А. Токвиль

ill

Следует отметить, что преодоление кризиса идентичности есть в конечном счете возобновлением человеком как своих органичности, целостности, бытийной углубленности, так и утверждением целого ряда норм ценностей, значимых ориентации и смыслов. Благодаря этому осуществляется не только гармонизация человека с социумом, но и одновременно с человеческой душой. В связи с этим деньги являются не фетишем, а смыслом, поскольку «вписываются» в гармонию бытия. То есть происходит установление иден­тичности, к которой стремится человек.

Однако осуществляется она не сама по себе (деньги не могут быть сами по себе смыслом), а в тесном переплетении самых разнообразных про­цессов общецивилизационного, социального и национального вида, умно­женных на непрерывную социализацию новых и новых поколений, нахождения каждым своего места в мире и гармонизацию как своих отно­шений с другими людьми, так и относительно собственной души, личностного существования в мире. С этой точки зрения человеческий мир, мир культуры выступает не только как определенный срез духовности, представленной ее институализированными проявлениями и результатами, а как опреде­ленный всеобщий и одновременно индивидуализированный способ бытия человека, как объективация смыслов, представлений, верований, надежд и ожиданий, которые есть, рядом со всей совокупностью внутренней при­роды личности, основой ее существования как совокупности разнонаправ­ленных проектов бытия⁵⁴.

Речь идет о том, что в зависимости от более или менее общезначимого и одновременно индивидуализированного ответа на вопрос, кто есть чело­век, какие его ценности, идеалы, смыслы, представления о свободе, долге, совести, выборе и ответственности, задается онтология культуры личности, которая определяет содержательные параметры теоретического и, что прин­ципиально, практического сознания человека. Ведь деньги — это практи­ческое обеспечение теоретических (смысложизненных) установок, то или другое понимание смысла деятельности, познания, норм общения, само­определения, то есть ценностей фундаментального значения. Они устанав­ливаются на основании определенного взаимопонимания и консенсуса в жизненном мире человека, воплощаясь в мировоззренческих принципах

и ожиданиях, реализуясь двойственным и взаимоопосредствующим образом. Но в любом случае деньги есть частью этого смысла, хотя и не имеют прямого отношения, казалось бы, к данному высшему смыслу. Ведь инди­видуальное существование каждого всегда взаимосвязано с миром, где превалируют свои смыслы. Какие бы высокие цели не ставил К. Маркс, но он жил в мире конкретных реальностей. Поэтому нужно было думать о деньгах для лечения жены, детей, издания своих работ, в конце концов для реализации своей конкретной жизнедеятельности. Поэтому, какой бы не был бы высокодуховный мир культуры, он должен функционировать, в нем должен быть смысл, помимо духовного, еще и жизненный: каждый талант, понимая свою исключительность, требует соответствующей компен­сации, закодированной культурой в определенное количество денежных знаков. Талант должен соразмерять свою исключительность по отношению к другим. Ведь человек есть существо, в природе которого содержится желание быть собой, но с другими⁵⁵. В стремлении реализации своего смысла человек, как правило, хочет превзойти другие смыслы. Не в этом ли сущность конкуренции? Любое превосходство, для своей качественной определенности, нуждается в количественных показателях.

Деньги — это тот показатель, который наиболее объемно выявляет вы­бранный смысл жизни и уровень успеха, достигнутого благодаря этому смыслу. Как уже указывалось, существование человека, человеческое бытие в целом (как и неразрывно с ним связанная человеческая сущность) есть образованием чрезвычайно неординарным, противоречивым, экзистен­циально напряженным, соединяющим гармонию и дисгармонию, голый расчет и глубокую эмоциональность, веру в себя и постоянные сомнения, эгоизм и способность к самопожертвованию и т. д. И все это нужно макси­мально учитывать, иначе рассмотрение проблемы взаимосвязи возобновления идентичности и смыслообразования будет лишь односторонней попыткой.

Ставя проблему смысла и отказывая в нем такому феномену, как деньги, мы должны помнить, что человек в процессе обработки своих смысложиз-ненных ориентации не свободен в выборе наиболее важных оснований этих ориентации: «Мы — заложники нашего тела, нашей семьи, нашего окружения, мы принадлежим к тому или другому классу, у нас есть Родина, мы живем в определенную эпоху — и все это мы не выбираем»⁵⁶. Следо­вательно, деньги, играющие важнейшую роль в обеспечении жизнедея­тельности общества и человека, не могут не быть смыслом. Другое дело, что деньги не могут окончательно преодолеть экзистенциальные дихотомии.

