медицинским уходом. Никаких сентиментальных рассусоливаний тут и в помине не было, на что бы там ни намекали Дамблдор и МакГонагалл. В конце концов, речь шла о Мальчике, который выжил, и он не собирался допускать, чтобы на ребенке тренировался какой-нибудь новоиспеченный целитель, у которого молоко на губах не обсохло.

Возможно, он и был капельку резковат с Главным целителем, когда тот, наконец, соблаговолил появиться (все его притянутые за уши объяснения насчет того, что его задержала авария автобуса «Ночной рыцарь» с многочисленными жертвами, не произвели на Снейпа ни малейшего впечатления). Однако это определенно не давало коновалу никакого права накачивать его зельем сна без сновидений, да еще и обзывать его (публично, ни больше, ни меньше!) гиперопекающим родителем. Снейп гневно фыркнул от одного воспоминания об этом. Какая наглость! Никто не может обвинить его в том, что он балует паршивца! Очевидно, несмотря на свои многочисленные дипломы, Главный целитель просто слишком туп и не в состоянии понять, что Поттер – особенный ребенок, требующий исключительного обращения. В конце концов, никто так и не знает, как именно паршивец пережил Убивающее проклятие – очевидно, что в его физиологии есть что-то особенное, и без повторных тестов нельзя гарантировать, что он и вправду не пострадал.

Однако стоило ему (довольно громко) указать Главному целителю, отказавшемуся накладывать диагностические заклинания по второму разу, на его вопиющую некомпетентность, как тот влил ему в горло зелье. Снейп только и успел осуждающе посмотреть на Альбуса, который остановил его Темное заклинание, посланное целителю, как зелье погрузило его в забытье.

А теперь, очевидно, наступило утро, и зелье, наконец, выветрилось. В течение минуты он просто тихо лежал, наслаждаясь тишиной и гадая, может ли он позволить себе такую роскошь, как подремать еще немного. Но тут он услышал жалобный писк, в котором он инстинктивно узнал Гарри, и его глаза моментально открылись.

«Поттер, - прошептал он, не забывая, что они в больничном крыле, и прекрасно помня, каким помятым выглядел младший Уизли, не говоря уже о Поппи. – Что не так?»

Гарри посмотрел на своего профессора, и на его глаза навернулись слезы. Он не совсем понимал, что именно не так. Просто все казалось таким ужасным. Эта уродливая голова, растущая из черепа Квиррелла. Битва и то, как Рон был весь залит кровью. Отвратительные угрозы Вольдеморта в адрес Гермионы. То как Темный лорд равнодушно, походя приказал Квирреллу убить их. Внезапное понимание, что именно такими были последние секунды жизни его родителей. Кошмарное осознание того, что Вольдеморт действительно вернулся и твердо намерен убить его. Мерзкий звук, когда окаменевшая тыква раздавила голову Квиррелла, словно яичную скорлупу. Чувство вины за то, что его лучшие друзья чуть не погибли из-за его глупого «Дела о таинственном тюрбане». И тот факт, что он не чувствовал ни малейших угрызений совести за то, что убил другого человека. Получается, что он ничем не лучше Вольдеморта?

Снейп раздраженно оскалился в ответ на неспособность паршивца выражать свои мысли. Нет, ну ему год или одиннадцать? Он задал Поттеру простой вопрос, а мальчик только и может, что дрожать своей нижней губой, глядя на него. Очевидно, что нужно срочно брать ситуацию под собственный контроль. «Идите сюда», - решительно приказал он, откидывая одеяло. В самом деле, не может же он утруждаться, перешептываясь с соседней кроватью, и раз уж Гарри решил игнорировать его, то что еще остается? Очевидным образом действий было перемещение мальчика к нему. В конце концов, с чего это ему идти к Поттеру? Он взрослый. Пусть лучше ребенок мучается, вылезает из своей теплой постели.

Гарри не нужно было повторять дважды. Он моментально выпрыгнул из кровати и юркнул к профессору под одеяло, пока тот не успел передумать. Он прижался к своему профессору, который, в кои-то веки, не был одет в свою черную мантию. На Снейпе была такая же стандартная больничная пижама, как и на Гарри, только у него на груди был маленький герб Слизерина.

Гарри крепко обнял своего профессора и положил голову ему на грудь, слушая успокоительное биение сердца. Ощущение любви буквально захватило его, когда руки Снейпа крепко обняли его за плечи.

