Глава 70 Джилл

– Тристен?

– Это меры предосторожности, – сказал он, возвращаясь к столу.

У меня сердце ушло в пятки.

– Думаешь, твой отец…

– Сомневаюсь, что он придет сюда, – уверил меня Тристен. – Если бы он хотел, он легко мог бы убить меня дома, когда я сплю. Но я обязан позаботиться о тебе.

Я не знала, что ответить на оба этих заявления, так что взялась за записи доктора Джекила.

– Мы остановились на опыте от одиннадцатого февраля. Он начал с базовой формулы, а потом добавил два грамма магния. – Я опустила бумаги и осторожно полюбопытствовала: – Но может, уж никого нет… перескочим немного?

Тристен отмерил магний и высыпал его в кислый раствор, а потом перевел удивленный взгляд на меня.

– В смысле?

– Проверим на крысе настоящий состав, по последней формуле. Посмотрим, сработает ли.

Сказав это, я занервничала, потому что моя едва проклюнувшаяся темная сторона думала: покажешь, куда ты спрятал свой раствор… Может, удастся отлить немного, когда ты отвернешься…

Но признание Тристена заставило этот предательский голос замолчать.

– Джилл, я это уже сделал. И даже успел снять последствия.

Я уронила стопку бумаг, и они разлетелись по столу.

– Что? Когда? – Без меня?

– Я вчера ночью приходил в школу и дал крысе капельку, – рассказал он. – Эксперимент прошел успешно, так что радуйся.

Тут я заметила, что Тристен уже приготовил новый раствор и протягивал его мне. Я посмотрела на его руку и заметила на пальцах множество маленьких, но страшных красных отметин. На некоторых уже образовались корочки. Я снова вопросительно посмотрела на него:

– Тристен?

– Он сначала был очень нежным, а потом обезумел, – объяснил он. – У меня все заснято, сможем показать на презентации.

Я недоверчиво покачала головой:

– Ты шутишь…

Но Тристен даже не улыбался:

– Нет. Я серьезно.

– Можно повторить опыт, – взволнованно предложила я. Мы близки к тому, чтобы выиграть тридцать тысяч долларов. И возьмем настоящий раствор… – Если результат окажется стабильным, можно будет показать это прямо на презентации!

– Нет, – твердо сказал Тристен, выражение его лица не оставляло сомнений. – Я этого больше делать не буду. И тебе этого лучше не видеть.

– Но…

– Нет! – Тристен стоял на своем. Он потер шею покусанной рукой и посмотрел в сторону.

Ему, очевидно, больно было вспоминать убитого зверька или, может, признаваться в этом мне, и мое возбуждение прошло.

– Я… я понимаю, – сказала я, изо всех сия стараясь не думать о том, как он лишил крысу жизни.

Не хотелось снова представлять Тристена в роли убийцы, может быть, он свернул ему шею собственными руками, хотя бы для того, чтобы спасти остальных. Я посмотрела на его руки, которые буквально были в крови, и поняла вдруг, что наша самодельная повязка выглядит уже совсем ужасно. И я, не задумываясь о том, как давно мы не прикасались друг к другу, протянула к нему руку:

– Давай перевяжу.

Тристен отстранился от меня:

– Не надо. Все в порядке.

Я снова попыталась взять его за руку:

– Тристен, позволь… – Дотронувшись до повязки, я почувствовала под тканью что-то узкое и твердое и смущенно подняла на него глаза: – Тристен?

– Джилл, отпусти, – сказал он, пытаясь отвести руку.

Но я не послушалась. Не отпустила:

– Что это?

Он вырвался:

– Это, Джилл, моя самая большая надежда в борьбе с тем, что вскоре за мной придет.

Я поняла, что это нож, и у меня закружилась голова. Только уже почему-то не стало противно от мысли, что Тристен снова может убить человека. Глядя в его смелое и решительное лицо, я в первую очередь испугалась – нож маловат против такого безжалостного, мощного соперника.

– Тристен, – сказала я, понимая, что мои картонные стены, возведенные для защиты от него, рухнули. – Твой отец так и сказал, что снова готов напасть на тебя? Ты мне о том случае так ничего и не рассказал.