Однако это не означает, что деньги являются окончательным смыслом и человек должен оставить поиски «осевых» (К. Ясперс), смыслообра-зующих параметров своего существования, которые приближали бы его к истинному бытию. Человек понимает, что жизнь одна и она короткая, и дана ему не для того, чтобы пребывать в ностальгических или драма­тических размышлениях о трагизме своего существования, но и для того, чтобы ощутить радость бытия. И нет лучшего средства для обычного человека,

чем получить эту полноту за счет денег, понятного, хотя не всегда просто достижимого средства. Человек понимает, что решение этой проблемы за­висит только от его усилий. Отсюда начинается то бесконечное движение, бесконечная конкуренция, в которую втягивается бесконечное количество других людей. Оказывается, что это интересно, ибо это ощущение победы, силы, могущества, способности делать все, в том числе и хорошее. «Человек должен принять на себя ответственность за самого себя и признать, что только собственными силами он может придать смысл своей жизни. Но смысл не означает успокоенности: более того, стремление к успокоенности является препятствием в поиске смысла. Беспокойствие есть тем самым условием, которое способствует раскрытию человеком своих сил. Если он посмотрит в лицо истины без паники, то поймет, что в жизни нет другого смысла, кроме того, который сам человек ему дает, раскрывая свои силы, живя плодотворно; и только постоянное соучастие, активность и упорство могут сохранить нас от поражения в единой задаче, которая стоит перед нами, — задачи полного развития наших сил в границах, заданных законами нашего существо-вания»^;У?. Деньги в этом плане — показатель этого беспокойства, символ неудовлетворения нынешним состоянием, в котором находится человек.

Процесс смыслообразования — многоаспектный и многоуровневый. В нем сосуществуют взаимопереходы общезначимых смысловых инвариантов и личностных смыслов, которые не всегда соответствуют высоким предна­значениям человека. Потому деньги могут занимать разное положение в смысловых определениях, и не всегда ориентация на них приводит к «обога­щению» общезначимых смысложизненных ориентации. «В смыслообразо-вании принимают участие все пласты личностного смысла. При этом про­исходит как бы «размывание» устоявшихся инвариантных общезначимых социальных значений в личностном смысле с последующей «кристаллиза­цией» новой смысловой структуры»⁵⁸ — то, что произошло при переходе к буржуазной эпохе «духа капитализма» и происходит постоянно, ибо человек находится в непрерывном изменении, хотя он сам по себе кажется неизменным. Существующее пренебрежение к деньгам как смыслу определялось веками устоявшейся традицией стремления к духовному. И хотя время вносит (чем дальше, тем более интенсивно) свои коррективы в мировоззренческие установки человека, и он уже не тот, кем был, тем не менее человек все же является сторонником традиционных пониманий. Данную ситуацию попытался проанализировать М. Вебер в своем анализе взаимосвязи духовного (религиозного) и реального (капиталистического). На этом поле и вырисовывается нетривиальная роль личности в сложных и противоречивых процессах смыслообразования, ее весомый вклад в эту многоуровневую сокровищницу.

Следует учитывать, что в период многомерного кризиса идентичности со всей остротой возникает проблема совмещения двух радикально отлич­ных феноменов и стратегий бытия, а именно — стремление человека (при­рода которого чрезвычайно противоречива) к личностной самореализации.

Смыслообразование — открытая система. Особенно в наше время, когда перед человеком существует свобода выбора. И никто ему не докажет ника­кого высшего духовного смысла, если он будет сопряжен с деньгами. Контр­позиции «истина-неистина», «полезное-вредное», «прекрасное-безобразное», и раньше определявшиеся субъективными наставлениями, запретами, сегодня еще больше потеряли определенность, ибо зависят от личностного вы­бора, личностной определенности. В этом плане деньги также не могут иметь смысловой однозначности. Данная ситуация не означает мировоззренческой диффузии, а, наоборот, свидетельствует о более небезразличном, изысканном, углубленном поиске настоящих, не штучных, не придуманных ценностей и смысложизненных ориентиров. Рассматривая смыслообразование в кон­тексте человеческого существования, мы имеем в виду не законченный учет, не окончательные, а только исходные ориентиры, открытые для дальнейшего развития, творческого пополнения и обновления⁵⁹.

Нередко в человеческой природе уживается то противоре­чивое, что люди, одаренные воображением и гением, в то же время отличаются глубоким здравым смыслом, который умеют обращать на пользу других, хотя сами и пренебрегают поль­зоваться им в своих интересах.

Дата добавления: 2015-08-21