Снейп цепко схватил маленького негодника. Он не позволит Гарри сбежать и спрятаться где-нибудь, словно испуганный зверек. Лучше сразу фиксировать мальчика, чтобы тот понял, что попытки побега бесполезны. Его действия не имели никакого отношения к утешению паршивца или чему-то столь же сентиментальному. Просто Снейпу не хотелось бродить по всему замку и гадать, в какую нору смог забиться травмированный первогодка, как в тот раз, когда пришлось выманивать его из-под больничной кровати.

«Право, Поттер, - отчитал его Снейп, как только паршивец перестал дрожать как осиновый лист. – Я не ожидаю от вас искусного красноречия, но простейшие ответы вполне соответствуют вашим возможностям. Вам больно?»

«Нет, сэр», - послушно ответил Гарри. Как же ему повезло! Его профессор всегда так он нем заботится.

«Вы напуганы?»

Гарри неловко поежился. «Немножко», - признался он.

Снейп вздохнул. Как ни досадно, что мальчику в столь юном возрасте пришлось узнать о том, какую угрозу представляет для него Вольдеморт, но теперь уже ничего не поделаешь. Шила в мешке не утаишь. «Это правда, что Темный лорд – очень могущественный противник, Поттер, - наконец, ответил Снейп, очень осторожно подбирая слова. – Однако сейчас он далеко, и вы сами видели, что он очень слаб и бесплотен. Здесь и сейчас вам не стоит бояться за свою безопасность».

«Дело не в этом, - сказал Гарри, развернув удивленное лицо к профессору. – Я знаю, что вы меня защитите».

«И я так и сделаю, - согласился Снейп, старательно игнорируя теплое чувство гордости, которое вызвал глупый комментарий мальчика. – Но чего вы тогда боитесь?»

«Себя, - признался Гарри. – Я думаю, что стану таким же как Он, когда вырасту».

Снейп практически слышал прописную букву в местоимении. «Как Темный лорд? С чего это взбрело вам в голову?»

«Потому что я убийца, совсем как он, - прошептал Гарри, спрятав лицо на груди у Снейпа. – Я убил его! Ну, по крайней мере, Квиррелла».

«Поттер! – голос Снейпа дрожал от ярости, и Гарри с ужасом посмотрел на него. Может быть, теперь, когда профессор знает, на что способен Гарри, он его прогонит? – Я, конечно, понимаю, что вы гриффиндорец, но будьте так любезны, постарайтесь не впадать в еще большее скудоумие! Вы ведь способны распознать ошибочную природу аргумента о моральной эквивалентности?»

В ответ Гарри заморгал и открыл рот. Снейп снова вздохнул. Гриффиндорцы, Северус. Помни, кто такие гриффиндорцы. «Поттер вы понимаете разницу между лишением жизни и убийством?»

«Эмммм… - лицо Гарри исказилось от напряженных раздумий. – Убийство значит, что ты хотел, чтобы кто-то стал мертвым, а лишение жизни не всегда это значит. Например, как если ты случайно сбил кого-то машиной?»

«Пример магглский, но совершенно верный», - Снейп позволил себе небольшой комплимент.

«Но я собирался убить его, профессор, - возразил Гарри несчастным тоном. – Я хотел, чтобы он умер. И я даже об этом не сожалею».

«Идиот, - Снейп оскалился. И чему их только учит МакГонагалл на своем факультете? - Конечно, вы хотели, чтобы он умер, Поттер. Квиррелл добровольно стал марионеткой Темного лорда. Полагаю, он пытался причинить вред вам и вашим друзьям? – когда Гарри кивнул, Снейп продолжил. – Тогда представьте себе мою реакцию, если бы вы не попытались убить его. Что я вам говорил про самозащиту?»

«Ч-что надо защищаться, - признал Гарри. – Но это не значит, что я должен был убить его».

«Поттер, вы одиннадцатилетний ребенок. Вы сражались с взрослым волшебником, который не только сам по себе был инструктором по Защите от темных искусств, он также был связан с самым могущественным Темным лордом за последние полвека. В подобной ситуации, вы не стараетесь ранить или взять в плен. Вы убиваете, прежде чем убьют вас».

«Н-но это убийство», - Гарри шмыгнул носом.

