Глава 27. – Мне так не хватает тебя, ангел.

– Мне так не хватает тебя, ангел.

Прошло время, но ответа он так и не получил.

Рейес лежал на своей кровати. Он провел здесь много часов, возможно, целый день, полностью утратив ощущение времени. Снова и снова он мысленно пытался связаться с Даникой. Она была там, на небесах. Она была порталом и дважды отправляла его туда. Резонно было думать, что она может сделать это опять. Проблема заключалась в том, что на этот раз он не мог слиться с ее телом, чтобы отыскать нужную дорогу. Рейес мог только надеяться, что их соития создали между ними достаточно прочные эмоциональные и духовные связи, заменяющие акт плотской любви.

– Без тебя я ничто.

– Мы – ничто, – встрял демон.

– Мы ничто без тебя. Твоя семья так же отчаянно хочет твоего возвращения, как и я. Я полюбил, потому что именно их стараниями ты выросла такой. Сильной и храброй.

Ответа не последовало.

– Ты носишь наше дитя, Даника? Если нет, то ничего я не хочу так сильно, как подарить тебе дитя и наблюдать, как округляется твой животик.

Очевидно, угроза неминуемого материнства тоже не помогла. Он сглотнул.

– Даника, – прорычал Рейес. – Поговори со мной. Тотчас же. Я зол, Даника, – не на нее, конечно же, но он продолжил сердито. – Вскоре мне придется резать себя. Я буду истекать кровью. А тебя не будет рядом, чтобы залечить раны и утешить меня. Я…

«Рейес?»

Рейес моргнул. В его голове раздался шепот Даники. Сработало. Это на самом деле сработало! Пот выступил на его коже, острая радость и облегчение пронзили душу.

Демон Боли засиял внутри его головы, как демоническая новогодняя елочка.

– Даника? Скажи мне что‑то еще.

«О, Боже мой. Это ты? Это на самом деле ты? Ты снился мне, я молилась и просила, чтобы это произошло»

– Это я, я, – слезы обожгли его глаза, раня радужки. – Ты должна переместить меня к себе, ангел.

«Как?» – ее голос прозвучал отчаянно, в полном соответствии с его настроением.

– Мысленно представь меня. Представь, как тянешься ко мне руками, обнимаешь меня. Ты можешь это сделать. Знаю, что можешь, – это должно сработать. Пожалуйста, пусть это сработает. – Ты – портал. Ты можешь…

Нечто холодное проникло в него. Кровь застыла в его жилах, но он не сдвинулся с места. Демон хватался за нее, он, казалось, не мог удержать.

– Я чувствую тебя.

«И я, но…»

Ее огорчение эхом отразилось в его голове.

– Что не так, ангел?

«Не могу добраться до твоей души. Хватаюсь за воздух и только»

– Тогда тащи мою физическую оболочку, – он даже не успел договорить, как призрачные, но сильные, пальцы впились в его руки – такие же холодные, но плотные – и дернули так мощно, что его оторвало от кровати и подняло к потолку. Тот треснул, штукатурка подобно дождю начала опадать на пол.

Рейес проломился сквозь очередной потолок и увидел, как Мэддокс скатывается с кровати, тянется за оружием, а нагая Эшлин вскрикивает. Рейес не смог не состроить им гримасу.

«Хватит?» – спросила Даника, замедляя скорость его путешествия.

– Нет, нет! Продолжай, ангел. Тащи. Какие бы звуки я не издавал, продолжай тащить меня к себе.

Он проломил собой крышу и внезапно оказался в окружении ночных небес. Звезды мчались мимо него, словно вспышки молний. Он не чувствовал своего веса… парил… затем его поглотили облака, с жужжанием оглаживая его кожу и оставляя на ней влажный след.

Луна росла, становясь все более золотой, приближаясь настолько, что он мог рассмотреть кратеры. А затем он внезапно проломился сквозь некий невидимый щит, воздух вокруг начал теплеть, в один миг превратившись из черного в лазурный. Облака стали россыпями бриллиантов, и Рейес увидел золотые колонны по бокам витой изумрудной дороги.

Дыхание застряло в груди. Он понял, что оказался в раю. Он действительно был на небесах и находился в человеческом обличье.

Кругом парили ангелы, грациозно размахивая крыльями. Некоторые заметили его и задохнулись от изумления. Другие нахмурились и заторопились прочь.

