Безнадежно

Соусник поднялся и пошел на тонких серебряных ножках к своему блюду, переваливаясь с боку на бок, как сова.

— Соусник просто очарователен! — сказал Варт. — Откуда он у вас?

Т. X. Уайт. Король Артур. Часть 1

К счастью, Дариус умел готовить, иначе Орфей, наверное, запер бы Элинор обратно в подпол после первой же трапезы и стал вычитывать себе еду из ее книг. Но благодаря кулинарному искусству Дариуса они все чаще и дольше бывали наверху — правда, всегда под присмотром Сахарка, — потому что Орфей любил поесть, а стряпня Дариуса ему нравилась.

Опасаясь, как бы Орфей не стал отпускать наверх одного Дариуса, они делали вид, будто это Элинор знает рецепты всех ароматных вкусностей, подававшихся на стол, а Дариус лишь помогает ей резать, взбивать и помешивать. Но как только Сахарок, соскучившись на них смотреть, выходил в коридор, тупо пялясь на книжные полки, Дариус брался за поварешку, а Элинор резала и взбивала по его указаниям, хотя к этому у нее было не больше способностей, чем к стряпне.

Иногда на кухню забредало какое-нибудь растерянно озирающееся создание, то в человеческом облике, то мохнатое или пернатое, а один раз даже говорящая горчичница. Элинор в таких случаях обычно догадывалась, какую из ее бедных книг держит сейчас в своих руках Орфей. Крошечные человечки со старинными прическами — вероятно, «Путешествия Гулливера». Горчичница? Надо думать, из хижины Мерлина, а прелестный, совершенно растерянный фавн, ввалившийся к ним однажды после полудня, был, несомненно, из «Нарнии».

Элинор, конечно, тревожило, что могут натворить все эти создания в ее библиотеке, — ведь не все же время они стоят с остекленелым взглядом в кухне. Наконец она не выдержала и попросила Дариуса сходить посмотреть. Предлог нашелся: он вроде бы интересуется, что Орфей желает на обед. Дариус вернулся с успокаивающим известием, что, хотя святилище Элинор находится по-прежнему в ужасном беспорядке, там никого нет, кроме Орфея, его мерзкого пса и какого-то бледного человека, в котором Дариус заподозрил Кентервильское привидение, и, следовательно, никто не топчет, не рвет и не пачкает ее книг.

— Слава богу! — с облегчением вздохнула Элинор. — Видимо, он их как-то отправляет обратно. Этот мерзкий тип действительно мастер своего дела. И, судя по всему, он умеет вычитывать так, чтобы никто не исчезал в книгах вместо появившихся!

— Несомненно, — ответил Дариус.

Элинор почудился в его мягком голосе легкий призвук зависти.

— Зато он — чудовище, — сказала она, наивно желая его утешить. — Жаль только, что у нас в доме оказалась такая куча припасов, иначе ему давно пришлось бы послать Верзилу за покупками и мы бы остались с ним наедине.

Но дни шли за днями, а они по-прежнему ничего не могли предпринять — ни чтобы освободиться из плена, ни чтобы избавить Мортимера и Резу от смертельной опасности, вероятно, грозившей им в Чернильном мире. О Мегги Элинор старалась даже не думать. А Орфей, единственный, кто легко мог бы все исправить, сидел в ее библиотеке, как жирный белый паук, и забавлялся с ее книгами и их обитателями, как с игрушками, которые то достают, то убирают обратно в коробку.

— Интересно, сколько еще времени он будет так развлекаться? — ворчала она в сотый раз, пока Дариус накладывал в миску рис — конечно, отлично сваренный, мягкий и в то же время рассыпчатый. — Он что, собирается всю жизнь держать нас тут как бесплатную прислугу для готовки и уборки, а сам почитывать мои книжки? В моем доме?

На это Дариус ничего не сказал. Он молча наполнил четыре тарелки стряпней, которая, несомненно, не заставит Орфея торопиться прочь из этого дома.

— Дариус! — прошептала Элинор, кладя руку на его худое плечо. — Ты бы все же попробовал, а? Он, конечно, все время держит книгу у себя, но, может быть, мы могли бы как-нибудь ее заполучить. Ты мог бы подмешать ему что-нибудь в еду…

— Он всегда дает Сахарку пробовать первым.

— Я знаю. Ну, значит, как-нибудь по-другому, но тогда ты мог бы вчитать нас туда, вслед за всеми! Раз этот паршивец не хочет достать Мегги с Резой и Мо оттуда, значит, нам надо идти за ними.

Но Дариус покачал головой, как всегда, когда Элинор в новом порыве красноречия пыталась подбить его на эту затею.

— Не могу, Элинор! — прошептал он, и очки его затуманились — то ли от кухонного пара, то ли от набежавших слез, в этом Элинор предпочла не разбираться. — Я никогда не вчитывал никого в книгу, я только вычитывал — и то ты знаешь, с каким результатом.

— Ну так вычитай кого-нибудь, какого-нибудь силача и героя, который прогонит эту парочку из моего дома! И неважно, если у него при этом ввалится нос или пропадет голос, как у Резы. Главное, чтобы мускулов было побольше!

На этих словах Сахарок просунул голову в дверь, словно его позвали.

— Обед готов! — Дариус сунул ему в руки дымящуюся тарелку.

— Опять рис? — проворчал Сахарок.

— Да, к сожалению, — ответил Дариус, проходя мимо него с тарелкой для Орфея.

— А ты займись десертом! — приказал Сахарок Элинор, которая только поднесла вилку ко рту.

Нет, так больше продолжаться не может. Она стала прислугой в собственном доме, а в ее библиотеке сидит мерзкий тип, кидает на пол ее книги и обращается с ними, как с шоколадными коробками, из которых достают то одну, то другую конфетку.

«Должен же быть какой-то выход! — думала Элинор, с мрачным лицом накладывая в две вазочки ореховый крем. — Должен. Должен. Ну почему в мою глупую голову ничего не приходит?»

Дата добавления: 2015-08-18