Он горестно усмехнулся:

– Нет, иначе ты снова испугаешься меня и убежишь, даже не дослушав.

– Прости.

– Не надо извиняться, – сказал Тристен, пожав плечами. Он продолжил перемешивать раствор, стараясь не смотреть в мою сторону. – Но если ты хочешь знать ответ: да, зверь уже полностью подчинил себе моего отца, обещал вернуться и убить меня, если я не выпью раствор и не восстановлю беспорядок в семье Хайдов.

Я об этом, в принципе, догадывалась, но, когда он сказал это вслух… меня затошнило, а спина покрылась испариной. Я ужасно за него боялась. И как я осмелилась баловаться с раствором?

– Ты знаешь, где он?

– Нет. – Тристен наконец посмотрел мне в глаза, – В тот день, когда мы с тобой лежали в постели, мне позвонили…

Он сказал об этом мимоходом, точно о чем-то незначащем. Хотя, может, для него тот вечер и правда уже ничего не значил. От этого мне стало совсем не по себе.

– Это был начальник отца, спрашивал, почему он перестал появляться в университете. – Тристен постучал палочкой для перемешивания по стеклянной стенке мензурки, и складка у него на лбу стала еще глубже. – Он ведь с твоей матерью больше не видится?

– Нет, – ответила я. По крайней мере, как профессионал. – Лечение подошло к концу.

– Хорошо, – сказал он.

– Тристен?

– Да?

Мой взгляд вернулся к легкой выпуклости на повязке Тристена.

– Ты готов драться с отцом до… – Конца. Вот что я имела в виду.

И Тристен, как, впрочем, всегда, закончил мою мысль:

– Джилл, я сделаю то, что нужно, – Он пристально посмотрел мне в глаза, и в его взгляде я увидела ту же самую решительность, с которой он выпил наш препарат, думая, что он его прикончит. – Когда придет время, я сделаю то, что нужно.

– Тристен… – Но что я могла на это сказать?

– Давай вернемся к работе, – предложат он и взял пипетку. – Хоть нам и известно, чем все кончится, нужно будет продемонстрировать судьям, что мы воссоздавали все опыты доктора Джекила последовательно.

– Разумеется.

Но я и не сдвинулась с места, чтобы ему помочь. Я лишь печально и смущенно смотрела на Тристена… который был обречен… он наклонился, достал из одной из клеток крысу и аккуратно положил ее на сгиб локтя.

– Будет невкусно, – предупредил он, поднося пипетку ко рту зверька.

Крыса начала извиваться, а Тристен продолжал мягко с ней разговаривать:

– Давай, я и сам не рад, что приходится это делать, но это необходимо для науки и для того, чтобы получить стипендию – для всеобщего блага.

Ему все же удалось закапать пару капель крысе в рот, прежде чем она вырвалась у него из рук и упала обратно в клетку.

– Бедняжка, – сказал Тристен, глядя на то, как она принялась бегать кругами. – Надеюсь, ей не больно…

Бедняжка…

Не знаю, что на меня нашло, но я разревелась, подошла к Тристену и обняла его, стараясь утешиться и надеясь хоть немного утешить и его самого. Поначалу он стоял неподвижно, никак не реагируя на мои объятия, но через некоторое время его мышцы расслабились, он тоже обнял меня и потерся щекой о мою макушку, как будто успокаивая.

– Джилл, все будет хорошо, – заверял он. – Не надо из-за меня плакать.

Но я плакала не только из-за него, я плакала за себя. И за нас.

– Джилл, – сказал Тристен, поворачивая мое лицо к себе. – Что же я буду без тебя делать?

Я всматривалась в его прекрасные теплые карие глаза, осознавая, чего хочу. Я хотела, чтобы он меня поцеловал. Сказал мне, что он все еще меня любит. Я ведь знала, что это так. Мы оба были близки к признанию в любви в тот день, когда лежали у него в постели…

Он наклонился ко мне, прижался лбом к моему лбу и закрыл глаза, а я встала на цыпочки – я не в состоянии была ждать больше ни секунды. Я собиралась сама его поцеловать.

Но я не успела коснуться его губами – мы оба услышали какой-то звук и отшатнулись друг от друга, уставившись на дверь – кто-то крутил ручку снаружи.

Дата добавления: 2015-08-10