Предупредить? Кого? Ангелы не подчинялись ни Титанам, ни Олимпийцам. Это он уяснил из картин Даники. Но и не нашел изображения того, кто правил ими. Воин был бы не против побеседовать с этим… мужчиной? Женщиной? Обратился бы с просьбой об использовании небесного воинства. Возможно, в один прекрасный день…

Он прошел сквозь новую невидимую стену, и наконец‑то оказался рядом с возвышением, где лежала Даника. Колени воина подогнулись, он упал подле нее, запуская одну руку в ее волосы, а другой беря девушку за подбородок. Напоминающие солнечные лучи локоны ореолом лежали вокруг ее головы, а кожа слегка посинела от холода. Белая ткань укрывала ее, словно королеву зимы. Его королеву.

– Боги, как я тосковал по тебе, – как же он жаждал этого дня, этого мига. – Я больше никогда не отпущу тебя.

«Рейес! Ты действительно здесь. Я чувствую тебя. Твое тепло»

– Тебе холодно, ангел?

«Очень»

– Позволь, я согрею тебя, – он устроился рядом, обвивая ее своим телом и забирая ее холод. – Я так сильно люблю тебя.

«И я люблю тебя. Хочу видеть тебя, но не могу вырваться из этого… сна. Не могу заставить свое тело пробудиться»

Он легко поцеловал ее в губы, вдыхая сладость ее аромата. Часть его уже отчаялась когда‑либо сделать это вновь: обнять ее, ощутить ее запах.

– Ты знаешь, где Крон?

«О, да. Почему‑то я всегда знаю это. Он проводит совет»

– Слышишь, что они обсуждают?

«Я и так знаю. Это они обсуждают постоянно: что делать с тобой, со мной, где искать остальные артефакты»

– Можешь переместить его к нам?

«Наверное. Но зачем? Я ненавижу его. Ненавижу иметь с ним дело»

– Мне жаль, что приходится просить тебя о таком, но я вынужден. Верь мне, ангел. Пожалуйста, – он вновь поцеловал ее губы, потом скользнул вниз по подбородку. – Силой мысли ты можешь контролировать физическое тело. Когда появится Крон, крепко вцепись в него и удерживай настолько неподвижно, насколько это возможно. Много времени у нас не будет. Он владеет ключом, который позволяет ему вырваться из любого заточения.

Молчание.

«Хорошо. Я попробую»

– Если сможешь, отбери у него Косу, если она будет при нем. И знай, что бы ни случилось, я люблю тебя.

Если это не сработает, то Рейес отлично понимал, что Крон убьет его. Это отрытый вызов – ни один царь спокойно к такому не отнесется, не воздав суровой кары.

«Схватила»

Прошла минута, другая. Хрупкое тело Даники замерло под его руками.

«Он в ярости. Косы нет у него; он отдал ее Хаосу, который правит Преисподней вместо плененного Аида, в обмен на душу смертной женщины. Ловца, как я полагаю. У него молния Зевса»

– Ангел, забери у него молнию, если можешь.

«От почти здесь. Еще пару секунд…»

Крон резко остановился у края возвышения. Заметив Рейеса, низко зарычал. Искры вспыхнули в его глазах, когда золотая молния была вырвана из его рук и отброшена прочь.

Рейес знал, что с этого момента каждое сказанное им слово, каждая промелькнувшая в его лице эмоция, могла быть решающими. Учитывалось все. Принимая невозмутимый вид, он облокотился о возвышение.

– Так мило с твоей стороны присоединиться к нам.

Тело царя богов вздрогнуло так, будто он пытался пошевелиться. Это ему не удалось. Руки его остались прижаты к бокам, а ноги словно приросли к полу.

– За это ты поплатишься жизнью, воин.

Рейес неспешно спустил ноги с возвышения и встал.

– Вероятно, ты гадаешь, что же происходит.

– Я владею Ключом‑ото‑Всего, демон. Он уничтожает любые оковы, отпирает любой замок. Ты не сможешь долго удерживать меня.

– Знаю, – сердце его бешено колотилось, но он улыбнулся. – Но ты не в оковах. Ты просто заключен… в объятия на миг.

Меж ними эхом прозвучал скрежет зубов.

– Ты сказал, чтобы я призвал тебя, когда смогу доказать свою силу, – он помолчал, придав лицу саркастическое выражение. – Крон, я призываю тебя.

– Думаешь, после такого я помогу тебе? – зло усмехнулся царь. – Ты – дурак, Боль.

