Глава 24. Лейла больше не могла противиться чувству, которое нахлынуло на нее

Лейла больше не могла противиться чувству, которое нахлынуло на нее, словно раскаленная лава. Ей хотелось смеяться, плакать, кричать…

С улицы доносился шум, похожий на рокот волн. Лейла распахнула окно. Хотелось выбежать на улицу, слиться с толпой, раствориться в ней… Она подошла к столу и быстро написала на листке бумаги:

«Дорогой Махмуд!

Я давно не испытывала ничего подобного. Сегодня после выступления Насера я почувствовала себя сильной. Ты поймешь меня, — я знаю теперь, что тоже нужна родине. Больше я не одинока. Со мной те люди, которые заполнили сейчас улицы Александрии, со мной ты, Сана…

Даже отец теперь мне не чужой. Он чуть не расцеловал меня, когда услышал речь.

Гордость вернулась ко мне. Гордость и сила, которые так долго находились в клетке. — Лейла на минуту задумалась. — Разве это не чудо, о котором ты мне когда-то говорил? Чудо, которое сделает нас свободными и сильными. Прошу тебя, Махмуд, скажи, это и есть то чудо?»

Махмуд ответил:

«Нет, это еще не чудо. Чудо сбудется лишь тогда, когда мы отстоим канал, отстоим наши национальные права и победим империализм…»

Рамзи возмутился.

Это безумие — бросать открытый вызов империализму. С национализацией нельзя было спешить. Ведь от храбрости до глупости только один шаг…

— Но в этой борьбе египтяне не одиноки, — возразила Лейла. — На помощь им придут все честные люди мира.

Рамзи резко оборвал ее. Уж не думает ли она, что понимает в международных делах больше его? Несмышленыш! Повернувшись к отцу Лейлы, Рамзи продолжал беседовать с ним так, будто ее не было в комнате. Набравшись духу, Лейла все-таки снова вмешалась в разговор:

— Если бы люди всего боялись, они никогда не знали бы ни цивилизации, ни свободы, ни счастья…

Наступило тягостное молчание.

— Если ты такая смелая и красноречивая, то почему не проявила все свои таланты в учебе? — насмешливо заметил Рамзи.

Это был нечестный прием. Рамзи намекал на то, что Лейла сдала экзамены только на четверки, а Сана на пятерки. Доктор Рамзи был очень сильно расстроен. Он дал Лейле все — имя, положение, состояние. Никому не известную прежде студентку теперь все уважали, смотрели на нее как на будущую супругу профессора Рамзи! Он помогал ей, давал советы, книги. А в результате какая-то девчонка Сана сдала экзамены лучше Лейлы!

— Не понимаю, чего тебе не хватало? — спросил он неприязненно. — Ведь у тебя были все условия, чтобы сдать экзамены на пятерки.

В глазах Лейлы блеснули дерзкие огоньки, будто она решилась на отважный поступок.

— Ты хочешь знать, чего мне не хватало?

Но в разговор вмешался отец, и это отрезвило Лейлу.

— Как обстоит дело с назначением дочери? — спросил он.

Рамзи ответил, что это устроить не так-то легко, получить назначение в Каире почти немыслимо. Но для него, Рамзи, нет ничего невозможного. Если понадобится, он поговорит с самим министром… Правда, ему лично никогда никто не помогал, он сам себе прокладывал дорогу в жизни…

Рамзи повел Лейлу в министерство. В просторной комнате за большим столом сидела пожилая женщина. У нее были серебристые волосы и открытое лицо с высоким лбом.

Лейла присела на край дивана, а Рамзи, закинув ногу на ногу, расположился в кресле.

Женщина слушала Рамзи, едва заметно улыбаясь, думая, наверное, о чем-то другом. Она молча поманила к себе Лейлу. Девушка подошла к столу. Женщина приветливо сказала:

— Заполните, пожалуйста, эту анкету, — и протянула Лейле листок бумаги.

Лейла села за маленький столик и принялась писать. Улыбка женщины подбодрила ее. Имя, фамилия, адрес, номер диплома, оценки, специальность, просимая должность, место назначения…

А Рамзи все говорил. Он, конечно, надеется, что Лейла будет назначена в каирскую школу. Нет, он должен знать точно, иначе ему придется воспользоваться своими связями. Он обратится к заместителям министра или к самому министру…

Лейла задумалась, прежде чем ответить на вопрос о месте работы. Первый выбор, второй выбор. А Рамзи все говорит, говорит… Инспектор спокойно улыбается каким-то своим мыслям, словно требования и угрозы Рамзи ее не касаются.

В графе «Первый выбор» Лейла твердо пишет «Порт-Саид». «Второй выбор» — тоже Порт-Саид. Она складывает бумагу и встает. В ту же минуту поднимается с места Рамзи.

