М. Сервантес

Но так было не всегда, да и нынешняя ситуация богата примерами, когда морально духовное выше и значительней любых денег. Кроме того, проблемы XXI века, вернее, их решение, тесно соединяется с вопросами новой духовности и неклассической рациональности. Непосредственный субъект деятельности — хозяин настоящего, а современная историческая ситуация расширила могущество человека в постижении бытия и освоении прошлого (расширение масштабов его включения в современность и реали­зация неиспользованных возможностей предыдущих эпох), а также возрастании воздействий на будущее. Этот процесс глобализации общест­венно-исторической практики оказывается возможным лишь в меру подмены человеческой субъективности технологической рациональностью («демонизм техники») (С. Крымский).

В данной ситуации следует более точно определить историческую миссию денег на будущее, которая состоит сегодня не только в «облегчении торговли» и не только в развитии «рыночной экономики», нацеленной

на получение прибыли. «Этический аспект экономической теории при­знает в качестве хозяйственного принципа не только стремление к обога­щению, но и требует учета в теории хозяйственной деятельности всех по­буждений и мотивов деятельности, даже если они выходят за рамки чисто экономической мотивации»¹⁰. Поэтому главная задача — это возможности и перспективы разрешения противоречий между предметно-эмпири­ческим и духовно-иррациональным (трансцендентным) бытием человека, пути развития его самосознания и самореализации не только в системе глобального социума, но и в системе личной экзистенции. Ведь деньги, хоть «и на поверхности, и среди нас, и в наших руках, но они не менее трансцендентны, чем стоимость — сама по себе нам и не являющаяся»¹¹. Сила денег сегодня определяется результатами научно-технической рево­люции, особенно в аспекте варварского использования великих достиже­ний науки, что перечеркивает гуманистические перспективы будущего, раскалывает целостность культуры, превращает жизненные инстинкты в аналогию подлинного «антропологического» бытия.

Этическое — необходимое условие дальнейшего развития человеческого сообщества. Морально-этические нормы, как и требования нравственности, и «этос (обычаи и нравы), как культурная данность, должны быть приняты и утверждены индивидом. Два обстоятельства — то, что этика носит характер требования, и то, что этические нормы должны быть субъективно признаны и приняты, — делают саму этику фактором социальной действительности, во всех областях культуры и, в частности, в такой культурной области, как хозяйство»¹². Этика есть как действующая, так и целевая причина индиви­дуальной деятельности, что особенно важно для современного глобализи­рующегося мира при безусловном авторитете ratio.

Человек для денег или деньги для человека?

Общество «глобального производства» для своего функционирования предполагает не экономического, а «технологического» человека. Сегодня он все больше и лучше укладывается в свортх проявлениях «в оператора в производстве и носителя магнитной карточки в быту, которая от его имени представительствует в контактах с остальным миром. Спрос на иные, "ду­ховно-душевные" формы самовыражения, если остается, то преимущест­венно в "маргинальных сферах жизни"»¹³. Данный момент отмечен в совре­менных философских размышлениях как актуализация проблемы, возни­кающей в ходе поиска корректного представления о месте морали среди конечных оснований человеческой жизни в целом и ее конкретных практик. Естественно, деньги и принадлежат к такой практике, ведь в реальной жизни никто не думает о сущности денег в качестве средства разрешения противо­речий между потребительной стоимостью и стоимостью. В данном случае

проблема формулируется как гамлетовская: мораль для человека или человек для морали? Следовательно, по аналогии можно определить главную антитезу современной цивилизации: деньги для человека или человек для денег? Проблема не нова, она начинается (если проследить исторические этапы ее становления), с евангельской формулировки: «Не человек для субботы, а суббота для человека», с дискуссий Спасителя с фарисеями, с этики апостольского образа homo moralis¹'¹. Но исторический экскурс выступает лишь вспомогательным средством для разрешения теоретической задачи. Главное в том, что постановка антитезы «мораль и деньги» (и наоборот) есть не просто описание конкурирующих структур морального сознания, а «ценностная позиция»¹⁵. Этот вывод не вызывает возражений, ведь всякое объяснение морали является либо установлением определенного обязыва­ющего отношения к ней, либо вообще бессмысленным проектом.

Человек рациональный («экономический») всегда будет отгораживать себя от алогизма, ориентироваться на запросы времени и личные интересы. Какие б денежные стимулы не определяли поведение и способ деятель­ности, всегда должна быть морально-этическая детерминация. Этика есть, по мнению П. Козловского, целевая и действующая причина «как самоис­полняющееся пророчество, как всегда более или менее совершенная реали­зация принятого поведения, как ожидание определенного поведения»¹⁶. Для человека, следующего императивным наставлениям своего практичес­кого выбора, совсем небезразличны средства воплощения относительно субстанционального содержания морально-этических норм. Этот момент наиболее рельефно проявляется в отношении к деньгам как средству воплощения жизненной цели в практику хозяйственной деятельности. Данная ситуация характерна тем, что поведенческая программа имеет определенную рациональную предпосылку и за любым образом жизни не только может, но и должна стоять некая ценностно-теоретическая, фило­софски концептуализируемая позиция. Эпоха раннего капитализма пока­зывает, считает В. Зомбарт, что «нравственные силы философии и особенно религии, какого бы мы ни были мнения о характере их возникновения, теперь, когда они уже начали проявлять свое действие, также приняли участие в образовании капиталистического духа»¹⁷. Следовательно, во многих случаях параллелизм между нравственным учением и проявлениями капи­талистического духа может быть истолкован в качестве принятия моральной нормы как причины, а поведение субъекта хозяйства — действием.

Сложности, возникающие при постановке и решении проблемы «мораль и деньги», связаны с реальным переводом поведенческой программы на язык этической теории. В жизненном проекте, который реализуется, может совмещаться несколько непоследовательных этических парадигм. И если в обыденном сознании не всегда можно найти совместимые позиции проб­лемы «деньги — мораль», то в общеметодологическом отношении теорети­ческие описания морали, реалии мотиваций и поступков — по воплощению в практику планов добывания денег, являются взаимно обратимыми.

Ради возлюбленных денег Впадет во грехи и священник. Деньги то бросят нас в войны, То жить не позволят спокойно. Деньги — святыня имущих И обетование ждущих. Деньги для каждого милы, Не в страх им враждебные силы. Деньги больных исцеляют, Здоровым сил прибавляют.

Дата добавления: 2015-08-21