«Как ты?» – мысленно спросил он у Даники.

«Не знаю, сколько еще смогу удерживать его. Он очень силен»

Подавляя свое нетерпение, воин неторопливым шагом подошел к Крону. Сохраняя маску сарказма на лице.

– Ты освободишь Данику и вернешь ее на землю. Ко мне. Вместе мы уничтожим любого врага, который вздумает захватить или использовать ее.

– Ты…

– В обмен, – перебил его Рейес, – если она даст на то согласие, то будет рассказывать тебе о своих снах и видениях.

– Она сделает это в любом случае, – рявкнул Крон.

– Она уже сделала это? – Рейес старался не паниковать. – Если чувствуешь, что она в опасности, защищай ее. Но делай это отсюда – в то время как она будет со мной, – он обошел вокруг Крона, достал прикрепленный к запястью кинжал и приставил его к горлу Титана. – Я мог бы забрать твою голову, в точности как на картине. Ты ничего не можешь поделать с этим – разве что умереть.

Звенящая тишина окутала их. Рейесу не хватало силы воли, чтобы сделать вдох. Он ждал… ждал…

– Прими похвалу, воин, – проговорил Крон. – Ты доказал свою силу.

И это было более, чем просто утверждение, это звучало как обещание, клятва. Как договор меж ними.

По крайней мере, Рейес молился, чтобы это было так.

Содрогаясь и испытывая боязнь, он отвел кинжал. Отошел обратно к Данике и взял ее за руку.

– Отпусти его, ангел.

«И мы увидим, что произойдет»

Через миг Крон протянул вперед руку. Молния вернулась на место в его ладонь. Сузив глаза, он ступил к Рейесу. Часть воина ожидала, то бог поразит его, но этого не случилось.

Даника внезапно всхлипнула и рывком села. Рейес переключил внимание с царя богов на свою возлюбленную. Она моргала так, словно свет причинял ей боль. Увидев его, она выдохнула:

– Ты настоящий.

Ее руки обвили его шею, его – обхватили ее за талию и прижали к себе с неимоверной силой.

– Ты сделал это! – рассмеялась она.

– Мы сделали это. Ангел, я больше никогда не хочу расставаться с тобой.

– Не беспокойся. Я никуда не денусь.

– Моя жизнь – война, как некогда ты мне напомнила. Ты смиришься с этим? – он отпрянул, впиваясь в нее влажным взглядом.

Если потребуется, он покинет Повелителей, найдет мирное местечко для жизни, где их не найдут ни Ловцы, ни мстительные боги.

– Шутишь? Воинственные старшие братья уже включены в мой список адресатов для поздравления на Рождество. К тому же демоны – и я говорю не о тебе! – явно жаждут заполучить меня в свои лапы. Не говоря уже о богах и Ловцах, следящим за каждым моим вздохом. Я популярная девушка. Ты сможешь с этим смириться?

Улыбка изогнула его губы.

– Ради тебя, что угодно.

Она отразила его улыбку.

– Хорошо.

– Ты и я. Сейчас и навеки.

– Приберегите свое трогательное воссоединение на потом. Что ты видел на той картине? – спросил Крон, привлекая их внимание. – Кто пытался отрубить мне голову?

«Не пытался, а отрубил‑таки»

Собираясь с духом, Рейес прикрыл глаза. Он хотел как можно дольше избегать этой темы. Даника спрятала лицо в изгибе его шеи, и он почерпнул силу у нее.

– Не обрушивай гнев на нас. Пожалуйста.

– Даю слово, – нетерпеливо ответил бог. – Теперь скажи, кто забрал мою голову.

– Отсечение головы? – руки Даники сильнее стиснули Рейеса. – Я помню эту картину. Только раз я рисовала подобное. На ней был тот, кого называют Гален. Надежда.

Вновь терпеливая неподвижность хищника овладела Кроном. Повисшая тишина была столь тяжелой, что даже взмахи ангельских крыльев не осмеливались ее нарушить.

– Демон. Один из вас, – прорычал он в сторону Рейеса.

– Наш враг, осмелюсь я добавить.

После длительной паузы Титан кивнул.

– Хочу увидеть ее своими глазами, – взгляд бога переместился к Данике. – Я отдал тебя твоему возлюбленному. Все, чего прошу взамен, это сообщить, если узнаешь о направленной на меня угрозе.

Девушка кивнула.

– Пока я с Рейесом, я буду рассказывать тебе обо всем, что ты захочешь узнать.