Снейп сел и приподнял Гарри так, чтобы мальчик оказался с ним лицом к лицу. «Поттер, это очень важно, так что слушайте меня внимательно. Это не убийство. Убийство – это лишение жизни невинного человека, который не причиняет вам никакого вреда. Вы никого не убили, хотя вы действительно лишили жизни, - нижняя губа Гарри снова начала дрожать, и Снейп строго посмотрел на него. – Поттер. У вас нет причин расстраиваться. Теперь слушайте внимательно. Есть такая магглская поговорка, и я хочу, чтобы вы ее запомнили: «Лучшая защита – это нападение». – Гарри удивленно моргнул, и его губа остановилась. – Можете сказать, что она означает?»

«Она… она означает, что если ты знаешь, что кто-то хочет причинить тебе вред, то нужно достать его до того, как он достанет тебе?»

«Именно. Она означает, что если вы знаете, что кто-то собирается причинить вам тяжкий вред, то вы обязаны защитить себя. Вы не будете сидеть, прятаться и стенать в надежде, что случится чудо, и он передумает. Вы не ждете до последней минуты, что его сердце смягчится, потому что, скорее всего, этого не произойдет. Вы предпринимаете активные действия до того, как этот человек нападет на вас, - Снейп смерил его суровым взглядом. – Это не значит, что если вы только предполагаете, что кто-то может причинить вам вред, то вам разрешено причинить вред ему. Однако это значит, что если у вас есть доказательства того, что кто-то пытается вас убить, то вы должны избавиться от этой угрозы прежде чем вы – или другие люди - пострадают».

Гарри шмыгнул носом: «Но если я хочу убить Его так же, как Он хочет убить меня, разве это не сделает меня таким же плохим, как и Он?»

«Между двумя этими действиями нет моральной эквивалентности, Поттер, - видя непонимающий взгляд мальчика, Снейп перефразировал. – Это не одно и то же. Темный лорд хотел убить ребенка ради собственных целей и удовольствия. Он убил ваших родителей из-за потенциальной вероятности, что однажды вы исполните пророчество. Он пытал и убивал людей из-за того, кем были их родители, или во что они верили. Он презренное и злобное существо, которое наслаждается болью и ужасом других людей. Вы же хотели лишить его жизни, чтобы защитить себя и других людей от совершенно реальной угрозы насилия Темного лорда. У ваших мотивов нет ничего общего.

Вольдеморт отправлялся в магглские деревни, чтобы убивать людей. Он старался причинить боль как можно большему числу людей. Он нападал на мужчин, женщин и детей без разбора. Он не делал различий между аврорами и гражданскими. Ему были нужны высокие человеческие потери, и когда он нападал, он использовал магглов в качестве живого щита. Ничто не может оправдать убийство людей, которые не собираются причинять тебе никакого вреда, а просто занимаются своими повседневными делами.

С другой стороны, авроры могут убивать по долгу службы, но они делают это только для того, чтобы защитить гражданских лиц. Во время войны они не будут делать мишенями детей Пожирателей смерти, в то время как Темный лорд и его последователи нападали на многие семьи, в том числе и на вашу собственную. Это нелепо утверждать, что каждая смерть – это трагедия, или что все смерти морально эквивалентны. Если вы лишаете жизни, защищая себя или невинных людей, то это не убийство».

Гарри сделал глубокий вдох. Слова профессора казались логичными. Может быть, он и не вырастет таким как Темный лорд. «Так вы на меня не злитесь?» - осторожно спросил он.

«За смерть Квиррелла? Конечно, нет, - Снейп грозно посмотрел на мальчика. – Вы помните, что я сделаю с вами, если вы не будете защищать себя так же яростно, как вчера?»

Гарри слегка улыбнулся. Он просто обожал, когда профессор становился весь такой свирепый и оберегающий. «Вы меня выпорете».

«Именно».

«То есть… если бы я не убил профессора Квиррелла, то вы бы меня отшлепали?» - озорным тоном спросил Гарри.

«Еще как».

«Значит, я получу шоколадную лягушку за хорошую самозащиту?»

«Никаких шоколадных лягушек до завтрака», - строго сказал Снейп.

Гарри обиженно надулся, но буквально через секунду его лицо прояснилось: «Хорошо. Спрошу вас снова после завтрака».

«Гмммм», - Снейп начал оглядываться вокруг.

«Что такое, профессор?» - осторожно спросил Гарри.

«Ищу свою палочку».

«О, - желая помочь профессору, Гарри тоже начал оглядываться. – А для чего она вам, профессор?»

«Полагаю, что пора познакомить вас с мылящим рот заклинанием», - спокойно ответил Снейп.

Гарри вылупил глаза от ужаса. «Что! Но почему? Что я сказал?»