Лейла подходит к инспектору. Рамзи протягивает руку к бумаге… Девушка замирает от страха. Она готова сдаться. Но женщина смотрит ей в лицо со спокойной улыбкой, и Лейла отдает ей анкету.

— Позвольте взглянуть, все ли правильно заполнено, — говорит Рамзи.

— Вы все правильно заполнили? — спрашивает женщина.

Лейла кивает, не в силах произнести ни слова.

Инспектор кладет анкету в ящик стола и встает:

— Хорошо. Мы постараемся удовлетворить ваше желание. До свидания! До свидания, доктор!

Рамзи был неприятно поражен, узнав, что Лейла получила назначение в Порт-Саид. Он положил уведомление в карман и сказал, обращаясь к отцу Лейлы:

— Через два часа Лейла получит назначение в Каир. Этой инспекторше прикажут сверху. Таким людям нужно, чтобы на них, как на собаку, хорошенько цыкнули.

Когда Рамзи ушел, отец схватился за голову:

— Порт-Саид! Это невозможно! Все что угодно, только не Порт-Саид! — Он пристально посмотрел на дочь. — Это ты, наверное, сама попросилась в Порт-Саид?!

— Я просила назначить меня в Каир, — с невинным видом ответила Лейла. — Можешь спросить у Рамзи.

Рамзи вернулся не в полдень, как обещал, а только вечером. Он сказал, что все улажено. Лейла будет переведена в Каир, но только после того, как проработает две недели в Порт-Саиде. Заместитель министра твердо обещал.

— В таком случае лучше вообще отказаться от назначения, — заявил отец. Но Рамзи весьма решительно возразил, что в министерстве просвещения его очень ценят и не верить заместителю нет никаких оснований. Отказаться от этой работы — значит потерять целый год. К тому же это назначение не мешает их планам. В середине сентября, то есть за две недели до свадьбы, Лейла уже будет в Каире. А в Порт-Саиде она устроится очень хорошо, школа, в которую ее посылают, имеет свой интернат для иногородних преподавательниц.

Отец не дал окончательного ответа, сказал, что подумает. Приближалось первое сентября, а он все еще думал…

За несколько дней до начала занятий отец позвал Лейлу к себе.

— Ты хочешь работать в Порт-Саиде? — пытливо спросил он ее.

Девушка чуть не воскликнула: «Да, очень хочу, папа!», но вовремя удержалась. Сделав скучающее лицо, Лейла равнодушно ответила:

— Как скажешь, папа, так и будет…

— Ты будешь встречаться с теми… кто там живет? — спросил отец, не глядя на нее.

— Как ты скажешь, — механически повторила Лейла.

Отец в упор посмотрел на нее:

— Ты прекрасно знаешь, что я могу сказать и чего я хочу!

Лейла молчала.

— Жить будешь в школе. Махмуд может тебя навещать… Она — ни в коем случае! Никаких визитов! Из школы никуда не выходить! Понятно? — грозно спросил отец.

— Конечно.

— Ты понимаешь, что тебя ждет, если я узнаю, что ты ослушалась?

Лейла молча кивнула.

— Все, — заключил отец.

Лейла продолжала стоять. Отец, растерявшись, повторил:

— Все!.. Теперь иди, собирайся.

Лейла вышла из комнаты, не веря своему счастью.

Укладывая чемодан, Лейла со страхом прислушивалась к шагам отца: вдруг в последний момент он передумает или случится что-нибудь такое, что помешает ей уехать.

Это чувство не покидало Лейлу, даже когда она, высунувшись из окна вагона, разговаривала с Рамзи. Время тянулось нестерпимо медленно. Оно будто остановилось… Лейла нетерпеливо поглядывала на ручные часики. Слава богу, уже двенадцать… Двенадцать часов, а звонка все нет и поезд не трогается!

— Не бойся, Лейла, всего две недели, — успокаивал ее Рамзи. — Скоро ты будешь опять в Каире.

Наконец-то! Звонок, но почему же поезд стоит? Может быть, что-нибудь не в порядке? Видно, он никогда не тронется с места!

Но поезд все-таки тронулся. Лейла просияла.

— Я не боюсь! Я ничего не боюсь! — крикнула она в пространство.

Потом, словно вспомнив что-то, закрыла окно. Рамзи уже не было видно. Поезд набирал скорость.

Перевести Лейлу обратно в Каир оказалось делом не столь легким, как это представлялось доктору Рамзи. Вместо двух недель Лейла пробыла в Порт-Саиде больше месяца — до самого того дня, когда израильские войска перешли границу и стали продвигаться в глубь Синайского полуострова. Это произошло двадцать девятого октября 1956 года, а еще через двое суток Англия и Франция напали на Египет. Началась война.

Дата добавления: 2015-08-10