– Предупреждение получено, – хотя Титан побледнел, губы его изогнулись в подобии настоящей улыбки. – Мне придется позаботиться о том, чтобы ты жила вечно и никогда не расставалась со своим воином. Не так ли?

– Рейес! Рейес! Ты не поверишь, – Даника ворвалась в спальню Рейеса – нет, теперь это их спальня – и остановилась у края кровати.

Рейес лежал на спине, совершенно голый, отбросив в сторону покрывала. Его веки были полуприкрыты в той сексуальной манере, которую она обожала. Темные волосы воина были взъерошены, а мягкие губы покраснели от ее недавних укусов. Он – как, черт возьми, и всегда – являл собой истинный образец удовлетворенности.

Она еще никогда не была так счастлива.

За последние пару недель случилось так много всего. К ней пришел Аэрон с повинной головой и сожалением во взгляде, чтобы просить прощения за причиненные боль и беспокойство. Она простила его без колебаний. Благодаря его одержимости в ее жизни появился Рейес, а это лучшее из того, что случалось с ней, потому она не могла держать зло на Аэрона.

Ей даже понравилась Легион. Маленькая демоница поселилась в крепости и постоянно сопровождала Аэрона, помогая ему выкарабкиваться из жуткой эмоциональной депрессии. Еще никто не видел их по отдельности.

Когда Рейес рассказал ей, что Легион женского пола, Даника была удивлена. Но теперь она замечала собственнический блеск в ее глазах каждый раз, когда Аэрон оказывался поблизости, и могла только усмехаться. Если когда‑нибудь Аэрон полюбит другую, Легион наверняка съест с потрохами бедную девушку.

А Парис, милый Парис. Как и многие другие, он проводил большую часть времени, путешествуя между Будапештом и Римом, где продолжал искать подсказки об оставшихся артефактах. Но теперь он вел себя очень тихо, не играл в свои игры и не смотрел фильмы. Данике тяжело было видеть его таким, она пыталась утешить его словами о том, что какой бы ужасной не была проблема, все будет хорошо. Он обнимал ее и уходил из комнаты.

С другой стороны, Торин и Камео находились в чудесном расположении духа. Они стали лучшими друзьями и постоянно уединялись или же ходили, перешептываясь и смеясь. Не то, чтобы они могли шептаться тихо. Им приходилось держать дистанцию, чтобы Торин не мог заразить ее, потому их перешептывания были настоящими разговорами, но было видно, что мысленно они оставались единственными людьми в комнате. Даника не знала, имела ли там место романтика, но такая идея ей нравилась. Они оба заслуживали счастья.

Другой счастливый «турист» Уильям – делал счастливым Анью, что в свою очередь доставляло радость Люциену. Уильям переехал сюда на неопределенное время и начал находить радость во флирте с Джинджер, которая изображала безразличие, но краснела каждый раз, когда он приближался к ней. Даника могла сказать, что никто их них не питал серьезных намерений, но видеть их такими было жутко приятно.

Семья Даники осталась еще на неделю перед тем, как отправиться домой. Она знала, что они оставались здесь так долго, потому что не верили Аэрону, и хотели присмотреть за ним на всякий случай. Не удивительно, что она любила их! Она ужасно будет скучать по ним, часто навещать, но теперь ее место здесь, рядом с Рейесом.

Джилли, ее юная подруга их Лос‑Анджелеса, тоже переехала в крепость. Об этом позаботилась Даника. Они с Рейесом поселили ее в соседней спальне, надеясь помочь с адаптацией к жизни среди демонов. Последним она понравилась, к ней отнеслись как к младшей сестренке, невзирая на жалобы на хаос в их некогда упорядоченном существовании. Джилли сохраняла подозрительность, но Даника не понаслышке знала, что со временем она привыкнет.

Эшлин взяла девочку под свою опеку, за что Даника полюбила ее еще сильнее. Она будет восхитительной матерью, кто бы ни родился: мальчик, девочка, демон или же наполовину демон, наполовину смертный.

Даника усмехнулась. Быть может, однажды и ей придется столкнуться с подобной дилеммой. Она любила дразнить Эшлин тем, чтобы взять Легион в няньки. От этого Мэддокса едва ли не выворачивало наизнанку, а Эшлин всегда смеялась.