«Вы уже забыли, что вы сказали Темному лорду, прямо перед тем как бросили в него судно?»

Гарри залился краской: «О». Мальчик украдкой посмотрел на своего опекуна, пытаясь определить, насколько снисходительным тот может быть на этот раз. Угрюмое выражение лица не внушало оптимизма, но он все равно решил попытать счастья и поспорить. «Но, профессор, это же был Вольдевонь! Не может быть плохо ругаться на Него. Я ведь не сказал это в классе или что-то вроде этого», - взмолился он.

«Если я хоть раз услышу, что вы употребляете подобную лексику не в присутствии Темного лорда…» - начал Снейп.

«Не услышите!» - поспешно пообещал Гарри.

«Ну, так и быть», - нехотя согласился Снейп. Гарри вздохнул от облегчения. Уф! Как же ему повезло, что его опекун такой добрый! Он покрепче обнял его и закрыл глаза. Он чувствовал себя оберегаемым и любимым и – впервые – гордился собой. Как это похоже на его опекуна – убедить его, что он совсем не страшный и ужасный убийца. Гарри почувствовал, как расслабляются его мышцы, и усталость снова начала брать свое.

Снейп с тревогой смотрел на ребенка. Не может быть, чтобы паршивец действительно улегся спать прямо на нем. Он вам не подушка для Поттеров! «Поттер, если хотите спать, то немедленно вставайте и возвращайтесь в собственную кровать».

«Неа», - пробормотал полусонный Гарри.

Ну что за непослушный маленький паршивец! Очевидно, ему нужно напомнить, что его ждет за такое упорство. Снейп приподнял руку, лежавшую на спине мальчика, и шлепнул его по попе. «Поттер! Идите в свою кровать!»

Гарри прижался к нему еще сильнее и удовлетворенно вздохнул. Какой все-таки хороший профессор Снейп, когда он вот так его дразнит. Конечно, легкое похлопывание пониже спины ясно давало понять, что он просто шутит. Гарри покрепче вцепился в своего профессора. И как ему вообще взбрело в голову, что он может быть похожим на лорда Волан-на-Торта? Опекун его любит, а значит, Гарри вовсе не какое-то злобное, кошмарное существо.

Гарри погрузился в глубокий сон, уверенный в том, что он хороший человек, который сделал необходимое, хотя и неприятное дело. Одобрение его опекуна это подтверждало, так что нечего беспокоиться или переживать. Сам профессор Снейп так сказал, стало быть, это правда.

Ну что же. Это было на редкость тошнотворно. Похоже, что одеяло затормозило удар его руки, и шлепок не произвел на паршивца никакого впечатления. Конечно, можно достать руку из-под одеяла, но опять же, оно защитит мягкое место паршивца, и результат будет таким же. Можно левитировать мальчика… Погодите. Возможно, он что-то упустил. Почему это ребенок такой сонный? В таком юном возрасте паршивец должен был давно выпрыгнуть из кровати и потребовать еды, а не дремать до обеда как ленивый подросток.

Снейп фыркнул. Он так и знал. Он был прав с самого начала. Очевидно, что тот идиот-целитель просто не смог верно определить, какое влияние оказали на мальчика события прошлого дня. Хорошо еще, что ребенок заснул у него под рукой. Придется вести наблюдение за сном Поттера, чтобы убедиться, что у него не начались осложнения. Начнем с мониторинга респирации мальчика. Вдох… и выдох. Вдох… и выдох. Вдох… и выдох. Определенно, процесс довольно регулярный. Успокаивает. Вдох… и выдох. Вдох… и выдох. Скорее даже расслабляет. Вдох… и выдох. Вдох… и выдох. Вдох… и…

Двадцать минут спустя медиведьма из святого Мунго и директор Хогвартса с удивлением уставились на спящую пару. Голова Гарри лежала на груди Снейпа, руки зельевара крепко обнимали мальчика. «Мои защитные чары сообщили, что два пациента проснулись, профессор, поэтому я вас и вызвала, однако теперь я вижу, что поторопилась. Полагаю, им нужно дать поспать еще хотя бы час, прежде чем будить, но я бы предпочла, чтобы они спали как можно дольше».

«Да-да, конечно, - согласился Дамблдор, доставая из широкой мантии фотокамеру. – Позвольте мне сделать несколько снимков перед уходом. Уверен, что они очень понравятся профессору Снейпу, да и всем остальным преподавателям тоже».

Дата добавления: 2015-09-03