Что касается Рейеса и Даники, то они провели большую часть последних недель в постели, любя друг друга к вящему удовольствию обоих. Она еще никогда так счастливо не улыбалась. Утром, днем и ночью это мужчина любил потрясать ее. Порой он был мил и нежен, временами – дик и порочен.

Как бы он не овладевал ею, ей это нравилось. Просто она любила его!

У нее по‑прежнему были кошмары, но больше она их не боялась. Напротив, радостно встречала. Рейес всегда так нежно и надежно обнимал ее после, что, едва открыв глаза, она с нетерпением ждала этих объятий.

Взамен ей нравилось думать, что она тоже утешает его. Потребность боли вернулась к нему, потому он вынужден был резать себя пару раз в день – иногда она даже помогала ему. Но этот сумасшедший блеск все реже и реже появлялся в его глазах, когда она приходила к нему с оружием, вместо этого он просто сидел и наслаждался ее видом. Однако самое чудесное это то, что ему больше не требовалась боль во время их любовных игр. Демон перемещался в другое измерение, как она и подозревала.

– Возвращайся в постель, ангел, и я поверю всему, что ты скажешь, – пока он говорил, его плоть удлинялась и твердела. Он напомнил ей о секретной картине, которую она нарисовала для него, когда он впервые попросил изобразить ее видения – о той, что сейчас висела над их кроватью. – Я жду, что твоя семья ворвется сюда в любой момент. С тех пор, как с твоей бабушки сняли гипс, она следит за каждым твоим шагом, желая помочь тебе с картинами. Давай не будем тратить драгоценного времени.

Рот ее наполнился слюной – она когда‑нибудь насытится им? – но она взяла его за плечи и встряхнула.

– Пойдем, пойдем, я тебе что‑то покажу.

Почувствовав ее нетерпение, он сел рывком. Кинжал оказался в его руке, хотя она не видела, чтобы он тянулся за ним.

– Что такое? Случилось что‑то плохое?

– Ничего плохого. Просто ты должен это видеть.

Он поднялся на ноги, все еще не обращая внимания на свою наготу. Она схватила его за руку и потащила в свою студию. Как и всегда его прикосновение согрело ее.

– Тебе снился кошмар, ангел?

– Вроде того.

Они переступили порог – яркие холсты попали в поле их зрения. Она остановилась перед ними, а Рейес зашел ей за спину, обнимая за талию. Его член прижался к ее попке, и девушка улыбнулась.

Боги, она так любит его. Если б только она не надела джинсы, когда выбралась из кровати, чтобы рисовать.

– Красиво, – произнес он, наклоняясь и упираясь подбородком в ее плечо.

Она спиной чувствовала стук его сердца, уверенный и размеренный. Она погладила его вверх‑вниз по рукам, не зная, как он воспримет то, что она собиралась ему рассказать.

– Присмотрись внимательно. Я, ух, думаю, я нашла третий артефакт.

– Что? – он развернул ее к себе, изумленно всматриваясь в лицо возлюбленной.

– Посмотри на основание пирамиды. Видишь этих мужчин?

Его взгляд прильнул к холсту.

– Да. Гален и Стефано.

Она тоже вернулась к изучению рисунка. Египетские пирамиды взирали на нее, а внутри них шествовали люди.

– В моем сне они шли по коридорам именно этой пирамиды и что‑то бормотали о Покрове невидимости. Говорили, что когда завладеют им, то смогут пробраться незамеченными в крепость.

Рейес крепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку.

– Ты – золото. Надо рассказать Люциену.

– Ага, тебе сначала надо одеться.

Он рассмеялся, и звук его смеха согрел ее так же, как и его прикосновение.

– Люблю тебя, ангел.

– И я люблю тебя.

– Чувствую, что скоро нам придется отправиться в Египет. Выдержишь новое путешествие?

– Я выдержу все, пока я рядом с тобой.

Он наклонился и нежно поцеловал ее.

– Как я вообще жил без тебя?

– Ты и не жил, – сострила она. – По‑настоящему не жил.

Он снова поцеловал ее, на этот раз медленно.

– Нет, не жил. До тебя я был мертв внутри. Ты подарила мне все. Любовь, жизнь, счастье.

– То же самое сделал для меня ты. Кто мог бы подумать? Ты, я и этот милый маленький демон, – она медленно улыбнулась. Просто ничего не могла поделать с собой от переполняющей ее радости. – У нас получился превосходный менаж‑а‑труа.

– Сейчас и навеки, – произнес он.

– Сейчас и навеки.

Дата добавления: 2015-08-21